Введение

Наверное, когда пишешь историю, рассказ или роман самое сложное - это начало, - в голове мечутся туда и обратно миллионы идей, задумок и сюжетов. Кажется, что обычную историю своей жизни написать гораздо проще. Но оказывается это, увы, далеко не так - то там, то тут возникают воспоминания, то там, то тут всплывают подробности, о которых уже давно забыл и лишь при помощи нити времени они оживают яркой картинкой перед глазами.
Было время, когда я уже писал историю своей жизни. Почему я снова сел за клавиатуру? – не знаю. Я думаю всё оттого, что со временем люди меняются, меняются ориентиры в жизни, меняется перспектива взгляда на прошлое. Когда-то незаметные вещи всплывают наружу и становятся главными и основными связывающими звеньями жизненной истории. Перечитав свою первую версию истории жизни, я обратил внимание на то, как наивно я смотрел на прошедшие события, как много я не написал, будучи ещё юношей с множеством комплексов. Думаю, что это все из-за того, что в том рассказе я спешил поделиться больше последними событиями, чем реальной историей своего детства.
Что же – со временем комплексы проходят, к жизни относишься более цинично и спокойней, да и спешить уже некуда. Поэтому можно спокойно открыть Word и неспешна набирать черные буквы на белом листе...

1. Рождение

Было раннее утро. Ленивое солнце ещё собиралось вставать из-за горизонта, когда я с громким криком вошел в этот мир. Наверное, родившись я бы увидел первые лучи солнца, но как обычно вышел облом, так как всю ночь шел дождь и небо было затянуло тучами. Подробней рассказать об этом периоде своей жизни, к сожалению, не могу, т.к. довольно смутно его помню, можно так сказать, что совсем не помню. Мать рассказывала, что рос я в яслях, но и этого я совсем не помню. Такая вот ползунковая амнезия.

2. Детский сад

Первые мои четкие воспоминания относятся к детсадовскому возрасту. Очень хорошо помню как отправлялся на автобусе в детский сад. Вы, наверное, подумали о городском автобусе, от одной остановки до другой? – Нет! – Это был совсем другой автобус. Дело в том, что моя маманя в свое время работала в Госплане и, как вы понимаете, дети из сего серьезного учреждения не ходили в обычный детский сад. Наш детский сад находился в Московской области, в лесу. Вокруг была одна лишь зелень. Нас увозили с понедельника утром и до вечера пятницы мы находились под наблюдением наших воспитателей. Мы играли во всякие игры, строили домики из деревянных брусочков. Мальчики играли в машинки, а девочки в куклы. Помню мы рисовали картинки, пели песни, учили стихи – гуляли на улице. Помню меня откровенно бесила песенка про маленьких утят, которые чего-то там не хотят, под которую всех заставляли вертеть своим задом, опускаясь на корточки. Я обычно сбегал с таких занятий и прятался в шкафчике для одежды.
Зимой мы играли в снежки, копали лопатками и лепили снежных баб. Не знаю, почему именно зимой, но в это время была популярна игра в доктора, когда дети друг у друга осматривали половые органы и под предлогом постановки укола в штаны сзади клали снег. Наверно игра в доктора была больше предлогом, чтобы затолкать в штаны побольше снегу, чем внимание к чему-то ещё.
Так и шла моя жизнь, наступило моё шестилетите. В детском саду нас начали учить читать и писать. В прописях я впервые написал букву А и сам прочел первую страницу книжки. В общем, всё, как и положено быть в понимании советского общества. Но все же в этот год со мной приключилась одна пикантная история.
Было лето. Мы как обычно легли спать. В открытое окно дул теплый и свежий ветерок, на небе был ярко-красный закат, на который я смотрел лежа в кровати. Летом мы всегда спали с открытым окном, наверное, с тех времен я не могу уснуть, не чувствуя свежего воздуха с улицы. Вобщем, в этот вечер случилось следующее. Солнце исчезало за горизонтом, и пока ещё было довольно-таки светло, я почувствовал, что одеяло мне как-то не понятно давит на мою письку. Не знаю почему, я обратил на это внимание и залез под одеяло и обнаружил там свой первый откровенный осознанный стояк. Я трогал его руками, мял, пытаясь понять что происходит и ощущал, что это в какой-то степени приятно. Несколько дней я повторял эти исследования, когда все засыпали, а воспитатели удалялись к себе в комнаты и оставляли нас на всю ночь одних. Я помню, снимал с себя трусы, игрался со своей новой игрушкой, исследовал её. Вобщем, проходил самообразовательный процесс. Так вот в один из таких случаев, когда я думал, что все вокруг уснули – меня застукали. Нет – не воспитатели, а мой сосед по кровати. Как оказалось, он не спал, а залез головой ко мне под одеяло, вероятно узнать, что я там делаю – наверное, думал, что я там хомячу хлеб с ужина.
Да, что бы было понятно, расскажу, что наши кровати стояли в притык. Конфигурация спальной комнаты была такова: у стенки стоял ряд кроватей, потом был проход в 1 метр, и стояли в два ряда ещё кровати, потом снова проход, потом снова в два ряда кровати, потом большой проход – метра 3 и дальше так же в два ряда стояли остальные кровати. По-настоящему большой проход отделал мальчиков от девочек.
В общем, когда я занялся привычным для себя делом, и когда появилась голова моего друга и соседа у меня под одеялом, я запаниковал и не знал что делать. Я попытался натянуть трусы, но у меня ничего не получалось, во всю торчал мой колышек, который мой приятель не мог не заметить. Кое-как я натянул трусы, и сказал, чтобы он свалил к себе. После чего он быстро уснул, а я долго не мог уснуть, думая, что же теперь будет – он ведь всё расскажет ребятам или ещё хуже воспитателям – меня поставят в угол и, а там скучно и нечего делать. Вобщем, весь в переживаниях я уснул.
На утро Денис так ничего и не рассказал. Да я же забыл вам сказать как звали моего соседа – да, это Денис, худенький мальчик, белобрысый как и я, с голубыми глазами и весьма активный, как и я, в играх. У нас с Сашкой и Денисом была своя детсадовская банда, которая постоянно вместе что-то придумывала, совершала и хулиганила. Попадало, конечно, нам всем, но и в этой банде были свои плюсы – если вдруг начиналась драка, мы все были друг за друга, хотя и между собой стычки тоже были, но они не носили обидственного характера, способного повлиять на нашу дружбу.
Так вот, каждую среду, у нас в детском саду был банный день. Сначала мылись девчонки, а потом мальчишки. Душ представлял собой комнату, покрытую белым кафелем, с тремя душевыми кабинками, в которых постоянно лилась теплая вода. Мыться можно было только втроем, и за нами в основном никто не приглядывал – у входа сидела нянечка, которая следила, чтобы мальчики не пытались подсмотреть за девочками, а девочки за мальчиками. Итак, наша банда мылась под душем, и я намылился, мылил шампунем себе волосы, ко мне под душ зашел Денис и, глядя на мой карандашик, начал спрашивать, что у меня тогда было. Я почувствовал, что у меня сейчас встанет и я сказал, чтобы он шел к себе в душ и руками выпер его за пределы своего интимного пространства, при этом пообещав, что расскажу вечером.
Вечером, я надеялся, что Денис уснет, и мне ничего не придется ему объяснять, но он не спал и ждал с нетерпением, когда все уснут. В общем, он добился своего – я показал ему свой стояк, хотя уже к тому времени заметил, что у него также стоит. Подобные показы, у нас стали регулярными. Мы прозвали их хождением гости. Потом мы немного осмелели и начали трогать стояки друг у друга. Мяли их, прислонялись друг к другу, под одеялами. Очень удачно у нас стояли рядом кровати, - можно было накинуть одно одеяло на другое и получалось как бы одно общее одеяло и то, чем мы занимались было совсем не заметно со стороны. Мы обещали друг другу, что никому не расскажем о том, чем мы занимаемся. Вобщем, это дело осталось исключительно между нами. Да – помню только один раз мы взяли наши стояки друг у друга в рот, но дальше взятия и сглатывания слюны с писькой во рту у нас ничего в этом плане не было.
Причем замечу, что в течении всего дня, никакой подобный мысли у нас в головах не было днем, а все запретные мысли возникали с заходом солнца.
Когда наступил конец августа, мы расстались, - надо было идти в школу. Никакой горечи или каких-то тяжелых чувств ни у меня, ни у него не было. Мы оптимистично смотрели в будущее, оставив позади наше прошлое. Интересно, помнит ли сейчас Дениска, то чем мы занимались в детском саду или нет. Кем он стал? Что с ним? – я много раз, когда вырос, задавал себе этот вопрос, но никогда не хотел на него отвечать. И дело не в возможности узнать – возможность то всегда была, а в не желании рушить иллюзии прошлого. Пусть этот человек останется в моей памяти Денисом, 6 летним мальчиком, с голубыми глазами.

