юные действующие лица:

Андрей – 11 лет;
Никита – 12 лет

Чтобы в последний раз повидаться
И попрощаться.
Я буду любить тебя вечно.

Найк Борзов

Трах-тибидах-тибидах! Это там кто? Мальчишка или девчонка?
Андрей прищурился, пытаясь разглядеть среди толпы это маленькое щупленькое существо с длинными волосами. Ресницы большие, волосы длинноватые чёрные, смуглый стройный и очень красивый. Вроде бы девчонка, но в чёрной майке и джинсовых шортах, совсем пацанячьих, скорее всего, мальчишка. На вид этому существу неопределённого пола было 10-11 лет, БЛиже даже к 11-ти.
И тут маленький 12-летний гопник Андрей волей-неволей влюБиЛся. В этом новом возникшем в нём чувстве его пугало одно: что если это существо окажется мальчиком! Ведь он же не педик, чтоб мальчишек любить. В общем, дальше будет выяснение оБстоятеЛьств. Если девчонка, то Андрюшка сделает всё, чтоб поБЛиже к ней находиться, а если мальчишка, то не повезло ему. Андрейка таких терпеть не мог. Тогда он будет преследовать его до конца заезда.
И вот возле санатория собрали кучу детей, некоторых родителей, а какая-то тётка стала что-то объяснять. Андрей её не слышал. Он всё равно в санатории будет отдыхать один, а значит можно беситься сколько хочешь и не слушать эту гундосую тётку. Лучше он займётся другим. Конопатый, симпатичный Андрюшка с небольшим ёжиком каштановых волос на голове, принялся оглядывать это существо на другом конце толпы и ощущал всё больше и больше странное приятное тепло, разливающееся в груди и по всему телу. Мальчик глазами ощупывал этот кругленький милый носик, несколько конопушек на смуглых щёчках, тонкие розовые губки и влюБЛялся сильнее и сильнее. Дошло до того, что в его трусиках зашевелилась, когда он представил сквозь джинсовые шортики и трусики нетронутую маленькую девчачью девочку. И вдруг грозный голос крикнул:
- Никита!
Тётка уже замолчала, заговорили между собой другие. А на этот голос отозвалось именно то существо, которое Андрей вот уже десять минут любовно ощупывал глазами. А звало его другое существо, тоже с длинными волосами, забранными сзади в хвостик. Это уже точно был мужчина, молодой, лет 26-ти. Он махнул рукой смуглому мальчику и добавил:
- Я поехал!
С этими словами парень скрылся в ауди и рванул вперёд. Его лицо показалось Андрею знакомым, но он не знал, где мог видеть его! Но парень Адрейку уже не интересовал. Он сосредоточился на этом мальчишке с волосами и ресницами, как у девчонки.
И тут гамма эмоций маленького гопника стала меняться с завидной скоростью. Сначала он вспомнил все те чувства, с которыми он ощупывал лицо и тело мальчика, а потом рентгеновский взгляд просветил сквозь шорты уже не маленькую нетронутую дырочку, а аккуратный смуглый мальчишеский членик, и вместо того, чтобы почувствовать отвращение, Андрюшка испытал необыкновенный прилив возбуждения, что его твёрдый членик готов был вот-вот порвать плавки и шорты. Затем тут же возникло ощущение стыда! Что он думает о чём-то запретном. Тогда Андрейка проклял себя за такие педерастические мысли и разозлился на этого мальчишку! Следующей мыслью было отомстить этому Никите и устроить сладкую жизнь, что Андрей и намеревался сделать.
Андрей был наглым 11-летним мальчишкой, выращенный улицей. А на улице всегда было так, что отличаться от других – это аморально, а значит – ты опущенный. По этому поводу оральный секс считался чем-то низким. Никите повезло лишь потому, что Андрею было 11, а не, скажем, 15. Из всех сверстников двора Андрейка был, так сказать, авторитетом. Нет, он не был тем мальчишкой, который всех бьёт, издевается, он любил всё делать тихо, спокойно, не БрезговаЛ подлостью. Он был более высокомерным, чем задиристым. Если его обижали или ему что-то не нравилось, то Андрей переходил в наступление. Он был наглым, скорее всего ещё и из-за того, что был самым красивым мальчишкой двора: каштановые волосы, прямой нос, огромные выразительные голубые глаза, прямые брови, и маленькие милые конопушки по носу и щёкам.
Итак, поток мелко-рогатого скота устремился в санаторий. В каждом номере было по три кровати, и Андрей был счастлив, что он попал в комнату с другими мальчишками. Одному было 13, другому тоже 11. Первым делом он решил рассказать им об этом педерастического вида мальчишке, Никите.
В санатории было точь-в-точь как в лагере. Также все делились на отряды, такой же распорядок дня, но санаторий Андрюшке нравился больше. Он был более лояльным. Если ты хочешь – можешь спать до часу дня. Пропустишь лечебные процедуры – твои проБЛемы. Был сонный час, но на нём тоже можно было не спать, и Андрей часто на сонном часу гонял в мяч. Отбой не преследовался, и если после 11 вечера вахтёр застанет тебя в коридоре, он пройдёт мимо, ничего не сказав. Главное, чтобы шума не было. В общем, вольготная жизнь. Единственное чего не хватало, так этого человека, или нескольких людей, которые Андрею вылизывали бы ножки. Будущий криминальный авторитет не мог жить как все, ему нужны были особые почести.
Первым делом он рассказал о Никите всем своим ребятам из номера. Петька, который младший, ещё как-то согласился, что Никита выглядит неподобающе мальчишке, а вот Сашка, которому 13, вообще махнул рукой и сказал, что всё с этим Никиткой в порядке. В общем, попались одни размазни. С ними у Андрея ничего не вышло. Все дети в отрядах жили, скажем так, дружно, никто никого не трогал, в общем, сплошные сопливые мальчишки. Андрея это злило, и он думал, как бы скорее вырасти, стать хотя бы 13-14-тилетним. Тогда его хоть чуть-чуть слушали, а пока Андрею приходилось лишь задевать Никиту при встречах, или, попросту говоря, заигрывать. Тот никак не реагировал на то, что Андрей его то щёлкнет, проходя мимо, то ударит, то кепку стянет и на пол бросит. А в столовой он любил проходить обязательно мимо стола Никиты и задевать того, когда тот нёс ложку ко рту.
