- Агент Фергюсон, вы что, заснули? – начальник подразделения ФБР в Джексоне, штат Миссисипи, был раздражен. – У нас куча дел, а вы тут разоспались.
- Простите, сэр, вчера лег поздно, работал с бумагами, - ответил Фергюсон.
- Как видите, недостаточно хорошо работаем, раз столько хвостов. Джим, ситуация такая: к нам вернули на доследование дело о похищении ребенка. 6 лет назад исчез восьмилетний сын Роджера и Корасон Митчелл – Кевин Митчелл. Папаша – крупный бизнесмен, у него лесоперерабатывающий комбинат, спонсирует предвыборные кампании, в общем, эта семейка закидала своими письмами все инстанции. Жалуются на нашу плохую работу.
- Ну, положим, это не повод для доследования. Всплыли новые обстоятельства?
- Семья Митчелл утверждает, что располагает фотографиями, на которых предположительно изображен их пропавший сын. О методах, которыми получены фотографии, не сообщается. Говорят, что совпадений слишком много – родинка на переносице, небольшой шрам на подбородке, цвет волос.
Вот вам документы по делу. Поезжайте к Митчеллам в Индианолу, это не так далеко, выясните все подробности, заодно поговорите с тамошним шерифом. Приступайте немедленно.
- Есть, сэр. Разрешите идти?
- Да, пожалуйста. И прошу вас, обойдитесь без конфликтов с офисом шерифа, нам не нужны лишние проблемы. Кстати, у них новый шериф, заодно познакомитесь.
* * *
Выйдя из кабинета, Фергюсон неторопливо прошелся по коридору. Выйдя на улицу, он вдохнул запах цветущих деревьев. Вокруг царила весна, и Джим мысленно чертыхнулся из-за необходимости часто ездить по захолустным городкам, вместо того, чтобы вечером попить пива на веранде, съездить в уикенд на рыбалку с друзьями, ну или попросту провести вечер в кругу семьи, пообщаться с детьми и женой.
С другой стороны, работа давала ему достаточный доход, чтобы позволить жене не работать и сидеть дома с детьми. «Томми уже пять, - подумал он, - Салли четыре, скоро уже школа, а там и полегче станет». К тому же Джим не исключал возможности повышения, несмотря на ворчание начальника, он был на хорошем счету в управлении, за ним числились раскрытые дела о случаях взяточничества, несколько похищений людей, контрабанда и прочие прелести.
Сев за руль, Фергюсон включил радио и завел машину. Выехав на 49-е шоссе, он проехал Язу, спустя несколько миль развернул автомобиль и направился в сторону Индианолы. Въехав в город, он направился прямиком к офису шерифа округа Санфлауэр. Войдя в офис, он показал дежурному жетон и спросил:
- Шериф у себя? Я из Джексона, по делу.
- Да, проходите. По коридору, третья дверь.
Войдя в кабинет, Джим никого не увидел, кресло с высокой спинкой было развернуто к широкому окну.
- Можно? – спросил Фергюсон.
- Проходите, - раздалось из-за спинки кресла, которое развернулось, и взору агента предстало рыжеволосое создание в полицейское форме. Фергюсон даже чуть прищурился от яркости шевелюры.
- Шериф Дороти Пемброук, - протянула руку обладательница пылающей прически.
- Агент Джим Фергюсон.
- Чем обязаны вашему визиту? ФБР у нас нечастый гость. Присаживайтесь.
Фергюсон сел на диван у стены, Пемброук уселась в кресло.
- Дело о пропаже ребенка. Кевин Митчелл, восьми лет, пропал в 2009 году. Вот пришел поинтересоваться, нет ли у вас ничего нового по этому делу?
- Официально ничего нового нет, мистер Фергюсон, дело передано ФБР. У нас сохранились какие-то материалы, но не думаю, что вы найдете в них что-то новое для себя. Есть какие-то слухи, ну, вы знаете, их к делу не пришьешь, люди всегда что-то говорят.
- А поподробнее, мисс…
- Зовите меня просто Дороти.
- Хорошо, Дороти, тогда и меня – просто Джим. Кстати, извините за нескромный вопрос – вы местная?
- Да, в четвертом или пятом поколении.
- Что вы можете рассказать о семье Митчелл? Просто по-человечески, мне не нужны какие-то домыслы. Буду вам очень признателен за поддержку.
- Ну что я могу сказать, семья достаточно известная у нас в округе. И не всегда с хорошей стороны. Говорят, что кто-то из предков был грабителем поездов на Северо-Западе, однако подтвердить это документально никто не может. Потом отошел от дел, на награбленные деньги купил лесопилку, и потомки постепенно расширяли предприятие. Многие работают у Митчелла, поэтому ждать особой помощи от местных не стоит.
- А вы лично что-то можете сказать, Дороти?
- Ну, Роджер Митчелл старше меня почти на 15 лет. Так что про его школьные годы ничего не могу сказать. Женат второй раз, детей от первого брака не было, поговаривают, что он не был чужд рукоприкладству, повторюсь, что это все может быть сплетнями завистников. Официальных жалоб по линии полиции ни от кого не поступало.
Вторая жена – Корасон, в девичестве Мендес, она филиппинка, Роджер познакомился с ней во время отпуска. Она не слишком общительна, редко появляется на людях. Иногда ее видят в супермаркете по субботам, когда она приезжает за покупками на неделю. Опять же, если верить сплетням, Роджер попросту купил ее на Филиппинах, говорят, азиатки более лояльны к своим мужьям. Но поскольку брак официально зарегистрирован, у меня нет права подвергать его сомнению без надлежащих причин.
- А дети, кроме Кевина, у них есть?
- Есть, девочка, Аманда. Ей 5 или 6, что-то около.
- Хорошо, спасибо, Дороти. Думаю, мне надо съездить к Митчеллам, поговорить, может, что-то вспомнят, осмотреть окрестности. Если вы все же дадите мне просмотреть, что у вас есть по этому делу, буду вам благодарен.
- Да, пожалуйста, - Дороти набрала номер, и попросила принести дело. Спустя две минуты полицейский принес небольшую папочку. Джим начал бегло просматривать полицейские отчеты.
По утверждению Митчеллов, последний раз они видели ребенка в его спальне около 22 часов 17 ноября 2009 года. Осмотр места происшествия ничего не дал, в ту ночь в окрестностях прошел сильный дождь, и ко времени обнаружения пропажи все возможные следы были смыты. Соседи ничего не слышали, опрос служащих близлежащих автозаправок и круглосуточных супермаркетов тоже ничего не дал. Поняв, что в отчетах ничего внятного он не найдет, Фергюсон решил, что пора ехать к Митчеллам.