3. Начальная Школа

С момента посещения школы, я в каком-то смысле стал полноценно жить в семье, а не только посещать ещё на выходные. Что изменилось с этого момента – сложно сказать, да я думаю особо ничего. Вообще всё обучение в школе ничем особенным не запомнилось, хотя и оказало сильнейшее влияние на мою жизнь.
В начальных классах я часто хулиганил. От меня стонали учителя и родители, хотя и учился я не плохо. Анализируя прошлое, я могу понять почему я был в школе таким наглым, - все дело в моем старшем брате, который учился со мной в одной школе и был на 7 лет старше меня. Это в каком-то смысле давало защиту и я спокойно бузил. Помню во время одной из хулиганских выходок в первом классе меня посадили за одну парту с девочкой, что среди нас пацанов считалось чем-то постыдным, но меня это совершенно не смутило – как ни странно для меня, что пустое место рядом со мной, что девчонка – всё было едино. После занятий, мы с пацанами шли на соседнюю стройку, где на лежавших на земле трубах играли в салки. Когда не удавалось проникнуть на стройку, мы шли в соседний двор, играли в футбол, играли в салки на паутинке (это мы так называли полукруглое железное сооружение, которое многие видели во дворах), играли в ножички, ну и многое другое. В то время стали только появляться западные жвачки, это было самое начало перестройки, и мы играли в фантики (это когда складывается пачка оберток и ударяется рукой, всё, что перевернется – забирает себе ударяющий).
Где-то через полгода, после того как я начал ходить в школу, меня записали в группу продленного дня, чтобы я не шлялся по улицам без дела. Но в основном я сбегал с продленки и тусовался со «свободными» одноклассниками. Иногда я, конечно, оставался, ну там когда погода плохая была или ещё какие-то объективные причины мешающие тусоваться вместе.
От младших классов у меня осталось самое яркое впечатление на всю мою оставшуюся жизнь. Тогда было модно проводить эксперименты в школах, и нас, первоклашек сводили всего один раз в компьютерный класс, компьютеры там стояли Yamaha, но для нас это было нечто. Нам сначала задали задачку на логику: про волка, козу и капусту – что их надо перевести, и я никогда не слышавший этой задачи её сразу же решил. Это может показаться странным, но именно в этот момент я понял прелесть логики. Потом нам поставили игрушку и мы целый час играли в неё.
Из семейной жизни могу рассказать одно, учился я хоть и хорошо, но вот мои хулиганские выходки выводили её из себя мою мать. Единственное наказание, которое она могла придумать – это выставлять меня за дверь. Почему она так поступала, я не знаю, подозреваю, потому что в свое время – когда мне было 3 года, она выставила моего отца за дверь со всеми вещами из-за его пьянок. До 8 лет своего отца вообще я плохо знал. Самым серьезным следом в моей жизни остался момент, когда в какой-то момент я своими выходками достал мать и она решила отказаться от меня и сдать в детдом, не знаю – что её тогда подвинуло, но я целую ночь провел в отделении в детской комнате милиции, а у участкового лежало заявлении об отказе от меня. Всю ночь я провел на диванчике в комнате у следователя и рыдал, пока не уснул. Не знаю, что с моей матерью случилось на утро, но она прибежала, плакала и просила у меня прощения. Заявление естественно было уничтожено. Дальше жизнь пошла своим чередом, мать уже не выставляла меня за дверь, а я уже меньше хулиганил.
Как-то в ноябре, в 8 лет я узнал, что у меня есть отец. Ко мне подошел мужчина и сказал, что он мой папа. Со временем мы стали тайно встречаться по утрам и он провожал меня в школу. Мы общались, говорили. Оказалось он бросил пить. Я рассказывал, что меня интересует - рассказывал про компьютеры, про игры, про учебу.
Очень хорошо помню Новый Год, новый 1988 год. Отец позвонил и попросил меня подняться к нему (мы жили в одном доме). Я поднялся, и он мне вручил электронную игрушку, с сенсорной панелью управления – луноход – производство отечественного завода Электроник – игрушка тогда стоила неимоверных денег – 50 рублей кажется. Когда я спустился и показал игрушку матери, не знаю, что у неё в голове произошло, но на следующий день я уже жил с отцом. Потом он купил мне мой первый компьютер – БК-0010-01, который послужил основой того, что я стал программистом.
Жил я в одной комнате с моим старшим братом. Мне было 8, ему 14. Помню мы постоянно бесились. Днем, когда я тусовался, я часто заходил на телефонную станцию, - там была площадка, где собирались местные подростки. Мой брат возился там с мотоциклом, и часто меня на нем катал. Бывали случаи, когда брат ругался с матерью и убегал из дома. Как я в последствии узнал от матери, он жил у одного человека, гомосексуалиста по ориентации, и моя мать, как мне кажется, не понимая, приводила пример – что, мол, гомосексуалисты бывают разные, не нужно трогать их личную жизнь, т.к. когда мой брат убегал из дома, он его приютил и ничего, мол, с ним не сделал – не совратил, ничего такого... Про себя я думаю – свежо предание, но верится с трудом – а выяснять подробностей я не хотел.
С братом у нас были, конечно, игры, покажи мне – я покажу тебе, дай потрогать, но дальше они не заходили и были всего раза 3-4.
В 3-м классе, у меня был друг – Ромка, он жил недалеко от школы, и славился тем, что умел курить. Мы с ним тусовались на стройках, вместе с другими ребятам из нашего класса. Мы часто бывали около его дома, он нам выносил сигареты. Так я первый раз попробовал курить. Как-то раз, после школы, Ромка пригласил меня к себе, типа показать ордена его отца-военного. Когда мы пришли к нему домой, оказалось, живет он в коммунальной квартире. Сначала мы рассматривали медали, а потом я попросил покурить. Ромка пошел к соседке за сигаретами, а последовал за ним. Когда соседка открыла дверь, она спросил что нам нужно, Ромка сказал – нам бы пару сигарет. Соседка была весьма вольного характера, что нас веселило. От Ромки я узнал, что она проститутка. Однажды, когда я снова был у Ромки, и мы снова пошли к соседке за сигаретами, оказалось, что она бухая, но сигарет нам дала, после чего начала к нам приставать. Кончилось это тем, что брюки оказались на полу, а нам был сделан минет. Мы с Ромкой никому об этом не говорили. Потом я много раз зависал у Ромки, и мы дрочили на журнал, что он стырил у соседки. К четвертому классу Ромка переехал в другой район и мы встретились только, когда я учился уже в 11 классе. Тогда мы с Ромкой немного погуляли, выпили пива, обсудили жизнь и разбежались, обменявшись телефонами.

