Повздорили Тошка с Гошкой как-то буднично, без пафоса и особого шума. Ну поссорились и поссорились, мало ли чего бывает в жизни. Но если бы кто сказал неделей раньше в 6Б-классе, что Тошка с Гошкой поссорились – его бы подняли на смех, сказав, что такого не может быть, потому что не может быть никогда, и окрестили бы круглым вруном.

А все  почему? Да потому что все знали, что нет более закадычных друзей, чем Тошка с Гошкой. Родители даже шутили, что они подружились еще до рождения. Что-то в этом, впрочем, было, потому что их семьи дружили давным-давно, жили в одном подъезде, мамы родили их в одном роддоме с разницей в один день, и лежали в одной палате роддома. Даже выписали их в один день.

И в садике Гошка с Тошкой  были не разлей вода, играли вместе, игрушки друг другу одалживали, так и пошли вместе в один класс, и сидели все время за одной партой. Если надо было найти Тошку, сразу было понятно, что там же и Гошка, ну и наоборот, их так и называли – Гошка-Тошка, как одного человека. Да и понимали они друг друга без слов, по одному взгляду им было ясно, что хочет сказать другой.

И вот случилась беда, можно сказать, катастрофа. У катастрофы были косички с бантиками, вздернутый носик, небесно-голубые глаза, и звалась она Маша Кравченко.

А дело было вот как. Решили в школе открыть танцевальный кружок. Поначалу никто не рвался, подумаешь – танцы, эка невидаль, баловство одно. Но когда на новогоднем вечере несколько пар кружковцев станцевали бальный танец, это вызвало небывалый ажиотаж. Руководитель кружка поставил условие – все новенькие, кто хочет записаться в кружок, должны придти уже с парой. Наверное, в этом был резон – чем руководителю заморачиваться и ставить в пару с кем-то, кто безразличен, или, что хуже, неприятен, лучше пусть новоявленные танцоры сами выберут себе пару.

И вот решили наши друзья записаться в кружок. Что самое смешное, каждый из них держался до последнего, убеждая друга, что танцы – это глупость и попугайство, но видя, как красиво выглядят их ровесники в костюмах, как они выписывают разные танцевальные фигуры и пируэты,  в их  души закрадывалось сомнение -  а так уж ли плохи танцы, как им кажется?

Наконец, настал день, когда ребята твердо созрели, что пора бы уже пойти в кружок. Причем, держали это в тайне друг от друга, что было совсем на них не похоже. В общем, на переменке, при очередном разговоре, Тошка возьми и скажи: 
- Знаешь, Гошка, я вот собрался на танцы записаться, что ты по этому поводу думаешь?

На что Гошка ответил:
- Да я вот тоже думал-думал, и решил, что ничего страшного не случится, если походить на танцы. Ну просто для интереса, что они там делают, а так-то – что я там не видел?

- Ну вот и я так думаю.

- А пару ты себе подобрал?

- Ну, вроде да, только еще не говорил ей.

- И я подобрал. И тоже пока не сказал.

- И кого же ты выбрал?

- Машку Кравченко. Может, она и задавака, но думаю, мы с ней поладим.

- Как Машку?! А я ведь тоже ее выбрал.

Ну и пошло-поехало. Гошка говорит, что еще месяц назад собирался Машку в пары взять, а Тошка – что еще два месяца назад, потом пошли обвинения, что скрывали друг от друга свои намерения, и что настоящие друзья так не поступают. В итоге договорились до того, что разобиделись, решили кинуть жребий, и потом, неважно, кто выиграет, прекратить всякую дружбу и общение. Повезло Гошке,

Тошка, конечно, расстроился, только не понятно, из-за чего больше – то ли потому, что Гошке выпало с Машкой танцевать, то ли потому, что закончилась их дружба, вроде бы вечная и закадычная.

И потянулись с тех пор серые будни. Идет Гошка в школу, Тошка выходит следом –отстанет  нарочно, чтобы близко не подходить, у Гошки глаз нет-нет, да и убежит назад, к бывшему другу, но заговорить не смеет, да и Тошка не рвется – как же, такая обида.

Идут Гошка с Машкой на танцы, увидит Тошка – отвернется тут же, а на душе так горько, хоть плачь. Но и плакать нельзя, он же не слабак какой-то, подумаешь, танцы, можно и в овраге весело провести время – лягушек половить, из рогатки пострелять.

Гошка уже и не рад этим танцам, а бросить – тоже слабину показать, да и перед Машкой неудобно как-то, она же все-таки девочка, да и красивая к тому же.