* * *
Дорога лежала сквозь заросли цветущих магнолий, и воздух был наполнен пьянящим ароматом. Фергюсон даже опустил дверное стекло до упора, чтобы надышаться этим уже ставшим привычным, но от этого не менее приятным запахом.
Наконец, сверившись с автопилотом, он понял, что приехал на место. Дом Митчеллов – красивый двухэтажный особняк с мансардой, окруженный ухоженным садом, находился за достаточно высокой оградой. Выйдя из машины и увидев работающего в саду мужчину, Джим, подойдя, приветливо махнул ему рукой.
- Мне нужны Роджер или Корасон Митчелл. Агент Фергюсон, ФБР.
- Мистера Митчелла сейчас нет дома, он в отъезде по делам. Сейчас я позову миссис Митчелл.
- А вы кто? – поинтересовался Джим.
- Я садовник, Билл.
- Давно тут работаете?
- Почти 10 лет.
- Вы знали Кевина?
- Да, конечно, немного странный был мальчик. Но добрый.
- А в чем была его странность?
- Ну, очень неразговорчивый, замкнутый ребенок. Он просто стоял и смотрел, как я работаю. Если попросишь его воды принести или ветку придержать – делал, а вот слова из него не вытянешь.
- У него были друзья среди сверстников?
- Не думаю, я никогда не видел, чтобы кто-то приходил к нему. К тому же он часто болел, да и мистер Митчелл не очень привечает гостей. Так я позову хозяйку?
- Да, конечно, еще один вопрос. И за все время вы от него ничего не слышали?
- А нет, погодите, вспомнил. Однажды он спросил: «Билл, ты веришь в монстров?» Я ответил, что все это бабушкины сказки. А он промолчал и смотрел на меня своими глазищами. Если честно, в них было что-то не от мира сего. Ну, я пойду.
Спустя пару минут к воротам подошла миловидная женщина лет 40, по ее внешности было сразу видно, что в ней течет азиатская кровь.
- Вы из ФБР? Мне звонили из полиции Индианолы, – сходу спросила она. Говорила она с едва уловимым акцентом.
- Да, агент Джим Фергюсон.
- Проходите, господин Фергюсон.
Пройдя в дом, миссис Митчелл провела Джима в гостиную и предложила присесть.
- Выпьете что-нибудь? Кофе, коку?
- Спасибо, если вас не затруднит, воды со льдом.
- Пожалуйста.
Принеся воду в стеклянном стакане, миссис Митчелл села напротив Джима.
- Узнали что-нибудь новое о Кевине? – спросила она агента.
- Честно сказать, не особенно много. Бумаги не всегда раскрывают суть произошедшего.
- Да, может быть.
- Мисс Митчелл, вы не замечали ничего странного накануне исчезновения, может, что-то в поведении ребенка? Вообще, каким мальчиком был Кевин?
- Нет, ничего необычного не происходило, все было, как всегда. Мы поужинали, Кевин поднялся в свою комнату, а мы с мужем смотрели телевизор. Потом мы легли, было довольно рано, я пожелала ему спокойной ночи, и все. Утром Кевина долго не было видно, пока, наконец, я не решила подняться в его спальню.
- Были какие-то следы взлома, борьбы? Может, что-то лежало не на своем месте?
- Нет, все было, как обычно. Кевин вообще был аккуратным ребенком, почти не разбрасывал игрушки, не рвал книги. Единственное, лет с 7 он стал замыкаться, мало говорил. Мы водили его к детскому психологу, он диагностировал легкую степень аутизма. Врач посоветовал не давить на него, сказал, что, возможно, с возрастом это пройдет.
- Миссис Митчелл, какие отношения у ребенка были с отцом? Они дружили?
- У Роджера достаточно тяжелый характер. Большое предприятие, знаете ли, деловые встречи, разъезды, нервы... Дома он хочет отдыхать, расслабляться. Не могу сказать, чтобы ему нравилось возиться с ребенком. Они общались, да, но тесной близости между ними не было.
- Вы говорили на эту тему с супругом?
- Мистер Фергюсон, мне кажется, это не относится к делу о пропаже нашего сына.
- Я пытаюсь выяснить все обстоятельства дела, миссис Митчелл. Возможно, в прошлый раз следователи упустили какие-то детали, имеющие важное значение. Могу я осмотреть комнату Кевина?
- Да, конечно. Я там почти ничего не трогала с тех пор, только горничная пылесосит изредка. Пожалуйста, пойдемте, я вам покажу.
Поднявшись на второй этаж, Корасон и Фергюсон вошли в просторную детскую со стенами, окрашенными в светло-синий цвет. На полках стояли игрушки, диски для игровой приставки, детские книги.
- Я осмотрю комнату, с вашего позволения? – спросил Джим.
- Да, конечно. Если я вам понадоблюсь, буду на кухне.
Когда Корасон вышла, Джим застыл посередине комнаты, осматриваясь. Ничего особенного, детская была, как миллионы других, без особых излишеств. Подойдя к полке с игрушками, Фергюсон машинально потрепал их по ушам. Диски для приставки лежали стройным рядом, ничего не говорило о том, что когда-то ими активно пользовались.
Вдруг агент заметил, что у детской кроватки имеется выдвижной ящик для постельного белья. Выдвинув ящик наполовину, он обнаружил, что тот достаточно широкий. Сняв ящик с роликов, он отложил его рядом с кроватью и посветил в открывшийся проем фонариком. Вдруг его взгляд обнаружил что-то наподобие шнурка. Просунув руку, он нащупал предмет, и вытянул из-под кровати игрушечную черепашку со змейкой на плюшевом панцире, в который можно складывать карандаши, мелки и прочую детскую мелочь.
Джим аккуратно установил ящик на прежнее место, и задумчиво уставился на черепашку. Та заговорщически глядела на него черными бусинами глазок.
- Ну что ты на меня вылупилась? – пробормотал себе под нос Фергюсон. – Хочешь что-то рассказать дяде Джиму?
Повернув игрушку, он потянул за змейку, и засунул пальцы внутрь панциря-кармашка. Нащупав там что-то мягкое, Джек вытянул детские хлопковые трусики, те самые whitey tighties, в которых выросло не одно поколение американцев. На них было несколько бурых и желтоватых пятен. Хмыкнув, агент сунул трусики в герметичный пакет, затем, чуть подумав, взял и черепашку, и сложил все в свой дипломат.
