Не имея друзей, я раздобыл себе одного между ног и проводил уйму свободного времени занимаясь с ним тем, что давало временное облегчение от пропитанной ненавистью и гадостью жизни.

Лагерь был меньшим злом, потому что там я встречался с братьями, которые были одновременно защитниками и друзьями, коих мне нехватало в принципе. Тем не менее, лагерь, как и сама школа, состоял из ходьбы строем, активистов и горнов: всего того, что я быстро возненавидел почти также сильно, как своих отсутствующих родителей.

У Шона было несколько дружков – мордоворотов с которыми он отвисал и отмаршировывал наряды. У нас с Бенни никого не было. Мы были шарёнее в некотором смысле, ухитряясь не так часто быть пойманными за проделками.

Мы крали лагерное имущество вроде лошадиной упряжи, воровали у других курсантов самодельные ремни, еще стащили пару разделочных ножей с кухни и микрофон из кабинета начальника. Ни для чего, забавы ради. Еще у нас было занятие – передергивать в свое удовольствие, иногда в компании с другими знакомыми Бенни. Мы завели себе место под одним из строений – снаружи не видно, а внутри хватало высоты мастурбировать, не сгибаясь в три погибели. Никто из нас еще ничего существенного не мог, мы достигали только приятных судорог в члене.

Нам всем только и оставалось, что передергивать в свое удовольствие. Пару раз мы устраивали состязания, кто кончит больше раз. Один пацан участвовал два раза и оба раза кончил 6 раз подряд. Для доказательств мы верили на слово других ребят, согласных подержаться за кончик. Бенни отказывался трогать чьи-либо гениталии, ведь он был “не педик". За исключением того малого никто не мог выжать больше 4 раз. У меня с Бенни выходило лишь 3.

Бенни нравилось изводить более слабых и менее популярных пацанов, особенно тех, которые выказывали толику женственности. Мне было 8, когда я оказался в лагере с ним во второй раз. Бенни было 10. В его 48 группе был пухлый мальчик которого звали Вилли и про которого Бенни сказал, что тот голубой. Я не знал, что это значило. Он пообещал показать мне.

Нам удалось подстеречь Вилли в душевой кабинке в воскресение утром. Ко многим приехали гости. Вилли, как и мы был фактически брошен. Он много времени проводил в душевой и, судя по слухам, которые, как говорил Бенни, до него доходили, посасывал случайные члены. Бенни хотел попробовать. Когда мы голые вошли в душ, набухший член Бенни заявлял о его намерении. Вилли попытался смыться.

- Ты куда, Вилли. Отсоси у меня как у других

-Ты псих. Ко мне приехали. Он попытался пробиться через нас. Бенни толкнул его в грудь обеими руками.- Никто к тебе не приехал, Вилли , давай отсоси и иди.

-Я этим не занимаюсь. Отвали. Я расскажу вожатому.

Я тебя отхуярю тогда. Давай, соси и мы с тобой подружимся. Никто тебя не тронет. Бенни добавил злости в голос. На глазах Вилли выступили слезы. -Я тебе никогда ничего не делал.Я… Бенни прижал его к кафельной стенке и пихнул в пухлый живот.

-Давай.

Бенни положил ладони на мягкие плечи плачущего пацана и надавил. Вилли опустился на колени. Бенни подошел ближе, придвигая свой стояк к губам Вили.- Соси.

Вилли открыл рот и стал сосать. Его быстрые и уверенные движения опровергали все заявления типа он " этим не занимается”. Его голова быстро двигалась взад-вперед, из стороны в сторону. Бенни выгнулся вперед, наклонился над ним, явно наслаждаясь оральным умением Вилли. Мой дружок был на подходе.

Бенни начал медленно накачивать вили в рот, в конце концов схватив его руками за голову и мощно вколачивал ему в рот. Мышцы его бедер напряглись. Он охнул, ткнув бедрами вперед и разрядился. Секунды спустя он отдыхал, отступив назад. Я не заставил себя ждать, однако мне пришлось пригнуть Вилли ниже, чтобы мой член вошел ему в рот.

Ощущения были гораздо более сильными, чем от дрочки. Я тут же стал вбивать как Бенни, придерживая большую голову Вилли.

Я тут же кончил. Я прижал к себе голову Вили, пока длился оргазм и не прошла его последняя волна. Он попытался высвоботиться, но я крепко держал его. Я снова стал трахать его в рот. Он увернулся.

-Вы сказали только раз,- крикнул он Бенни.

-Ну,- возразил Бенни, -я да, а он нет. -Соси у него, хуже не будет. Я дернул его за голову, чтобы он вернулся к моему члену.

-Это не…

Бенни пнул его в ляжку.-Заткнись и соси!

В этот раз все было дольше. Вилли работал языком по всему стволу и головке, пока я вколачивал. От удовольствия я чуть не терял сознания. Когда я был на подходе, то едва не подпрыгивал с каждым толчком. Второй оргазм был лучше, длиннее первого. Я был слишком измотан для третьего захода, на который, я уверен, мне бы хватило пороху.

Бенни сказал: “Cмотри, теперь если кто будет доебываться, скажи нам и мы его отделаем. Но ты будешь сосать нам когда угодно. Понял?”

Вилли скорее вполз вверх по кафелю стены, нежели встал, на его лице были раздражение и трусливый гнев.

Бенни встал перед ним и снова спросил : “Ты понял?”

“Да”,- покорно ответил Вилли.

Бенни отошел в сторону и Вилли с поникшими плечами убрался.

-А если он наябедничает?- спросил я , беспокоясь что мы перегнули палку.

-Он же педик, кому он расскажет?

Мы встали под горячую воду, наслаждаясь расслабляющим душем.

Марк Брэндфорд, другой десятилетка, показался в проходе раздевалки.

-Вы чо к Вилли лезете?- зло спросил он.

Он был одет и не собирался в душ. Он был больше Бенни, но, наверно, не такой сильный.

Мы с братьями были хорошо сложены физически, а Бенни был горой мышц. У него есть фото, когда в шесть лет он напрягает бицепс так, что многие четырнадцатилетки позавидовали бы.

-Иди на хуй,- возразил Бенни.

-Пошел на хуй сам. Держись подальше от Вилли, а не то…

-Не, это ты лучше держись подальше от него. Он теперь наш.Марк на миг пропал. Вода вырубилась. Главный вентиль был в раздевалке. Марк вновь появился и двинулся на нас.

Когда он был близко, Бенни плюнул ему в лицо. Марк моргнул, отер лицо рукой и пошел на Бенни. Я подбежал к нападавшему, но в этом не было необходимости. Бенни двинул ему в глаз, затем в челюсть и сопроводил это ударом в пах. Марк обрушился на мокрый пол. Бенни дважды пнул его сбоку. Марк пару раз вдохнул и издал длинный низкий визгливый стон.

-Держись подальше от Вилли . Только скажи что об этом и мы оба будем пинать тебя по всему лагерю. -Пошли , Неви. Меня, кстати, зовут Невилл. Рожа Марка по-любому заплывет и офицеры и персонал обо всем догадаются . Я был уверен, что он разболтает обо всем, что случилось.

Когда мы одевались бенни сказал: “Не беспокойся насчет Марка. Он не скажет. Вилли у него отсасывал. Что бы он ответил, из-за чего мы сцепились?”

В конце концов он сказал вожатому, что мы с Бенни напали на него без причины. Зря он взял Вилли в свидетели. Бенни утверждал, что он отключил воду и сам полез без причины. Благодаря достаточной уклончивости Вилли мы получили по 5 нарядов каждый, то есть два с половиной часа строевой в следующую субботу.

Я попытался отговорить Бенни делать что-либо в отместку, но знал, что это напрасно. Он придумал действительно гениально. Бенни знал, что Марк и Юджин Мастерс (пацан из группы 12-леток) пару недель назад в столовой повздорили из-за опрокинутой еды.