4. Пионерский лагерь, часть 1

Летом, когда начинались каникулы, я отправлялся в пионерский лагерь. Первый раз я попал туда в 8 лет. Четыре года я ездил в лагерь на две - три смены, т.е. практически на всё лето. К восьми утра, нас всех сводили к работе моих родителей. У них на работе был конференц-зал кинотеатр, в холле которого проходила регистрация по отрядам. Деление по отрядам было исключительно возрастным, но небольшие вариации в пределах одной возрастной группы разрешались. Отрядов было семь, - первый самые старшие (16-17 лет), а седьмой – самые младшие (7-8 лет). Во время регистрации мы знакомились с вожатыми и друг с другом. После регистрации, мы все садились в автобусы и отправлялись колонной в лагерь под оглушительный вой милицейских сирен. За время дороги, примерно полтора часа, мы успевали все перезнакомится, а кто не в первый раз – обсуждали прошедший год со старыми друзьями. Лагерь, в который я ездил, находился недалеко от города Балашиха и назывался «Волна».
По прибытию в лагерь, мы под руководством вожатых разбредались по деревянным домикам, отдельных для каждого отряда и отдельные для мальчиков и девочек. Мы занимали наиболее понравившиеся нам места, иногда сразу же были стычки за особенные места около окон. После этого разбирали свои чемоданы, сумки и рюкзаки и заполняли тумбочки зубными щеками, пастами, мылом и другими полезными в быту вещами.
Первые два года, что прошли в лагере не были отмечены мной чем-то примечательным. Мы постоянно чем-то были заняты. Все ходили в какие-то кружки либо в библиотеку. Были кружки выжигания по дереву, выпиливанию, фотодело, рисование, животноводство и много всякой другой белиберды. В первый год я попал в кружок фотодела, мене вручили фотоаппарат – Смена и набор пленок, с которым я ходил по лагерю и снимал интересные моменты из жизни лагеря.
Наверное, самым интересным и стоящим обратить на это внимание – был случай, когда я пришел в кружок сдать пленку, а руководителя не оказалось, я застал старших ребят за печатью пленки, на которой я мельком успел заметить были изображены эти ребята в голом виде. Меня, конечно, сразу вежливо выперли на улицу, сказали, чтобы я «свалил в туман». Не думаю, что руководитель имел к этому какое-либо отношение, так как у входа постоянно кто-то стоял на шухере и следил, чтобы не появился старший. В общем, что-то говорить я не стал, так как всегда считал недостойным заниматься ябедничеством.
По вечерам, после ужина и вечерней линейки, мы шли играть в футбол, где я был неплохим нападающим. Играли мы до звуков горна на отбой, который был в 22 часа, когда все младшие отряды обязаны были отправляться в кровать, в то время как старшие отряды пользовались своей возрастной привилегией и продолжали бодрствовать до 12 - 1 ночи.
В 8 утра нас будил горн, зовущий на зарядку. Мы вскакивали с кроватей, и с криками стишка «Подъем, подъем, кто спит того убьем...», стаскивали с кровати заспавшихся ребят из отряда. После чего, надев свою одежду бежали на улицу делать зарядку, хотя со временем многие из нас на неё стали забивать. Потом мы все шли на утреннюю линейку, где под звуки гимна «Союз не рушимый... », поднимался ярко-красный флаг с серпом и молотом. После линейки мы шли на завтрак, а уже потом возвращались к своим кроватям и под нажимом воспитателей убирали их, хотя реально было одно желание – завалится и ничего не делать. В общем, была обычная пионерлареная жизнь.
От лагеря у меня осталось множество впечатлений, которое можно описывать долго, но все ж продолжу.
В общем, шли годы, я подрос, мне в лагере стукнуло 10 лет, и мы стали более свободны и над нами было гораздо меньше надзора, чем раньше. В теплую погоду, мы выходили за пределы лагерного пространства и отправлялись через небольшой лесок вокруг, к поляне и ко второй футбольной площадке снаружи. Вожатые и девчата располагались на одеялах, а мы – пацаны – носились по поляне, под линиями ЛЭП, играли в футбол на площадке, ловили кузнечиков и саранчу, которую потом сажали в банки и наблюдали как насекомые занимались расчленением друг друга. Под ЛЭП мы находили осколки изоляторов, обладающие замечательным свойством: если ими чиркать друг об друга, получались искры и вокруг расходился запах приятного дымка.
Как ни странно, но я из года в год, всегда вклинивался в какую-нибудь банду, которая всегда нарушала правила и запреты. Вообще-то нам строго на строго запрещалось покидать поляну и окружающий лесок, но что запреты для пацанов – пустое место. Любой запрет – это скорее инструкция к действию, как именно нужно поступить, чтобы было интересно.
Если от поляны отойти на километр, то можно было попасть на Балашихскую техническую свалку. Дорога на свалку ведет через небольшую речушку, в которой конечно, предварительно голышом можно было искупаться и попрыгать с местными пацанами с тарзанки. Свалка представала из себя огромную гору, в которую свозили технические отходы. Самым ценным на свале были спрессованные из речного песка формы, в которые на заводе отливали металлические заголовки. Ценность их заключалась в том, форма была весьма плотной, но в тоже время очень легко поддавалась обработке, если тереть ею об бордюр дорожек. В зависимости от умения и терпения получались весьма замысловатые фигурки, которые потом все пацаны везли к себе домой.
В общем, тот год, когда мне стукнуло 10 лет, был годом начала вольностей в лагере. К чему это привело я и хочу сейчас рассказать.
Мы с пацанами часто играли в войнушку. Четко помню, что раньше когда мы просто отдыхали на поляне, мимо наш несколько раз пробегали на марш-броске солдаты и пару раз проезжали танки. Это, судя по всему, проходили какие-то учения в соседней военной части. Наверное, эти маневры и вдохновили нас на эту игру. В общем, случилось это в один июльский день. Мы опять играли в войнушку, наверное, раз в пятый за эту смену. Во время первых игр, я нашел замечательную окопу, образовавшуюся благодаря вывороченным корням упавшего дерева. Хотя это место было довольно-таки далеко от поляны и мест основных боевых событий, мне это место нравилось тем, что бы перспективной стратегической позицией. Бои не часто, но бывало доходили до моей точки базирования и тогда это был простор для моей активной военной деятельности.
Так вот в один из таких боев я, как обычно, углубился в лес и на месте своей позиции встретил одного человека, собиравшего сыроежки и ягоды вокруг моей окопы. Помню, я удивился и спросил, что этот человек тут делает. На что он показал мне корзину сыроежек и небольшое ведерко собранных ягод. Проявляя свой корыстный интерес, я, конечно, в завуаливалированной форме потребовал своей части добычи, намекнув, что было бы неплохо меня угостить. Молодой человек меня угостил и после этого завязался разговор. Я рассказал откуда я, чем я занимаюсь и как меня занесло в эту глушь – что мы играем в войнушку. Звуки наших боев пока не докатились до нас и у меня было время пообщаться. Помню он спросил меня – а есть ли у меня военный ремень и пилотка. Я ответил, что ремень у меня есть дома, в Москве, а вот пилотки нету. Он сказал, что у него есть и то и другое и что он может мне их дать. Потом, после некоторой паузы, он вдруг сложил в виде пистолета – и сказал «пиф-паф». Я упал на траву и в ответ падая импровизированно выстрелил в него. Он сделал вид, что его подстрелили. Пока я лежал на земле, он спросил – не простужусь ли я. Я спросил, а ты? Он сказал, что он закален и горячий. Я ответил, что у всех людей температура тела одинаковая, если он конечно не болен гриппом. Потом мы встали, он вдруг обратил внимание на мои волосы. Он сказал, что у меня такие волосы... как у девочки. Я немного смутился. У меня действительно с детства были девчачьи волосы, и когда они отрастали меня, пока я был маленьким, часто путали. Имеемо эти слова я ему и сказал.
Всё началось с того, что он меня похвалил и сказал, что я не слабый мальчик. Ну, а то, подумал я, - совсем недавно, одним ударом руки я пробил огромную вмятину в двери нашего домика. До сих пор не пойму как у меня это получилось, если я сейчас попробовал бы подобное, у меня бы ничего не вышло. Наверное, все дело в концентрации и четкости движения. Ну не в этом дело.
После этот человек попросил показать пресс. Я гордился своими шашечками на теле, и с удовольствием удовлетворил его просьбу. Потом этот человек начал ощупывать мой пресс и со словами посмотреть какой у меня пресс ниже, стянул с меня трусы. Я сначала смутился, но он быстро меня успокоил, что не надо стесняться и начал показывать свой пресс и так же спустил с себя трусы. Вспоминая сейчас его телосложение, могу сказать, что скорее всего он был или тренером или военным, - помню на нем была камуфлированная куртка.
Он продолжал осмотр и ощупь моего пресса. К этому времени я почувствовал, что у меня во всю стоит, да и не только у меня. В общем, тут он начал мне дрочить, потом поцеловал мой членик и чуть позже начал сосать. Сначала мне было щекотно, но потом я почувствовал тепло языка и плотно облегающие губы. Давно я не чувствовал подобного, да и в тот предыдущий раз, это было как-то по-другому или я уже успел подзабыть. В общем, он мял мне мои ягодицы и сосал, а я держался за его плечи. Потом, он сказал чтобы я сделал ему тоже самое, но я сначала стал отнекиваться, но под напором уговоров, я сначала поцеловал его член, как это он первым сделал, а потом взял его в свой ротик. Он взял мою голову рукой сзади и начал помогать, - так я в первый раз начал делать минет. Мой рот наполнялся слюной и я периодически сплевывал. Во время этого процесса он попросил помять ему яички. Я сосал и мял. Потом в какой-то момент, он вынул свой член из моего рта и у него начал брызгать на листья.
«Ты устал, дружище? - спросил он меня? Это ничего. Так только в первый раз бывает.» Я спросил, что это выливалось из его письки. Он ответил, что это сперма. Я спросил, а у меня она тоже есть, как её...- только что произнесенного слова я не смог повторить. Он ответил, что пока нет, но скоро будет. Я спросил, а у меня тоже вырастет такой большой как у него? – Он ответил, - когда-нибудь... Потом он спросил меня – знаю ли я откуда берутся дети? Я ответил, что нет, хотя представлял, что это связано с половыми органами. Тут он начал рассказывать про сперматозоиды и яйцеклетки, но мне большинство из сказанного было не понятно и я как-то пропустил сказанное мимо ушей. Меня больше волновал во рту вкус его члена, который, как ни странно, я помню до сих пор.
Спустя некоторое время, на весь лес заорал мегафон, объявляющий всеобщий сбор и я ушел. Он, конечно, не хотел меня отпускать, но я, зная, что мне попадет, если я не приду, сумел сказать ему пока, предварительно дав обещание, что никому не расскажу о случившимся, а он пообещал мне принести пилотку и военный ремень. После этого я несся по лесу, ни разу не обернувшись.
Потом жизнь потекла по-прежнему. Позже, я, конечно, неоднократно приходил на место встречи, наверное, ожидая повторения произошедшего, но каждый раз там было пусто.
Сейчас мне часто задают вопрос, не жалею ли я о том, что со мной произошло. Отвечу так – ни капли. Мне многое было по-настоящему интересно, многое в новизну, да и никаких таких мыслей, которые возникаю в позднем возрасте, у меня не возникло. Да и позже у меня не возникало никаких отрицательных мыслей по отношению к тогда полученному опыту. Интересно, хотел бы я сейчас узнать, что это был за человек? Наверное, да, но, судя по всему, только из-за того, что сейчас я интересуюсь этой темой. Повлиял ли этот случай на мою сексуальную ориентацию – не знаю, да и не так это сейчас важно.