И с каждым днём подсознание Андрея всё больше и больше влюБЛялось в Никиту, а сознание проклинало его за это. По тёмным поздним вечерам, не в силах заснуть, Андрей лежал поверх одеяла, так как было жарко, в серой майке, в которой постоянно гонял в санатории, и аккуратных цветных плавочках, и думал о Никите. Он не думал о нём всегда, но часто, особенно по ночам. Он думал о том, как любит его, но вуалировал всё это тем, что он хочет поквитаться с мальчишкой за его нестандартный вид. Только вот членик в лавках шевелился и вставал. Тогда Андрей переворачивался на живот и не потому, чтобы никто не увидел, некому всё равно было смотреть, а потому, что лежать на вставшем кончике гораздо приятнее. Так мальчишка лежал с закрытыми глазами, иногда вдавливая своё тельце в кровать и улетая от наслаждения. И думал он о Никите и том, что его членик встал на какую-нибудь вожатую из другого отряда. Дрочить он не умел, ни разу ещё не испытывал оргазм, поэтому любил ощущать, как тепло из раздроченного членика растекалось по телу.
Как-то, через несколько дней, Андрей гонял по дороге мяч и увидел Никиту, идущего рядом с каким-то низкорослым десятилетним очкариком. Недолго думая, Андрей пнул мяч в сторону Никиты, и тот ударил мальчика прямо в бок. Никита обернулся и возмущённо прикрикнул:
- Осторожней с мячом!
- Чего!? – нагло возразил Андрей. – Ты чё там сказал!?
Но Никита с очкариком уже удалялся в сторону ив, и Андрей не стал его преследовать. Потом, правда, выловил этого очкарика, прижал в коридоре и сказал:
- А чё ты с ним общаешься. Ты видишь, какой у него видок! Да он опущенный, он, сокрее всего, сосёт у всех, и ротик у него рабочий, БЛя, ты хочешь, чтобы и тебя таким считали?
Очкарик только испуганно мигал и ничего не говорил.
Потом Андрей выловил другой момент, когда шёл с полотенцем на процедуру. Коридор был пуст и из одной двери вывернулся Никита. Андрей принялся сокращать расстояние между собой и стенкой. В итоге Никита оказался прижатым к стене, которая больно царапнула его за локоть.
- Ты осторожней можешь! – воскликнул Никита.
- Чё! – Андрей тут же обернулся. – Чё ты там сказал!
Теперь Андрей не упустил момента и тут же приБЛизился к Никите. Когда другие испуганно мигали и отступали этот маленький мальчишка, который был почти на полголовы ниже Андрея, не отступил, а наоборот выпятил грудь и стал каменным, нагло уставившись на обидчика.
- Ты, давай пообщаемся! – воскликнул Андрей.
- Айда, - кивнул Никита.
- Пошли… - Андрей повёл Никиту к концу коридора. Он знал, что та мнет кабинетов и есть выемка с креслами. Если на креслах никого нет, то в этом тихом коридоре можно и пообщаться.
Никого не было, и Андрей тут же прижал Никиту к стене. Запах, от Никиты исходил запах вспотевшего мальчишки, который тут же приятно защекотал нервы Андрея. Глядя по-настоящему любовными глазами на Никиту, Андрей начал по-гоповски наезжать:
- А чё мы такие грубые!
- Это не я грубый, это ты…
- Ты опущенный, понял.
- А ты поясни за опущенного!
- А чё пояснять, ты, опущенный. Давай возьми у меня в рот.
Членик Андрея стал дыбом, стоило ему только представить, как тонкие губы Никиты обхватывают его членик.
- А чё я у тебя должен брать! Ты кто такой вообще, - нагло заявлял Никита.
- Давай, ты у меня возьмёшь в рот, а я трогать тебя больше не буду. Давай, да!
Никита прищурился.
- И задевать тоже не будешь?
- Нет, обещаю, - клятвенным тоном сказал Андрей, да он и выполнит обещание, он же ведь не пооБещаЛ никому об этом не рассказывать.
Никита покосился о сторонам и добавил:
- Что, прямо здесь?
- А чё, здесь никого нет.
- Давай, но ты обещал!
Андрей спешно кивнул и расстегнул резинку шорт, а потом выпустил из тесных плавок маленький твёрдый колышек.
- Давай быстрей.
Никита присел на корточки, и…
У Андрея иногда брали в рот мальчишки из его двора, из соседних дворов, это если была какая-то разборка между мелкими 8-11 лет и кого-то опускали. Обычно эти самые опущенные действовали по одному алгоритму. Если их пообещаешь не трогать, они возьмут в рот. Но как они БраЛи! В основном они противно обхватывали обычно нестоячий кончик губами, складывая те в трубочку, и во рту даже не касались членика языком или нёбом, так, оБЛижут губами и отойдут. Некоторые потом плевались, но немногие. У Андрея редко в таких случаях стоял, и вот сейчас был один из таких случаев, тем более что Никита сделал всё по-другому.
Сначала он обхватил кончик Андрея губами, прижал его языком к нёбу, потом поигрался кончиком языка на бутончике кожи членика, а затем пальчиками потянул у основания и открыл головку, и начал двигаться, прижимая головку к нёбу. Андрей даже ойкнул от наслаждения. Не было у него ещё такого в жизни.
Никита сделал три движения и поднялся. Он взглянул на непонимающего Андрея и оБЛизал губы.
- Смотри, - произнёс он. – Ты обещал.
И с этими словами Никита убежал.
Андрюшка неспешно заправил столбик обратно в плавки и в шортики и отправился в номер. Никаких физлечений сегодня не будет, с таким-то стояком в штанах! Андрей до номера-то дошёл еле-еле, чтобы никто не заметил этот бугорок. А в номере он первым делом заперся в туалет, снял штаны до щиколоток и сел на угол ванны, глядя на свой твёрдый кончик. Он не знал, чего он хотел, но состояние было просто эйфорическое. Он будто летал.
