Foxtrot

Сентиментальная летняя сказка для Толика,
пришедшая мне в голову в салоне British Airways
скучным рейсом из Лондона в Нью-Йорк,
и рассказанная перед его фотографией,
которую мне по секрету однажды
подарил один человек,
и которая немного кружит мне голову.

1.

В том прелестном месте, где редкий лес вежливо отступает от реки, а трава мягкая, как волосы маленькой девочки, на солнце, алея, греется яркими веснушками пышнотелая земляничка. Тишину и благодать здесь нарушает лишь шелест травы и цветов, отдаленное мычание молочных коров, заливистый стрекот кузнечика да замысловатый свист соловья. Здесь хорошо.

На самой кромке реки, что напоминает мне Некар в долинах Шварцвальда, спиной к красной от земляники поляне, болтая ногами у прохладной ускользающей вдаль воды, сидели два мальчика. Один был чуть постарше, а значит покрепче, да к тому же и с волосиками там, где бог велел иметь их мальчикам постарше. Другой же был поменьше, и без волосиков - так, разве что два-три волосика и были, но это, как вы понимаете, совсем не то, что у мальчиков постарше, да и кость еще не окрепла, а пресс животика вообще еще слабый. Это не значит, что плохой, может совсем даже наоборот. Сие есть вопрос вкуса.

На другом берегу реки, где нет земляничных полян, как это и бывает в жизни, паслись ленивые рыжие коровы, и молодой пастух сидел на бережку, покусывая травинку. Как орел, парящий в небе, видит расшалившихся сусликов, он наблюдал издалека за мальчиками. А им и дела нет.

Мальчики только что искупались и теперь ежились на легком летнем ветерке, утопая попками в толстой упитанной траве. Попки у мальчиков были голенькие, потому что купались они без одежды - ах, да и кому пришла бы в голову мысль обтягивать греховную мальчишескую плоть в пусть разноцветные, но совсем даже скучные плавательные трусы.

Конечно, если бы они собрались купаться в людном месте, они бы одели эти треклятые плавательные трусы. Трусы бы раздувались на ветру, покуда сухие, а, намокнув, смешно бы приклеивались к телу, очерчивая те всякие мальчишеские штучки, которых совсем нет у девочек, и пришлось бы трусы оттягивать и спереди, и сзади - чем и занимаются все мальчики, выбегая из воды в людном месте.

То ли дело купаться нагишом! Это, оказывается, не только приятно но и интересно. Особенно тому, кто поменьше: тогда можно посмотреть - случайно, разумеется, а то и тайком, то есть просто скользнуть взглядом и всё тут - взглянуть одним словом на настоящие, большие, здоровенные и уже поди-ка совсем мужские доспехи у мальчика постарше. Особенно когда пестик у того вдруг быстро наливается. Но тогда мальчику поменьше делается стыдно-стыдно, щеки его покрываются густой краской, будто кто-то разгадал его тайные мысли, а самое главное неудобство происходит оттого, что и его собственный кончик тоже наливается и быстро встает. "И чего они встают?!" - думает с досадой мальчик, но в душе, которая, как известно, прячется глубоко под сердцем, ему делается тепло - а порой и жарко.

- Ох-ох-ох!- возмущается милицейски-синий василек, свесив головку с откоса - Как это так "встает"?! У маленьких мальчиков не должно вставать! Им еще рано!
- Где?! Где?!! Это по моей части! - волнуется куриная слепота, - Я, как председатель ассоциации...
- Шшшш, шшшшш - успокоил их прибрежный камыш, покачивая все понимающими, налитыми коричневыми свечками. Мальчик поменьше улыбнулся камышу. А тот, что постарше, припрыгнув, щелкнул по васильку веточкой: "Нечего тут... торчать!..", и почесав себя там, ну где волосики уже начинают закручиваться забавными и жесткими, как чуб негритенка, завитками, показал на куриную слепоту: "Смотри мне, сурепка!". Та и завяла.