Уже и не сидят за одной партой, и в буфете врозь, и после уроков вместе не проводят все дни напролет. Родители смотрят на них, диву даются. Спросят, какая муха укусила – в ответ бурчание невнятное. Ничего не понимают родители ни в дружбе, ни в танцах, ни в Машках, как же им объяснить-то? Так и шло время, уже и забываться стало, что были Гошка-Тошка – не разлей вода, самые друганистые друганы, да вот разлила их девочка Маша Кравченко – черт-те что и сбоку бантик.

Но тут случилась такая штука, что подвернула Маша ногу, да так подвернула, что врач строго-настрого запретил ей танцевать три недели, а не то, говорит, станешь хромой навсегда. Хоть и смешно на уток смотреть, как они ходят, переваливаясь, но уточкой стать Маше не хочется, она же девочка, а не птица водоплавающая. Не ходит и Гошка на танцы, мается от безделья. То ли дело было раньше, когда он с Тошкой дружил – и на озеро пойдешь, и в футбол сыграешь  с ребятами, и дымовушку запалишь, и взрывпакет в овраге взорвешь. Вроде и сейчас можно все это делать, а не хочется, не лежит душа.

Сидел-сидел Гошка дома, да в конце концов решил пойти в овраг, посмотреть, что там да как, глядь – и Тошка там же, рогоз собирает, шишечки на нем поджигает да пуляет, красиво выходит, как будто стрелы огненные. Сделал Гошка вид, что не замечает Тошку, сидит, палкой в земле ковыряется, будто червей ищет для рыбалки. Тошка тоже не лыком шит, пуляет рогозом еще пуще, чтобы не подумал кто, что ему дело есть до Гошки.

Закончился рогоз – полез Тошка  еще нарвать, но близко уже все сорвано, надо чуть на глубину выйти, там этого рогоза навалом. Ступает осторожно, чтобы не провалиться, но тут вдруг как чавкнет под ногами, дергает ногу – никак вырвать не может, увяз, тут и вторая застряла. Так и стоит, как идолище – солнцем палимый, ветром обдуваемый, комарами кусаемый да мухами облетаемый.

Гошка  поначалу не понял, в чем дело, почему затих бывший друг, а потом присмотрелся, глядь – никак, застрял. Стоит, мается, от комаров отмахивается, пот по лицу струится, того и гляди, заревет. Малость позлорадствовал в душе Гошка, а потом так совестно ему стало, что даже ругнул себя мысленно за такие мысли. Да фиг с ними, с танцами и с Машкой, когда другу плохо, даром что бывшему.

Подошел Гошка чуть поближе к Тошке, говорит:
- Помочь надо?

Молчит Тошка, не говорит ничего, как партизан на допросе. Хмыкнул Гошка, но все же полез в болотце, подошел осторожно к Тошке, схватил за ремень солдатский, который выклянчили вместе у дембеля одного, тянет, что есть сил, наконец, рванул, свалились оба в жижу грязную, но главное – вытянул-таки ноги из трясины. Вылезли ребята на сухое, стоят – чумазые, мокрые, смотрят друг на друга. Наконец, не выдержал Тошка,  руку тянет к Гошке:
- Спасибо тебе, а то стоять мне тут до утра завтрашнего.

- Да ерунда, ничего особенного.

Пошли они к водокачке, чтобы от грязи отмыться, сели на солнышке, одежку сушат. Сидят,  помалкивают, не знают, как разговор начать.

Тут Тошка и говорит:
- Ты прости меня, Гошка, что так получилось у нас, вот честное слово, не знаю, что нашло на меня, как будто заклинило.

А Гошка ему отвечает:
- И ты меня прости, не надо было нам с тобой ругаться. Девчонок много может быть, а таких друзей у меня больше нет. Давай помиримся с тобой, и черт с ними, с танцами. Что скажешь?

- А то скажу, что согласен, друг! – обрадовался Тошка, руку тянет. Пожали друзья руки, обнялись, да так крепко, как будто сто лет не виделись. И дали друг другу слово, что больше никто их дружбу не сможет развалить, пусть будет хоть красавицей писаной да семи пядей во лбу, и если кому из них понравится девчонка, тот сразу признается другу, чтобы не вышло оказий, как с Машкой.

На том и порешили, к тому времени и одежка просохла, пошли они домой. Родители глянули на них из окон и заулыбались, увидев, что снова Гошка-Тошка – самые лучшие друзья на всем белом свете. Гошка с Тошкой тоже веселые, смеются, шутят, еще бы, столько чего случилось, пока они были в ссоре, столько рассказать надобно. Не зря ведь сказано – старый друг лучше новых двух. На этом закругляюсь, если про Гошку с Тошкой будут новости какие, я от вас не утаю, расскажу все, как есть, чистую правду.

©Balamut