Так, со стояком Андрей провёл в ванной минут тридцать, потом, так и не успокоив его, мальчишка оделся и вышел. Он плюхнулся на кровать и уставился в никуда.
Никита.
Его лицо, его тело стояли в глазах мальчика, и странные противоречивые чувства боролись в Андрюшке. Он до безумия любил этого смуглого мальчишку, но гоповская сущность проклинала его за эту любовь. Так мальчишка валялся на кровати один в номере около часа. А когда не нашёл выхода из тупика, то заплакал. Уткнулся в подушку и заплакал от непонятных чувств, бушующих в нём. Потом пришёл Сашка, и Андрей притворился, что спит.
Андрей не пошёл обедать и ужинать. БЛиже к ужину он перекусил в номере печеньками. Есть не хотелось, сердце дрожало непонятным теплом, мысли были заняты Никитой. Андрей не хотел видеть этого мальчишку, потому что боялся, что если увидит его, то тут же подойдёт и поцелует. Естественно, рассказывать кому-то о том, что Никита брал у него в рот, Андрей не стал.
БЛиже к вечеру Андрюшка только вышел в холл и посмотрел на кресле телевизор, раскинув ноги и продолжая думать о смуглом мальчишке. Хорошо ещё, что Никита был в другом отряде и жил на втором этаже, в то время как Андрей жил на третьем.
Вечером все ушли на дискотеку, начинало темнеть, а Андрей не пошёл, хотя ходил всегда. Просто он боялся, как бы не сорваться и не пригласить Никиту на танец. И вдруг на середине дискотеки к нему приходят знакомые мальчишки и приносят известие: оказывается, Никита - ударник!
Была в их городе местная самая известная рок-группа «Гриффиндорф», её иногда показывали по телеку, и Андрей слышал, что ударнику у этой группы всего 12 лет, он видел его мельком на экране, всегда в чёрной джинсовой кепке, но лица даже нормально не разглядел! А тут ему приносят известие, что Никита фактически знаменитость города. Он уже год играет в группе. Андрей, конечно, мог бы не поверить, но он вспомнил того парня, что прощался с Никитой, тогда ещё его лицо показалось ему знакомым. Так и есть, это был солист «Гриффиндорф»а.
Ночью Андрей долго не мог заснуть, всё думал о Никите. Его мнение о нём резко изменилось, и он решил послать нах свою гоповскую сторону и подумал, что новые факты оправдывают Никиту. С этими мыслями он и заснул.
Проснулся Андрюшка уже тёмной ночью. Членик был невероятно твёрд, в груди билось какое-то тёплое необъятное чувство, дыхание сбивалось, сердце заполнялось горячей любовью, а перед пробуждением во сне он видел голенького Никиту. Перевернувшись на другой бок, Андрей принялся уговаривать себя в том, что это всего лишь сон, что Никита лишь обычный мальчишка… но сердцу-то не прикажешь.
Он увидел его на следующий день в воскресенье за завтраком. Они стояли в небольшой очереди раздачи, и Никита был впереди Андрея через несколько человек. Сначала Андрей не обратил внимания, но потом понял, что уже давно изучает взглядом изгиб смуглой шеи Никиты и его длинноватые волосики. Застав себя на том, что ему очень нравится данная картина, Андрей выругался, про себя, конечно, и попытался думать о чём-то другом.
Не получалось.
Уже во время обеда Андрей подошёл к столу Никиты и сел напротив. Мальчик ел и не показал даже вида, что боится или ещё что-то в этом роде.
- А ты чё, правда, что ль ударник группы «Гриффиндорф»? – спросил Андрей наглым тоном.
- Да, - ответил Никита не менее наглым тоном.
- А чё ты мне сразу не сказал? – спросил Андрей.
- А чё, я должен всем что ль об этом говорить.
- Ну ты там, это… не обижайся на всякое там…
- Ты же оБещаЛ меня больше не трогать, - сказал Никита.
- Да. И не буду.
С этими словами Андрей удалился к себе в номер. Что-то произошло, что-то определённо случилось. Он всего лишь поговорил с этим мальчишкой, а настроение такое, будто он до потолка прыгать хочет от счастья.
Спать? Да когда Андрей спал на тихом часу! Он повалялся немного на кровати, думая с замираньем сердца о Никите, и пошёл на улицу. Оказалось, что на улице был Никита, который один набивал мяч.
- Эй, - позвал Андрей. – Давай поиграем!
- Ага, - недоверчиво усмехнулся Никита. – Чтоб ты мне мячом голову снёс?
- Нет, правда!
И, сначала с недоверием, а потом с охотой, Никита согласился. Они уже забыли о том, кто кого бил, кто с кем враждовал и, как и принято у мальчишек, за несколько минут стали друзьями. Потом даже Никита соБраЛся уходить в санаторий, а Андрей решил продолжать. Тогда Никита схватил мяч, обнял его и заключил в объятья, а Андрей, смеясь, начал этот мяч вырывать. Получается, что он обнял Никиту сзади и тискал того, пытаясь выдернуть игрушку. Оба смеялись. Андрей почувствовал, что от Никиты исходит прекрасный запах мальчишеского пота, почему он подумал, что этот запах прекрасный? Неизвестно.
- А у тебя есть здесь барабанный палочки? – спросил Андрей, когда они вдвоём уже весёлые шли к санаторию.
- Да, - кивнул мальчик. – Я их привёз, чтоб их дома ненароком не поломали, да не потеряли.
- Ух ты! А ты покажешь?
- Да ради бога! Заходи ко мне сегодня в номер после дискотеки.
- А сколько тебе лет?
- Двенадцать.
Ничего себе. Никита был даже старше Андрея, хотя и на полголовы ниже. К тому же Андрей был просто стройным, худым мальчиком, а Никита – худощавым, хотя и тоже очень стройным. Он постоянно гонял в откровенной чёрной майке и джинсовых шортиках, отрезанных выше колена. Андрей часто хотел увидеть его голым и обрывал себя на этой мысли.