Плоть у мальчиков, конечно, была греховная. И у того, что без волосиков, и, разумеется, у мальчика с волосиками. Природа мальчишеской плоти такова, что она ищет свое место, а для того и поднимается время от времени, но никак не по желанию. Конечно, если не распалить ее руками или вот мыслями или, у-уухх, соглядатайством. Вот тогда она запылает и загорится огнем там, в уютном тепле штанов, а за ней запылают щеки, загорятся глазки, забьется сердце, поведет голову, засопит нос, заалеют губы, упадет соломенном веером отросшая по лету челка и накроет раскрасневшееся лицо, и тогда заполонит мальчишеское естество лишь одна мысль: Еще!

То, что два мальчика сидели рядышком совсем голенькие, конечно была простая мальчишеская хитрость. Если мальчику поменьше хотелось - до слез и рези в животике - узнать, что же за тайна такая есть у старших мальчиков, то мальчику постарше было почему-то просто приятно посмотреть на голенькое тело приятеля, пусть даже такого мальчика, ну, поменьше. Конечно, в душе он уверял себя, что лучше бы посмотреть на голенькую девочку, особенно в ее бутончик (ох, и помыслить нельзя - сразу шевелится и вскакивает!), но в отсутствие такой возможности и этот маленький голенький мальчишка тоже сойдет... вон ведь какое у него резное гибкое тельце - как бы свысока думал старший мальчик с волосиками.

Хитрость была в том, что обоим мальчикам хотелось поиграться своими мальчишескими штучками. Но как ты будешь с ними играться, если другой вдруг возьмет да засмеет, или еще хуже - убежит и потом всем расскажет, что этот-то, знайте все, играется писунькой и к другим пристает. Одним словом, барьер и преграда - не перескочить, и остается им только вздыхать да исподтишка подглядывать. Или вот...

Да, конечно же! - подумал старший, и растянулся на траве, да еще локтем голову прикрыл. Хитро прикрыл, конечно, чтоб подсматривать, а что же младший мальчик будет делать. А тот посидел-посидел, а потом повернул голову вполоборота - будто смотрит вдаль, что там интересного вдали происходит, как там коровки пасутся, что там пастух делает - а на самом деле полыхнул по раскинутому в неге телу, и сразу впился глазками туда, где, ласкаясь о солнышко и толстея, лежал, свешиваясь набок, большой уже, поди совсем как у мужчины, половой орган старшего мальчика. Половой орган почувствовал на себе взгляд, зашевелился и стал расти. Оба мальчика затаили дыхание.

- Да что же это такое - завизжала было от возмущения сурепка, - мало того, что куриной слепотой обозвали, так они тут непристойности делать собираются! Я, как сторонний наблюдатель, протестую!- но, поскольку Природа не одарила ее гортанью, как иных крикунов, то получилось из этих визгов только сотрясение желтых соцветий.
- Где? Где?! - шевельнулась подслеповатая и распухшая без пчелок медуница.
- Где? Где?! - вмешалась, быстро оправившись, куриная слепота - В моей ассоциации присмотра за цыплятами...
- Да вон, пацаны голые... щас хуй дрочить будут. - мрачно распрямился подбитый василек. Ему хотелось жаловаться.
- Какие вы глу-пы-е! Пойте лучше веселую песенку - пропел соловей и перескочил на веточку ивы у реки, чтоб лучше видеть. Прикрыл глаза и запел.

Коровы отвернулись, а пастух улыбнулся.

А там было на что посмотреть. Толстенький росточек старшего мальчика не только вытягивался в длину - он, оказывается, разбухал и растягивал закрученную шкурку на самом кончике, да так, что сама головка, словно подслеповатый крот, медленно вылезла наружу, не вся, конечно, а лишь наполовину - но мальчику поменьше почему-то захотелось стянуть тугую шкурку и со своего торчащего гвоздика. Стянуть, высунуть и показать мальчику постарше.

