Мы говорили о другом,
О всём и просто так…
Мы были тет-а-тет, вдвоём,
А кажется среди толпы зевак.
И мысли, сжатые в комок,
И нервы как струна…Пустяк!
Понять друг друга не смогли…
Ну что ж мы делали не так?
- Вы точно хотите знать это?
Весьма респектабельный человек, сидевший передо мной, задал вопрос, наверное, в тысячный раз. Одетый в дорогой до неприличия костюм, ботинки из кожи кенгуру и пахнущий безумным ароматом не дешёвых духов, он производил впечатление очень преуспевающего бизнесмена или олигарха. Но я-то знала, что это не так.
- Да, да, и ещё раз да! – в негодовании прошептав, я опустила глаза. Ну, невозможно было смотреть в этот немигающий, притягивающий словно магнит, обещающий свободу тела взамен на свободу души взгляд. А глаза! Глаза-то - странные. «Да у него же зрачки бесцветные!» - я сделала мысленное замечание – «Но, ты меня не проведёшь! Я-то точно знаю кто ты на самом деле! Ты – вампир, кровососущая тварь. И только ради очередной скандальной статьи, ради приличного гонорара я согласилась взять у тебя интервью».
- Я хочу знать, что было тогда, в самом начале. И кстати, куда подевался ваш сын? Ой! А разве вы можете иметь детей?
Ну, совсем запуталась! Будь он неладен этот дядька! Приглашает взять у него интервью, а потом заявляет со спокойной мордой, что он вампир и живёт уже 475 лет. Но ему? видите ли, всё надоело. У него больше нет смысла существовать. И он собирается покончить с жизнью. Точнее – «НЕЖИЗНЬЮ» как он сам выразился. И причём в моём присутствии! Обалдеть! Да, сначала я пыталась откланяться и уйти. Представьте – ничего не вышло. Дверь не открывалась, как бы я на неё не напирала. Пригрозив, что сейчас вызову милицию, КГБ, и «кузькину мать», я схватилась за мобильный. Всё зря.
И вот уже целых четыре часа я выслушиваю его подноготную. И знаете, верю во всё это всё больше и больше.
- Как вы знаете, я родился в тысяча пятьсот двадцать девятом, мутное время было, мрачное. Свирепствует инквизиция, и всё в том же духе. Не то, что сейчас. Родился в Венгрии под Будапештом, в обычной крестьянской семье. Рос совсем обычным трудягой, и дотянул до 32 лет. Всё бы так и осталось, дожил бы свою жизнь. Но тут появилась она и сделала мне «подарок».
- Она - это кто?
- Баронесса, дочь нашего хозяина. Она была вампиром. Не знаю, чем приглянулся ей невзрачный с виду, чуть туповатый и неуклюжий крестьянин. Не знаю до сих пор. Так вот у нас был бурный роман и, в конце концов, она наградила меня за старания. А я был очень старательный и страстный любовник. Наградила вечной жизнью. Сделала меня кровососом. Я воспринял это как дар свыше. И что же было делать? Я полюбил её. А она, наигравшись со мной выкинула как ненужную вещь. Но без меня она прожила недолго. Мутные времена, сами понимаете. В одну прекрасную ночь в замке барона запылал огонь. Крестьяне поняли, кем являются их хозяева. И, недолго думая, пожгли их на кострах. Не считайте, что вампиры это такие абсолютно бессмертные и поддающиеся только чесноку, солнцу да осиновому колу твари. Всё это сказки, придуманные неизвестно кем. Да - мы не болеем, живём очень долго, почти вечно, но убить нас очень просто. Мы можем умереть от удушья, захлебнуться и всё в том же духе. И мы преспокойно переносим солнечный свет.
Мне тогда повезло. Я ведь был одним из своих, из крестьян. Но в нашем посёлке задерживаться не стал. Просто собрал свои нехитрые пожитки и ушёл. Кем я только не был за следующие двести лет. Поняв, что мне открыты почти все дороги я сначала стал грабителем, затем руководителем банды. Насобирав приличную кучу денег, я сдал своих подельников, которые уже начали подозревать, что я не совсем обычный человек. Их всех повесили. И не смотрите на меня так. К этим людям я не испытывал ни капли человеческих чувств. Они были полным отребьем. Изгоями того, почти варварского общества. Так что…
Затем я стал учиться. Слава Богу, или кто там за главного, средств у меня хватало. И за каких-то пятьдесят лет я выучился практически во всех университетах Европы. У меня есть куча дипломов и степеней, я их вам покажу позже.