Бенни пошел в лес и набрал полную коробку муравьев и отдал ее 12-летнему другу Шона, который подложил ее Юджину под покрывало через полчаса после отбоя. Юджин был тупицей, но очень злобным. Мальчик, котрый все это сделал, сказал Юджину через некоторое время , что видел, как Марк Брэндфорд выбегал из домика. Еще один заговорщик подтвердил это. Больше ничего и не требовалось.Утром через несколько минут после подъема Юджин ждал у входа в уборную. Марк вошел пятым. Избиение было коротким, но очень тщательным. Не касаясь лица, Юджину удалось причинить столько, что он заслужил 3 субботы тяжелой работы, худшее наказание, о котором я когда-либо слышал, кроме исключения.

Марк не заговорил с нами и даже не приближался к нам до конца лета. Вилли сделался очень сговорчивыми, отсасывая у нас ежедневно в течении полутора недель, а потом почти ежедневно в последние 1.5 месяца лета. Всякий раз я кончал дважды, а когда был особенно возбужден- трижды. Бенни в сегда хватало одного раза.

Необычной стороной этого был тот факт, что мы меньше задирали остальных в течение этого времени, стали более расслабленными. Мы участвовали в большинстве лагерных мероприятий и обычно держались в стороне от неприятностей, за исключением необходимых угроз паре пацанов, которые неожиданно заходили в душевую, заставая Вилли за работой.

Вернувшись в свой интернат в сентябре, я сразу же стал искать замену Вилли. Я нашел ее в своем классе, маленького тихого мальчика, всего лишь восьмилетку, который сделал это впервые из шалости.

-О кей,- сказал он, когда я предложил, чтобы мы занялись чем-нибудь таким.

Мы зашли в подсобку на 3 этаже. Через фрамугу над дверью проходило немного света. Я думал, придется пригрозить, но, когда я сказал: ”Cначала возьми моего в рот и пососи”,- он подумал немного и затем сказал: “Ладно”

Я спустил штаны и стал перед ним уже довольно напряженный. Он понюхал его , затем лизнул обрезанную головку. Это должно быть показалось приемлемым, так как он взял меня за бедра руками, раскрыл рот и взял всю штуку целиком. Сперва он только сосал и двигал вокруг языком. Я подталкивал его голову вперед-назад. Он быстро схватывал.

Через некоторое время он остановился и спросил: ”Cколько, ну, это надо делать?”-

“Просто продолжай, пока я не скажу “хватит”.

Он продолжил и сделал хорошую работу. Мой первый оргазм хлынул через немногим больше минуты. Я схватил его голову, хотя продолжал легонько накачивать “в” и “из” его рта. Он опустил руки по сторонам.

Когда я ткнул в его голову, чтобы он продолжал, он открыл рот и произнес- в чем дело?

-Ни в чем, делай что делал.

Он быстро спросил: “Почему бы тебе не сделать это мне немного, тогда потом я сделаю тебе еще”

-Давай, продолжай, пацан.

-А когда ты сделаешь мне?

- А я не буду. Давай, работай. Я наклонил его голову к паху, но он заупрямился и попытался подняться.

-Не честно, а че только я один?

-А я тебя не отпижжю зато, и никто не отпиздит.

-Мне надо идти. Он вновь попытался подняться.

-Э, пацан, сначала ты отсосешь, а потом иди. Я дернул его за волосы, принуждая склонить голову.

Он заревел: “Mне надо идти. Пусти. Я не хочу больше.”

Я начинал злиться. Ударил его сбоку по голове.

-Сначала ты должен отсосать у меня, иначе я тебе жопу надеру.

Я дернул его лицом на пах. Продолжая всхлипывать он вновь взял меня в рот. Поняв, что теперь он не будет слишком усердствовать, я принялся сам трахать его в рот. Он старался держать его закрытым, но каждый раз всхлипывая открывал его. -Дерьмо, пацан.Закрой рот, сука.

Я стал мощнее ебать его в рот. Это заняло больше времени нежели обычно. Когда пришел оргазм, я начал покрываться потом. Он прекратил хныкать, но все его участие было- держать губы плотно сжатыми вокруг моего маленького ствола.

Когда я извлекся, он жалобно спросил:” Ну я пойду теперь?”-“ Ага, но попробуй только кому-нибудь расскажи об этом и я надеру тебе задницу. Будешь мне делать когда ни скажу. А я никому не дам тебя в обиду. Кто че сделает тебе, говори мне я ему жопу надеру.Понял?”

Он кивнул. В 3 раз в том же чулане я показал ему, как дрочат. Казалось, он оценил это и практиковался, пока я ебал его в лицо. Это было также приятно, как мое к нему отношение. Я был менее любезен с большинством других. Короче, я был безнадежным безмозглым задирой.

За пару месяцев до своего 11 дня рождения я перешел в 5 класс Академии норрис в Огайо. Благодаря 3 годам в их лагере я был более или менее знаком с этим местом и царившими там порядками. Ни первое, ни второе мне не нравилось. Я чувствовал себя лучше, будучи со своими братьями, которые оба обещали мне лучшую жизнь благодаря своей защите и помощи.

Муштры тут было гораздо больше, чем в лагере. Кадеты-офицеры* доставали, персонал зверствовал. Дисциплина жестче нежели в старой школе. Было меньше возможности заниматься любимыми делами -сексуальными или так. Время было заполнено занятиями и множеством военных мероприятий. Мы строились или шли строем перед завтраком, после обеда и снова после школы. Я ненавидел ходить строем. Это казалось настолько бессмысленным, пустой тратой времени.

Самым свободным временем в течение недели был час или около того после ужина. Выходные были лучше. Наряды, которые можно было с легкостью получить, отмаршировывались или отрабатывались по субботам. У меня всегда было несколько, полученных за такие проступки, как неакуратно заправленная кровать, неправильно уложенная или повешенная одежда, нерасторопное выполнение воинского приветствия офицеру, ну и, конечно, оскорбление приятелей-кадетов.

Я скоро узнал, что угрозы или применение физической силы против другого пацана, было недостаточным, чтобы заставить замолчать большинство. В течении первого месяца я задирал некоторых, пытаясь утвердить свою политическую позицию в спальне на 64 койки, которую называли бараком. В любом случае мне никогда не говорили, кто меня застучал, вот только за драки я получал 5 нарядов, каждый из которых означал 15минут строевой или полчаса работ. Мои попытки найти кого-нибудь для удовлетворения моих сексуальных нужд полностью провалились. Я нашел мальчишку, Арнольда Детвайлера, который делал мои домашние задания по английскому языку и доставал ответы на будущие тесты. Он был маленького роста, приземистым и имел одно из тех лиц, все черты которого были казалось сплюснуты вокруг короткого носа. Как ему удавалось получать ответы к экзаменам оставалось загадкой. Он заявлял, что знает, как открыть учительский стол, с помощью старшего мальчика, который отказывался брать на дело других. Однажды вечером в душе я вскользь затронул с Арнольдом тему секса.

Со стояком в руке, спиной к остальным мальчикамя прошептал: ”Трудно дрочить”

-Ты бы поостерегся .10 нарядов, если тебя застукают.

-А где ты этим занимаешься?

-Я этим не занимаюсь.

Еще одна короткая попытка у его койки имела такой же плачевный результат.

Я пожаловался Бену и Шону на отсутствие теплого отверстия. Бенни много раз обещал найти кого-нибудь, но сказал, что это должен быть кто-нибудь из моего класса, потому что старшие не будут делать это младшему.

Это продолжалось до дня Благодарения, при всего лишь около двухстах детей из 1000 , которые жили в Норрисе постоянно, когда Бенни сказал, что будет больше возможности припугнуть одного из моих одноклассников, чтобы он мне пососал.

Его первым предложением был Арнольд, но я не хотел упускать источник помощи на уроках английского. Следующим был еще один толстяк, Милтон, что ли, у которого оказался старший брат, к которому он направился сразу после наших угроз. Шон знал старшего брата и уладил ситуацию, так что избавил нас с Бенни от поедания зуботычин.