"А у тебя девчонка уже есть?" - спросил младший мальчик и зажал свой столбик коленками.
" Конечно!" - соврал старший и обрадовался. Ему очень понравилось, что младший спросил его об этом, как старшего, и можно будет врать, а самое главное - можно будет...
- Видишь, какой пестик! - гордо но просто сказал он, убрав локоть с глаз.
- Ойй! - прошептал младший мальчик, любуясь, как здоровенный толстый отросток, подпрыгивая, встал над животом паренька.
- А покажи-ка твой! - попросил старший. Он перевернулся сначала набок, а потом встал на коленки. Хорошо известно, что когда большой голенький мальчик просит маленького "показать", тот редко отказывается.
- Вот... - вздохнул младший мальчик. И разжал коленки. Оттуда выглянул острым гвоздиком его твердый членик, плотно поджатый снизу маленькими, слегка раздвинутыми и выгнутыми вперед яичками.

- Фью-юуу! - запел соловей.
- Охх-охх-охх - завозмущались сурепка с васильком. - Сурепки! Дети пестиками балуются!
- Аххххххххххх- обрадовался камыш....
- Все прочь! Это мы работаем с цыплятами! - заголосила куриная слепота.

Мальчик поменьше встал перед старшим мальчиком на коленки, и кончик его торчал, не двигаясь, между худеньких гладких коленок сочным пестиком цветка тюльпана.

Старший мальчик тоже встал перед ним на коленки. Посмотрев на мальчишеский гвоздик, он стал то раздвигать, то сжимать коленки, а потом даже привстал, выпятив свой большой и тяжелый, наверное как у мужчины, пестик. Он делал это совершенно непроизвольно, потому, что когда созревший уже мальчик смотрит на обнаженные пестики друзей, пусть даже без волосиков, а порой - именно без волосиков, он иногда возбуждается так сильно, что его мышонок вылезает из норки и, маслянистый и сочный, текущий ранним мальчишеским соком пестик сам ищет куда бы ему забраться поглубже. А мальчик - он что? он лишь подыгрывает, да ублажает напряженный корень, все думает, как бы угодить мышонку. Так устроена мальчишеская жизнь, и кому это не интересно, пусть тот идет спать, собирать букет сурепок или писать на меня жалобы, а остальным советую притворить дверь, приготовить салфеточки и достать гвоздики. Сказка ведь еще не началась, а вечер уже опустился на мой стол, камин погас, вино чернеет.

2.

Итак, на земляничной поляне, среди цветков и злаков, которые все больше сорняки, мальчики продолжали играться, как им и положено Природой, и соловей мой заливался громче обычного, а они его не замечали: увлеклись.

Змей, который был у старшего, посмотрел на гвоздик младшего и потянулся к нему, и от потягивания вытекла из него прозрачная, как утренняя роса, капелька. Я уверяю вас, ведь это я сказочник, что в мире живут миллионы взрослых скучных людей, которые бы забыли о своих скучных делах, осветились улыбкой и многое дали бы за радость вкусить вдруг эту капельку только-только созревшего мальчика, подхватить ее языком, слизать с напряженной головки, и потом, благоговея, пососать за ее упругую плоть, как вы сосали в раннем детстве леденец, как новорожденный сосет несущий молоко сосок кормилицы. Но мальчик поменьше не был еще взрослым скучным человеком, он изумился капельке и стал ждать, когда же старший мальчик начнет писать. Потому что, когда из писуньки вытекает капелька, то что же это может быть иное?

- Вот видите, это не роса! Росы нынче не было - разоблачил мальчиков василек.
- Развра-аат! развра-ааат! - зашумела из под склона крапива, разбуженная порывом сорняков. А земляничка закраснелась еще ярче и аппетитней: "Вскинь кверху попку, нагнись, найди-ка и съешь!". Молодой пастух приподнялся и стянул с груди рубаху, а соловей склонил головушку и залился сладкой песней о двух мальчика, что показали друг дружке свои гвоздики.

- Ой, что это у тебя? - спросил мальчик поменьше, не дождавшись писанья.
- Я не знаю... - Ответил старший. - Это так. Так всегда бывает...
Он взял себя за змеище и, нажав под головкой, раскрыл ему пасть и выдавил большущую каплю мальчишеского сока. Он прикоснулся к этой большущей скользкой капле подушечкой пальца и прозрачная влага приклеилась к пальцу и потянулась.
- А можно и я потрогаю? - простодушно спросил мальчик поменьше.
- Давай, - согласился старший и, приподнявшись, выгнул змеище к мальчику, чтоб обоим удобнее было.
Тот приставил указательный пальчик к самому разрезу в кончике старшего мальчика, смочил в капельке палец и оттянул, чтоб понюхать. Длинная-длинная струнка потянулась от розового разрезика до лица мальчика, и оба весело засмеялись.