Осмотрев оставшуюся часть детской, Фергюсон не обнаружил ничего подозрительного, и решил, что осмотр стоит завершить. Спустившись по лестнице, он прошел в гостиную.
- Ну что, нашли что-нибудь? – поинтересовалась у него Корасон Митчелл.
Фергюсон отрицательно покачал головой.
- Миссис Митчелл, вы можете показать мне фотографию, на которой, предположительно, изображен ваш сын?
- Да, конечно.
На фото был изображен симпатичный смугловатый подросток с глазами формы миндаля и каштановыми волосами, скулы чуть выдавались, его можно было принять как за метиса с латиноамериканской, так и азиатской кровью.
- Как к вам попала фотография мальчика?
- Я не могу вам рассказать.
- Вы понимаете, что судья может отклонить ваши улики, как полученные нелегальным путем?
- Да, конечно. Но, честно говоря, мне бы просто хотелось убедиться, он ли это, тогда у меня с души упадет огромный груз. Я надеюсь, что ему хорошо там, где он находится.
- И для этого стоит беспокоить ФБР? – удивился Джим
- Я законопослушная гражданка, мы платим налоги. Я старалась не обращаться в официальные структуры как можно дольше. И потом, мистер Фергюсон, должна вам признаться, что все эти жалобы писала я.
- А что же мистер Митчелл? Он не интересуется судьбой ребенка?
- Скажу вам честно, после пропажи Кевина наша семейная жизнь дала трещину. Он все время был раздражительный, скандалил, обвинял во всем произошедшем меня. Стал выпивать, уезжать в сомнительные деловые поездки по выходным.
Да, у нас родилась дочка 4 года назад, но это, скорее, случайность, а не запланированное рождение. Роджер пришел выпивший, якобы хотел помириться, слово за слово, я в очередной раз купилась на его уловку, а потом он сделал вид, будет ничего не произошло. Но я рада, что сохранила ребенка.
- И как же вы живете с ним под одной крышей?
- В принципе, мы делим с ним этот дом. Я с дочкой сплю отдельно, мы даже питаемся раздельно. Разводиться официально он не хочет из-за алиментов и дележа собственности, я и не настаиваю. Я вообще серая мышь, попала сюда, можно сказать, случайно, мы познакомились с ним на Боракае 15 лет назад, я там прислуживала в баре, и он привез меня сюда. Тысячи филиппинских девушек мечтают попасть в Америку, многие мне открыто завидовали. Думают, что здесь рай на земле.
Честно говоря, не уверена, что там мне жилось хуже, хотя комфорта здесь побольше, конечно. Но люди у нас проще, чтобы придти в гости, не нужно созваниваться и договариваться за неделю, если приведешь друга, никто не заявит тебе, что стол накрыт на определенное количество гостей.
Поначалу я плохо знала английский, Роджер нанял мне преподавателя. Ну вот, надеюсь, сейчас я не самая плохая американка. Пропажа Кевина очень плохо подействовала на меня. Пару лет у меня была депрессия, потом я как-то отвлеклась. Роджер дает нам с Амандой не так много денег, иногда я подрабатываю переводчицей с испанского. Но когда я случайно увидела в Интернете выступление какой-то школьной группы из Айовы, я несколько дней не могла спать. Съемка была некачественной, но почему-то у меня было чувство, что один из музыкантов - это Кевин. У меня были небольшие сбережения, и я потратила их на поездку в Айову. Я нашла этот городок, и сфотографировала Кевина, когда он выходил из школы. Дочка в это время жила у подруги.
- Миссис Митчелл…
- Можете просто Корасон.
- Хорошо, Корасон. Я Джим. Почему вы не подошли и не сказали прямо, что вы – его мать?
- Я испугалась.
- Чего, собственного сына?
- Нет, что он не захочет со мной разговаривать, убежит, и потом они уедут так далеко, что я никогда не смогу его найти. Мне нужна государственная поддержка, хотя бы частично. Ведь если он учится в школе, то у него есть какие-то официальные документы, он же не подвешен в воздухе.
- Не думаю, что государство вам сильно поможет, но я попробую что-то сделать. Не обещаю также, что Кевин тут же бросится вам на шею. Мне кажется, что у его исчезновения есть какая-то причина, и это вряд ли похищение. Где сделана фотография?
- Это Айова. Городок называется Женева, округ Франклин. Вот возьмите мою визитку, там указан мобильный телефон. Позвоните мне, как сможете.
- Конечно, завтра утром я вылечу в Айову, попробую поговорить с мальчиком и его семьей. Вот вам и моя визитка. Попрошу никому не сообщать подробностей нашего разговора, ограничьтесь общими фразами. И кроме нынешней, мне нужна детская фотография Кевина, желательно того возраста, когда он исчез.
- Хорошо, Джим, сейчас.
Спустя минуту Корасон подала Фергюсону цветную фотографию мальчика с игрушкой. Это была уже знакомая Джиму черепашка. Сходство между фотографиями было заметным.
- Вот, тут он со своей любимой черепашкой, он называл ее Спиди («Шустрик»). Она исчезла вместе с ним, думаю, он забрал ее с собой.
- Спасибо, Корасон, - и Джим сунул фотографии в бумажник. – С вашего позволения я вас покину, завтра мне предстоит вылететь в Айову, нужно отдохнуть перед дорогой.
- Хорошо, Джим, я буду ждать известий от вас. Всего доброго!
- До свидания!
Выйдя из особняка, Фергюсон прошел по тропинке к воротам, садовник, все еще возившийся в саду, приветливо махнул ему на прощание. Джим кивнул в ответ, сел в машину и двинулся в сторону Индианолы. По пути мысли роились в его голове, большей частью относительно сегодняшних событий и предстоящей встречи с мальчиком и его семьей. «Черт, почему я вообще пообещал ей, что буду что-то выяснять? Это же не мое дело, есть другие службы» - думал Джим. С другой стороны, взвешивая все «за» и «против», Фергюсон понимал, что социальная служба действительно может все испортить. Семья решит срочно переехать, либо вообще уехать их страны, и тогда шансов прояснить ситуацию станет гораздо меньше. И этот Роджер, что-то здесь явно нечисто. Предстояло многое выяснить.