После дискотеки, по идее, должен был быть отбой, но кто ж за отбоем следит. За окнами уже темно, а Андрей первым делом бежит на второй этаж в номер к Никите. Мальчишкам из своего номера он успевает крикнуть:
- Если я не вернусь ночью, можете считать меня коммунистом.
Что значила эта фраза, мальчик не знал, но его отец часто так говорил. К тому же он знал, что вернётся от Никиты часа через два.
В вестиБюЛе второго этажа было сумрачно, на кресле сидели две вожатые, которые даже не обратили внимания на мальчика. А тот мерно постучал в дверь номера Никиты. Тот открыл дверь, и сердце Андрея остановилось. Мальчишка был в одних шлёпанцах, шортах и чёрной кепке, в которой часто выступает на концертах.
- Заходи, - кивнул он.
На заднем фоне тихо играла музыка «Грифиндорфа». В прихожей было мрачно, свет не горел, а в номере светил тусклый ночник. Было уютно. Никита был один.
- А где твои сокамерники? – спросил Андрей.
- У них сегодня срок истёк. Мама с Эриком тут жили, они уехали, - ответил Никита, закрывая дверь. Теперь Андрей заметил ещё на руках Никиты перчатки без пальцев.
Андрей грохнулся на кровать и посмотрел на макулатуру, которая валялась там: сборник рок-песен, тексты группы «Грифиндорф» и комиксы. Андрей взял комиксы.
- А больше никого подселять чего-то не хотят, - ответил Никита, становясь посреди комнаты.
- Классно тебе. Один.
- Бе, - Никита свалился на соседнюю кровать. – Домой хочу.
Андрюшка быстро скользнул по обнажённой поджарой икре Никиты и снова уставился в комиксы. Впечатлений уже хватило.
- Да ладно тебе! Зачем домой?! Здесь халява, сэр! Покажи палочки.
Никита подошёл к столу, вытащил пакет, а из пакеты выудил две настоящие барабанные палочки. А потом взял и с разбегу выдал по кровати-столу-другой кровати смачную перебивку в такт песни из магнитофона. Точную, тихую и чёткую. Внутри Андрея всё вздрогнуло. Он не думал, что обычными двумя палочками можно такое вытворить. Потом он сам пытался, но у него выходило неточно, то тихо, то громко, ритм рваный.
Четверть часа мальчишки БоЛтали о том, о сём, о мальчишеском, а потом Никита вышел на балкон. Андрей последовал за ним. Они оперлись на перила и посмотрели вперёд. Балконы входили прямо на бескрайнее поле, вдалеке виднелся лес, над всем этим повисли оБЛака и полная луна.
- Да. Классно, - вздохнул Андрей, и в его душе проснулась такое тепло, что захотелось плакать.
- Красиво, - кивнул Никита, чуть сжав свои тонкие губы. – Я домой хочу.
И луна отразилась в двух влажных дорожках, скользнувших по щекам мальчика. Андрей сделал вид, что не заметил. Он сам вгонял других мальчишек в слёзы, а успокаивать – никак.
- По маме скучаешь? – выдавил он. - Нет, я матери не нужен, я её ненавижу, - произнёс Никита.
Андрей, выросший в кругах, где мама ценилась первым делом, немного возмутился:
- Да нужен ты ей. Так не бывает, чтобы ты не нужен был маме.
- Ещё как бывает, - ответил Никита. – Если бы не Владик, я бы давно повесился!
По холке Андрея пробежал холодок. Тут он уже и не знал, что сказать.
Никита откинулся назад и сел на пол, прислонившись к стене, рядом на верёвочке сохла его недавно выстиранная чёрная футБоЛочка.
- Она говорит, что я самый младший и самый ненужный в семье, - горько вздохнул Никита, глядя влажными глазами на луну.
Андрей сел рядом, вытянул ноги и посмотрел, как тусклый свет из номера отбрасывает оранжевые блики на его колени и икры. Своим плечом он чувствовал плечо Никиты, и от этого становилось тепло.
- Она говорит, что папа из-за меня умер, - продолжал Никита. - У него же рак был… А мы тогда на озере чем-то отравились. Мы с ним же только вдвоём были. Мы грибы ели. То есть, я грибы ел, а отец не ел. Я его всегда больше, чем мать любил и больше, чем братьев и сестёр. И мы летом на озере были. А у него уже рак был. Врач сказал, что у него плохо дело, чтобы мы его не расстраивали, иначе, если он расстроится, то может умереть. А на озере я отравился. Меня стало рвать и я стал терять сознание. Он испугался и понёс меня до города на руках пешком, потому что машина у него заглохла совсем…
Никита принялся теребить пальцами нижнюю губу. Он смотрел на луну. И Андрей смотрел на луну. Он боялся посмотреть на Никиту.
- А потом я в лесу проснулся. А рядом отец лежал. А меня всё рвало. Уже темнело, страшно было. Я к нему подполз и начал теребить его, а он глаза открыл и сказал: «Никишечка, надо до города добраться, иначе тебе совсем плохо станет». Я начал его поднимать, а сам не могу. Сознание теряю, и постоянно меня рвёт. А отец мне знаешь что говорит? «Малыш, ты иди в город быстрее один, а то я умираю. Ты иди в ту сторону, не заБЛудишься, город рядом. А меня тут оставь. Скажи в больнице, что я здесь, за мной приедут».
Никита остановился и зарылся лицом в колени, пряча слёзы. Андрей, всё ещё боявшийся посмотреть в его сторону, услышал сбивчивое громкое дыхание Никиты.
- А я сё его пытался поднять и понести, - продолжил Никита дрожащим голосом из недр коленей. - Я ж не оставлю его в лесу, а потом, когда я на плечи его взвалил, я вообще упал и потерял сознание…
- Ты… это… - Андрея мялся. – Не рассказывай, если… неприятно…
- А потом я уже очнулся в больнице, - продолжал Никита. – Отец меня до города всё-таки как-то донёс. Меня в детскую отвезли, а его во взрослую. Меня спасли, а его – нет. Я его больше не видел. Мне сказали, что он умер, когда я уже в больнице лежал и уже выписывался. Мама ко мне не ходила. А дома я пришёл, понял, что папа уже умер совсем, и я заплакал прям там, в коридоре, а мама подошла и сказала, что это я убил его, потому что он из-за меня расстроился и умер.