- И у нас так по утрам бывает! - нарушив тишину, зашумел в восторге, закачал свечками камыш. - Мы все сплошь окутаны такими струнками!
- Это просто паучки поутру за мухами охотятся.- непременно огрызнулся василек и стал синее фуражки Нью-Йоркского полисмена. - у тебя там мухи жирные летают, вот они паутину и плетут...
- Хи-хи-хи - поддержала его подобострастная сурепка.
- А я так вся как есть полная таким соком. Пчелок только нету. Не проснулись еще - сказала самодовольная медуница.
- Это вопрос в компетенции ассоциации любителей цыплят, - объявила куриная слепота. - У нас объявлен конкурс по соковыделению. Один мальчик из-под Ново-Тимофеевска...
- Шшшшшшшш, шшшшшшшш, не мешшшшшшшайте им! - попросил камыш.
Мощная колокольня поднялась вермахтовской каской купола над животом пастуха и закачалась. (А я что поделаю? Природа-с).

Мальчик поменьше разводил пальчиком лужицу на разрезике старшего.
- А у тебя так бывает? - спросил старший мальчик.
- Нет, у меня ничего не бывает, - грустно ответил мальчик поменьше и выгнул в доказательство свой гвоздик.
Старший мальчик осторожно взял гвоздик в руку. Он взял сначала за яички и слегка развел их, но они сразу же сомкнулись - так туго были сжаты. Мальчик поежился и, выгнув животик, он ткнулся своим гвоздиком в ладонь паренька - понравилось ему. А тот взял за гвоздик, да потянул шкурку вниз.
- Ой, мне так больно, - сказал мальчик поменьше, - не надо так, не надо!
- Да, ты еще маленький! - примирительно ответил старший и отпустил. - Смотри, как должно быть! - Он раздвинул коленки и стянул шкурку со своего пестика, да так далеко, что сердцевинный гарпун обтянулся и потемнел от натуги.
- Я так не могу, - горько признался мальчик поменьше.
Они встали и пошли по поляне ближе к лесу. Пестик у мальчика постарше болтался и шлепался о живот - толстенький был. Гвоздик младшего крепко торчал - не согнешь. Соловей смотрел на них и, улыбаясь, пел заливистым свистом веселую песню о двух голеньких мальчиках, которым захотелось землянички.

Сурепка презрительно отвернулась наблюдать в другую сторону, василек строчил триста двадцать первый донос, а камыш потянулся было свечками к заветным долькам, да куда ему! мальчики уже убежали на поляну, где зрела невинная земляника.

3.

По поляне пробегала девочка. На ней была синенькая юбочка, а в косички вплетены синие бантики. Залюбовавшись, даже василек свой донос отложил.

Девочка увидела двух голеньких мальчиков, и ей понравилось. Она остановилась, посмотрела на мальчика поменьше и улыбнулась ему. Затем она посмотрела на мальчика постарше и сильно покраснела.
- Здравствуйте, - сказала девочка. - А почему вы голенькие?
- А мы здесь в речке купаемся. - сказал младший.
- Пойдемте с нами, - пригласил старший. - Я вам свой пестик покажу.
- А я - гвоздик! - пообещал младший.
- Хорошо. - сказала девочка и пошла к ним.
- А вы раньше голеньки мальчиков видели? - спросил ее мальчик поменьше.
- Нет, - ответила девочка. - Они все в штанишках были...
- Я тоже голеньких девочек еще не видел. - признался мальчик поменьше.
- А я видел! - сказал мальчик постарше и стал скромно ковырять ногой прямо под корень лопуха. Тот обиделся.
- Он уже большой мальчик. У него вон и волосики есть. Он все уже умеет...У него даже ... капелька из пестика... - начал было рассказывать мальчик поменьше, даже соловей замолк, заслушавшись. Но старший его осадил, скромный был.
- А что это у вас такое торчит? - изумилась девочка.
- У него гвоздик, а у меня пестик. Хотите потрогать?
- Очень. - сказала девочка. И она стала трогать пестик у мальчика постарше правой рукой, а гвоздик мальчика поменьше - левой. Мальчики весело смеялись.
- А у вас тоже гвоздик есть? - спросил ее мальчик поменьше.
- Нет... У меня там щелочка. - призналась девочка.
- А вы нам покажете вашу щелочку? - попросил мальчик постарше. Верно захотелось.
- Если вы меня не будете обижать...
- Нет, ну что вы. Мы только потрогаем. - пообещал мальчик постарше.