* * *
В Индианоле, почувствовав, что у него сосет под ложечкой, Джим наскоро перекусил в бистро, съев гамбургер и запив его капучино. Спустя полчаса он уже сидел в машине, направляясь обратно в Джексон. Наконец, войдя в свой дом, он громко спросил:
- Марта, ты где?
На его оклик выбежал сын Том и с разбега бросился на шею отцу. Тот поднял ребенка на руки.
- Папка, ты сегодня рано с работы!
- Да, потому что завтра мне с утра в аэропорт.
- А мы будем рисовать с тобой зверюшек сегодня?
- Конечно, Томми, вот схожу в душ, отдохну часик, и я целиком буду в твоем распоряжении.
- Ура!
Обнимая сына, Джим почему-то подумал о детских трусиках, лежащих в его чемодане. А что, если бы кто-то сделал такое с его сыном? Он непроизвольно сжал сына крепче, чем обычно. Томми, интуитивно почувствовав неладное, спросил отца:
- Папа, что случилось?
- Ничего, сынок. Просто я очень-очень сильно люблю тебя! – и чмокнул сына в нос.
- И я тебя, папочка!
- А где мама? – опустив ребенка на пол, спросил Фергюсон.
- Мамочка белье сушит на заднем дворе.
Выйдя на заднее крыльцо, Джим окликнул жену:
- Марта, я дома! А где Салли?
- Салли пошла в гости к Сэмюэлсам, их Дороти сегодня исполнилось 5 лет, через часик я схожу за ней, - отозвалась, развешивая белье, Марта, невысокая зеленоглазая шатенка с точеной фигуркой. – Ты не голоден?
- Не очень, я перекусил в дороге. Я в душ, потом отдохну. До ужина обойдусь.
- Хорошо, Джимми.
Вечер Фергюсон провел в нехитрых домашних делах, поиграл с детьми, посмотрел телевизор. Улегшись в кровать рядом с женой, он какое-то время бодрствовал, уставившись в потолок и думая о завтрашнем дне, затем заснул крепким сном.
* * *
Утром, проснувшись от звонка будильника, Джим наскоро позавтракал и отправился в аэропорт. Оставив машину на служебной стоянке, агент вошел в здание, и, быстро пройдя все необходимые процедуры, вскоре сидел в салоне самолета. Перелет до Де-Мойна, Айова, занял небольшое время. В аэропорту его уже ожидал шофер - рослый чернокожий с табличкой «Фергюсон». Подойдя к нему, Джим предъявил свой жетон и представился:
- Джим Фергюсон.
- Арон Бейкер, - дежурно улыбнулся ему водитель.
- Мне надо в Женеву, округ Санфлауэр.
- Я в курсе, прошу.
Усевшись в машину, Фергюсон задремал. Очнулся он уже на подъезде к Женеве, которая оказалась деревушкой с одноэтажными домами.
- И кому пришло в голову называть эту дыру Женевой? – риторически спросил Бейкер.
- Ну, может быть, это потому, что тут так же спокойно, как в Швейцарии? – резонно ответил Джим.
- Если тут так спокойно, зачем вам понадобилось сюда ехать?
- Иногда и в самых райских местах попадаются отморозки. Впрочем, к нынешнему случаю это не относится. Скорее, это что-то семейное.
- Хм, с каких это пор ФБР занимается семейными проблемами? Ведь не подгузники же вы менять приехали, - рассмеялся Бейкер.
- Ну, не совсем подгузники, но что-то вроде, - беззлобно ответил Фергюсон.
Увидев здание с надписью «Шериф», Джим попросил остановиться.
- Я быстренько, уточню кое-что.
Достав из дипломата папку с файлами, он прошел в помещение. Внутри сидел молодой парень со значком помощника шерифа.
- Фергюсон, ФБР, - представился Джим.
- Крюгер, помощник шерифа.
Парень с любопытством окинул его взглядом.
- ФБР, у нас? – недоверчиво протянул он.
- Не смотри на меня, как на марсианина, приятель, - ответил Джим. – Шеф на месте?
- Шеф приболел, ногу подвернул на охоте. Может, я вам помогу?
- Так, ладно. Вы знаете этого подростка? – агент показал свежую фотографию Кевина.
- А, это же сын Ллойда Крампа, Алекс. Он у нас почти звезда, поет в рок-группе местной. Я был на рождественском концерте в школе, классно они сыграли! – у парня даже блеснули глаза при этих словах.
- Далеко они живут?
- Да нет, тут миля, чуть больше. Проедете по дороге ярдов 100, потом увидите большое дерево, старый платан, и от него влево где-то с милю. Там лишь его дом и ферма, правда, сейчас в ней мастерская по ремонту сельхозтехники.
- А что он собой представляет, этот Ллойд?
- Ну, работал шофером грузовика долгое время, рано овдовел, жена попала в аварию. Потом усыновил ребенка где-то в Южной Америке, насколько я знаю. Из-за него и бросил перевозки, в принципе. Он нормальный мужик, ничего плохого за ним не замечал.
- Да я и не обвиняю его ни в чем. Просто надо поговорить. Ладно, не буду вас больше отвлекать.
- Хорошо. Если вдруг что-то понадобится, я буду тут до 5.
- Не думаю, но спасибо за сотрудничество.
Попрощавшись, Фергюсон вышел, сев рядом с Бейкером.
- Ну что, куда ехать?
- Да вот прямо, и у большого платана свернуть налево.
- ОК, поехали тогда.
Спустя пару минут они подъехали к дому Ллойда. Бейкер спросил Фергюсона:
- Вам помощь не нужна?
- Да нет, спасибо, я просто поговорю с ними.
Войдя во двор, он окликнул:
- Эй, есть кто дома?
Спустя минуту на пороге появился тот самый мальчик с фотографии. Он был одет в маечку и шорты, волосы были чуть растрепаны, черные глаза смотрели внимательно, но без напряжения.
- Вам кого? – приятным тенорком спросил он Джима.
- Мне нужен мистер Ллойд Крамп, это ведь его дом?
- Да, папа в гараже.
- А ты Алекс, я так полагаю?
- Да. А откуда вы знаете?
- А мне положено по службе знать, кто есть кто, - улыбнулся Фергюсон. – Позови отца, если не сложно.
- Да, я сейчас, - и мальчик рысцой побежал в сторону навеса, под которым стояла сеялка. До Фергюсона донеслись обрывки разговора мальчика с Ллойдом. Спустя минуту к агенту подошел Крамп-старший, это был худощавый жилистый мужчина с чуть седоватыми каштановыми волосами длиннее среднего, скрепленными сзади в небольшую косичку. Он внимательно оглядел Джима.