Никита ушёл в тихий плач и замолчал. После некоторой паузы он сказал:
- Наверно, да. Это он из-за меня… А мама потом меня перестала любить. Она всегда варила еду на всех, кроме меня. Борщ или кашу я ещё кушал, а если она варила, скажем, яйца, то только столько штук, сколько нужно её и другим, кроме меня. А брат и две сестры, у меня, они ей подыгрывают. Так вот я живу.
Никита замолчал. Тишина была какой-то давящей.
- А потом Владик меня нашёл. – Пауза. – Чтобы не повеситься, я записывался в школе на разные кружки, ходил куда-нибудь, чтобы дома не сидеть. Часто голодным был. Я начал ударять. Ударником мало кто хотел стать. А мне понравилось. Там можно херачить и беситься и никто тебе не скажет, чтоб заткнулся. Владик был как-то на одной из таких репетиций. Там какой-то городской ансамбль детский должен был выступать, а я немного ударять должен. Я стою с палочками, смотрю, как в костюмы переодеваются. Весело было, а тут он подходит. Я тогда сразу ничего не почувствовал. Он мне на плечо руку положил и говорит: «Хорошо ударяешь». А потом мне визитку всучил с каким-то адресом. Сказал, что если я хочу деньги, чтоб приходил. И я пришёл. Он сказал, чтобы я приходил с мамой, а я ей даже не сказал. Ну и объяснил я ему всё. Теперь стал ударником в «Грифиндорфе». Мама когда узнала, лучше не стала, но на людях всегда говорит: «Это мой мальчик, это мой сын», и улыбаются. А глаза всё равно колючие.
Никита поднял лицо и мокрыми глазами посмотрел на луну, потом повернулся к футболке и краешком влажной ткани вытер глаза.
- Вы дурачки, опускаете друг друга, даёте в рот, - Никита повернулся и вновь посмотрел на луну. – А это так приятно. Это любовь. Владик меня этому научил. Это так хорошо. Когда он в темноте подходит, я голый, а ты закрываешь глаза, чтобы не видеть ничего. А потом его губы делают тебе так приятно, что ты думаешь, что дурак, если хотел повеситься. Я его люблю. Владика. Он как отец мне теперь. Он никогда не сделает мне больно…
Снова наступила тишина.
- То есть, ты хочешь сказать, что он у тебя сосёт? – хриплы голоском выдавил Андрей, у которого у самого в шортиках давно было колом.
- Да, - сказал Никита. – И я у него. И это очень приятно. Как бы по-настоящему. Любовь. Ну… я не знаю, как тебе это сказать. Хочешь, я тебе покажу?
Наступила тишина. У Андрея звенело и стучало в ушах. Он смотрел на луну.
- И тебе будет приятно? – спросил он.
- Дурачок, конечно. Ведь тебе будет очень приятно.
Андрей молчал. Он всей своей гоповской сущностью не мог понять, как он даст согласие на то, чтобы опустить друга. Но Никита не стал дожидаться ответа. Он просто чуть повернулся к Андрюшке, расстегнул ему ширинку, обнажив бугорок цветных плавок, потом оттянул резинку, вытащив наружу его орган. По нему пробежал непривычный холодок, сердечко в груди мальчишки замерло. Он смотрит на луну, но краем глаза замечает, как Никита опускается, он видит БЛеск луны на его загорелой спине. На секунду Никита останавливается, поворачивает кепку козырьком назад, чтобы она не мешала, потом его горячее дыхание, а потом что-то неповторимое. Будто вся нежность этого мира сразу стеклось в тело Андрюшки. Что-то нежное, влажное и шевелящееся обхватило его членик, погрузив его в тепло, не оголяя головки. Потом что-то сжало его, язык Никиты начал играться на бутончике кожи наверху. Андрейка по инерции положил руку на обнажённую спину Никиты, потому что он хотел трогать этого мальчика, он хотел обнимать его. Губы Никиты медленно пошли вниз по членику Андрея, погружая его всё глубже и глубже в рот, пи этом не открывая головку. Андрея громко выдохнул и даже закрыл глаза, отрезая себя от полной луны. Ему хотелось плакать от того, как же было приятно и хорошо. А Никита медленно направился вверх и снова вниз. При этом его язычок вытворял нечто невообразимое. И вот этот язычок заБраЛся под шкурку писюлька Андрюшки. Тот не выдержал, сердечко в груди останавливалось, мальчишке захотелось что-то сказать и он шёпотом сказал:
- Ооооооо, Никита, Никишечка, я люБЛю тебя. ЛюБЛю.
Никита никак не отреагировал на это, а только продолжил. Но вскоре остановился, высвоБодиЛ членик Андрейки и напоследок облизал его. Потом сел снова рядом и уставился на луну какими-то холёными, удовлетворёнными глазами. А Андрюшка сидел рядом, с члеником на взводе и хотел ещё.
- Спасибо, - сказал Никита.
- За что?
- За это. Я так давно не делал ничего подобного. Знаешь, взять в рот у человека, которого любишь, это тоже очень классно. Просто, сделать приятно ему, это так хорошо. Мне здесь плохо. Я тут уже почти неделю и мне хочется вернуться к Владику. Мне здесь не хватает… любви.
- Выходит, ты меня любишь? – спросил Андрей, поглядывая в сторону Никиты.
- Выходит, теперь, да, - кивнул тот, всё ещё глядя на луну. И та отражалась в его глазах неповторимым БЛеском, а лицо освещало охровым серебром, делая его черты самыми милыми на всём земном шаре.
- Никита, я тоже хочу, - произнёс Андрей. – Я тоже хочу посмотреть на тебя и сделать тебе также… приятно.
Никиша сначала молчал, а потом сказал:
- Пойдём в комнату.
Андрейка заправил членик в трусики, и они перешли в комнату. Там Никита посоветовал Андрею раздеться, а сам выключил ночник. Стало темно, и Андрейка тут же снял с себя всё, побросав на пол одежду. Потом он сел в кресло и уставился на Никиту. Луна била в окна, и всё было хорошо видно. Вот он стоит перед ним, смуглый мальчишка в шортиках и в кепке козырьком назад.