5. Дача

Мир меняется, и мы меняемся вместе с ним. В школе дела шли своим обычным чередом, что нельзя было бы сказать о стране в целом. Мне удалось застать тот последний год (в этом году мне должно было стукнуть 12), когда ещё поголовно принимали в пионеры. Так как я не отличался склонностью к дисциплине, то в пионеры меня приняли в третьей очереди вместе с остальными такими же свободолюбивыми учащимися нашего класса. Пионерскую клятву усопшему товарищу Ленину и его партии я не учил, а просто зачитал с выданного мне листочка. Зачем я вступил в ряды пионерской организации до сих пор не знаю – наверно все потому, что это подразумевало пропуск нескольких уроков с походом на экскурсию в Музей Революции, где собственно сие действие и происходило.
В это время в стране объем денег в карманах граждан стал постепенно уменьшаться, в магазинах стали исчезать продукты, а около них высстриваться очереди из сотен и даже тысяч людей, что бы купить хотя бы самое необходимое. Многие вещи стали продавать по талонам или в ограниченном объеме на человека. Купить сигареты уже стало весьма затруднительным, так что пришлось бросить курить. Павловская реформа сделала весьма затруднительным отсылать меня на полное лето в пионерский лагерь, по этому лето я стал проводить на даче. Дача находилась в 70 км от Москвы за городом Солнечногорск – это если ехать по ленинградке. Дача принадлежала моей бабке по отцовской линии, которая все свое время проводила в согнутом состоянии над клубникой, которую потом барыжила на рынке. Я в этом возможно и занимательном процессе участия не принимал. У меня были куда более важные и интересные дела.
Чем я занимался на даче, да в основном колесил с местными пацанами на велосипеде по многокилометровым окрестностям. Днем, в жаркую погоду мы ездили купаться, бегали по лесу, а к вечеру на речке ловили рыбу или жгли костер. Речка была не людной и находилась в стороне от населенных пунктов и дорог, по этому купаться мы предпочитали голыми, что бы не сушить потом трусы, а плавок у нас не было. Основной забавой в тот период, помимо прыгания с мостика и брызгания, – было подплывать к кому-то и топить – игра в крокодила. Не помню как она появилась, но по-моему после просмотра передачи в мире животных, где показывали как крокодил утаскивает под воду косулю. Не знаю почему, но у меня с тех времен осталось одно воспоминания, которое врезалось мне в память и не исчезает с годами. Однажды я крокодилом подплыл к одному пацану и схватил его сзади. Знаете, как пацаны садятся друг другу на спину, когда хотят покататься – так вот я точно так же сел, но это было в воде, где вес тела не чествуется. Я ощутил минуту блаженства и влечения, которого никогда не чувствовал раньше. Представьте вокруг прохладная вода, а ты голый плотно прижимаешься к гладкому и теплому телу. Я почувствовал, что я мгновенно возбудился, и чтобы не быть застигнутым – немедленно отпустил мою жертву. Не знаю, почувствовал ли что-нибудь тот пацан, но виду он не показал и продолжил веселиться как раньше, а я стал ожидать пока у меня опадет и переживал только что произошедшие со мной ощущения.
Вечер я провел в уединении, мастурбируя и вспоминая каждой клеточкой своего тела гладкость кожи и тепло того пацана. Думаю именно тогда я подумал, что меня в сексуальном плане влекут пацаны. Уже тогда я знал о том, что существуют голубые и что их все презирают, что ими дразнятся и всё такое. Интерес я к этой теме проявил после того случая в пионерском лагере и для себя я решил, что это скорее всего временно, что это не по настоящему, что это пройдет и не стал забивать себе голову.
Так же помню в этот год, меня пытался совращать 14 летний сосед по даче. Звали его Димка. Родом был он из Зеленограда. Мы с ним в связи с соседством находились в весьма дружественных отношениях. Когда я бывал у него дома, а его родители уходили куда-то, он пытался развести меня на совместную дрочку, но я уже памятуя о том, что подробные действия между пацанами считаются общественным грехом, несколько дней не поддавался на провокации. Во мне во всю боролось с одной стороны желание, а с другой стороны общественное мнение, что это всё не правильно, что так ненужно делать, что это нельзя. В общем в один прекрасный день, возвращаясь после купания, влечение и интерес взял во мне верх над запретами. Мы шли вдоль поля, на котором росли подсолнухи высотой в два метра. Если пройти в глубь поля, можно было потеряться и быть полностью отгороженными от ближайшей тропы. Мой старший друг заметил в глубине птицу и предложил найти гнездо. Мы прошли на сто метров в глубь, но никакого гнезда мы не нашли. Уставши от продирания через плотно-ростущие стебли, мы сорвали цветочки подсолнуха и упали на поваленную стену из листьев и стеблей. Мы начали выковыривать полуспелые семена и методично их есть. Через десять минут подобного времяпровождения, когда стало скучновато, мой друг неожиданно предложил разделся догола и позагорать, причем сам он уже начал снимать всё с себя. Ну я, чтобы не отставать, так же разделся. После того как мой друг разделся, он начал дрочить, а я лежал и возбуждаясь смотрел на это дело. Заметив это он сказал, что бы я тоже подрочил. Я как обычно отказался, но тут он перелег ко мне и проявив некую настойчивость, через мои заявления, что «не надо», начал методично мне надрачивать. В конечном итоге я сдался и откинув голову начал получать удовольствие. Через некоторое время он взял у меня в рот, а я продолжал кайфовать. В конечном итоге я кончил, хотя спермы ещё тогда не было. Потом он попросил, что бы я подрочил ему, что я уже без вопросов начал делать, до тех пор пока уже он не кончил. Кончал он активно и его сперма высоко взлетала и падала ему на грудь и шею. После этого он вытерся листьями подсолнуха, мы оделись и пошли домой. Подобные наши заходы в подсолнухи продолжались практически каждый день и закончились с окончанием лета, когда я вернулся в Москву.
В поезде, пока я ехал домой, за окнами, на шоссе, где оно подходило к железнодорожным линиям, ехали танки – был конец августа 1991 года.

6. Пионерский лагерь, часть 2

13 лет. Среди подростков этот возраст наверно самый завораживающий и таинственный. Всё это, наверно, игра цифр, испокон на Руси, считаемыми чертовыми. Тринадцатилетия я ждал с нетерпением, хотелось узнать, что же за этой чертовой чертой. Наверно эта черта до сих пор влияет на мое сознание, и тринадцатилетние мальчики меня влекут, только из-за того, что они именно тринадцатилетние.
Собственно учеба в школе у меня пошла в гору. Так случилось, что я серьезно заболел. В школу я не ходил два месяца – где-то месяц собственно болел, а второй выздоравливал и самостоятельно занимался. В общем, я за этот месяц прошел всю годовую школьную программу, решил весь учебник, перечитал все произведения – в общем обогнал школьную программу, что в дальнейшем сильно повлияло на мои успехи, стимулировав в дальнейшем во мне необходимость поддерживать уровень. Именно поэтому, меня до сих пор удивляют разговоры некоторых умных дяденек из министерства образования, о том, что школьники не справляются с нагрузкой. В общем, что не случается – всё к лучшему.
Окончив седьмой класс я летом снова поехал в пионерский лагерь.
Он пока что назывался ещё пионерским, хотя пионеров как таковых уже не было, по стране шла демократизация. Флаги перестали поднимать, хотя линейки и остались, впрочем уже потерявшие свой политический смысл, а больше напоминавшие информационный сбор.
Разместившись в третьем отряде, я занял свое любимое и законное место около стены, у окна. Первые дни в отряде были отмечены борьбой за влияние в отряде. Было отмечено несколько драк, в которых я так же участвовал. Могу сказать одно – из всех драк, что происходили с моим участием я выходил победителем, хотя и бывало довольно таки трудно. Установка иерархии происходила в основном посредством принуждения кого-либо к каким-либо действиям. Эти действия носили собой целью показать, что главный этот, а ты ему подчиняешься. Если человек сопротивлялся и не мог оказать сопротивления, на него давили и в конечном итоге унижали, с целью подавить его сопротивление. Как ни странно, хоть я и много дрался, но никогда не был инициатором – я больше защищался, причем давая жесткий отпор, что ставило меня в этой иерархии выше нападающего. В общем расскажу как происходило это расслоение на одном ярком примере. В нашем отряде основным зачинщиком всех разборок был Витька. К тихому часу второго дня пребывания в лагере уже сосредоточились основные точки трения между пацанами. Самой напряженной была точка борьбы между Витькой и Денисом. В общем началось всё со словесной перепалки между ними. Витька как человек активный, естественно отсиживаться не стал, а мгновенно оказался на кровати Дениса и завязалась потасовка. В общем Витка немного побил Дениса, а что бы закрепить свою победу – захотел немного унизить его, для чего начал требовать что бы Денис отжался по середине комнаты 15 раз. Денис ревел под одеялом, а Витька торжествуя победу в течении 3 минут требовал, что бы тот сделал отжимания, периодически напоминая тычками. В конечном итоге поняв, что ничего не добьется, он сказал, что Денис должен у него отсосать, иначе он будет его бить постоянно. В общем Денис отказался, причем в никакую и находился в таком состоянии, когда он только ревел, но делать он ничего не сделал бы, даже если бы его били дальше. Витька это понял, и ему самому, насколько я понял, стало стыдно за себя и он постепенно начал выравнивать ситуацию и успокаивать Дениса – типа ладно живи, кончай реветь – ты же пацан, а не баба. После чего удалился к себе на койку. В общем на этом дело бы и закончилось, если бы в такой момент в нашем отряде не проявил себя один шакаленок. Решив воспользовавшись ситуацией, он подумал, что сможет улучшить свой имидж, за счет не могущего сопротивляться Дениса. В общем его унижающая реплика в адрес Дениса, вызвало внутренне возмущение в глазах всего отряда. Есть такое правило – лежачих не бьют. И этот кодекс чести был свят для всех, включая Витьку. Не помню как звали этого пацана, но вот кликуху я помню до сих пор – Холодильник. Почему Холодильник? – а всё потому, что он постоянно тусовался около холодильников, в которых хранилась еда, с целью поживится чем-нибудь съестным. В общем, Витька, со словами, - а тебя кто забыл спросить и куда ты лазишь, полез на Холодильника, к Витьке присоединился я и ещё один пацан. Холодильник поняв, что попал, начал умолять о пощаде и тут Витька, достал свой член и сказал, что бы тот его сосал. Очевидно боясь быть побитым, Холодильник искусно начал делать миньет. Потом ещё одному человеку и ещё. В общем он сделал миньет пятерым. Наверно постеснявшись того, что у меня к тому времени член был больше, чем у всех, кто давал сосать Холодильнику, я в этом пиршестве не участвовал. Так Холодильник встал на самую нижнюю ступень в нашей иерархией.
Витька же наблюдая за мой, как я стойко держу удар, и памятуя о проявленном мной и ещё одним пацаном благородстве по защите Дениса, переместился со своей койке поближе к нам. Я с Витькой стал делить одну тумбочку у кровати. В общем мы стали группой избранных акул отряда. У нас образовалась своя банда, которая постоянно занималась хулиганством и не послушанием в лагере. Ой... сколько раз нас ставили на позорное место на линейке – и все бестолку.
Вспоминая с сегодняшнего дня, хочу отметить, что Витькино поведение мне больше напоминает поведение мальчика в теме, хотя он никогда этого не показывал. Просто есть маленькие черты, маленькие моменты, которые может заметить только человек находящийся в теме. Помнится, был вселагерный конкурс, когда нужно было придумать капустник и Витка сразу предложил пародию на артистов. То что наша банда вместе с Витькой делала на сцене, - было самым настоящим концертом, по уровню сложности сравнимым с сегодняшними выступлениями породиста Александра Пескова. Не знаю где Витька раздобыл Оранжевый парик, губную помаду и тени, но его Жанна Агузарова помнилась в лагере ещё многие годы. Мы естественно получили главный приз, который заслуженно отдали Витьке домой. В общем это были самые веселые смены в лагере, которые мне запомнились. Интересно кем стал Витька, изменился ли он, хотя не думаю, – есть вещи, которые не возможно изменить ни годами ни какими усилиями.