- Фергюсон, ФБР.
- Крамп. Чем обязан? – несмотря на вопрос, Джим почувствовал, что собеседник понял, зачем он приехал.
- Давайте пройдем в дом, мне надо поговорить с вами. Речь о вашем сыне, - негромко произнес Фергюсон, так, чтобы стоявший чуть поодаль мальчик не услышал, о чем идет речь.
- Ну, заходите.
Обстановка в доме была небогатой, но блестела чистотой. Ллойд жестом предложил Фергюсону присесть. Тот уселся за стол, вынул из чемодана две фотографии и молча положил их на стол перед Крампом. Ллойд взял фотографии в руки и поднес ближе, чтобы рассмотреть.
- Это еще ничего не значит, у многих людей есть двойники, - медленно сказал Крамп.
- Вы прекрасно понимаете, что если речь пойдет о генетической экспертизе, вас обвинят в похищении и удержании. Несмотря на то, что ребенок жив и здоров, вам могут впаять изрядный срок в тюрьме. Но я не за этим сюда приехал. Понимаете, мистер Крамп, обстоятельства сложились так, что расследуя это дело, я получил улики, заставившие меня временно пересмотреть некоторые положения закона. Вы можете думать обо мне что угодно, вы меня видите в первый раз, но вы должны понять, что сейчас помочь вам может только один человек, и он стоит перед вами. Так что лучше расскажите мне все с самого начала, и мы вместе подумаем, как найти выход из ситуации.
- Но как я могу знать, что вы не используете все сказанное против меня?
- Знать вы не можете, вы должны просто верить.
- Будете пиво? – неожиданно спросил Крамп.
- Я не особый любитель, но баночку бы сейчас выпил, - кивнул Фергюсон.
Вернувшись с пивом, Крамп сел в кресло, и медленно потягивая пиво из банки, начал свой рассказ.
- Тот год у меня был очень сложный. Отец у меня погиб во Вьетнаме, мать растила нас с сестрой одна, мы жили во Флориде. Мама так и не вышла замуж, я вот поездил по разным штатам, познакомился с Хелен, мы поженились. Сестра у меня в Сиэтле, работает в рекламном агентстве, видимся с ней очень редко.
С возрастом у матери появились проблемы с сердцем, и после очередного приступа ее не смогли спасти. Только я разобрался с похоронами, оформлением материнского дома, случилась трагедия – моя беременная жена, возвращаясь с какого-то девичника, погибла в автокатастрофе. Я не слабохарактерный, но это было чересчур. Наверное, месяца три я жил как в бреду. Не помню вообще, чем занимался, пил по-черному. Мне пришлось уйти с работы на какое-то время.
Потом я как-то выкарабкался из этой пьянки, и стал топить тоску в работе. Выбирал самые длинные рейсы, чтобы пореже сидеть одному в четырех стенах. Наверное, кто-то скажет, что надо было жениться, семья бы отвлекла меня, но у меня начисто пропало желание обзаводиться семьей. Мы с Хелен долго не могли завести ребенка, проблемы с яйцеклетками, какое-то мудреное слово, в общем, после долгих стараний и лечения, наконец, что-то получилось. Я был вне себя от радости, мы уже строили планы, как обустроим детскую, как назовем ребенка, спорили, в честь кого назвать, будет ли это мальчик, девочка. Ну, вы понимаете, наверное, как это бывает?
- Да, конечно, у меня двое – Том и Салли, погодки.
- И тут вдруг такой удар. У меня почву из-под ног выбило. Эта авария убила не только Хелен с ребенком, но и я был где-то на грани, в сумеречной зоне, вроде бы жил, но жизнью это можно было назвать чисто технически. В тот вечер я возвращался из Миссисипи в Айову. Уже давно стемнело, я торопился поскорее доставить груз, свежая рыба. Было пасмурно, гроза собиралась, я помню, молнии сверкали изредка. И тут вдруг, когда я находился где-то около Индианолы, я случайно увидел ребенка. Он промелькнул при вспышке молнии на мгновение, я чуть не сбил его.
Остановив грузовик, я подбежал, окликнул, он никак не реагировал. У него была разбита губа, нос, лицо было в запекшейся крови. Я умыл его, он не сопротивлялся. Мне было некогда заниматься всякими полицейскими делами, я просто уложил его спать в кабине, знаете, там есть спальное место для второго шофера. Он сразу же заснул, отключился.
А потом, когда мы уже были дома, я искупал его, и увидел следы на теле, я решил, что нельзя его отправлять туда, где он был. Ему там было плохо, и я решил, что, наверное, судьба послала мне его, словно некую замену всем моим потерям.
- А вы не подумали, что он мог быть жертвой каких-то посторонних людей, и семья тут не причем? – поинтересовался Фергюсон.
- Погодите, я еще вернусь к этой теме. Я взял отпуск, чтобы присматривать за ребенком. Мальчик вообще не разговаривал. Я кормил его, укладывал спать, купал, мы вместе смотрели мультфильмы, он никак не реагировал, но вроде бы ему это нравилось. А потом однажды ночью ему приснился кошмар, и тогда я впервые услышал его голос. Он кричал: «Не надо, папа, не надо! Я буду хорошим мальчиком!»
Я разбудил его, он заплакал навзрыд, обнял меня, и так и заснул у меня на руках, а я просидел так почти до утра, боясь отпустить, чтобы ему снова не приснился кошмар. Постепенно он начал говорить со мной, в основном короткими фразами, со временем наши разговоры стали более продолжительными.
- Вы ничего не спрашивали у него?
- Нет, я боялся причинить ему боль лишними расспросами. Затем он как-то сильно простудился, я долго выхаживал его, и в один из дней, когда у него уже спала температура, он мне все рассказал. Я, конечно, не настолько наивный, примерно догадывался, что с ним произошло, но все же выслушать это из уст ребенка очень тяжело. И дело не в том, что ему было физически больно – это не самое страшное. Во-первых, он не понимал, почему отец, который должен любить и оберегать, относился к нему, как к бессловесному куску мяса. Он угрожал ему, унижал, бил.
В это время в комнату заглянул Кевин.
- Папа, можно мне за компьютер? – спросил мальчик.
- Можно, да.
Когда сын удалился, Крамп продолжил свой рассказ.