Наконец через 11-летнего пацана, Бенни нашел тощего десятилетку пятиклассника, котрого звали Стейнер и который уже сосал у нескольких старших пацанов.

-Зачем он здесь,- спросил он когда увидел меня вместе с братьями.

-Для отсоса дебил, - ответил Бенни с эффектным смешком.

Я наконец получил невероятное облегчение от того, что мой член обхватывал теплый рот после трех месяцев воздержания. Я кончил в секунды. Вернулся ненадолго после Бенни , затем вновь, после того, как Шон заполнил своей спермой рот мальчика. Он запротестовал, но, по большей части, думаю, из-за того, что я не позволил ему обхватить себя руками после того, как Бенни отказался от этого во время своего отсоса.

Получать Стейнера регулярно было гораздо сложнее, чем с Вилли в лагере. В выходные в душе было невозможно из-за постоянного надзора старост, старших студентов и офицеров, трое из которых были назначены на обход наших бараков. Доступной был лишь мой класс после обеда. Замок в двери был сломан и легко открывался . Двери самой школы по неизвестной причине всегда были открыты.

Бенни и я наслаждались посещениями Снайдера около 3 раз в неделю, время от времени деля его с Шоном и еще каким-нибудь напряженным другом.

Тем временем до меня доходили слухи о мальчиках, котрые позволяли в себя воткнуть- так бенни называл трахание в задницу. Я снова надавил на своих старших братьев, чтобы они организовали что-нибудь подобное.

Впервые я отдрючил мальчика в рождественские каникулы 1963. Нам обоим было 11 и мы все еще были в предподростковом возрасте. Бенни созревание, которого уже началось, но еще не очень широко, устроил это. Пассивным мальчиком был стройный колумбиец, которого звали Марселино Куинтерос, один из многих латиноамериканцев военной Академии Норрис.

Хотя мы жили в одной казарме я особо его не замечал, за исключением нескольких случаев, когда один из моих задиристых дружков называл его феей и приманкой для педрил. Но поскольку я слышал его лишь в классе, где его сражение с английским языком было более очевидным, нежели его женственность и, поскольку он никогда не водился с нами, я не замечал его присутствия. Одиночка среди 64 разномастных 10-ти 11-леток мог быть почти незаметным.

Он был, однако, замечен несколькими старшими ребятами из-за его девчачьей манеры говорить и повдения и, по словам моего брата, его широко использовали сексуально он и некоторые другие из его казармы.

Оказалось, что Бенни и трое его ровесников и ребят постарше дрючили Марселино начиная с третьей недели(учебы) в школе.

Когда малыш колумбиец прибыл, то едва говорил по-английски и к тому же шепелявил.

Бенни говорил, что его приятель по казарме и еще один 12-летка уговорили Марселино спуститься в подвал просто махнув рукой, чтобы шел за ним. По неясным причинам он отсосал у обоих и несколькими днями позже дал ими себя выебать. Бенни попал в тусу на последовавшей за этим неделе.

Видимо маленький колумбиец быстро смирился со своим положением вместилища мальчишеских членов. Бенни и Шон, которому уже было 14, выяснили, что у Марселино уже был опыт. Бенни сказал что мальчуган принял большой член Шона всего лишь с небольшим стоном. Добровольнольность оказалась спорной, когда Бенни признал, что иногда, чтобы заставить Марселино, приходилось пускать в ход кулаки, особенно, если среди присутствующих были Шон или какой-нибудь другой старший мальчик.

Бенни похвастался мне об этом в ночь перед Рождеством. Я немного знал об этом виде сексуальной деятельности, хотя никогда сам не пробовал. В моей старой школе был вожатый спальни, который делал это с двумя другими и заставлял их уговорить меня присоединиться. Я отказывался по большей части из-за того, что никогда особенно не любил этого человека из-за его мерзкого отношения к остальным 40 обитателям казармы, особенно к моему другу, ну приятелю. Легко у него мог отделаться только блондин (как я) или мальчик покрепче (тоже как я). Мой, типа приятель, был коренастым шатеном. Еще однажды я наблюдал, как двое 12-летних ебали третьеклассника в лесу у школы. Они предложили мне тоже попробовать, но я боялся, что один из них может после захотеть меня самого.

Тогдав Норрисе я был более чем просто любопытен. Я был зол на Бенни за то, что он не позвал меня. Я спросил, почему он не рассказывал мне о колумбийце , он отвечал: ”О тебе заботился Стейнер”

-О тебе тоже.

-Ну у тебя там еще слишком мал, -он ткнул мне в промежность.- Ты наверное даже не сможешь присунуть.

-Нет смогу . У тебя не намного бельше.

Бенни согласился дать мне попробовать Maрселино. Тем не менее, уже будучи приглашен, я начал беспокоиться.

-А он не настучит?

-Никогда он не настучит. Хорхе говорил с ним. Он говорит по-испански, потому что сам из Перу и пригрозил, что мы отрежем ему язык, если он что-нибуть расскжет. Это во многом прояснило для меня происходящее.

Я откинулся назад и спросил: “Думаешь ему это нравится?”

-Еще бы он же пидор.

-Но ты говорил, что он кричал, когда Шон ему вогнал.

-Всего с минуту, а потом прекратил.

В день моего первого анального проникновения, канун Рождества, Марселино вошел без страха – и, честно говоря, без особой радости – в вовсю используемую пресловутую комнату занятий 5 класса. Без слов или какого-либо сигнала с нашей стороны он спустил штаны и лег на парту, чтобы я его отодрал. Я был очень взволнован, так как был лишен этой возможности в старой школе.

Трахание Марселино должно было стать очередным шагом моего сексуального опыта, который начался в 5 лет.

У меня стоял как штык.

Бенни сказал: ”Послюни сначала”

Я плюнул в ладонь и смазал у себя. Марселино лежал безвольно, его руки раздвигали в стороны тощие ягодицы. Я немедленно распрямился и вошел целиком с первого толчка. Это было даже лучше, чем я ожидал, и заставило меня вздохнуть.

Бенни улыбнулся и издал: ”Теперь еби его. Давай”

Что я и сделал, жестко и быстро. Марселино пришлось отпустить половинки и ухватиться за край парты. Сила моей ебли валтузила его по всему столу. Бенни стал спереди, чтобы парта не сдвигалась вперед. Будучи новичком, мой член вываливался несколько раз. Все равно я довольно быстро кончил- не более пары минут, значительно быстрее, чем с этой работой справилась бы моя рука.

Когда Бенни увидел, что я на подходе, он щеманулся вокруг парты и стал передо мной вплотную, штаны спущены до колен, готовый занять мое место, пока схлынывал мой оргазм. Мне же хотелось подольше насладиться пульсацией в промежности.

- Быстрей, Неви. Моя очередь.

Он был больше меня, 12, приближался к 13, у него начал расти между ног и был пожалуй на 1.5 см длиннее моего и раза в два толще. Щель Марселино пустовала не более 3 сек. Как только я вылез, Бенни оттолкнул меня и погрузился в скользкое отверстие прямо по яйца . Я наблюдал за его действиями; он двигался медленнее, чем я, аккуратнее, более размеренно. Его ягодицы сжимались при каждом толчке. Всякий раз, вогнав до конца, он медлил, затем расслаблялся и медленно подавал назад. У него это заняло в 2 раза больше времени чем у меня, что означало, что он получил в 2 раза больше удовольствия. Я воскресил свой стояк. “Я хочу еще раз, когда ты кончишь”

-Господи, Неви, подожди же.

Я ждал. Марселино не пошевелился, когда Бенни наконец отступил назад. Я снова впрыгнул, втискивая свой член в мягкую щель Марселино. Я копировал технику своего брата. “Bидишь, лучше медленно”. Это отняло у меня в 3 раза больше времени.

К концу Бенни подталкивал мою задницу вперед так, чтобы толчки были более энергичными. Когда оргазм ударил меня, я тяжело дышал сквозь зубы. Это было также хорошо, как в первый раз, а может и лучше.