Девочка распустила бантики и стянула юбочку. Мальчики встали перед ней на коленки, и кончики у обоих сразу сильно напряглись.
- Ой, и вправду щелочка! - обрадовался мальчик поменьше. - Какая красивая!
- Мне ваш гвоздик тоже нравится. - сказала девочка.
- А мой пестик?
- Он такой большой и грозный! - засмеялась девочка. - Ишь вылез!
- А это что? - спросила она, и потрогала пальчиком. Любопытная была девочка.
- Это у нас яички.
- А зачем вам яички?!
- А чтоб играться - хором ответили мальчики. - попробуйте!
Девочка поиграла их яичками и ей понравилось.
- А вы чем играетесь? - спросил ее мальчик поменьше.
- Я своей кнопочкой играю. - сказала девочка, потерла пальчиком и покраснела. Мальчики по очереди потрогали ее кнопочку. Тверденькая, но маленькая.
- А у меня там и дырочка должна быть! - по секрету сказала им девочка и показала на свою щелочку.
- Ах, покажите пожалуйста нам свою дырочку, - попросил мальчик постарше. - Мы только посмотрим.
Девочка кивнула, легла на траву, примяв спинкой куриную слепоту, раздвинула ножки и накрыла личико распущенными волосами.

Камыш затих. Медуница напряглась. Василек спрятался, зная, что девочки любят срывать васильки себе для веночков. А сурепка с досады сбросила остатки пыльцы - все равно пестики отсохли.

- Какая красивенькая дырочка! - обрадовались мальчики.
- А можно я ее пальчиком потрогаю? - попросил мальчик поменьше.
- Нет,- огорчила его девочка. - у меня там бутончик, нежный-нежный...
- Ахх, - сказал мальчик поменьше и отдернул руку.
- А хотите я его пестиком коснусь! - предложил мальчик постарше.
- Пестиком можно. Только осторожно-осторожно!
- Ладненько - пообещал мальчик постарше и стал ласкаться о ее бутончик в щелочке своим пестиком. Пчелка летала неподалеку и любовалась. Соловей пел негромкую песню. Пастух достал дудочку.
- Вы мне в бутончик пожалуйста не вставляйте! - попросила девочка.
- Я только чуть-чуть... - зашептал мальчик, покрывая ее щелочку хрустальным мальчишеским соком, и тот смешивался с хрустальным девочкиным соком, а мальчик поменьше ничего не понимал, но ему тоже нравилось.
- Нет-нет-нет.. - говорила девочка и мотала головкой.
- Да-да-да, - шептал мальчик, погружаясь, покуда из него не брызнул струйками густой мальчишеский нектар.
- Ах, - воскликнула девочка, отерев бутончик. - Мне теперь пора к обеду. Всего вам доброго. - И убежала, заплетая косички.
- Приходите к нам еще! - крикнули ей вдогонку мальчики.
- Я вам тоже гвоздиком потрусь! - пообещал мальчик поменьше.

Ну а молодой пастух, сидевший под деревом на том берегу, задрожал, насмотревшись, и взял в руку свой скипетр, забыв про посох. И тучные коровы с интересом уставились на него. "Здоров, однако!" - промычала одна. - "Хорош бычок!"- согласилась другая. Пастух брызнул двенадцать раз, затем взял плеть и стегнул рогатую. Вот так.

4.