- В общем, я решил его оставить. Мальчик привязался ко мне, да и я к нему, что скрывать. Семьи у меня не было, так что с появлением ребенка у меня появился какой-то интерес к жизни. Я поговорил с одним знакомым юристом, он мне посоветовал съездить в Мексику и сделать там документы ребенку. Конечно, это обошлось мне в приличную сумму, особых сбережений у меня не имелось, для этого мне пришлось продать материнскую квартиру во Флориде, не бог весть что, но как раз хватило на оформление документов. Так он стал мексиканцем Алексом Гарсиа, сиротой, которого усыновил американец.
Потом я продал грузовик, начал тут небольшой бизнес по ремонту машин, сельхозтехники. Не бог весть что, но нам с Алексом хватает
- Мать ребенка хочет связаться с ним.
- Я не знаю, захочет ли Алекс общаться с ней. Наверное, в глубине души он скучает по маме. Просто это очень тяжело для него, все эти воспоминания…
- Мне надо поговорить с ним. Это важно. И для него – в первую очередь.
- Я даже не знаю…
- Послушайте, Ллойд, я хочу вам помочь. Но для этого мне нужно убедиться в каких-то деталях. И без Алекса или Кевина сделать это будет невозможно.
- Ну хорошо, только не давите на него слишком сильно. Я прошу вас, - сказал Ллойд.
- Я буду очень аккуратен, - отозвался Фергюсон.
Пройдя к комнате Алекса, он тихо постучал.
- Заходите, - отозвался мальчик.
Войдя в комнату, Джим огляделся и присел на свободный стул. Мальчик внимательно смотрел на агента.
- Я Джим Фергюсон из ФБР. Здравствуй, Кевин, - произнес Фергюсон.
При этих словах подросток изменился в лице, как-то сжался, втянул голову в плечи и уткнул взгляд в пол.
- Твоя мама скучает по тебе.
- Нет никакого Кевина! Он умер шесть лет назад. Я Алекс! – отрывисто воскликнул мальчик.
- Кевин, я не собираюсь причинять тебе вред. Мне нужно поговорить с тобой, я должен до конца разобраться, что же случилось с тобой шесть лет назад.
- Вы меня обманываете, узнаете, что вам нужно, и вернете меня им. Я не хочу обратно! Я не могу бросить Ллойда одного после всего, что он для меня сделал!
- Послушай, мальчик, - Фергюсон, подойдя, мягко взял Кевина за плечо, - я клянусь тебе, что не сделаю ничего против твоей воли. Да, я на службе, у меня есть задание, но это не твои проблемы, понимаешь? Просто поверь мне.
- Вас когда-нибудь трахали в задницу? – неожиданно спросил Кевин.
- Нет, почему ты спрашиваешь? – поморщившись, ответил Джим.
- Когда ты не можешь пошевелиться, прижатый тяжелым мужиком, и при этом не понимаешь, почему он с тобой это делает. Сначала это происходило редко, но все равно после первого раза я со страхом ждал наступления темноты. Он говорил, что я должен молчать, иначе он сделает больно маме. И я молчал, потому что не хотел, чтобы маме было плохо.
Потом он приходил все чаще, и постепенно стал еще более злобным и грубым. Говорил мне гадости, называл шлюшкой, педиком. Я помню, как он шептал мне на ухо: «А тебе ведь нравится, мелкий извращенец, и я буду наказывать тебя за твои грязные мыслишки». Потом однажды я сказал, что не буду больше позволять ему так со мной поступать. Он пришел в ярость, ударил меня по лицу, заткнул рот какой-то тряпкой, и все равно сделал так, как хотел. Еще он сказал, что убьет и меня, и маму, если я кому-то проговорюсь.
Я не знал, что делать, мне ведь было всего 8 лет. Но в ночь перед уходом я снова попытался сопротивляться. Он ударил меня кулаком по носу, бил по спине, голове.
Кевин расплакался. Джим растерянно смотрел на мальчика, потом подошел, неловко обнял и стал гладить по спине.
- Успокойся, мальчик, больше тебя никто не обидит, понимаешь?
Постепенно всхлипы прекратились, и Кевин, виновато поглядывая на Джима, вытер глаза платком.
- Простите меня.
- Ты ни в чем не виноват. А что же твоя мать, неужели она ничего не чувствовала, не слышала?
- Не знаю, если у меня появлялись царапины или синяки, я говорил, что упал в саду, на лестнице, еще где-то. К тому же моя комната довольно далеко от родительской. Еще он заставлял меня переодеваться перед тем, как уйти, а мою испачканную одежду уносил с собой, наверное, выкидывал ее где-то.
В ту ночь отец был подвыпившим, и забыл про одежду. После того, как он избил меня и опять получил свое, он ушел в ванную, а я переоделся и вышел из дому. Я просто шел, куда глаза глядят. Еще я почему-то думал, что если я исчезну, то мама будет в большей безопасности. Мне хотелось умереть, я чувствовал себя никчемным и раздавленным. Даже не знаю, сколько я прошел, пока меня нашел Ллойд.
Фергюсон полез в дипломат, и достал черепашку.
- Узнаешь?
- Конечно, это Спиди! – выдохнул Кевин и прижал игрушку в груди. – Значит, вы нашли его? Я специально засунул его туда, думал, может, полиция найдет и поймет.
- Полиция не нашла. Зато нашел я, и думаю, что с помощью Спиди мы накажем твоего обидчика. А что ты можешь сказать о Ллойде?
- Ллойд классный! Он столько нянчился со мной, сидел по ночам, когда мне снились кошмары, читал сказки, мы смотрели мультфильмы вместе, хоть я и не разговаривал тогда с ним. Он любит меня. И я его люблю очень сильно. Вот сейчас у нас с ребятами группа, он купил мне гитару, аппаратуру какую-то. Иногда мне кажется, что все, что было до него, мне приснилось, а Ллойд был со мной всю жизнь.
- Кевин, но поговорить с матерью тебе всё же надо. И встретиться, может, не сразу, когда ты будешь готов. О нашем разговоре никому ни слова, даже самым близким друзьям, понимаешь? Это очень важно, и для тебя, и для Ллойда, и для меня, конечно. Вот моя визитка, там есть мобильный. А я возьму телефон твоего отца, и сообщу, как идут дела.
- Хорошо, мистер…
- Зови меня просто Джим. И не волнуйся за Ллойда, я сделаю все так, чтобы никто из вас не пострадал.
- Спасибо, Джим. Даже не знаю, почему вы все это делаете.