7. Снова дача

В августе я поехал снова на дачу. Там я встретился со старыми друзьями и завел новых. У меня в памяти всё ещё были прошлогодние забавы с Димкой, о которых я позабыл ему напомнить. Сначала он не показывал виду, но я весь извелся от этого его поведения, постоянно напоминая – а помнишь подсолнухи. В общем всё вошло в старое русло. С Димкой мы стали заниматься прежним делом. Ещё Димка рассказал мне про его друга, - Толяна, с которым он проводил все два месяца, что меня не было. Толян тоже был с нашего дачного кооператива, но его домик находился на противоположной окраине поселка. С Толяном я так же подружился. Он был на год старше меня. Как я чуть позже узнал, Димка с Толяном занимались тем же, что и со мной, что в некоторой степени вызвало у меня ревность к Димке, которая проявилась в том, что я стал больше от Димки отдалятся, хотя и Димке было не совсем до нас, он готовился к поступлению в художественный техникум, и был постоянно занят рисованием. В общем, так получилось, что мы с Толяном гораздо больше общаться. Помню Толян первым спросил, дрочили ли вместе с Димкой. Я сказал, что дрочили, потому что понимал, что он всё и так знает. В общем Толян предложил побаловаться. Мы каждый день дрочили друг другу и сосали друг у друга.
Как-то Толян заговорил про секс с девчонками, сказал что они с Димоном трахались по очереди, как будто один из них девчонка. Он предложил мне сделать тоже самое. Мне очень захотелось узнать, как это они делали и я не выказал сопротивления, предварительно выставив условие, что я чур первый трахаю. Толян достал крем, и смазал мой член, после чего смазал свою дырочку и встал на четвереньки, повернувшись ко мне своей попой, после чего словами и руками помогал мне войти. Боже мой, какое же наслаждение я испытал, когда первый раз трахался. Я кончил практически сразу же и теперь настала моя очередь быть девочкой. В общем, я повторил Толянову позицию и он начал смазывать кремом мою дырочку. Помню, когда он первый раз попытался в меня войти, мне было больно, но спустя секунды боль прошла, а член начал скользить внутри моей попки. Приятного я в первый раз ничего не испытал, хотя и отрицательных эмоций это так же не оставило. Просто помню, что на следующий день, моя попа ныла от желания повторения вчерашних событий. В общем процесс пошел. Сначала анальный секс не был основой в наших «играх», но потом мы трахали друг друга как кролики каждый день. Потом лето, как ему и положено, кончилось - пора было идти в школу.

8. Побег из дома.

Наверно эту часть своей жизни я никогда и никому не рассказывал. Почему так произошло? Скорее всего всё потому, что сначала и рассказывать было некому, ну а потом, когда появились люди, которые могли выслушать с пониманием и не осуждать - я уже не мог этого сделать. К этому времени я придерживался принятого на себя штампа поведения мальчиколюба и не мог отступить от этого ни в настоящем, ни в прошлом – я не мог допустить, что бы кто-то подумал, что я мог интересоваться в своей жизни чем-то кроме мальчиков-сверстников. Со временем привязанность к штампам и ярлыкам ушла, я стал их ненавидеть и презирать, каким бы они хорошими с моей точки зрения не были. Я стал трезво смотреть на прошлое и перестал его стеснятся. Наверно вам покажется смешным, всё что я сейчас сказал, но раньше я просто не мог перебороть себя, просто не мог.
И так, дело случилось в один февральский четверг 1993 года. Помню, к тому времени я во всю увлекался играми и программированием. Уроки ушли на второй план и я стал часто на них забивать, что непреминуло сказаться на моей успеваемости. Одним вечером передо мной стояла дилемма: писать игрушку или садится делать уроки. Я тогда писал игрушку – полет космического корабля через кольцо астероидов. Представьте себе 2D летящий маленький кораблик, а на встречу ему летят астероиды разного размера, из разных мест, и кораблик в них стреляет, и они разлетаются на части - набираются очки. Помню я много раз видел эту игрушку в игровых залах на ВДНХ, где последний год предпочитал тусоваться целыми днями в выходные. Ёлки сколько раз меня пацаном пытались грабить на ВДНХ, а я всё не мог оторваться от игровых автоматов и приходил туда снова и снова. Я стоял там часами, наблюдая как многие взрослые там играют. А у меня вообще не было денег самому сесть и поиграть. Как же мне было обидно, что я не могу поиграть. Наверно это и стало причиной почему я засел за написание подобной игры. В общем, кто когда-нибудь занимался программированием меня поймет, тот поймет, что время этого процесса летит незаметно, и когда я всё же решился, что пора делать уроки – оказалось 2 часа ночи. Я почувствовал, что устал и лег спать, предварительно поставив будильник на 6 утра, дабы проснуться и всё же сделать уроки. Что ж представьте мой ужас, когда я проснулся в 8 утра, а будильник я так и не услышал. Что ж оставалось делать – пришлось идти в школу без выполненного домашнего задания. День был просто ужасным. Я получил, по-моему, четыре пары – по физике, математике, литературе и истории. Что меня ждало дома, я мог только догадываться. Придя домой, моя мать естественно поинтересовалась моими успехами и в какую же она вошла ярость, когда я показал свой дневник. Помню я получил хорошую оплеуху, но это пол беды. Магнитофон от моего компьютера полетел на пол и разлетелся в дребезги. Кассета с моей игрушкой была раздавлена ногой, в общем все мои мечты поиграть были уничтожены. Как же я был обижен на это, вы не можете представить. К горлу подошел комок, и захотелось зареветь как маленький мальчишка. Я с криком «ненавижу» схватил свою куртку, портфель и ушел из дома.
Во мне жила только ярость, ненависть и обида. У меня со времен моего детства было примечено одно укромное место – чердак в больнице, которая находилась недалеко от моего дома. Я направился туда, я спрятался. Я сидел там довольно-таки долго. Вечером, когда стало холодать и живот начал требовать еды, я закутался посильней в свое пальто, положил под голову свою рюкзак с книгами и тетрадями и уснул. Не помню что мне снилось, но проснулся я утром, когда во всю светило солнце на кристально голубом морозном небе. О школе я даже и думать не хотел – помню лишь жутко хотелось есть. Я встал, отряхнулся от пыли, скопившейся на чердаке наверно за целое столетие и пошел. Пошел я сначала к метро Пушкинская, там находился Макдональд-с, где постоял около очереди многометровой на вход, не зная что же мне делать. Потом я направился по направлению к Красной площади, где провел некоторое время в бесцельных хождениях сначала вокруг Кремля, потом вокруг ГУМа до Лубянкой площади и обратно. Потом я решил отправиться в метро, что бы согреться, т.