-Ништяк, а?- сказал он, положив руку мне на плечо.

-В следующий раз я заставлю его сначала отсосать у нас. Это тоже ништяк. Он положил руку мне на плечо, и мы прошли к двери и пустому коридору, при этом я еще заправлял рубашку в брюки. Марселино остался приводить себя в порядок и затем вернулся в казарму. За все это время он не произнес ни слова, и мы не заговаривали с ним. Готовясь ко сну, я снова почувствовал возбуждение. Марселино располагался через проход от меня, лежа несколькими кроватями дальше на верхней койке. Я увидел его ноги, еще обутые, повернутые носками вниз, что означало, что он лежал на животе- та самая поза в которой я его хотел. В комнате нас было семеро. Интересно, что сказали бы остальные, если бы увидели, что я иду к койке этого женственного мальчика или, если бы я попросил его подойти к моей. Поскольку я был один из наиболее грубых и агрессивных ребят в группе, вряд ли кто-то осмелился бы сказать что-нибудь мне в лицо, большинство вообще ничего не сказало бы из страха, что я могу услышать. И тем не менее умник Бад Сенфорд, лежавший через 3 кровати от меня, который был больше и сильнее меня не упустил бы возможности поддеть меня перед остальными. Потом пришлось бы драться, но на ринге, по правилам, как было принято в Норрисе и я мог бы запросто проиграть, что только ухудшило бы положение дел. Один на один, уверен, что мог бы надрать ему задницу. В моей старой школе-интернате с этим было проще и каждый мог мог прижать своего врага в одном из многочисленных укромных местчек. Если пацан там хотел не дать собой зарулить, важно было быть хорошим бойцом. Шум потасовки в Норрисе, казалось, всегда привлекал внимание персонала или кадофицеров. Их было просто чертовски слишком много.

Возможно Марселино Квинтерос мог бы пойти в уборную, и там я смог бы до него добраться , может быть даже отодрать его в туалетной кабинке, когда погасят свет; мой член был твердым, как дужка кровати. Я думал было пойти в душ и вздрочнуть, но опоздал, до вечернего туалета осоставалось 6 минут.

Мне очень хотелось, чтобы Марселино пошел пописать или почистить зубы. Дежурный по комнате кадофицер из старшей школы, важно ступая, вошел в комнату. Он ткнул в ногу Марселино планшетом и что- то сказал, возможно приказал переодеться в пижаму. Затем он остановился у моей кровати. “Расположение, до отбоя осталось 5 минут, всем одеть пижамы”,- резко приказал он и вышел, чеканя шаг. Я показал ему средний палец, когда он проходил мимо. Не больно хотелось в выходные отрабатывать на плацу наряды, коих и так хватало. Я просто ненавидел дежурных по располаге. На самом деле я ненавидел любого, кто мог зарулить мной, начальников в целом.

Я разделся донага у изножья кровати, надеясь что это возбудит Куинтероса, но тот лежал ко мне спиной. Он надел пижаму поверх нижнего белья и залез обратно на свою койку. Я побрел в ванную, мой стояк шел впереди, я пытался поймать его взгляд, когда проходил мимо его лежанки, но он лежал на животе, его задница была видна, но недосягаема.

Дежурный вернется через 15-20 минут после того, как погасят свет. Мне нужно было всего лишь не спать, притворившись, дождаться, когда вырубятся остальные, потом разбудить Марселино и отвести его в ванную или задрать его прямо там на его верхней полке.

Нижнее место пустовало, чтобы беспокоить тряской. После чистки зубов моя эрекция больше не могла ждать. Я зашел в туалетную кабинку и выдрочился.

Назавтра было Рождество. Мы все присутствовали на церковной службе религии, которую наши родители отметили как нашу. Шон, Бенни и я упоминались как англиканцы, поэтому были на епископальном богослужении, проводившемся священником, которому было должно быть 80 лет. Он едва передвигал ноги и всюду требовал сопровождения. Проповедь дал кадполковник* , также англиканец и вдобавок гордящийся этим. Мне было туго отскуки, в прямом смысле, в голове сидело очко Марселино. Всю службу я игрался со своим стояком. Затем был рождественский завтрак. Провисев в течении 3 недель, рождественские украшения столовой были в таком же плачевном состоянии, как сам завтрак, состоящий из тех же старых сраных яичницы болтуньи, пюре и недожаренного бекона, тост, получасовой давности, твердые липкие булочки и разбавленный водой фруктовый сок. После выражения сожалений по поводу невозможности для нас находиться в кругу семьи, чистейшей воды фарс, так как вряд ли ли у кого из нас в тот момент она была, католический капеллан роздал рождественские посылки, посланные нашими "заботливыми родителями". Шон получил шлепанцы от матери, шарф от новой женщины отца и набор книг , некоего Марка Твена от родителей матери. Бенни получил шлепанцы, носовые платки и набор книг об американских героях войны от тех же трех источников. Увидев что получили мои братья, я отправил три нераспечатанных поылки в мусорное ведро: хотя я вроде как смирился с тем, что моя вшивая жизнь не изменится к лучшему, пока мне не исполнится 18, и я не смогу пойти куда угодно и делать все что захочу, Рождество с каждым годом становилось все тяжелее. Я густо ненавидел родителей за то, что бросили нас. Если бы я мог, то убил бы их обоих тем утром. Вместо этого, без плаща, укрывающего от холода, я выбежал наружу в лес, находящийся на холме, в стороне от школы и заревел, швыряя все, что попадалось под руки: палки камни, затем пригоршни листьев.

Бенни, который последовал за мной, когда я выбежал без плаща, посмотрел недолго, затем крикнул: ”Что, черт побери, с тобой творится?”

Я не ожидал, что он окажется рядом. Его слова застали меня врасплох. Я замер и на мгновение пристально взглянул на него, не будучи уверенным в том, что правильно расслышал.

Он повторил более спокойно: ”В чем дело?”

- Во всем,- отвечал я, продолжая плакать.

-Черт, Неви, не реви. Что если тебя увидят. Вот дерьмо.

Я почувствовал, что должен обнять своего брата, но знал, что он оттолкнет меня. У нас это не было принято, на моей памяти это не случалось ни разу. Нам никто не был нужен. Шон повторял это множество раз. Обнимания были для маменькиных сынков. Я упал на колени в листву и грязь. “Блядь! Блядь, блядь, блядь!”-снова и снова выкрикивал я .

Я поднял глаза на бенни. В левом была слеза. Должно быть он это заметил и быстро смахнул ее.

-Пошли они на хуй, - кринул он мне.- Хуй с ними. Он сел передо мной и сказал это снова, но тише. -Пошли они все на хуй. Пожалуста не плачь, Неви.

-Почему мы должны жить так с этими ебучими сраными детьми, которые говорят нам, что делать, глупой муштрой? Блядь! Почему мы не живем в доме?

-Хуй с ними, Неви. Черт, холодно. Давай пойдем выебем испашку.

Хотя я был каким угодно, но не возбужденным, и не чувствовал почти минусовой температуры, я поплелся вслед за братом в казарму. Марселино нигде не было. На самом деле не одного латиноса не было поблизости. Генри Ворфилд приблизительно моей комплекции, но рыхлый, играл в солдатиков, расставленных у него на кровати. Он был лучшим учеником в нашем классе. Я ненавидел его за его пятерки. Я схватил его одеяло и дернул, рассыпав все игрушки по полу. Он встал, подбоченившись, губы плотно сжаты, не говоря ни слова. Он был крупнее меня. Я ударил его в живот, потом повалил на пол между кроватей. Мы были одни в казарме. Если бы Бенни не схватил меня сзади и не оттащил из комнаты, я правда мог бы исколошматить беднягу Генри.

-Ты получишь миллион нарядов, если не уймешся.

-Иди на хуй, генри,-крикнул я через плечо.