В одном городе больше, чем на 15-20 лет я не задерживался. Ведя вот такой, кочевой образ жизни. Постоянно переезжая с места на место, я спасал себя от разоблачения.
- Но, ведь там, где вы появлялись, сразу обнаружились бы жертвы вампира? Как...
- Не перебивайте! Сами хотели по порядку.
Вы правы, мне была нужна кровь. Но не так часто, как вы думаете. Всего 350-500 граммов в неделю. Не больше. Я питался очень аккуратно. Потом научился пить так, чтоб жертва не становилась подобной мне. А позже я стал нанимать человека, который за очень хорошие деньги постоянно продавал мне свою кровь. И никто не удивлялся. Я был великолепным врачом, ссылался на проведение опытов и т.д.
Так постепенно тянулась жизнь. Не помню точно, как оказался в России. Если память не изменяет – я был в бегах. Один из доноров что-то заподозрил и забил тревогу. Пришлось покинуть насиженное место и выбор пал на Киев.
На дворе стояла морозная зима 1815 года, это было полгода спустя разгрома и изгнания Наполеона. Но суть не в этом. В империи царил голод и разруха. А я ведь был врачом. Я помогал людям. Всем без исключения.
И как-то раз, поздним вечером в мою приёмную ввалилась женщина. Несмотря на пытавшегося вытолкать её лакея, она упала на колени и взмолилась.
- Помогите, Христа ради! Помогите! Мне нечем платить, я простая «крепостная», молю!
- Да-да, - я жестом остановил лакея, - что случилось?
- Помогите…
- Хорошо! Помогу, только объясните в чём дело?
- На улице, в санях…
Только и успела проговорить она и упала в обморок. Я бросил короткий взгляд на лакея, и он тут же поспешил на улицу. Вернувшись, он нёс в руках девочку лет двенадцати. Светлая кожа и растрёпанные, чуть вьющиеся волосы цвета угля, придавали ей столь беззащитный вид, что я (тут правая рука рассказчика сжалась, а в глазах с бесцветными зрачками промелькнул странный огонёк) понял. Понял – я сделаю всё, чтоб помочь. Диагноз поставил относительно быстро. У неё было воспаления лёгких. И тут во мне заиграли доселе неведомые отцовские чувства. Я понял как мне тяжело одному. И поколебавшись, принял решение.
Выйдя в приемную, я спросил у пришедшей в сознание женщины.
- Вы точно готовы на всё ради дочери?
- Какой ещё дочери?
- Не понял. Вы привезли девочку, у неё воспаление лёгких, запущенная форма…
- Это мой сын! – слова резанули слух.
- Как? А, ну ничего, - выдавил я, - так вы готовы на всё ради его жизни?
-Да! На всё!!!!!
- Тогда вам придётся отказаться от него. Забыть. Может, когда-нибудь вы его встретите в своей жизни, а может – нет. Это единственное условие, которое я требую. Если вы согласны, то она… то есть он, будет жить.
- Я… я согласна...
- Вот, возьмите это, - я протянул ей тугой мешочек полный золотых монет, - вы останетесь тут до завтрашнего вечера. Затем я больше никогда вас не увижу.
- Да.
Я вернулся в «операционную». Мысли неслись галопом: так это мальчик! А в общем, какая разница? Пусть будет мальчик. Я прикоснулся губами к его горящей шее…
- Боже! Вы сделали его вампиром? Какой ужас! – не выдержала я.
- Да сделал! И ни капли не жалею о содеянном. Я помог ему – дал ещё один шанс. И…
ладно, об этом позже.
Затем я отнёс его в умывальню, раздел и вымыл. Уложив в своих апартаментах на кровать, невольно залюбовался им.
- Ты будешь жить. Ты станешь мне сыном, а я тебе отцом. И всё у нас будет хорошо.
Вот такую клятву, единственную за всю свою многовековую жизнь, произнёс я в тот вечер.
На следующее утро он пришёл в сознание. Я поднёс к его губам бокал.
- С кровью? – опять мой длинный язык. Ну почему он вырывается тогда, когда это не нужно?