к. к тому времени я окончательно замерз. Покатавшись несколько часов по линиям метро, ближе к 16 часам я решил направиться на ВДНХ. Приехав туда, я направился к моим любимым игровым автоматам – желаемой и не достижимой мечте. Вы бы знали какая это пытка идти мимо кавказцев, которые готовят шашлык, а в твоем теле ничего кроме бутербродов с чаем, съеденных вчера утром перед школой. Хотелось уйти, убежать, лишь бы не вдыхать этот запах. В общем кое-как с горем пополам я добрался до игрового зала, где было скажу я вам не так много народу, как обычно в выходные. Играло очень мало народу, поэтому долго я там не задержался – побыл пару часов и ушел. В общем, передо мной встал вопрос – а что дальше, куда деваться. Как мне не хотелось идти домой, но подсознательно я начал свое движение обратно. Помню подсознание говорило – надо идти ближе к дому, а сознание и обида – нет – нельзя! Помню, приехал я на Новослободскую. Раньше там был один магазинчик – булочная. Со стороны служебного входа там разгружали машину хлеба, и я подошел к этой машине поближе. Вы не поверите моему счастью, когда весь товар остался без присмотра. Стойки с хлебом были уже опущены, водитель ушел точить лясы с заведующей, а грузчик толкал внутри длинного коридора. В общем я своровал два батона белого хлеба. Боже, вы не можете себе представить какой был вкус у этого хлеба – он ещё пылал жаром и ноздри вдыхали несравнимый ни с чем аромат. Я стоял около метро и я ел хлеб. В общем в этот момент появился он. Мужчина, средних лет, в очках и с усами. Он был в черном пальто, а в руке он держал дипломат. Помню, когда он меня окликнул, стоя около меня, я вздрогнул. Если честно, я опасался что это меня нашли из булочной. Но он спросил как прости на Садовое Кольцо. Я успокоившись начал ему объяснять, что нужно пойти вдоль Новослободской улицы и упретесь в него, но лучше проехать три остановки на третьем или сорок седьмом троллейбусе. Мужчина начал спрашивать, как меня звать и что я тут делаю, наверно я вышел в магазин за хлебом и всё такое. Вобщем, у нас завязался разговор. Представился он Владом. Так как я оказался местным и знал дорогу, он предложил мне показать, как туда добраться. Я что бы убить время согласился, но честно сказал, что денег у меня на троллейбус нет, но он тут же согласился купить мне билет. В общем пока мы ехали, я начал рассказывать про себя, мне очень хотелось выговориться. Вылить кому-то свою обиду, поделится своими чувствами. В конечном итоге доехав до Садового Кольца мы вышли. В какой-то степени, рассказав ему все свои злоключения, я ему стал доверять. Мне хотелось получить от него какой-то помощи, в разрешении моих проблем. Наверно именно в надежде на это я согласился поехать к нему домой. Мы пересели на десятый троллейбус и доехали по Кольцу до его дома на Сухаревской. Жил он желтом кирпичном доме, с обшарпанной штукатуркой. В подъезде стояла влага. Мы поднялись на 4ый этаж и за коричневой деревянной дверью оказалась его квартира. Придя домой, он первым делом меня накормил. Это были макароны с тушенкой. А потом я выпил чаю с сухарями. Пока он мыл посуду, он предложил посмотреть мне видак, что в те времена для меня было огромной роскошью. Я впервые смотрел в своей жизни Терминатора 1 и 2. Я был немного скован и стеснителен. Я сидел на ковре на полу и смотрел фильм. Мой новый знакомый сначала пошел принял душ, а потом улегся на диван и предложил мне пересесть к нему, но я отказался, сказал что мне и тут удобно. Я сидел по-турецки и смотрел кино. По окончанию фильма он сказал, что мне нужно вымыться, т.к. он постелет мне чистое постельное белье. Войдя в коридор, я на стене увидел висящую раскладушку, по этому был уверен, что пока я буду мыться, он мне её разберет. В ванне он пустил мне воду и вышел. Я спокойно разделся, сложил свои вещи на табуретке, стоящей около ванны и залез в теплую воду. Я расслабился, откинул голову на край ванны и лежал. В этот момент вошел Влад и сказал, что принес полотенце. Я немного застеснявшись своего голого вида, согнул ноги в коленях и обхватил их руками. В этот момент он подошел ближе и положил руку мне на шею. Он стал массировать мне её и говорить что бы я расслабился, выпрямил ноги. Я поддался на его уговор и тут его рука оказалась на моем члене. Под водой он начал его мять, пока не добился полного стояка. После он начал мне дрочить. Помню одно только чувство – мне не хотелось его обижать своим отказом, по этому я делал всё что он мне говорил. Сначала он попросил меня встать, намылил мочалку и начал меня мыть. Помню он тщательно промывал между моих ягодиц и очень тщательно намыливал мой во всю стоящий член. Смыв мыло с меня водой, он начал делать мне миньет. Это продолжалось минут 5, пока я не кончил ему в рот. Сперма у меня появилась впервые в начале ноября прошлого года, по этому мне уже было чем кончать. После этого он вытер меня полотенцем, а потом закутанный в банное полотенце мы пошли в спальню. Увидев, что разобрана одна кровать, а раскладушки нет, я спросил где я буду спать, а он сказал что на кровати с ним. В общем к этому моменту мне все стало ясно.
Он целовал мне всё тело, снова сосал мне, потом я дрочил и сосал ему. Наверно я впервые в жизни открывался по полной программе, когда это уже не игра, а вокруг темно и чувствуется только тепло его тела. Помню, когда я устал сосать, он сказал, что бы ложился засыпать и повернул меня к себе спиной. Через пять минут я почувствовал, как он стал прижиматься ко мне сзади. Я почувствовал как он смазывает мою дырочку, просовывая пальцы в глубь. Я прикинулся будто уже сплю, а он начал вставлять свой член. Сначала мне было больно, но я чтобы не выдать, мол, я не сплю, терпел. Потом боль прошла, и я стал чувствовать ритмичные движения, а его правая рука легла сначала мне на живот, а потом приступила к надрачиванию моего члена. В общем кончил он минут через 5-7, а я стал кончать, когда он уже начал вынимать свой член из попы. В общем, после этого мне захотелось в туалет и я сделал вид, что проснулся и как будто ничего не было пошел в туалет. В туалете я конечно понимал, что произошло. На туалетной бумаге я увидел небольшие капельки крови, вся попа зудела. Я тщательно вытер её от маслянистой жидкости, зашел на обратной дороге в ванну и одел трусы. Вернувшись, я лег и сразу же уснул. Утром я проснулся в районе часу дня. Весь день я смотрел видак. Обедал и ничего не делал. Попа у меня ныла от проведенной ночи, правда к вечеру все стало проходить. В следующую ночь повторилось всё тоже самое. Боли я уже не чувствовал, просто отдавался ощущениям. В воскресение, мы начали говорить о моей жизни. Он начал настаивать, что бы я вернулся домой. Что всё это фигня, и что нужно жить дома, а не слоняться по улицам. В общем он меня убедил. В воскресение вечером, я уехал домой. Помню как же причитала мать, спрашивая где я шлялся. Под глазами у неё были синяки от бессонных ночей, а в глазах слезы. В общем мы друг друга простили. Я пообещал больше уделать внимание учебе, а она больше никогда не касаться моих вещей. Вечером я отправился в ванну уже дома, я лежал расслабившись в теплой воде и вспоминал в течении двух часов прошедшие дни.
Матери я естественно соврал, что, мол, всё это время был у школьного друга и что его родители меня приютили. Я конечно рисковал, но никто не собирался проверять сказанные мною слова, т.к. это шло в разрез с недавно данным обещаниям мне верить. Пару раз в выходные я приходил к этой самой квартире, где жил Влад, звонил в звонок, но никто не отвечал, хотя в последний раз когда я звонил в дверь, за дверью я слышал его дыхание. Я знал, что он там, меня тянуло к нему, но я понял, что он не хочет меня видеть и больше уже к нему никогда не приходил, а долгие годы, проходя мимо, я обходил его дом стороной.