- Сам пошел на хуй. Я расскажу старосте о твоих проделках. Бенни выпустил меня и подскочил к Генри. Ударил ему в грудь и стал над ним. Если ты, сука, че спизднешь за моего брата, я тебе жопу порву. Он съездил ему по ребрам и повернулся ко мне.

Я не видел Генри за кроватями, но слышал, как его всхлипы. Бенни выволок меня из комнаты.

Мы попытались разыскать Арнольда Детвайлера, пацана который, считая меня своим другом и защитником, делал мои домашние задания по английскому. И доставал ответы на тесты по английскому за несколько дней до экзаменов. Бенни выяснил, что он был как Марселино, и мы могли отъебать его. В конце концов оказалось, что он ушел с католическим капелланом и кучей других. Получалось, что мы двое из 20 ребят или около того, остались одни во всей школе. Даже Шон куда-то исчез.

-Пошли выебем Генри,- зло предложил я.- Там только он и этот Мильтон, а он слишком труслив, чтобы разболтать.

-Не ,черт, Неви, он разболтает. Дерьмо. Рождество и нечего делать. Постой , тут учитель, о котором я тебе говорил. Он отсосет у нас. Тебе понравится и мы заставим его свозить нас куда-нибудь. Я хочу на хуй выбраться отсюда.

-Не, давай выебем Милтона. Он тощий, но…

-Бля, Неви. Тебе бы только выебать кого-нибудь. Хороший отсос не хуже, и потом учитель нас в город свозит и нормально поедим. У него есть машина. Соглашайся.

Учителем был мой учитель английского, тот самый, чьи тесты Арнольд всегда мог достать. Какой же я был болван, что не просек, в чем дело. Мистер Аткинс, казалось, был не слишком рад видеть меня. Бенни был прямолинеен, когда открыл дверь его квартиры: ” Мне и моему брату нужно кое-что нехорошее сейчас и мы хотим потом поехать куда-нибудь поесть”

Отсос мистера Аткинса был не таким хорошим, как у Стейнера. Хуже, его баки оцарапали мне промежность, когда он взял мой член целиком. Я кончил все равно, и, как обычно, настоял на втором заходе после того, как он закончил с Бенни.

На протяжении 30 миль пути учитель безуспешно пытался быть дружелюбным до ближайшего города, где мы поели в итальянском ресторане. Спагетти, которые я заказал, были, на хуй, гораздо вкуснее, чем то дерьмо, которым нас кормили в Норрисе. Молоко было прохладным. Тосты свежими. На десерт у нас был яблочный пирог с мороженым. Мое ненастное настроение постепенно улетучилось. Мистер Аткинс обсуждал Редьярда Киплинга, книгу которого я должен был прочитать, но Арнольд читал ее за меня. Я соглашался со всем, что он говорил, надеясь, что он не будет цепляться к моему невежеству. В конце концов, благодаря работе Арнольда и сдутых тестов я был отличником по атглийскому.

Марселино вернулся к вечеру Рождества незадолго до вечернего туалета и направился к своей койке; там быстро переоделся в пижаму, снова не сняв трусов. Уложив одежду в ящик тумбочки, он захлопнул его, взобрался наверх и лег в постель. Я рассчитывал подкараулить его в душевой, но боялся что Генри Ворфилд подстроит мне какую-нибудь пакость за то, что я ему сделал. Я хотел, чтобы рядом оказался кто-нибудь, кого можно было ударить по-настоящему сильно, но вместо этого заснул.

На следующее утро я завтракал с Бенни и Шоном , снова интересуясь возможностью связи с Марселино.

Шон сильно пихнул Бенни локтем и проворчал: - Говорил же тебе: ” Не давай ему отыметь испашку. Теперь он постоянно будет его требовать.”

-Бля, Неви, он живет в твоей казарме. На что тебе я. – Сам, бля, Бенни. Если кто-нибудь вроде Санфорда или Ворфилда увидят, как я говорю с ним , будут неприятности.

-Э, ну я не собираюсь выцеплять его всякий раз, когда у тебя встает. Я и другие развели его, а дальше - сам.

Шон предложил Бенни: ”Почему бы не заставить Бейнсона отсосать у него?” – “Бенсон не будет сосать у пятиклашки”

-Кто такой этот Бенсон?- спросил я .

-Ты его знаешь. Толстый белобрысый пацан из седьмого, который сидит вон там.

Я глянул через комнату.

Джордж Бенсон сидел с тремя старшими мальчиками, смеясь над чем- то; я тряхнул головой. Он был как два меня . Даже я знал, что старшие не сосут у младших. Любым способом я хотел ебли, и мои три дюйма не достали бы его очка из-за его жирной задницы.

Шон и Бен шептались между собой

-Че? - спросил я.

Шон сказал: ” Если рот будешь держать на замке, то может кое-кто из преподов отсосет у тебя.

- Отсосет у меня? Я не хочу. Аткинс пробовал и, черт, у любого бы лучше вышло.

- Этот лучше Аткинса. Он любит маленьких красавчиков вроде тебя, и если ты возьмешь у него урок, не надо будет учиться.

– Бля, я хочу выебать испашку. Ну же, вы, ребята, должны мне помочь.

- Черт подери, Неви, - сказал вконец рассерженный Бенни. -Где он?

Братья одновременно повернули головы. Марселино сидел один спиной к нам в двух столах от нас.

-Ладно, – сказал Шон. Подождем, пока он не встанет. Заведем его вниз, я тоже его сделаю. Ты меня завел, ты, маленькое отродье.

Мы вытряхнули наши подносы в мусорный бачок, уложили тарелки на полку для посуды, бросили ложки в ведро и поставили подносы на стол из нержавеющей стали. Шон сходил в condiment-подсобку и раздобыл бутылку подсолнечного масла и пригоршню салфеток.

Марселино выжидал, не вставая в течение следующих 10-15 минут. Он видел, что мы ждем и понурил голву, остановился, как бы в раздумье, потом продолжил путь к мусорным бачкам неподалеку от нас.

-Мне надо в санчасть прямо сейчас, - сказал он тихо, поравнявшисьс нами в коридоре, сразу же за дверями столовой.

-Опять, дерьмо, не пизди,- проворчал Бенни. - Жопу свою двигай вниз.

-Меня медсестра в санчасти ждет. Я…

Бенни нагнал его и схватил за руку: ” Жопу свою подорви вниз или тебе, сука, внатуре врач понадобится. Я скажу Хорхе чтоб прирезал тебя.

Марселино вырвал руку и повернул в сторону лестницы на нижний этаж.

Мы пропустили его вперед. Я поинтересовался: ” A Хорхе его дрючил? Хорхе исполнилось 14 лет, и он был таким же большим как Шон. -Ну, ебто. Но не думаю, что до сих пор. У него кто-то из твоей казармы для личного пользования. Никто не знает, кто. Хитрый ублюдок.

Убедившись, что никто не следит, мы последовали за ним по широкой лестнице к просторному коридору, ведущему в подвал, где располагались офисы призыва в армию. СВ, ВМФ, ВВС и МОРПЕХ США. Каждый из них имел свои маленькие комнаты. Я никогда не слышал, чтобы ими кто-нибудь пользовался, но полагал, по слухам, что те комнаты, были просто попыткой нашей Академии втереть очки (кадеты говорили: наворонить нос) очковтирателям из минобороны. Следующей по коридору была оружейка, где, также, по догадкам, хранилось настоящее оружие, как бы в противоположность убогим деревянным макетам, которыми мы пользовались на строевой подготовке, включая пулеметы и базуки со множеством боеприпасов, помещенных там на случай нападения на америку коммунистов. Я был уверен, что если бы началась выдача вооружения, старосты, кадофицеры и многие из обслуживающего персонала школы стали бы первыми жертвами. Мои первые цели уже были определены.

Марселино стоял спиной к нам у мощной металлической двери с ручкой, но без замка. Шон схватился за защелку, двинул ее в сторону петель и резко ударил по двери плечом. Она широко распахнулась. У меня тут же мелькнуло: ” Вот если бы это сработало и с дверью оружейки”, но мой член был слишком возбужден, чтобы увлечься другими приключениями.