Так они игрались каждый день. Девочка прибегала, накрывала личико распущенными волосами, и мальчики терлись о ее бутончик, один - гвоздиком, а другой - пестиком. А когда кто-то из них вдруг попадал в дырочку, девочка сердилась.

Но девочка прибегала к ним не каждый день. И тогда, не дождавшись, мальчики купались, а потом растягивались в траве и наслаждались, разглядывая грозди друг друга покуда несмышленый муравей не заползал им под яички или глубоко в разрез. Тогда они ежились и раскрывались пошире - то есть так широко, как между мальчиками не принято. Но по обстоятельствам это вполне подходило, чтоб прогнать муравья, но не спеша, не спеша, чтоб посмотреть на мальчишескую дырочку... Мальчишеская дырочка - это, скажу вам как сказочник, раз увидишь, второй - рассмотришь, а третий - глаз не оторвешь, и стыдно-ооо-о, и сладко-ооо-о, и ебать хочется. Она похожа на вишенку с оторванным черенком, спрятанную в глубине щелочки упругих долек, и если там есть чуть- чуть волосков (ну совсем как у нашего мальчика постарше), то волоски эти окаймляют вишенку овалом, почти как у девочек - щелочку. Поэтому, конечно, мальчики стали засматриваться на дырочки у друг дружки, и нам ли их за это судить? Соловей-то все пел свои песни! Да и пастух, забыв о коровах, отнюдь не дремал, улыбаясь своим мыслям.

Прогнав муравья, мальчики убегали собирать земляничку. А пастух, понимаете ли, все любовался себе, как над земляничной поляной двигались две вздернутые попки: это мальчики, ползая на четвереньках, лакомились спелыми ягодами. Они посползали к ягодке, широко расставив коленки, и, нагнув личико, алыми нежными губами хватали ягодку, чуть оттягивали на черенке и, оторвав, отправляли острым быстрым язычком в гортань.

- Аххх, - засопела медуница, - Из меня прям сок течет! Где же мои пчелки?!
- Сучка бесстыжая, - закачала на нее желтыми челками сурепка, - Я, как сторонний наблюдатель, не могу не возмущаться этим развратом. Требую одеть, постричь и посадить под замок.
- Как председатель ассоциации, - вмешалась было куриная слепота, но заметив движение рук в штанах молодого пастуха, замолкла. Интересно же!
И соловей ему кивнул.

Уфф, наевшись блудливо-красных ягод, мальчик с волосиками откинулся на пятки и стал было расправлять волосики, но заметив вишенку меж упругих щечек дружка, засмотрелся, потом залюбовался, а потом - ну что здесь поделать! - вскочил у него пестик и напрягся, и не долго думая, ткнулся он им прямо в вишенку. Та сжалась и дружок его подпрыгнул.
- Ты чего?!
- Да ничего. А что?
- Ничего... но чего ты..
- Что?
- Да это...
- А... да это я так... А что?
- Ничего.
- Ну и ладно...

Но когда мальчик поменьше снова нагнулся к ягодке, мальчик с волосиками, хихикая и болтая штучкой, подполз к нему на коленках и снова ткнулся пестиком. Знать понравилось. Мальчик поменьше повернулся и, облизнувшись, сказал:
- Я что, девчонка тебе что ли?
- Девчонка... хи-хи! а дырочка хорошая... Прямо как бутончик!
Они засопели и стали играться в эту забаву.

- Это такое безобразие! - заметался на ветру василек (которому было больше всех нужно) - Это нужно пристыдить, оградить, запретить, раздавить, затоптать и вырвать с корнем.
- Молчи, сорняк, самого затопчу - пригрозил ему из-за пригорка успевший переплыть речку молодой пастух. Он был совершенно голый, мокрый и веселый.
- С пастухами лучше не связываться, - посоветовала васильку сурепка.
- Добро пожаловать в нашу ассоциацию! - протрепетала пастуху куриная слепота, но пастух ее не услышал, он ловил другие шорохи.

- У тебя уж толстенький больно. Не войдет.
- А ты расслабь, так войдет!
- Гыыы!
- Чего "гыы"!?
- Сам расслабь.
- Я старший.
- Ну и что?.. Уййй, больно. Не на-аадо! Зачем ты это делаешь?!
Одним словом, игрались мальчики.