9. Первая любовь или Пионерский лагерь, часть 3

Наступило то самое лето, когда я последний раз поехал в пионерский лагерь. Поехал я всего на одну смену, так как денег на большее у моих родителей как обычно не было. Помню, что я не мог долго уснуть в ожидании поездки в лагерь. Уснул я в районе 4 утра. Проснулся я оттого, что меня трясли за плечо и говорили – просыпайся, а то всё проспишь. Я встал, с закрытыми глазами в трусах и босиком прошел в ванну. По дороге я поздоровался с косяком двери, затем умылся и побрел на кухню. Мозг мой ещё спал. Я на автомате выпил чашку кофе и съел бутерброд с сыром и через десять минут начал просыпаться. Потом я стал быстро одеваться. Вещи мои были собраны на кануне. Я одел на плечо спортивную сумку с вещами, и мы вышли на улицу. Доехав до материной работы на троллейбусе, мы направились к обычному месту сбора.
Как ни странно, но после моего побега отношения у нас матерью наладились. Во многом она стала меня понимать. Изменилась её позиция к оценкам. Теперь стали важны не сами цифры, а объем знаний. Т.е. если теперь я принес плохую оценку, то это было поводом помочь мне, объяснить то, что я не понял. После этого изменения я закончил год на одни пятерки. Наверно это самая правильная позиция по отношению к школьникам. Не нужно их ругать за плохие оценки, а потратьте немного своего времени и помогите им понять то, что за что они получили пару. По вечерам я начал ходить на курсы английского при МИДе. Обычно туда не берут школьников – только взрослых, но для меня сделали исключение. Я был самым младшим в группе, состоящих в основном из двадцати-тридцатилетних дяденек и тётенек.
В общем около материной работы я попрощался с нею. Я не любил прощания, по этому сказал, что я сам все сделаю и что провожать меня как раньше было не надо. Я подошел к регистрационным столам, протянул свою путевку и записался в третий отряд. Пока я стоял и ждал регистрации, я обратил внимание на одного пацана, который так же уже зарегистрировался. Не знаю почему, но я не мог отвести от него взгляд. Я вошел в такое состояние, когда из головы исчезли все мысли, я только стоял и смотрел. Через пару минут очнувшись, я подошел и спросил – ты тоже из третьего отряда? Он сказал что да. Иван, - представился я. Саня – ответил он. Если честно, я видел его в первые, по этому его ответ мой на вопрос – ты впервые едешь? – меня не удивил. В общем я начал рассказывать ему про лагерь, про то что у нас там было в прошлые годы.
Через час, после начала регистрации, мы сидели в автобусах, я с Саней рядом и мы, уже не помню что, что-то обсуждали. Помню только, что мы грызли семечки, что были у Санька с собой. Всю дорогу мы разговаривали. В общем мы сдружились. Приехал в лагерь, мы сразу заняли соседние койки. Я разместился в на койке, стоящей в углу, а он напротив меня. Отчетливо помню, что первые часы ночи я провел смотря на него, а потом тихонько подрочив, чтобы никто не заметил, уснул зубами к стенке. На утро я узнал, что Санёк весьма спортивный пацан, и после зарядки и завтрака мы направились к турникам. Он искусно делал перевороты на турникете, и задористо смеялся, когда у меня ничего не получалось. Как ни странно, но я на него не обижался и сам смеялся над собой. В общем он взялся меня учить делать вертушку. Мы каждый день проводили около турников, играли в футбол и боролись. На 9 день пребывания в лагере, вечером, когда после ужина мы боролись на траве, я оказался сидя на нем. Я сидел на его, как бы сказать, ногах, а он хихикал и отбивался руками. Вдруг я почувствовал, что у него стал вставать. Я это заметил, и сделал такое движение бедрами, как обычно делаю женщины в порнофильмах, сидящие на мужчинах. Он притих, да и я тоже. Мы смотрели друг другу в глаза и спустя секундную паузу засмеялись. Он повалил меня в сторону и освободился. Потом мы делали солнышки на качелях – это когда встаешь на качели, привязываешь проволокой ноги и делаешь полный оборот. Помню как у нас было соревнование между пацанами из отряда – кто больше сделает. Я сделал 500, правда потом долго валялся на земле. Это был рекорд, который никто после этого не пытался побить. В общем, когда пришло время идти умываться и чистить зубы, мы двинулись за пастой и щетками к домику нашего отряда. Мы пришли последними, когда все уже начали укладываться, за что сразу получили втык от нашего вожатого, который сказал, чтоб мы быстро шлепали чистить зубы, мыли ноги и ложились спать – одна нога здесь, другая там. Собственно место где мы всегда умывались, находилось на улице и представляло собой беседку с стоящими в ряд умывальниками. А на самом верху висел фонарь, который освещал всё это хозяйство. Сначала мы вымыли ноги под холодной водой, ибо теплой воды в кранах, сколько я помню посещения лагеря, не было. Потом почистили зубы и умылись. Пока мы промывали щетки под проточной водой, не знаю почему я спросил его – умеет ли он хранить тайны. Он ответил что умеет. Я его спросил – понравилось ли ему тогда, когда я сидел на нем, ну ты помнишь. Он промолчал. Не знаю почему я вдруг решился, но я сказал – ты мне очень нравишься. Только никому не говори. Он все понял правильно. Он сказал что я дурак, схватил полотенце, мыло и щетку с пастой, ну и убежал, а я остался стоять немного ошарашенный произошедшим и у меня возникла одна единственная мысль – лишь бы он сдержал слово и никому ничего не рассказал. В общем когда я вернулся, он уже лежал и делал вид, что спит. Я разделся, лег и сразу же уснул. Я жутко устал за этот день.
На утро я почему-то плохо проснулся, разбудил меня именно Санёк, стащив с кровати, вместе с матрасом. Он сказал, кончай валяться и пошли на зарядку. В общем день начался как будто ничего вчера не было. В тихий час мы лежали в кроватях. Кто-то читал, кто-то спал, а я спокойно надрачивал. По вечерам я замечал, что под одеялами дрочит практически всё мужская половина нашего отряда, но все это пытаются скрыть. Не знаю почему, но помню кто-то сказал на всю комнату – кончайте надрачивать. Ну тут же возник вопрос – а кто дрочит?. Я первым ответил – нихуя – я не дрочу, но у большинства почему-то возникло желание это проверить. Несколько пацанов со смехом попытались сначала стянуть с меня одеяло, а потом и мои трусы, показав мой стояк. В общем им это удалось, после чего я в полностью голом виде, начал гонятся по комнате за группкой разоблачителей, правда всё это происходило без злости и с громким хохотом на всю комнату. Все бегали от меня с криками он нас щас изнасилует, он маньяк. В общем эта кликуха ко мне прилипла до конца смены. Во время всего этого процесса Санёк сидел на своей кровати и покатывался со смеху, чуть ли не до слез.
Вечером мы с Саньком опять боролись и тут он опять поддался так, что бы я оказался на нем сверху. В этот момент он задал вопрос, которого я от него совсем не ожидал. А ты действительно тогда дрочил? Я видел, что у тебя стоял!
Ну я спросил – а ты никому не скажешь? Он ответил что никому. Я сказал, что вообще то да, а что в этом такого – я видел что весь отряд дрочит, и Серега и Колька и Андрей-маленький. Он засмеялся. Попой я чувствовал, что у него стоял. Я спросил его – ну а ты дрочишь? – Но тут он ответил, что нет, хотя я понял, что он соврал. Тут я предложил ему, а хочешь научу? Он примолк, и спросил – а ты никому? Я – ответил - никому, клянусь, пошли в туалет. Мы зашли в туалет, проверили что никого в нем нету и заперлись в кабинке. Я растянул свои джинсы и достал свой член. А начал его методично надрачивать, после чего сказал что бы он достал свой. Он, немного стесняясь, все же расстегнул ширинку и достал свой. Я взялся за него рукой и начал уже ему надрачивать. Размером его достоинство было таким же как и мое, лобок у него был покрыт светлыми волосами. Я дрочил ему, дрочил и дрочил, а он, закрыв глаза, ловил кайф. Помню, когда он начал кончать, я почему-то рефлекторно взял в рот и всё проглотил. Он немного ошалел от этого, но ничего не сказал. Одевшись и выйдя из туалета, я спросил – никому, он ответил – никому. После чего мы снова вернулись к турникетам. Со временем у меня стали получаться вертушки, я начал делать их так же хорошо как Санёк – в общем его школа.
Я втюрился в Санька. Я дрочил по вечерам, представляя, как занимаюсь с ним сексом. Я мечтал его поцеловать. Через два дня я рассказал ему обо всём своем сексуальном опыте начиная с момента встречи мужика в лесу. Я пообещал показать ему то самое место, что и сделал при первом же выходе за пределы лагеря на поляну. Когда мы пришли на то самое место, мы сели на то самое упавшее дерево. К тому времени я уже решился сказать, что хочу целоваться. Мы сидели молча, а я всё никак не решался произнести текст, продуманный мной накануне. Я продумывал сложные комбинации слов и шуток, если он вдруг воспримет это не правильно. Когда мы уже собиралась уходить, я решился. Я забыл всё, что продумал раньше и просто спросил – а ты когда-нибудь целовался? Он спросил – с девчонкой? Я ответил – да. Он сказал, что нет. Тогда я спросил – а давай попробуем, а? Он засмеялся. Я сказал – ну давай, и подошел к нему поближе. Он только хихикал. Я обхватил рукой его за шею и начал его целовать, целовать в засос. Сначала он продолжал хихикать. Я закрыл глаза, у меня исчезли все мысли. Я засасывал его язык, крепко прижимал к себе, а он не сопротивлялся. Он перестал смеяться. Так мы целовались минуты две. После чего я опустился на колени, расстегнул его джинсы и начал делать ему миньет, он стоял и опять ловил кайф. Я отрешился от мира и наслаждался процессом. Не знаю, что в этот момент чувствовал Санёк, но кончил он быстро. Я проглотил всё, что из него излилось и обессиленный упал на траву. Санёк пока я лежал, он застегнул свои джинсы, постоял некоторое время и сказал, что пора идти. Мы поднялись и пошли обратно к вожатым. Мы легли на одеяла и начали травить анекдоты. Потом у нас повторялись наши отношения, инициатором которых всегда выступал я.
Когда окончилась смена, мне очень не хотелось возвращаться. Я не хотел с ним расставаться. Помню мы обменялись телефонами, но когда я приехал домой я его номера уже не обнаружил. Я несколько месяцев ждал его звонка, но он так и не позвонил. Я тяжело это переживал в глубине души, хотя никому не показывал своего душевного состояния. Вот так прошла моя первая любовь или влюбленность, ибо взрослые говорят, что подростки любить не умеют.