Внутри были знаменитые камеры, где наиболее непослушные, поговаривали, содержались в течение различных сроков. Нам, пятиклассникам, говорили, что младших мальчиков там просто пороли. Я считал это пустыми страшилками, так как видел некоторых с явно серьезным поведением, как например, когда один из моих дружков из моей казармы разбил стекло в окне своего класса и пытался порезать учителя осколком, то был наказан нарядами, многими нарядами, если быть точным, которые отрабатывались и отмаршировывались в последующие субботы.

Марселино стоял у одинокой парты, теребя свои брюки. Мы трое стояли перед ним, я с явным, пылающим стояком. Он указал на нас, говоря: ” Вы двое- ок, а у него слишком большой, мне будет больно”. Последнее замечание было адресовано четырнадцатилетнему Cину, у которого, я полагал, уже было прилично между ног, но которого я не видел голым с тех пор, как у него было более моего размера. Я знал, что он уже драл колумбийца, и поэтому не беспокоился о какой-то там боли, которую пришлось бы вытерпеть мальчику. Я просто ждал ебли.

Шон презрительно сказал: ” Что, ты, маменькин сынок, не можешь потерпеть немного? А, ну да, ты же маменькин сынок.”

-Снимай свои ебучие штаны, пацан, и готовься. Погоди, Бенни обещал Неви отсос, не так ли, Бенни? Вот что я тебе скажу сосунок, ты у нас всех отсосешь по полной, но трахнет тебя один Неви. Но по полной программе. ОК, сосунок?

Лицо Марселино осунулось.

Бенни сказал: “ Давай, Неви, чего ждешь?” Он дернул край моих штанов.

Немного разочарованный, что не сразу придется пристроиться к прекрасной щелке Марселино, но любопытствуя о том, каким окажется его отсос, я расстегнул ремень и спустил штаны. На мгновенье я подумал, о том, что творилось в голове пацана. Это бы конечно выставило меня в лучшем свете, если бы я сказал, что меня заботили чувства маленького колумбийца, но на самом деле я боялся, что он мог укусить меня вместо того, чтобы отсосать.

Когда штаны были спущены, Бенни толкнул меня вперед. Марселино тоже опустился на колени, одновременно беря меня за бедра. Мгновением позже мой член оказался в его горячем маленьком ротике, твердея. Это было почти также приятно, как его задница. Затем я увидел, как по его щеке покатилась слеза. До того, как я смог отреагировать, не то, чтобы я собирался, он начал агрессивною фелляцию. Вспоминая об этом, я думаю, что он, возможно, просто решил побыстрее разделаться с этим. У него хорошо выходило, довел меня до оргазма гораздо раньше, чем мне бы хотелось. Когда я кончал, то почувствовал такую слабость в коленях, что чуть не упал на него.

Братья заржали. Бенни стоял рядом со мной, касаясь меня голым бедром, готовый быть обслуженным, как только Марселино выпустит меня, что произошло раньше, чем мой оргазм потек своим путем. Я почувствовал себя обманутым, но дал Марселино двинуться на Бенни.

Колумбиец начал с Бенни также быстро, как со мной, но Бенни был более опытен. Он схватил его за голову: ”Помедленнее”,- настоял он.

Марселино замедлился, но я видел, как двигались его щеки и догадался, что он упорнее работает внутри, решив избавиться от нас как можно скорее.

Слеза высохла, но я разглядел еще одну на другой половине лица. Тогда мне казалось смехотворным, что он так расстроен. В конце концов, он же педик, и делал то, что любят педики, ему не было нужды беспокоиться о большом члене Шона в своей заднице, только о моей хилой маленькой штучке.

Бенни вскоре задышал глубже, его пальцы мягко толкали голову Марселино к себе всякий раз, когда она отодвигалась назад. К концу Бенни толкал более энергично, затем схватил Марселино за голову и ебал его в рот полдюжины раз перед тем, как встать на цыпочки и плотно прижать лицо маличика к промежности.

-Черт, - пробормотал он.

Шон сказал : “У испашки начало получаться. Дай-ка мне попробовать”

-Погоди,- попросил Бенни, дергаясь и трепетнув еще несколько раз.

Марслино убрал руки с бедер Бенни и принялся за Шона.

Прошла наверное целая минута, перед тем, как Бенни отступил, чтобы дать Шону ткнуть свой толстый член в лицо одиннадцатилетилетнему мальчишке. Он был наполовину выше Бенни и был вынужден дернуть Марселино вверх за рубашку, чтобы его рот оказался там, где ему надлежало быть. Марселино стоял согнувшись, уперев локти в колени. Когда Марселино открыл рот, Шон впихнул. Марселино подавился и попытался выпрямиться, но Шон схватил его за уши, удерживая захваченную позицию между его губ: “Соси, сосунок или я загоню его тебе в жопу”. Марселино зажмурился , слезы брызнули из обоих глаз. Мне показалось, он знал, что этим кончится. Он вздохнул, сглотнул и закрыл рот. Он убрал руки Шона с головы и заработал взад-вперед, вбирая 5 дюймов члена почти до лобковых волос. Шон также глубко дышал, но не казался таким возбужденным, как я или Бенни.

Бенни нагнулся ко мне и сказал: ” Он не собиратеся кончать ему в рот. Он хочет его отдрючить. Дерьмо”. В его словах было сострадание, но лицо улыбалось: ”Дерьмо”.

Как и предсказывал Бенни, через несколько минут Шон сказал: ” Ну же, сосунок. Ты меня даже не завел. Соси лучше. Шевели языком”.

Марселино очевидно старался, но я знал, что Бенни прав. Обещание не дрючить было притворством. Шон не намеревался кончать в рот мальчику. Я был рад, что на полу лежал колумбиец, а не я сам. Тем не менее я с нетерпением ждал своего выстрела в его задницу. Я хотел, чтобы Шон закончил свое жульничество, чтобы я смог ощутить горячую трубку вокруг члена.

То, что произошло потом, было более или менее предсказуемо.

В конце концов Шон оттолкнул своего феллятора: “ Черт, даже не близко”.

Марселино протянул руку, проитянул его к себе, беря член Cина назад в рот , глядя Cину в лицо, в его влажных глазах была мольба.

Ему было позволено попробовать еще чуть-чуть, но это было напрасно. Мы знали, что Cин хочет его вздрючить. Боль, которую ему предстояло вытерпеть, никого из нас не волновала.

Шон снова оторвался , в этот раз отталкивая голову Марселино и отворачиваясь.

-Неви, ты первый

Марселино пристально глянул на Шона сквозь слезы. Мой твердый член, как говорится, не раздумывал. Марселино оттолкнул руки бенни , когда тот потянулся к его ремню. Колумбиец стоял, потом медленно расстегнул ремень, затем брюки, не отрывая глаз от Шона. Слез больше не было, лишь ненависть. Но он не казался одним из тех, кто способен отомстить.

Его брюки упали. Он повернулся и облокотился на стол, спрятав лицо в ладони. Я капнул слюной на член и пристроился позади него. Он лежал слишком низко.

-Подними жопу, - приказал Шон.

Марселино наклонился на стол, поднимая кверху свой зад. Его дырочка была тут как тут, готова к проникновению. Я пододвинулся, одной рукой открывая половинку и вводя член другой. Вход был стремительный и фантастический, лучше чем отсос; я подобрался плотнее и начал медленно трахать.