- Люди должны помогать друг другу. Может, это высокопарно звучит, но протянуть руку помощи человеку в беде – это же нормально. Мне надо идти, думаю, мы с тобой еще встретимся.
- До свидания, Джим.
Выйдя из комнаты Кевина, Фергюсон зашел к Ллойду.
- Мистер Крамп, Ллойд. Я сейчас вас оставлю визитку, но попрошу и ваши контакты, чтобы в случае чего сообщить, что происходит. Прошу вас не предпринимать скоропалительных решений вроде переезда, я максимально постараюсь не вмешивать вас в происходящее.
- Спасибо, мистер Фергюсон, вы возвращаете мне веру в человечество. Значит, еще не все так плохо, как говорят.
- Приятно слышать, что судьба человечества в моих руках, - усмехнулся Джим. – Дай-то бог с судьбой одного мальчишки разобраться хотя бы.
- Вот вам мой телефон и электронная почта. Если понадобится, можете звонить в любое время, я всегда на связи.
Попрощавшись с Ллойдом, Фергюсон вышел из дома, бросив прощальный взгляд на дом Крампа, он вдруг увидел в окне Кевина, который неловко помахал ему рукой. Джим улыбнулся и кивнул в ответ.
Когда агент уселся в машину, задремавший от скуки Бейкер искоса взглянул на него.
- Все в порядке, - отозвался Фергюсон, - я узнал все, что мне нужно.
Уже находясь в аэропорту, Джим решил позвонить Корасон. Набрав нужный номер, он услышал в трубке знакомый голос.
- Ну что, Джим, вы узнали что-нибудь?
- Да, это он. У него все в порядке, но пока он не готов с вами общаться. Дайте ему время.
- Да, конечно, хотя мне не терпится пообщаться. Ну да что поделать, лишь бы ему не навредить. Вы узнали, почему он ушел, как оказался в Айове?
- Это не телефонный разговор, Корасон. Поговорю с вами по приезду. Кстати, мне нужна ваша помощь. Мне нужен образец ткани вашего мужа. Волосы с расчески вполне подойдут. Если сможете привезти мне сегодня вечером в Джексон, буду очень благодарен. Только это строго между нами.
- Хорошо, Джим. Я думаю, у меня получится, Роджера нет, он уехал на пару дней. Попробую посмотреть в его ванной.
- Ну тогда до встречи, жду вашего звонка.
- Хорошо, до свидания.
Вскоре началась посадка на самолет, и спустя полчаса Фергюсон, удобно устроившись в кресле самолета, решил вздремнуть. Проснулся он от голоса стюардессы:
- Мистер, выходите, пожалуйста, мы прибыли.
Встрепенувшись, Джим встал с кресла, взял с полки дипломат и пошел к трапу. Спустившись, он прошел на стоянку, и сев за руль, задумался о своих дальнейших действиях. Наконец он завел машину, и, выехав из служебных ворот, медленно поехал в офис ФБР. Добравшись до службы, он, поприветствовав сотрудников и прошел в кабинет начальника.
- О, Фергюсон, с возвращением! – обратился тот к Джиму.
- Добрый день, сэр!
- Ну как съездили в Айову, выяснили что-нибудь по поводу мальчишки?
- Ребенок усыновлен в Мексике, все документы подлинные, поэтому у нас нет достаточных оснований требовать генетической экспертизы. Тем более, мне нужно прояснить кое-что с семьей Митчелл. Отчет о поездке представлю вам в течение пары дней.
- Да, Мексика… То есть дело вновь закрывается? Смотрите, Фергюсон, чтобы не подвели нас под монастырь.
- Думаю, что больше жалоб от Митчеллов не будет, сэр.
- Даже так? Ну хорошо, поживем – увидим. Можете идти. Жду отчета.
- Хорошо, всего доброго.
* * *
Спустя полчаса позвонила Корасон, и, договорившись о встрече в одном из ресторанчиков, привезла то, что просил Фергюсон – несколько волосков в небольшом целлофановом пакетике. Осторожно положив пакет под салфетку перед Фергюсоном, женщина не удержалась от расспросов.
- Ну как он там, как ему живется?
- Могу с полной ответственностью сказать, что живется ему там нормально, его любят, о нем заботятся.
- Это хорошо, я рада за него. Но мне так хочется увидеть моего Кевина, обнять!
- Корасон, я прекрасно понимаю ваши чувства, но дайте мальчику время. Это для него большой стресс.
- Хорошо, я буду держать себя в руках.
- И повторяю, не сообщайте ничего вашему супругу. Ничем не показывайте вашу радость. Пускай все идет своим чередом.
- Но почему? Разве он не должен узнать, что наш сын нашелся?
- У меня есть основания считать, что он причастен к исчезновению Кевина. Эти волоски дадут мне окончательную картину.
- Роджер? Как он мог?! Это же его сын! Я крайне расстроена, Джим. Боюсь, что не сдержусь и выскажу ему все, что я думаю о нем.
- Вот от этого я вас прошу воздержаться. Это может нанести вред всем, в особенности – вам с дочкой.
- Хорошо, я постараюсь.
На этом они попрощались и разошлись.
* * *
Джим вернулся обратно в офис, и, добравшись, решил зайти к своему знакомому лаборанту Квентину. Спустившись по лестнице в полуподвальное помещение, Джим осмотрелся, и, увидев, что никого больше нет, вошел в кабинет.
- А, Джим, привет! Давненько тебя не видать было. Надо бы нам как-нибудь устроить пикник, как в былые времена.
- Да, частенько сам подумываю об этом, но с этой чертовой работой никак не получается. Слушай, Квентин, у меня к тебе очень личное дело, можно сказать, интимное.
- Ну давай, выкладывай.
- Мне нужно сделать сравнение генетического материала. Но никто об этом не должен знать.
- Хм, немного скользкая просьба. Но мы же друзья, так что сделаю, нет проблем. Надеюсь, ты не пытаешься отмазать какого-то мерзавца?
- Да нет, конечно, наоборот. Речь о том, чтобы мерзавец не навредил хорошим людям, - ответил Фергюсон.
- Ладно, дай мне свой материал, через пару дней скажу тебе ответ. Что конкретно тебя интересует?
- Мне нужно узнать, принадлежат ли оба образца одному и тому же лицу.
- Ладно, сделаем. Но учти, что просто так тебе не отвертеться.
- Да, конечно, я сделаю все, что нужно.
- Слушай внимательно. Исходя из сложности задачи, - Квентин хитро прищурился, - с тебя хороший пикник с сочными стейками. И море пива, понятное дело.