Никита лукаво посмотрел на Андрея и повернул кепку козырьком вперёд, отчего стал ещё красивее. Затем опустился вниз и расстегнул ширинку своих джинсовых шортиков. Спустил их, обнажив белые плавки с бугорком впереди. Андрейка затаил дыхание. И вот белые плавочки поехали вниз, и Андрей увидел этот твёрдый смуглый божественный кончик. Внутри него всё затрепыхалось. Никита стоял перед ним в одной кепке, и у Андрюшки возникло непреодолимое желание вкусить этот маленький столбик.
Медленно Никиша приБЛизился к Андрею и остановился перед ним, глядя прямо в глаза. Андрейка опустил взгляд на гладкий кончик и наклонился вперёд. Почувствовался терпкий запах мальчишеского стоячка, который Андрею сразу понравился.
Он оБняЛ Никиту за бёдра и всё приближался к кончику, думая, что тот, наверное, сейчас окажется противно горьким или солёным. Поэтому Андрей не стал сразу брать в рот членик Никиты, а сначала схватил губами кожицу на кончике, вкусил его, прошёл по ней языком, стараясь уловить какие-то неприятные вкусовые ощущения. Их не было, а вместо этого Никита всхлипнул, обнял его за голову и тихо произнёс одно-единственное:
- Андрюшка.
Это взбудоражило мальчишку настолько, что он нежно, как холодное эскимо, обхватил губами кончик Никиты. Нет, не было никаких неприятных вкусовых ощущений. Было просто классно. Всё равно, что палец, только этот палец погорячее и повкуснее. Андрей попытался повторить движения Никиты. Вверх-вниз, медленно и нежно. Пальчики Никиты зашевелились в коротких стриженых волосиках Андрея. Никита дышал сбивчиво, а потом сам отступил на шаг назад, вырываясь из плена Андрюшкиного рта.
Тот поднял глаза и подумал, что никого он ещё в жизни так не любил, как этого смуглого ударника. Глаза Никиты говорили о том же.
- Ну как? – пошептал Никита.
- Классно. Мне понравилось.
Никита взял Андрея за руку и потянул на себя.
- Вставай, я ещё кое-что покажу.
Андрей тут же встал перед Никитой, и тот попросил закрыть глаза. Андрей послушался. Потом он почувствовал на плечах ладошки Никиты, а потом его губ коснулось что-то мягкое, влажное, шевелящееся. И тут он понял, что это губы Никиты. Надо же. Это настоящий поцелуй. Андрей попытался двигаться в ответ. Вдвоём у них неплохо получалось. А тем временем ладошки Никиты ласково продвигались от плеч к спине, обхватывая Андрея в плен.
Двое голых мальчишек стояли и целовались.
Потом Никита отошёл, и Андрейка открыл глаза.
- А как тебе это? – спросил Никита.
- Тоже классно, - прошептал Андрей. – Давай ещё.
Внезапно песня «Грифиндорфов» на магнитофоне сменилась на медляк, и Никита схватил Андрея за руку.
- Пойдём.
Он притянул его к себе, положил руки на плечи, оБхватиЛ голову и прильнул к губам, и они начали танцевать, целуясь. Андрей сначала просто положил руки на бёдра Никиты, а потом их кончики коснулись друг друга, и Андрей почувствовал красивое тепло от паха по всему телу. Тогда он обхватил Никишку, и они прижались друг к другу, вжимая в низы животов свои членики. Они медленно кружились в танце, целовались и тёрлись друг о друга, иногда постанывая. Потом они перестали целоваться и просто зарылись в шеях друг друга. Дыхание Никиты было ровным, глубоким, как и у Андрея. Они гладили друг друга, иногда целовали в шею. И так на протяжении всей песни. Потом Никита увлёк Андрея на кровать, они упали на неё так, что Андрейка оказался прямо на Никите, и там они замерли в объятьях друг друга. Лежали, чувствуя, как тепло разливается по их мальчишеским телам.
Потом Никита перевернулся так, что оказался на Андрее, привстал, поцеловал того в губы и начал опускаться вниз. Завлёк губами сосок, отчего Андрей тут же вздрогнул и покрылся мурашками, губами опустился к пупку, затем в пах и потом снова обхватил членик Андрея. Теперь Никита остановился, оголил головку мальчика, и взял в рот уже открытый столбик. Андрей задрожал и шёпотом издал тихое «аааааа». Да, это было непревзойдённо.
Он закрыл глаза и полетел. Полетел, отдавшись нежным ласкам Никиты. А какие они были нежные, почти воздушные. Его ротик был просто оБаЛденным. Умелым и ловким. Снова поцелуи в пах, в бедра. Потом Никита лёг рядом и принялся гладить Андрея.
- Нравится? – спросил он.
- Ещё как, - ответил тот. – Давай теперь я.
И Андрей принялся целовать Никиту, с упоением смакуя каждый кусочек его тела: грудь, соски, животик, и снова членик. Андрей тоже оголил головку Никиты, и тут началось. Никишка обхватил Андрюшку за затылок и принялся елозить на месте, шумно выдыхая.
- Андрюша, Андрюшенька. Ты… самый лучший мальчишка на свете… я тебя так люБЛю.
От этого Андрей сосал интенсивнее. Потом они опять поменялись. Андрей лёг на спину, а Никита вдруг начал такое вытворять! Он принялся ласково гладить членик мальчика рукой, а сам завлёк в рот сосок Андрейки и принялся сосать и покусывать. По коже Андрюшки побежали мурашки и он снова по-настоящему застонал. Как же хорошо иногда бывает!