- Нет, – губы рассказчика сложились в подобие улыбки. Неуклюжей какой-то, натянутой улыбки, - это была простая вода. Не буду подробно объяснять, да вам и не нужно это. Но вампиру, который только что прошёл обращение, не нужна кровь сразу. Лишь после полного изменения эндокринной системы, а это много времени. Простая вода. Немного сахара, растворенного в ней. И больше ничего. Он открыл глаза. Такие огромные. Цвета янтаря. Они будто спорили с тёмными волосами. Это неописуемо словами. И меня словно током ударило. Подобные чувства я испытывал к баронессе, да и то они были в самом зародыше. Я ведь тогда был неотёсанной деревенщиной. А сейчас я поразился самому себе и чуть не вскрикнул, но сдержался.
- Где мама? – спросил он.
- Ты увидишь её после обеда, а пока лежи и набирайся сил.
- Это вы доктор, к которому мы ехали? Вы вылечили меня, дышится совсем легко! Спасибо!
- Ну, не вылечил, а изменил. Просто ты в своём новом состоянии не можешь болеть.
-А?.. – он меня, конечно же, не понял.
- Потом объясню. У нас с тобой много времени. – он поежился, увидев мою ухмылку, но промолчал.
К обеду спустился позже всех. Не хотелось мешать прощанию матери и сына. При моём появлении они напряглись. И в полном молчании стали наблюдать за тем, что я собираюсь делать.
- Ну, вот и всё. Надеюсь, вы выполните соё обещание, так же как я выполнил своё?
- Да. Я всё сделаю, как вы сказали. Но разрешите мне хотя бы раз в год навещать сына?
- Нет. Это не подлежит обсуждению. Вы дали слово. И больше никогда не увидите Артура.
- Его имя - …
- Нет. Теперь его зовут Артур. Я дал ему новую жизнь, и имею полное право дать новое имя. И ещё - не ищите нас. Мы скоро покинем этот город. Повторюсь, может быть, когда-нибудь, вы увидите его. Может. А теперь попрошу вас оставить нас наедине.
Было видно, что ей очень тяжело оставить все, так как есть. Дойдя до дверей из гостиной, она обернулась, рыдание вырвалось из её груди. Артур, было, бросился к ней, но, поймав мой взгляд – остановился. Он понял, что теперь я хозяин его судьбы.
- Это издевательство над ребёнком! Просто возмутительно! Как вы могли так поступить?
- А вы предложили бы оставить его умирать?
- Но ведь это бесчеловечно!
- Жизнь сама по себе жестока и бесчеловечна. И ничего тут не изменишь.
- Ведь он остался ребёнком до самого конца. Это выше моего понимания! Быть маленьким, черт знает сколько времени, и не надеяться на то, чтоб повзрослеть. Я понимаю - вы были взрослым, зрелым мужчиной, когда стали тем, кто есть сейчас. А он ребёнок навеки. А как же развитие и все остальное???
Негодование сыпалось из меня словно снег из тучи во время вьюги.
- Как же…
Я осеклась. Я поняла, почему он не перебивает меня сейчас, а раньше не давал сказать и слова. Он очень хороший психолог. Правильно подводил меня к самому больному, и самому главному вопросу. Он был педофилом. Это точно. Я правильно догадалась.
Всё это отобразилось на моём лице, потому что он привстал в кресле, и понимающе кивая головой, сказал:
- Да, вы совершенно правы. Только я бы предпочёл, чтобы вы называли меня бойлавером. Звучит как-то менее зло. Хотя сама суть не меняется. А от латыни у меня аллергия - Неудачно отшутился он.
«Скорей всего он просто читает мои мысли»
- Не без этого. Но мы отошли от темы. Вы хотите знать, что же произошло потом?
- Я… я уже не знаю, чего хочу.
- Так вот, – не обращая внимания на мою апатию, продолжил он, - вы не представляете, через что я прошёл, взвалив на себя такую ответственность. Это было очень трудно - сделать оборвыша - человеком.
Он был, по сути, волчонком. Такой маленький и такой же дикий. И кстати, я тогда не был педо… извините, тем, кто я сейчас есть. После того, как мать ушла, я для поддержания разговора спросил у него:
- Что ты ел сегодня на завтрак?
- Ел? Сегодня? На завтра? – он не понял, что я хотел спросить.
Пришлось переспросить на крестьянском наречии:
- Што цябе далі сёння на снеданне? – только тогда я получил вразумительный ответ. Настолько всё было запущено. Но чего мне следовало ожидать? Что он окажется из высшего общества? Чушь!
И я постепенно занялся воспитанием. Он не знал, что стал вампиром. Я давал ему небольшие порции крови вместе с компотом, чаем. Нанял самых лучших учителей. Он учился дома. Когда прошло полгода, мы переехали в киевскую глубинку. Я купил поместье на две с половиной тысячи душ. С нами переехали и его учителя – немец Карл, и француз Жан.