- По рукам! - улыбнулся Фергюсон.
* * *
Спустя два дня Квентин позвонил Джиму.
- Слушай, в общем, анализ показал, что оба образца принадлежат одному и тому же человеку. Совпадение 99%, так что ошибка исключена. Можешь придти, забрать распечатку и свои улики.
- Ладно, я буду через 10 минут. В принципе, я не особо и сомневался. Но все же стоило перепроверить.
- ОК, как скажешь, Джим.
Фергюсон тут же набрал номер Корасон Митчелл.
- Привет, Джим, - услышал он в трубке приятный голос.
- Ваш муж вернулся?
- Да, он сейчас у себя в офисе. Думаю, вечером будет дома.
- Хорошо, спасибо.
- Есть какие-то новости?
- Пока нет, будут завтра, - Фергюсон воздержался от правдивого ответа.
- Ну ладно, тогда я буду ждать вашего звонка.
- ОК, договорились.
Отключив телефон, Джим надолго задумался. Наконец, он принял какое-то решение. Спустившись в лабораторию, он забрал у Квентина все материалы экспертизы, и выйдя на улицу, сел в машину. Путь его лежал на фабрику Митчелла. Проезжая мимо здания цеха, Джим обратил внимание на офис, находящийся чуть поодаль. Пройдя за ворота, Джим двинулся прямиком к офису. Пройдя по небольшому коридору, он оказался у кабинета с табличкой «Митчелл». Место секретарши пустовало, поэтому Фергюсон постучал в дверь.
- Войдите! – раздался из-за дверей густой бас.
Когда Джим вошел, его взору предстал плотный усатый мужчина с чуть седыми висками, сидящий в кресле. У него были густые брови, крупный нос, квадратный подбородок, словно высеченный из камня, и тяжелый взгляд.
- Чем обязан? – вопросил Митчелл.
- Мистер Митчелл, я по поводу вашего сына, Кевина. Шесть лет назад вы последний раз видели его. Должен вам сказать, что мной были обнаружены некоторые подробности его исчезновения. И боюсь, что они складываются не в вашу пользу.
- И что он вам наговорил? Он же не в себе, всегда был с приветом.
- Разве я вам сказал, что видел Кевина? Откуда у вас такая уверенность, что он жив?
Митчелл замялся.
- Но дело не в этом, мистер Митчелл. Самая главная улика вот здесь, - и Фергюсон достал из дипломата прозрачный пакет с трусиками. При виде улики Митчелл побагровел.
- Узнаешь? Узнаешь, сукин ты сын?! Как ты мог сделать такое с шестилетним ребенком?! За это преступление тебе светит лет 25 без права на помилование. А за кровосмешение по закону штата тебе добавят еще десять лет. Так что гнить тебе в тюрьме до самой смерти, мразь!
- Я не… он сам хотел этого, он был грязным и распущенным ребенком. Я всего лишь давал ему то, чего он сам хотел! – попробовал оправдываться Митчелл.
- Вы лжете, Митчелл, и прекрасно это понимаете. Вы мерзкий человек, и все, что с вами произойдет – целиком ваша заслуга. Мне вас совсем не жаль. В скором времени вам придется предстать перед судом.
При этих словах Митчелл полез в ящик стола, вынул пистолет и направил его в сторону Джима.
- Вы мне сейчас отдадите эти трусики, и все будет по-прежнему. Я не пойду в тюрьму, ни за что!
- Митчелл, вы идиот. Если вы убьете меня, вам не миновать смертельной инъекции. А так хоть какая-то жизнь у вас будет. К тому же мной уже написан и передан начальству отчет вместе с результатами экспертизы. Вы лишь усугубите вашу судьбу. Если вы пуститесь в бега, далеко вам все равно не уйти. Впрочем, у вас есть и другой выход. Вам решать. А я должен вас покинуть.
Повернувшись спиной к Митчеллу, Джим демонстративно медленно направился к выходу. Опешивший от такой наглости Митчелл трясущейся рукой направил в спину Фергюсону пистолет, но спустя несколько секунд рука безвольно опустилась. Когда Джим уже выходил из офиса, до него донесся приглушенный звук одиночного выстрела. Медленно дойдя до машины, Фергюсон сел за руль и неторопливо поехал, в голове было странно пусто и прозрачно. Услышав звонок мобильного телефона, Джим съехал на обочину и нажал кнопку приема.
- Мистер Фергюсон, Джим, это я, Алекс, то есть Кевин, - раздался в трубке мальчишеский голос. – Мы с папой поговорили, и, в общем, решили, что пусть мама позвонит мне. Все же она ни в чем не виновата передо мной.
- Хорошо, Кевин, я ей передам сегодня же. Только чуть попозже, ладно? У меня тут пока небольшие дела.
- Хорошо. Джим… - мальчик запнулся.
- Что, Кевин?
- Вы его видели?
- Кого? – словно не понял вопроса Джим.
- Ну, моего… - и в трубке повисло молчание.
- А, ты про мистера Митчелла? Да, я видел его. Он никогда не побеспокоит вас с Ллойдом.
- Точно не станет?
- Я даю тебе тысячепроцентную гарантию.
- Джим, я даже не знаю, что и сказать, чем я смогу отплатить за всё, что ты для меня сделал…
- А не надо ничем платить. Просто расти, учись и будь самим собой. Таким, какой ты сейчас – хорошим, добрым человеком. Думаю, что эту просьбу тебе не очень сложно будет выполнить. И когда у тебя будет какая-то неоднозначная ситуация, просто вспоминай про свой должок мне, ладно?
- Да, я клянусь, что всегда буду об этом помнить. Всего доброго, Джим!
- Ну все, пока, дружище. И думаю, что мы еще встретимся, Кевин.
- А я уверен, что мы встретимся!
На этом их разговор завершился. Положив телефон на пассажирское сиденье, агент Фергюсон вдруг взглянул на себя в зеркало заднего вида, и обнаружил на уставшем лице довольную улыбку. Покачав головой и мысленно укорив себя в легкомысленном отношении к чужой смерти, он стронул машину с места. Весна в Миссисипи была на своем экваторе, свежий ветерок дул в боковое стекло. Джим включил радио, из динамика донесся кантри-госпел Роя Акуффа «I Saw The Light». Фергюсон не был любителем религиозных песен, но неожиданно для себя стал тихо подпевать: «Я видел свет, я видел свет, хватит тьмы, хватит ночи».
©Balamut