Затем Никита подлез под ноги Андрея, оказалось так, что ноги лежали у него на плечах. И Никита начал сосать у Андрейки. Опять красивый полёт, а потом Андрей почувствовал, как пальцы Никишки стали ласкать его анус. Стало ещё приятней. А вот другая рука погладила живот и схватила его за сосок. Андрей с ума сходил от такого наслаждения. В попке будто червячок возился. Всё его тело превратилось в одну сплошную пульсирующую эрогенную зону, которая всё наполнялась и наполнялась и вдруг взорвалась. Вы видели когда-нибудь, как люди отхаркиваются от воды, которая внезапно попала им в нос, как будто чихают. Так повёл себя и Андрей. Он взорвался громким стоном, который выпустил через нос и сжатые зубы. Его выворотило, в ушах зазвенело. Что это было, он не знал, но, Господи, он и не думал, что бывает так хорошо. Где-то в другом мире его ноги сползли с плеч Никиты, мальчишка подлез вперёд и накрыл своим телом Андрюшку, обнял его и начал целовать в вялые губы. Андрейка ещё не мог прийти в себя от того взрыва, а тут ещё тельце Никиты задевает его членик, лежит на нём, касается его сосков, живота своими сосками и животом.
Никита вдруг стал двигаться взад-вперёд, и его членик постоянно тёрся о пах Андрея, часто пересекаясь с всё ещё стоявшим столбиком Андрюшки. Внезапно, через некоторое время, Никита тоже дёрнулся и мерно застонал, расслаБЛяясь на Андрее. Где-то в темноте другого мира Андрей слышал его с ума сводящий шёпот:
- Андрюшка, никакой ты не гоп, ты хороший. Очень хороший. Я тебя люблю! Спасибо…
Они лежали в объятьях друг друга, каждой клеточкой тела чувствуя друг друга, двое мальчишек, соединённые любовью, а на столе приёмник играл что-то из репертуара «Грифиндорф».
Потом Никита сполз с Андрея, лёг рядом и принялся играть с его сосочком.
- Понравилось? – спросил он.
- Ага, - ответил Андрюшка. – Я… не знаю… это очень хорошо. Что это?
- Ты кончил. Это вполне нормально. У нас с Владиком тоже так часто бывает. Классно, да?
- Угу. А ещё так можно?
- Конечно, хоть сколько раз. Я ж тебя люблю.
- Я вот теперь не знаю. Мальчишки же в губы не целуются. Получается, что пидарасы…
- Пффф, - Никита сморщился. – Брось ерундой заниматься. Это нормально. Пидарасы – это всё дураки придумали, чтоб денег не платить.
- Каких денег? – не понял Андрей.
- Да это так, из одного анекдота.
- Расскажи.
- Ну… мне Владик рассказывал. В общем, так. В Англии проститутка стоит пятьсот долларов, во Франции проститутка стоит двести долларов, в Америке – сто долларов. А как же любовь? А любовь – это русские придумали, чтобы денег не платить.
Андрей засмеялся, а Никита улыбнулся в ответ, наблюдая блеском озорных мальчишеских глаз в сумраке за Андрюшкой.
- Ты так классно смеёшься.
И Никита придвинулся к Андрею ближе, и поцеловал того прямо в смеющиеся губы. Андрюшка всё ещё улыбаясь кинулся в сторону Никиты и обхватил своими губами его губы. После того, как Андрей испытал оргазм, его тело стало каким-то лёгким и чувствительным. Ему так нравилось это ощущение, что хотелось бегать, прыгать, смеяться, хотелось летать.
А Никита спустился губами вниз, по груди и животу Андрейки и обхватил его уже напрягшийся членик. Боже, ну почему же Андрей раньше не знал, как это приятно. Да разве ж стал бы он у себя во дворе опускать других мальчишек. Внезапно его взгляд упал на ноги Никиты, который теперь просто сидел, скрестив их, пал на его твёрдый членик, и Андрей протянул руки, взял Никиту за колено и начал расцеплять ноги. Он с замиранием сердца ощущал под рукой его кожу, и когда Никита стал помогать ему, колено оказалось слишком близко к Андрею, и мальчишка поцеловал его. А потом принялся лизать икру. Он не знал, что им двигало, но от этого ласки Никишки были явственнее, и Андрюшка немного постанывал. Он хотел дотянуться до самого главного.
И вот Никита вытянул ножки, кладя их на подушку, и его членик оказался напротив лица Андрейки. Тот, недолго думая, схватился за него, как новорожденный за материнскую грудь. Он начал сосать членик Андрейки, и от этого возбуждался сильнее, что принялся постанывать. Где-то внизу отвечал стоном Никита, продолжая в свою очередь делать минет Андрею.
Этот стон настолько раздразнил мальчишку, что Андрейка принялся выдавать каждый раз тихое «аааааа».
Первым испытал оргазм Никита, но Андрей не понял и продолжал сосать. Тогда Никишка сквозь стон произнёс:
- Андрюшааа, подожди. Просто держи его во рту.
Андрейка тут же выполнил, обхватывая губами у основания членик Никиты и замирая. Никита продолжил движения взад-вперёд, а Андрей просто закрыл глаза, смакуя на языке маленький столбик Никиты. Какой же он терпкий, твёрдый и мягкий одновременно. Андрюша готов был вылизывать у Никишки его кончик днями и ночами. И на этой оптимистической ноте мальчик кончил, издав стон носом куда-то в мошонку своего друга. А де-то внизу Никита остановился, теперь лишь прижимая пульсирующий кончик Андрюшки языком к небу.
Когда всё успокоилось, Никита перевернулся, обнял Андрейку и зарылся лицом в его шее. Заплакал.
- Мне очень понравилось, - сказал Андрей, обнимая Никиту и гладя его по волосам. – Сделаем завтра так ещё раз?
- Да, - тихо прошептал дрожащим голосом Никишка. – Хоть завтра, хоть сегодня. Всегда, когда ты захочешь. Мне так этого не хватало здесь. Спасибо, Андрюшка. Я так тебя люблю.
А потом они говорили о разных мальчишеских делах, пока, наконец, уже почти к рассвету, не заснули, перепутавшись своими конечностями, под медленную песню из динамика магнитофона.
Пробуждение пришло в двенадцать по полудню. Они пропустили всё, что только можно было пропустить. Первым проснулся Андрей. Никита спал, закинув на него руку и ногу, а нога Андрюшки, в свою очередь, пряталась где-то в промежности Никиты. Зато членик Андрея упирался прямо в колено другой ноги Никиты.