Сперва Артур совсем не хотел учиться. Это было так забавно. Он прикидывался больным, симулировал. Но ведь на самом деле болеть он не мог. Затем постепенно, понемногу выучился говорить нормально на русском, немецком и французском. Это был для меня праздник. В один прекрасный день Артур спустился в столовую комнату к завтраку и поздоровался со мной на французском. Я был в восторге. И к вечеру подарил ему жеребёнка. Он тоже был рад, и тем более у него появился стимул к учёбе.
Минуло пять лет, когда он задал мне вопрос. Я боялся этого вопроса очень сильно. Но ждал, что Артур рано или поздно спросит. Он спросил, почему он не растёт. Я сначала сослался на перенесённую им болезнь. Вроде сошло на первый раз. Но я знал, что если этот вопрос повториться - я не смогу солгать.
- Можно закурить? – блин, совсем по-дурацки спросила. И не в тему.
- Да-да. Я продолжу если позволите? – и куда подевались повелительные нотки в его голосе?
Позже, мы перебрались в Москву. Как жили и чем занимались - не так важно. Минули годы. Я сознался в том, что сделал его вампиром. Вы не поверите, но он был совсем взрослым. Только тело осталось двенадцатилетним. А душой и умом Артур был богат на столько, что я сам ему завидовал.
И вот после октябрьской революции мы бежали в Амстердам.
Там-то и произошла перемена в наших отношениях. Мы стали любовниками. Как это случилось, объяснить вам не могу. Просто был какой-то единый порыв. Я понял, что люблю его больше, чем отец может любить сына. И случилось то, что случилось.
Мы стали единым целым. Артур всегда называл меня отцом. Я и был им для него. Но однажды он заговорил со мной совершенно серьёзно. Да и тема была отнюдь не детской. Физически он был ребёнком. Но не психологически, не умственно. Он хотел заняться сексом. Да, Арти заговорил со мной именно на эту тему. Сказал, что не может терпеть больше. Ведь он никогда этого не делал. А теперь, по какой-то причине, ему очень трудно удовлетворить себя самому…
Я предложил купить женщину. Артур отказался, сославшись на неопытность и стыд.
– Так чего же ты хочешь, - удивился я.
Вы не поверите, он попросил рассказать, как это происходит. Мне ничего не оставалось. И набравшись мужества - начал рассказ. Чем дольше я рассказывал, тем сильнее чувствовал, что возбуждаюсь всё больше и больше. И вот, в какой-то миг наши руки переплелись в объятьях, губы слились в поцелуе… Это продолжалось всего мгновенье, и я, осознав, что делаю, отстранил Артура. Он запротестовал, но я был строг и непреклонен. Запретил ему спускаться к ужину. А сам не находил себе места.
Поздно вечером, наблюдая, как прожорливые облака затягивают луну, почувствовал и понял. Это мне нужно на самом деле! Мне был необходим Артур! Промаявшись до трёх часов утра, я поднялся к нему в спальню, присел на край кровати.
- Я знал, что ты придёшь. – послышался его шёпот.
- Прости…
- Нет! Ведь нету обиды или вины. Всё прекрасно. Я давно этого хотел, ждал…
- Этому нет объяснения. Это неправильно.
- Я тебя люблю. – Он обнял меня за шею. Жаркое дыхание коснулось моей груди, и я провалился в бездну. Ничего не помню про этот первый наш опыт. Сколько ни пытался, но вспомнить не получается. С того момента наша жизнь стала полностью иной.
Мы были счастливы восемьдесят лет. Представьте! Целых восемьдесят. А потом, после развала СССР я захотел вернуться в Москву. Нравится мне этот город. Артур не протестовал. Здесь я стал преуспевающим бизнесменом. Делал всё, чтоб Арти чувствовал себя нормально. Не отказывал ему ни в чем. Да я вообще никогда ему ни в чём не отказывал!
Рассказчик сорвался на крик. Боже! Как быстро, прямо в течение нескольких часов может поменяться человек! – подумала я.
- Простите. Мне нужно успокоиться. Я вернусь через пять минут.
Он оставил меня в одиночестве.
Я считала, что многое повидала за свою жизнь. Но такое! Да уж... Вампиры, любовники… один из них мальчик. Жуть... Нет, погоди! Он мальчик лишь физически. Это всего лишь вид «с наружи». На самом деле он любящий и любимый человек…
О как! Я уже становлюсь на сторону этого извращенца. Или он не извращенец? А просто так сложились обстоятельства? Вот. Совсем запуталась.