- Здравствуйте, ребята! - сказал им молодой пастух, - Закурить не найдется?
- Нет, мы не курим. - вежливо ответил мальчик постарше, не тыкаясь уж больше пестиком в вишенку младшего.
- А что это там у вас?! - спросил мальчик помладше. Изумился.
- А это, мальчик, у меня хуй.
- А почему он такой громадный?!
- А потому, что я большой, и хуй у меня большой. А вы что тут делаете?
- А мы вот земляничку собираем.

- Ах, какие у вас пестики красивые! - сказал им пастух, и мальчики застенчиво улыбнулись.
- Вот какой! - сказал с гордостью мальчик постарше, сдернул шкурку и показал весомую сердцевинку. Пастух взял его в руку и воскликнул: "Ого!".
- А я и в девочку вставлял! - похвастался тот. - К нам здесь девочка прибегает...
Пастух радостно кивнул.

- А у меня совсем маленький - с досадой прошептал мальчик поменьше и показал пастуху свой гвоздик. Стеснялся мальчик.
- Это ничего, - успокоил его пастух. - Зато у тебя вишенка в попке есть!
- Где?! где?! - мальчик заинтересовался и стал искать у себя в попке вишенку.
- Я тоже ее видел - сказал мальчик постарше.
- А ты встань на коленки, мы ее и поищем. - успокоил его пастух. -
- А мне больно будет? - спросил мальчик поменьше, глядя, как хитро улыбается мальчик постарше и шлепает себя пестиком по ладошке.
- Ну что ты! - воскликнул пастух, тоже хитро улыбаясь и придерживая хуй: уж больно тяжелый. - Мы только потремся немножко, вдруг и продавим.
- Это же как с девочкой?! - воскликнул мальчик поменьше.
- Ну так что ж - повеселел пастух.

Вот твой дружок будет искать вишенку, а я тебе пока гвоздик пососу. От сосания гвоздики делаются большими-большими...
- Как твой хуй?
- Да, мальчик, - ответил пастух. Присел и начал сосать его за гвоздик.

Прилетела пчелка, посмотрела на них и поспешила искать медок. Села на василек, а тот совсем сухой и чахлый от досады. Перескочила на сурепку, а там все цветы давно осыпались, остался только стебель да ветки веником. И тут заметила пчелка мясистые, полураскрывшиеся бутоны медуницы, зажужжала от радости и влезла в самый ближний.

- Ой, что он там мне делает?! - забеспокоился мальчик
- Это он вишенку проталкивает! Чтоб дырочка открылась... ну как медуницын цветок.
- Ан больновато... - пожаловался мальчик.
- Это всегда так поначалу. Зато другу приятно. А друзей надо уважать - успокоил мальчика поменьше молодой пастух и взял его за яички. Мальчик и затих, но попку стал выгибать покруче.
- Вкусный у тебя гвоздик.
- А ваш хуй тоже вкусный? - спросил тот, морщась от вставленного черенка.
- Очень-очень вкусный! - обрадовался пастух. - И сметанка из него течет фонтанчиками!
- Ой, я хочу сметанки, - попросил мальчик и облизнулся.
Любуясь, как расшалился мальчик постарше, пастух погладил его по животику, поджатым яичкам и раскачивающейся попке, приподнялся и сказал мальчику, что поменьше:
- Так уж и быть. Попробуй. Пососи, только не кусайся...
Мальчик взял хуй пастуха двумя руками, обнял и начал сосать. От хуя пахло парным молоком и овчинным тулупом. Время от времени мальчик отрывался, чтобы набрать воздуха. Ему было совсем не больно теперь, дружок протолкнул-таки ему вишенку. Мальчик поменьше сосал большой хуй пастуха, чувствовал, как бесится внутри толстенький пестик мальчика постарше, и думал, как хорошо ему на земляничной поляне с настоящими друзьями... А когда из хуя молодого пастуха брызнула сметанка, маленький мальчик поначалу жадно сглатывал ее, а потом решил сдобрить земляничкой - уж больно странная была она на вкус. И стал ее собирать в ладошки, а она все текла и брызгала...