Несколько минут Андрюшка просто смотрел в спящее лицо Никишки, понимая, что этот человек стал для него самым главным за последнюю ночь. Самым любимым. Вспоминая вчерашние приключения, кончик Андрея напрягся и встал, упираясь в колено Никиты.
Я буду любить тебя вечно, - подумал Андрюшка, и вдруг почувствовал, как колено Никиты принялось двигаться туда-сюда, раздрачивая членик Андрея. Ага. Так значит он уже не спит, в смысле, Никита.
- Обманул меня, - улыбнулся Андрейка.
- Ага, - не открывая глаз ответил Никита, продолжая водить коленом. – Тебе нравится?
- Да.
Никишка открыл глаза, притянул к себе Андрея и поцеловал того в губы.
- Теперь в санатории будет не скучно.
И правда, в санатории стало не скучно. Андрей и Никита были неразлучны. Андрейка даже попросил у вожатой перейти в комнату Никишки, но та ответила, что это не эстетично, чтобы мальчики из разных отрядов жили в одной комнате, иначе она их потеряет. Но Андрюшка плевать хотел на эстетику и перешёл к Никите. Он просто не переносил туда свои вещи, а жил с ним, спал у него.
Мальчишки всё делали вместе, никогда не ссорились.
Однажды бегали по кустам и там занялись любовью, правда даже не снимая трусиков, чтобы их не запалили. Вытащили друг у друга с боков членики и подрачивали, иногда посасывали, пока один стоял на стрёме. А уж по ночам они вытворяли такое, что многим и не снилось.
На дискотеки они тоже ходили вместе, именно как парочка влюБЛённых, но только чтобы никто об этом не узнал, они не танцевали вместе. Обычно они сидели в холле, где проводилась дискотека, на кресле. На одном. Оно было маленьким, поэтому кто-то у кого-то сидел на руках. И от этого становилось тепло. Во время медляков они можно сказать танцевали в кресле, прижавшись друг к другу и оглядывая толпу пар мальчишек и девчонок.
Однажды Андрей, сидевший на колене у Никишки почувствовал, как ему в ягодицы упирается твёрдый стручок друга.
- Ты хочешь? – прошептал Андрей, повернувшись к Никите.
- Да, - ответил Никита и поцеловал Андрюшку в губы. Никто этого не видел. А Андрейка долго помнил этот поцелуй. Горячий, мягкий, пахнувший его любимым другом.
- Пошли в номер, - прошептал Андрей.
- Давай.
И уже в номере они танцевали без одежды, под медляки, прижавшись друг к другу, уронив головы на плечи друг друга, потираясь друг о друга стояками, и в них сейчас сосредотачивалась вселенная.
Как-то Андрея родители забрали из санатория на два дня. Он был уныл, всё время думал о Никите и с ужасом понимал, что когда-то придёт оно, это мрачное время расставания. Когда по прошествию двух дней Андрей вернулся и показался на пороге номера Никиты с сумками, внутри него всё затрепетало от счастья.
Никита смотрел на Андрейку в кепке, в зелёной футболке и шортиках, а Андрей буравил глазами по пояс раздетого Никиту, который стоял в одних джинсовых шортиках. Андрей тут же отпустил сумки, напрыгнул на Никиту, обхватил его за шею и приник к губам. Тот не был столь сосредоточенным и тут же потянулся к двери, стараясь её закрыть, чтобы ненароком никто из проходящих не увидел их любовь. А когда дверь захлопнулась, Никиту больно пришпилили к ней спиной. Андрей принялся целовать его лицо и говорить:
- Как же я без тебя скучал.
Он даже несколько раз лизнул лицо Никишки, чтобы вспомнить этот вкус.
Потом, после дороги он полез в ванную, точнее – они полезли. Никита первым разделся и сел под упругие струи, а Андрей в одних плавках стоял возле зеркала, рассматривал себя.
Наконец, Никита позвал:
- Иди сюда.
Андрей подошёл, и Никита, оттянул резинку его плавок. Он схватил губами ещё мягкий членик Андрюшки, который во рту у мальчишки тут же начал напрягаться. А потом они мылись, усердно намыливая друг друга, и занимались любовь прямо в душе. Два мальчика, так изголодавшиеся друг по другу.
А в одну ночь Никита как-то сказал, что на этом всё закончится, так как он завтра уезжает.
Они обменяли адресами, телефонами, и Андрей долго держался, не сал почти всю ночь, а на следующий день провожал Никиту до автобуса. Там, на автобусной остановке он встретил этого длинноволосого Владика, который улыбался и который был известен в городе, как великий музыкант и совсем неизвестен, как выдающийся бойлавер.
- Привет! – оживлённо поздоровался Владик и погладил Андрюшку по голове.
- Здравствуйте, - кивнул мальчишка. – А вы Никиту на машине повезёте?
- Нет. Я сегодня на автобусе, - подмигнул тот.
Расставание было недолгим. Напоследок мальчики обнялись, и Никита зашёл в автобус, а Андрейка не верил своим глазам. Каждый шаг Никиты, удаляющий его от Андрея, отдавался в сердце мальчика БоЛью. Как же он оставшуюся неделю без него-то будет? Но он обязательно ему позвонит.
Автобус отъехал, стремясь к повороту. Андрейка смотрел ему вслед, а потом засунул руки в карман, нагнул голову и направился в сторону санатория, при этом натянув кепку пониже, чтобы никто из людей не видел слёзы будущего бойлавера Андрея.

ПОСЛЕСЛОВИЕ АВТОРА

Что же в этой истории правда, а что – писательская выдумка. Сейчас расскажу. Историю эту рассказал мне мальчик, которого в рассказе зовут Никита. В реальности у него другое имя, он не ударник, а гитарист, в свои 12 лет он прекрасно владел этим инструментом, нет никакого Владика, а также группы, где он бы играл. Свои отношения с Андреем он рассказывал подробно, но не настолько, конечно, подробно, как я изложил в этом рассказе, поэтому здесь истины лишь события, некоторые мелочи я просто додумал сам для композиции произведения.

©Юрий БЛоК