10. Экспедиция

Воспоминания о моей поездке в экспедицию были наверно последними самыми яркими воспоминаниями в моем детстве. Помню, в седьмом классе у нас в школе появился новенький. Звали его Пашкой. Пашка был неординарным мальчиком. Когда он пришел в школу, он сразу же проявил себя. Он отлично учился, играл на флейте и был верующим человеком, что для нас выросших в советской школе было весьма необычно. В дальнейшем оказалось, что Пашка ещё ходил и воскресную церковную школу. Всей этой необычностью он и привлек мое внимание. Я сразу решил стать его другом, я сразу же с ним познакомился и мы подружились. Наша дружба продолжалась до самого окончания школы. Пашка увлекался биологией, да и я тоже, только той частью, что касалась палеонтологией. Помню, во втором классе меня заинтриговал рассказ о древних ящерах, а после похожа в палеонтологический музей я был просто помешан на древнейшей истории биологического развития нашего мира. На биологическом поприще мы и нашли наш общий язык. Если раньше я думал, что учебный мир ограничен исключительно стенами школы, то Пашка открыл для меня мир внешкольного образования. Вместе с ним я проводил много времени. С ним впервые я начал участвовать в олимпиадах по различным предметам, причем в некоторых я стал даже побеждать. Следуя за ним, я записался в экологический кружок в доме вне школьного досуга и творчества. Мы там изучали виды растений и животных. Я много раз бывал у него дома. Оказалось у него многодетная семья, состоящая ещё из трех братьев и сестры. Отчетливо помню, как в старших классах я тащился от его младшего брата, который так же учился в нашей школе. Я стал другом для их семьи, я несколько раз оставался у них ночевать. Ко мне там относились как к родному, а младшие дети меня полюбили за то, что я не кичился своего возраста, а общался с ними на равных.
В кружке я познакомился с другими пацанами, так же увлеченными биологией. Среди нашего кружка была одна девчонка, звали её Машка, но он вела абсолютно как мальчишка – так же играла в футбол и мы с ней тоже дружили. Она была на год младше нас. Машка так же перевелась в нашу школу, где у нас организовалась своя группировка. В общем, к 15 годам, летом мной было принято решение ехать вместе с ними в экологическую экспедицию. Ездили мы в тайгу Новгородской области. Руководитель нашего кружка был так же руководителем нашей экспедиции. У него была в том районе дом в деревне, который стал нашей базой. Экспедиция состояла из двух частей – по месяцу, с возвратом не надолго в Москву. В общем, в один июньский день мы собрались на Ленинградском вокзале и поехали на поезде. Приехали на станцию мы в 5 утра и два часа загорали, ожидая автобуса. Потом мы ехали пару часов на автобусе до крупного села, а дальше 20 км шли пешком. Помню этот кросс был для меня пыткой. С одной стороны я был не подготовлен для такого пешего перехода, а с другой на мне был рюкзак весом в 70 кг. Это моя маманя постаралась, когда мы собирали еду с собой. К этому времени в нашей семье начали появляться деньги, и я был не ограничен в закупке еды. Кстати такое количество еды оказалось весьма кстати. У нас в середине экспедиции кончилась вся захваченная еда, что большинство привезли с собой, и вся наша группа остальное время питалась тем, что привез именно я, потому чтобы сходить в магазин, нужно было встать в 2 часа ночи, совершить 20км кросс, сесть на автобус и доехать до города. На второй месяц я не однократно совершал подобный марш-бросок, когда у нас кончалась еда. Я ходил в магазин один, да и мне очень нравилось ходить так по ночам, когда темно и вокруг чувствуется опасность. У меня вырабатывался адреналин, и я от этой опасности кайфовал. Всё это время мы обычно не покупали хлеб, а пекли его сами в печке (для этого мы брали в экспедицию с собой муку). Я лично два раза месил жбан теста, а потом вместе с руководителем пекли его в русской печке. Порядки у нас были весьма вольные. Мы могли уходить, когда нам вздумается и приходить так же. Еду мы готовили на кострах. В первый месяц мы жили в доме нашего руководителя. Нас было семеро пацанов – я, Пашка, его брат, Димка, Сашка и Ромка, с нами была Машка и наш руководитель. Пашка с братом и Машка разместились на печке, я с Сашкой на одной кровати, а Димка с Ромкой на другой. Руководитель наш спал на сеновале, на чердаке. Чем мы занимались в экспедиции. Нам с Саней было дано задание собирать гербарий. Пашка с его братом продолжали работу по исследованию окружающих болот. Ну а остальные что делали - я не помню. Общее дело нас с Сашкой сблизило. Ему было 14, а мне 15. Мы много раз ходили по окружающим полям и лесам в радиусе 10 км от нашей базы и собирали гербарий по заказу нашего руководителя. Он нам говорил название растения, мы брали справочник, тщательного его изучали и потом ходили и искали, а найдя складывали в гербарный пресс, а затем сушили на солнце. Такого единения с дикой природой у меня ещё никогда не было. За это время я видел тучу зайцев. Несколько раз видел лис и кабанов. Самой яркой встречей во время наших поисков была встреча с медведем. Помню, как-то искали мы какой-то хитрый хвощ. Шли по перелеску. Проходя мимо малинника, я вдруг перед собой увидел какой-то пушистый коричнево-черный комок мне по колено. Я не совсем понял, что это такое. Комок этот двигался и дышал. И тут сквозь деревья услышал легкий рык. Мы с Саней поглядели в ту сторону, а там ходил огромный медведь. С занятий биологии я помнил, что медведи слеповаты, а так как мы были в камуфляже, мы были для медведя не заметны. Мы с Саней замерли. Я шепотом, если слышно сказал – надо срочно отсюда валить, - это медвежонок, а вон его мамаша. Если жить хочешь – делаем ноги. Боже как мы понеслись. Мы пробежали три километра, а потом завалились без сил на траву. Мы молча лежали, наше дыхание было тяжелым. Мы по настоящему испугались. Потом мы видели опять медведя, судя по всему уже крупного самца, но он был от нас далеко и мы наблюдали за ним через бинокли.
В один из наших походов-поисков вокруг базы, когда мы удалились от неё на 8 км, я с Саньком решили лечь на поляну и поспать, т.к. мы проснулись в этот день рано – в 6 утра и как обычно пошли на поиски. Когда мы легли на траву, я смотрел на Саню. Он мне всё больше и больше нравился. Я как обычно завел разговор про дрочку, но он оказался крепким орешком и ни на что не поддавался. Делал вид, что этот вопрос его не интересует. Как я не пытался, у меня не получалось завести с ним на сексуальную тему разговор. В этом вопросе он был весьма скрытен. Правда, помню, после пары этих попыток я начал замечать, что он весьма интересно стал вести себя в кровати. Он под предлогом того, что жарко перестал накрываться одеялом, представляя на мой вид всё его тело. Я последовал его примеру. Потом перед сном я начал замечать, что у него встает и он пытался скрыть это подняв колено с моей стороны. У меня, кстати, вставало тоже, и я делал тоже самое, что и он. Он никаких внешних признаков интереса он не проявлял, хотя я уже понял, что он заметил, что у меня тоже встает. Потом он засыпал, а я смотрел на него. Как-то в одну такую ночь, когда он уснул, я не удержался и приподнял его трусы, что бы посмотреть на его член. Я смотрел то на его член, то на его глаза. Потом я пощупал его член и тут я заметил, что он не спит и подсматривает через щелку глаз. Я быстро отпустил его член и отвернулся к стенке. Потом я несколько раз повторял осмотр. В какой-то момент, когда он лежал ко мне боком и спал (или делал вид что спал), я ему начал сосать. В конечном итоге он кончил, я посмотрел на его глаза, и увидел, что он сквозь ресницы подглядывает. На утро все было так, как будто ничего не было. Потом я ещё раз 5 повторял, но на утро опять, будто ничего не было. После этого случая я повторил попытку заговорить, но он продолжал делать вид, что это ему не интересно.
Каждую неделю мы мылись в бане, причем все ребята и Машка вместе, а руководитель отдельно. Как ни странно – Машку мы не считали за девчонку и совсем её не стеснялись. Да и каждый из нас ничего нового там не видел. После парилки мы бежали протекавшую рядом с баней, полную камней речушку, глубиной пол метра и шириной метра 3. Мы лежали на камнях и балдели, а замерзнув снова бежали в парилку. Мы с Саньком всё делали вместе – он парил меня, а я его. Потом первая часть экспедиции закончилась, а на вторую Санёк уже не поехал. Его не отпустила мама, чему я был сильно огорчен.
На вторую часть экспедиции я занялся уже другим делом составлением фито-карты местности. Мне нужно было описать район в 600 кв. километров. Помню, когда пришла очередь описывать болота, руководитель предложил мне, Пашке, его брату, Димке и Машке взять палатку и провести две недели на болоте. Местность, где мы обитали, представляла собой на половину равнину с лесами, а на половину многокилометровые болота. Наша база стояла как раз на окраине равнины. Мы взяли палатку – ярко оранжевого цвета, топор, котелок и еды на это время и отправились в глубь болот. По карте мы приметили небольшой островок суши посреди болота и решили там основать наш палаточный городок. Что представлял из себя этот поход по болоту? Представьте себе, вы идете по огромному полю мха, который простирается намного километров. Среди этого поля попадаются сухие деревья. В воздухе тяжелый запах болот. Вокруг роятся тысячи комаров. Идешь ты медленно, проверяя шестом дорогу. Наступая на мох, ты проваливаешься в нем по колено в болотную воду, а если сделаешь не верный шаг, то и глубже. Ходишь в основном по кочкам. Сил тратится на это в 3-4 раза больше, чем, если вы пройдете тоже расстояние пешком.
Запомните, если вы когда-нибудь захотите пройтись по болоту – дам вам один совет. Никогда не надевайте сапоги, ибо в них совсем нет смысла. Лучше одевайте кеды. Можно ещё идти босиком, но есть шанс нарваться на какого-нибудь гада. Вобщем, пройдя 11 км, мы пришли на остров. Развели костер, разбили палатку, поели, повесили наши вещи сушиться и легли спать. Воду мы брали прямо из болота. Вкус у неё был йодный. Сначала было противно, но потом мы привыкли и с удовольствием пили ни с чем неповторимый йодный чай. Пашке как самому ответственному из нас руководитель дал ружье на всякий случай. Егерями или какими другими представителями власти в этой местности и не пахло и пахнуть не могло. Ружьем мы воспользовались только раза четыре – когда пристрелили пару раз кабанчика, один раз зайца и пару раз уток. Помню, было очень противен процесс потрошения, но ничего – мы справились, зажарили на костре и с удовольствием ели жареное мясо. Потом варили супы. В общем, с голоду мы не померли. Кстати один раз, пока мы спали, нас посетил медведь и пару раз кабаны. Медведь разворотил все рюкзаки. Так как я спал у самой стенки палатки я проснулся первым от того, что кто-то носом тыкал мне в спину. Я жутко испугался и разбудил остальных. По звукам, что издавались за стеной палатки, мы поняли что это молодой медведь и не помню кому пришла в голову мысль начать шуметь и трясти палаткой. В конечном итоге медведь убежал. Потом нам руководитель объяснил, что мы не верно выбрали место и поставили его на звериной тропе. В общем, тропа после этого легла в 100 метрах от нашей палатки. Это было незабываемое время, которое я буду помнить всю свою жизнь.

11. Эпилог

Вот так закончилось мое детство. Мы начали думать о взрослой жизни. Выбирать тот путь, по которому пойдем дальше. После экспедиции, до 18 лет у меня больше ни с кем ничего не было. Я начал думать, что мой интерес временен, что это всё было баловство, что скоро эта моя тяга пройдет, и я женюсь, как это положено в обществе. Да и мне пока некогда было об этом думать – все мое сознание было занято подготовкой к поступлению в ВУЗ.
Вернулся я к мысли о своей ориентации только после поступления на первый курс, в 17 лет. Помню, я впервые вылез в сеть и как-то случайно обнаружил картинку, на которой были изображены три маленьких девочки и два мальчика. Именно тогда я подумал, что эти мальчики меня тянут, что тяга не прошла и не может она пройти, о чем я в ближайшее время убедился, когда ехал в метро и засмотрелся на одного мальчика лет 12. Я смотрел на него, а он всё время смущенно отводил глаза. У меня в голове пропали все посторонние мысли, я только смотрел на него и думал о, думал и смотрел на него.
В общем, так я стал тем, кто я есть. Я ни капли не жалею обо всем, что со мной происходило всё это время. В общем, хочется сказать спасибо Вам, все те, кто встречался на моем пути, спасибо за всё, что со мной было, ибо нет ничего хуже серой и нудной обыденности жизни.

©Funtik