- Залили тут все, - ругнулась сурепка. - Дождя в стране давно уж нет, а они, вишь, брызгаются.
- Вот дура-то, - промычала с другого берега корова. - И толку от нее мало, и не избавишься. То ли дело лебеда. И хрумкнула куст для вида.

- С девочкой так туго не входит! - пожаловался мальчик постарше.
- А ты смажь...
- Чем же? У нас здесь ничего и нету...
- А я вот и сливок с собой захватил! Как знал, что потребуются... Сбегай-ка за пригорок, там горшок стоит.

И пока мальчик постарше побежал за пригорок, молодой пастух опустился рядом с мальчиком поменьше.

- А можно я потрогаю ваш хуй? - спросил тот.
- Конечно можно! А мне можно твоим поиграться?
- Сделайте себе одолжение - ответил мальчик поменьше, как и положено отвечать старшим. Вежливый был мальчик.
- Он у вас такой большой и толстый и твердый!
- Да на нем же кататься можно!
- Это как так - кататься?!
- Как на коленке. Тебя на коленке катали?
- Да...
- А на хуе?
- Не-ет...
- Ну, садись тогда, - пригласил молодой пастух, улыбаясь. - Садись! Я тебя поддержу!

Он посадил мальчика поменьше себе на хуй, просунул между его ног и, поддерживая под плечики, встал во весь рост.
- Эх, хорошо! - засмеялся мальчик и потерся макушкой о мохнатую грудь пастуха.
- Я тоже хочу кататься! - сказал мальчик постарше, который вернулся с горшком сливок.
- С большим моим удовольствие, - пообещал пастух. - Сейчас лошадку смажу!

Он опустил свой хуй в горшок, так что сливки полились через край, затем присел, загнул его кверху и сказал:
- Садись, дружок! Только держись мне за плечи, сейчас пппрокачу!
Мальчик постарше вспрыгнул пастуху на руки, вишенка его растворилась, пастух воткнул, мальчик крякнул с непривычки, и они поехали.

А мальчик поменьше бегал вокруг и спрашивал: "Пастух, а пастух! А где твой хуй?"
- А вот же! - подбрасывал пастух наездника, - вот она, лошадка! Хорошо тебе там, наездник?!
- Ох! хорошш-шшо!! - отвечал мальчик постарше, и все тянулся поцеловать пастуха в губы.
- Я тоже хочу в лошадку поиграть! - стал просить мальчик поменьше.
- Сейчас! Сейчас и ты покатаешься! - ярился ямщик и жмурился.

- Эх, пчелка-пчелка! Вон посмотри, как надо нектар-то добывать, - кивнула переполненным цветочком медуница.
- И-го-го! - воткнулась в него жарким оттопыренным хоботком пчелка и засосала медовую влагу.
- Ну хоть так! - перевела дух медуница - А то измельчаю, как сурепка. Только и останется делать что - наблюдать да подглядывать. Землянички засмеялись.

Смятые крепкими пятками пастуха, лежали в равнодушной траве василек с сурепкой. К увядающей куриной слепоте не подлетали даже мухи, и лишь камыш сладко перебирал свои вздернутые кверху бархатистые свечки. По укрытой веснушками ягод поляне к наездникам весело бежала девочка, и ее ленточки развевались на ветру.
- Погодите! Я тоже хочу покататься! - весело кричала она.

Хорошо-то как!

5.

Шел нашим берегом не пастух, а так себе, Aлик какой-то. Букет сурепок собирал, да венок из васильков плел. Увидел поляну и сказал громко, чтоб все слышали: "Здесь все плохо. Не нравится мне у вас".

Тогда заметили этого Алика мухи с другого берега, вылезли из свежей коровьей лепешки и радостно полетели к нему. "Пойдем к нам, - говорят. - Вот у нас хорошо!" Он и пошел. Потому, что каждый должен куда-то идти.

©Foxtrot июль 2000 г.

© COPYRIGHT 2008 ALL RIGHT RESERVED BL-LIT