- Видишь, я тебе говорил, - сказал Бенни Шону, пока они оба наблюдали, как я накачивал туда- сюда. Неви быстро схватывает. Давай, Неви. Выеби его как следует. Тонкие стройные бедра Марселино были мягкими и гладкими в моих руках, как у ребенка. Держаться за них было наслаждением. Я пихал так же, как в прошлый раз. Восхитительное чувство разливалось до моей задницы. Я совсем забыл об увиденных слезах. Мой разум был поглощен телесными ощущениями скольжения члена вперед-назад в горячей скользкой прямой кишке: чем ближе я был к развязке, тем больше я наклонялся над ним, тепло его зада на моей промежности увеличивало мою страстность. Мои руки скользили по его плечам, пока наконец я посчти полностью не лег на него. Оргазм выстрелил из моего таза и дальше через мой член. Правая рука Марселино поднялась и накрыла мою. Я едва заметил это. Мой мозг был занят экстазом, переливающимся из промежности в остальные части тела.

Когда я поднял взгляд, Бенни стоял по другую сторону стола, ухмыляясь. Он подмигнул и взял Марселино за обе руки, вытягивая их на себя. Я почувствовал, как Шон тянет меня за рубашку. Он был без штанов. Его твердый, смазанный подсолнечным маслом, член торчал как штык. Я распрямился. Мой дик все еще был эрегирован. Шон скользнул передо мной и дернул ляжки Марселино вверх.

Я почувствовал неожиданное, странное желание остановить или, по крайней мере, задержать его, но лишь отступил в сторону, подальше от того чему суждено было произойти.

-Эй, – тихо сказал Шон.- Не ори и я войду медленно.

Шон втолкнул головку своего большого члена между булок Марселино. Расслабься, испашка и не будет так больно.

Он ткнулся вперед и придвинулся ближе. Бенни сжал руки Марселино крепче, Шон снова подал вперед.

Марселино сказал: ” Ммф , стой. Пожалуйста остановись. Подожди”.

Шон не обратил внимания и снова ткнул вперед. Марселино хрюкнул, затем заплакал короткими всхлипами. Шон продолжил, подошел ближе и толкнул. Его член исчез между булками Марселино. Плач стал громче. Шон наклонился и закрыл ладонью рот мальчика: “Заткнись сосунок. Я там. Теперь не будет так больно. Черт, ну ты и сосунок”.

Марселино плакал без остановки. Просто все было приглушено рукой моего брата. Затем Шон почти полностью вышел, потом сразу полностью вошел. Я забеспокоился, что он мог поранить мальчику что-нибудь, причинить вред, последствия которого приведут его в санчасть, и из-за которого мы все трое попадем в большие неприятности, возможно за решетку, в соседнюю комнату, может, нас даже высекут. Хотя я понимал, каково приходится вытерпеть Марселино, в первую очередь я беспокоился за себя и братьев. Мой член поник.

Шон продолжал введение и выведение. Тело Марселино сотрясалось от рыданий. Шон закрыл глаза: ” О, парень, это клево, продолжай, черт”.

Не знаю, сколько времени он ебал мальчика. Я был заворожен видом этого длинного, толстого блестящего ствола, казалось без усилий входящего и выскальзывающего из жопы Марселино.

Затем Марселино издал приглушенный крик и начал брыкаться, пытаясь освободить руки от хватки Бенни. Шон мощно воткнул, остановился, вытащил и снова вогнал, несколько раз. Каждый толчок сопровождался вскриком Марселино.

Тело Шона дернулось несколько раз. “Ух, лучший трах, ваще”.

Он еще поводил несколько раз туда сюда, заставляя Марселино непрерывно рыдать. Наконец, остановился и дал своему телу отсоединиться, пока его еще стоящий член не выполз на свободу. Бенни выпустил руки Марселино. Мальчик остался лежать на столе, тихо рыдая.

Бенни обошел вокруг стола и обеими руками раскрыл жопу Марселино. Тот подскочил. Бенни ткнул его обратно.

-Черт, испашка. Я только смотрю.

Марселино расслабился, но не перестал плакать. Бенни водил головой в дюймах от протараненного ануса. ” Выглядит нормально, но срать теперь точно будет легче”.

Я почувствовал необходимость тоже взглянуть: несмотря на уверения Бенни, я боялся того, что мог бы увидеть. Не может быть, чтобы большой член Шона не наделал бед. А Марселино явно от чего-то мучился.

Шон бросил на стол несколько салфеток: ” На, испашка.Утрись. И не ссы. Я больше не буду тебя ебать. У меня есть кое-кто, не такое ссыкло как ты”.

Небольшое беспокойство, что я испытывал по поводу Марселино, сменилось любопытством о том, кого дрючил Шон.

Когда мы были в коридоре, я спросил: “ Kого ты дрючишь,Шон?”

-Да ебет тебя, Неви, черт? У тебя есть испашка.

-Просто скажи, кто это.

-Слишком большой для тебя.

-Но кто это, ну? Я ткнул его по руке.

Ты просто тоже хочешь ему присунуть, но он в седьмом классе и не будет.

-Если ты ему не скажешь.

-Видишь, ты тоже хочешь ему присунуть. Так что забудь.

Я упрашивал еще, но Шон так и не назвал мне имя.

Когда мы остались наедине, я спросил Бенни.

- Я-то почем знаю. Он мне тоже не сказал.

Мы пошли в стойло, посмотреть на лошаей.

Ни у одного из нас не было настоящих друзей, кроме мистера Белфиса, конюха. Он был нам самым близким к другу человеком в Академии. Хотя по какой-то непонятной причине, пяти-и шестиклассникам не позволялось заниматься верховой ездой, он давал нам ухаживать за лошадьми, кормить и помогать чистить стойла. Время от времени он разрешал мне седлать и ездить верхом по загону на одном спокойном жеребце, которого звали Балфур.

-Если вы оба поможете мне с уборкой этим утром, то после лэнча можете ненадолго выехать со мной на пастбище. Надо поправить дальнюю ограду.

Бенни не столь интересовался лошадьми, нежели я , но делать все равно было нечего. Остаток дня мы провели там, разделив сэндвичи, принесенные мистером Белфисом из кухни для лэнча.

Следующий день также прошел на конюшне. Бенни был еще меньше в восторге, чем днем раньше, но, как я говорил, ни у кого из нас не было настоящих друзей, лишь пугливые приятели. У Бенни были странные отношения с его еще более страным одноклассником Хорхе де ла Крузом, но тот улетел в Перу на каникулы.

К лэнчу Бенни тыкал в задницу одного из жеребцов черенком вил. Мистер Белфис ушел взять нам перекусить. Жеребцу это совсем не нравилось и он бросался на стены стойла. Бенни смеялся и снова тыкал его.

- Бенни, харэ!- сказал я с тревогой. Он обрушит стены и угробит нас.

-Ни хера он не сделает, бля.

Конь развернулся и испуганно глянул на Бенни.

-Видишь, он меня боится.

Он ткнул черенком в нос лошади. ” Эй лошадка, нюхни свою жопу”.

Мистер Белфис открыл дверь. Бенни бросил вилы. На этом все кончилось.

Когда подошло время ужина, Бенни отправился искать Шона, а я вернулся в расположение чтобы умыться. В ванной ко мне присоединился Марселино. Когда мы остались одни, он приблизился ко мне .

Это заставило мой член затвердеть.

-Невилл, хочешь чего-то после ужина? - Тихо, хотя и без стыдливости, осведомился он.

Я тут же заподозрил неладное. Неужели нас подслушивали, или кто-нибудь подсматривал за нами? Я огляделся, но никого не заметил.

-Ты хочешь чтобы я тебя отодрал?

Его заговорщицкое выражение лица сменилось смущением. -Что? Нет, по-другому.

-Отсос?

Он согласно кивнул. Может быть завтра мы могли бы туда попробовать. Щас у меня там болит.

Я все еще сомневался, но начинал верить, что будучи педиком, ему естественно просто хотелось, чтобы я сделал то, что любят педики.

-Где?- спросил я как можно более незаинтересованно.

-Где хочешь. Но только ты и я.

В голову снова закрались подозрения. Я хотел его сзади.

- И Бенни тоже, не такой у него и большой,- я полагал, что он не захочет Шона.

Он опустил голову.Он вздохнул, наклонился вперед и тихо сказал: ”Почему нам нельзя вдвоем, тебе и мне.Это было похоже на мольбу, но я не понимал.