С жадностью закурив, я стала рассматривать фотоальбом, непонятно как оказавшийся на столе передо мной. На первой фотке оказался уже мне знакомый мужчина и мальчик. А он даже очень ничего, – отметила я про себя. Мальчик обнимал мужчину за шею, находясь позади. Голова упиралась подбородком в плечо, симпатичная мордашка с тёмными, чуть вьющимися волосами до подбородка, одна прядка выкрашена в белый цвет, и глазами цвета молодого янтаря, лучезарно и заразительно улыбалась. Я тоже заулыбалась, глядя на фотографию. А из него вырастет красавец. Ой! Что же это я? Ведь Артур никогда не вырастет. Он – вампир.
Вечность. Ты остановилась в нём. Ты сделала «подарок». Вот только вечная молодость, на самом деле ли является подарком? Да. Это мечта многих - никогда не взрослеть. Не об этом ли мечтают почти все… взрослые? А вот дети, наоборот, всегда хотят казаться старше своего возраста. Не понимают, что детство, это самое счастливое время в жизни. А когда поймут, то оказывается, что они уже выросли. Мне стало жалко Артура, жалко этого противного дядьку, жалко саму себя. Вот! Началось! Так, сентиментальная дурочка, быстро взять себя в руки! Собраться и не становиться размазнёй! А то, не дай Бог, разрыдаешься прямо тут. Только этого не хватало.
- Простите, я задержался.
- Ничего страшного, я как раз рассматриваю ваши фотографии. Продолжайте, пожалуйста.
- Так вот, как я говорил, Артур ни в чем не нуждался.
Он не был избалованным эгоистом, но и не был размазнёй, умел настоять на своём. Всё началось спустя несколько лет после приезда в Москву.
Я понимаю, Арти был счастлив со мной, но ему, как и всем людям, нужно было больше общения. И он стал посещать всякого рода клубы и дискотеки. Как он туда попадал, я не слишком интересовался. Я не стеснял его в средствах. Последнее время Артур почти не появлялся дома. Я заподозрил неладное. И как оказалось, был прав. Он подсел на наркотики… героин.
- Это ужасно!
- Я знаю… - мужчина, кажется, постарел лет на пятьдесят, - Это очень тяжело. Что я только не перепробовал. Всё без толку. Зависимость не снять, он будет жить с этой болезнью. Вечно.
И позавчера, ещё была гроза, помните? Так вот, позавчера он пришёл ко мне в спальню поздно ночью и попросил… нет, не дозу. Он просил прощения, он был полностью вменяем, был не под «кайфом». И ещё, он просил освободить его…
- От чего?
- Как? Вы до сих пор не поняли? – вампир посмотрел на меня совершенно нормальными глазами. Они были бирюзового цвета, а не бесцветные. И ещё в этом взгляде читалась такая глубинная тоска. – Арти просил освободить его от… жизни.
И тут я поняла!
Вечный ребёнок, вечная игрушка в чьих-то руках. Он устал, он – «ВЫРОС». И вот таким ужасным способом Артур решил закончить своё становление. Нет. Это было не из-за героина! Я уверена, что он не мог больше смотреть, как все вокруг растут, развиваются, и, в конце концов – умирают.
Он был человечнее любого из людей!
- Да, вы правы. Простите, что снова залез к вам в голову. И я понял это лишь только сейчас. Но постойте! У меня уже почти не осталось времени! Я уже выпил яд. Его действие не остановить, - улыбнулся он, когда я схватилась за мобильный, - вот, возьмите. Это документы на все мои сбережения, и они заверены нотариусом на ваше имя. Я навел справки по своим каналам. Узнал, что вы очень порядочная, и после всего услышанного исполните в точности мою последнюю волю. Завтра утром к вам приедет мой адвокат и всё объяснит. А теперь прощайте.
Он поднялся, и больше не глядя в мою сторону, вышел. Переваривая всё услышанное, я просидела, наверное, целую вечность. Никто меня не гнал.
«Да, доигралась. И во что он меня втянул? Вот тебе и «исповедь вечности» … Наконец, поднявшись из кресла, я машинально взяла альбом с фотографиями и побрела к выходу.
…через год в Москве открылось семь новых приютов для бездомных и лишённых родительских прав детей. Все они носили название - «Приют Артура» …
©FreeM@n, 05.01.05 (отредактировано 26.01.2021)