Если он хотел подержать член у себя во рту, не лучше ли два, чем один?

Он приблизил ко мне лицо, всего лишь в нескольких дюймах от моего. “Пожалуйста, только в этот раз”.

- Почему без Бенни?

Он снова вздохнул и пробормотал себе под нос : ”Мне больше нравится, как это делаешь ты. Это подняло мое самомнение достаточно, чтобы ответить: “ Лады, но только раз”.

Мы с братьями сели обедать за один стол, что было одной из привилегий праздников. Обычно мы принимали пищу вместе со своими товарищами по кубрику. Бенни повторял свое постоянное желание, чтобы резня во Вьетнаме продолжалась до того, как ему исполнится семнадцать, чтобы он смог убить побольше желтых пинко. Он вообразил себе, что новое вооружение позволит ему убивать кучу народа за несколько минут. Шон сомневался, что война будет длиться так долго.

-У американцев есть хорошие советчики, которые учат гуков воевать с коммуняками и удерживать от того, чтобы они вели себя как трусливое дерьмо. Еще несколько месяцев и они их сотрут в порошок.

Я мало говорил, чувствуя вину за то, что не собирался позволить брату поучаствовать в сексуальном удовольствии, которое ожидал получить после ужина. Моя тревога была умерена подозрениями, что у него был еще какой-нибудь мальчик или двое, о которых он мне не рассказывал. Я предполагал, что они могли быть почти ему ровесниками и не позволили бы одиннадцатилетке им присунуть.

Тем не менее, когда мы вышли из-за стола, я потерял контроль .

-Марселино хочет у меня отсосать, у меня одного.

Бенни пожал плечами: “Ну и вперед. Мне по херу”.

-А чо это он только меня хочет?

-Я то откуда знаю. Мистер Аткинс говорит, ты почти такой же красивый, как я. Может испашка в тебя втюрился, - засмеялся он.

-Ты не думаешь он что-нибудь замышляет. Может он будет не один или черт знает что там еще.

-Че ты боишься какого-то испашку? Хочешь, я прослежу, чтоб он тебя не обидел. Бля, неви. Присунь ему. Что он сделает? Он же пидор. Ему нравятся члены.

-Ну, где я это сделаю? В школе?

Бенни считал, что в школе будет в самый раз.

Марселино ждал в коридоре снаружи казармы. Он, казалось, был озабочен и немного выбит из колеи. “Ведь ты сказал Бенни, да? Я ведь хотел только с тобой.”

-Просто пошли в школу, в пятый класс, как в тот раз. Бенни не идет.

Я тут же пожалел, что сказал, что буду один. Во мне еще оставалось немного беспокойства, что он мог готовить какой-нибудь непрятный сюрприз. Я наблюдал, как он шел, теребя свой стояк через карман штанов. Арнольд, Генри и еще двое пацанов были в койках. Все избегали моего взгляда. Арнольд лежал на животе в постели, делая вид, что книгу. Я понял, что он просто избегал меня. Я глянул на его задницу и заключил, что его можно ебать без каких-либо последствий. Он, не то чтобы вел себя как Марселино и ему подобные, но он был опреленно нюней и его вероятно отсасывал мистер Аткинс. А может и он ему тоже в обратку.

Марселино не просто спустил штаны, когда я вошел. Он стоял голышом, холодный как лед. На нем не было даже носков. Он стоял скрестив руки, видя, что я осматриваюсь, проверяя чулан в задней части класса.

-О, Невилл, мы тут одни.

Я ослабил ремень и подошел к нему.

- Разденься догола, как я. Так будет лучше.

-Просто отсоси у меня, испашка. Черт, че ты не хочешь ебаться? Два дня прошло. Так сильно больше не может болеть.

-Ну, болит. А тебе понравится. Спусти штаны, чтобы получилось правда хорошо.

-Зачем? Ну, соси член. Я встал напротив, сдернув штаны на пол-мачты, скрестив руки на груди.

Марселино вздохнул и опустился на колени. Взялся за бедра и лизнул основание члена. Это было приятно, но у меня не хватало терпения на приятное.

-Черт, испашка. Соси.

Он взял меня по яйца. Вот это было приятно, то чего мне действительно хотелось. Он стал двигать мой член во рту по кругу; при этом его руки сползли на мою задницу. Я отбросил их и мягко ударил по голове.

-Э, только без пидорских замашек. Соси реще. Сделай хорошо.

Марселино снова вздохнул, в этот раз через нос. Весь его рот сжался вокруг моего кока. Он двигал головой взад-вперед. Чувство настолько походило на ощущение присутствия в его жопе, насколько могло походить без реального там присутствия. Минуту спустя, опершись руками на его плечи, чтобы не упасть, я кончил.

Одной рукой я притянул к себе его голову и наслаждался продолжительным мягкой пульсацией. Я не заметил, что Марселино вновь обхватил ладонями мои бедра и легко придерживал их. Меня это не волновало. Я знал, что хочу еще, но не сразу. Я выпрямился и выпустил его голову. Он продолжал удерживать меня во рту. Стало щекотно и я высвободился.

-Не хочешь еще? Ты всегда любишь дважды, – со щенячьим дружелюбием предложил Марселино.

-Угу. Подожди минуту.

Мне нужно было немного передохнуть. Марселино решился заговорить. “Мы ведь можем быть друьями, Невилл. Мы могли бы делать это, когда захочешь. И выучиться говорить на языке друг друга.Я могу научить тебя испанскому, чтобы ты понимал о чем говорят другие латинские мальчики.

Это звучало заманчиво, но я не собирался выказывать любопытство. Мне ни в коем случае не льзя было позволить себе подружиться с кем-либо, про кого всем было известно, что он педик.

-Давай будем друзьями, Невилл, - снова попросил он.

-Заткнись, испашка.

Я почуствовал необходимость утвердить свою власть над ним, чтобы исключить любые мысли о дружбе. И равенстве. Я погладил свой член, чтобы удостовериться, что он готов и резко сказал: “Теперь я тебя отдрючу, ложись на парту”.

Я толкнул его к учительскому столу

Он отступил и сказал: “ Пожалуйста не надо, Невилл. Я тебе говорил. Там еще болит после твоего большого брата”.

-Ты просто большое ссыкло. Поворачивайся и ложись, - я снова толкнул его.

-Почему ты так плохо ко мне относишься , Неви? Я же хочу быть твоим …

-Я сказал, заткнись, испашка. Просто ложись,черт.

Я сильно ткнул его ладонью в плечо, опрокидывая на парту. До того, как он смог сказать что-либо или воспротивиться, я крутанул его кругом и разложил. Его жопа болталась в воздухе. Одной рукой я придерживал его, на другую плюнул. После быстрого смазывания, я снова плюнул в ладонь и размазал слюну межу его булок. Сделано это было, чтобы избежать еще большего повреждения его очка. Когда я думал об этом впоследствии, я не был уверен, что мной руководило: страх сделать что-то, что могло вогнать меня в неприятности? всплеск сочуствия? укол совести, который я мог бы ощутить в последствии? Я быстро отмел последнее.

Его дырка не выглядела сильно б/у, когда я отвел одну из его булок в сторону. Вход был стремителен и легок. Тем не менее, там, где его лицо касалось руки, виднелись слезы. Это отняло у меня некоторое время. Его очко казалось не таким тугим, как раньше. Ну, и злость была. Я с нетерпением ждал двух восхитительных оргазмов, а потом Марселино завел свою песню. Все, что от него требовалось- заткнуться и отсосать. Ну и наконец мы отвлеклись от того, чем собирались заняться. Пришлось жестко толкать, и через довольно большой промежуток времени, я кончил. Марселино продолжал лежать неподвижно, пока мой оргазм плавно разливался по телу. Больше он не произнес ни слова, даже, когда я вытащил член и ушел.

Разрядка только усугубила мою злобу. Чувство эмоционального дискомфорта оставалось во мне, пока я искал Бенни.