Лето.
Я шел в травмпункт и вспоминал, что этому предшествовало:
классный банкет с шашлыками и огромным количеством спиртного
на природе, в живописном сосновом лесу, в другом городе,
затем ночь в гостинице. Удивление наступило утром, когда
увидел раздавленного клеща. Он, воспользовавшись моим состоянием,
хотел совершить со мной что-то нехорошее, но помешала плотная
резинка плавок. Наверное, от обиды он не стал искать другого,
более эротического места, а впился прямо там. Не повезло
бедолаге. Я видать, почувствовав насилие над собой , перевернулся
и раздавил маленького разбойника. И вот теперь иду в травмпункт
с ,оставшимся во мне, его маленьким хоботком, не тем который
бы хотелось в себе иметь, да и не в том месте.
Наш травмотолог известная личность. Видать ему было или сильно
хорошо, или совсем плохо, как мне, что у него давно съехала
крыша. Но нечего делать, надо с ним общаться.
Узнав мои жалобы, он ласково просит снять штанишки, намекая
что плавки можешь оставить, но увидев что за беда, просит и
их спустить. Что ж не привыкать показывать себя, хотя взрослому
мужику и не совсем то хочется. Удалив то, что осталось от моего
обидчика, он просит сестру ввести мне иммуноглобулин. А я про
себя смеюсь: если бы он знал какой крови испил этот малыш,
он бы пожалел его, а не меня.
- Что-то неважный у вас вид, да и ещё потрясывает. Вы женаты?
Я только кивнул в ответ, натягивая на себя штаны.
- Так вот скажите жене, пусть она поставит свечку за ваше здоровье.
У меня был тоже случай. Как- то положили в больницу, а там
нет мест. Ну, мне и говорят: мол подожди, сейчас мужик помрет,
его клещ укусил, так ты его койку займешь.
Ну, думаю молодец - успокоил как мог. Получив от него ещё несколько
«ценных» нравоучений и направление в инфекционную больницу,
я не уду, а уже бегу туда спасать, то, что может ещё остаться
от меня.
Вот я уже там. Как поет в песне В.Высоцкий : «хвост огромный
в кабинет из людей пожалуй ста». Делать нечего – не уйду. Сажусь
и терпеливо жду своей очереди. Контингент разный: старики,
женщины, один мужчина лет под полста. Оглядываю их пытаясь
угадать: А с вами то, что приключилось! Вдруг открывается дверь
и входит молодая женщина. Не знаю, чем я ей приглянулся, наверно
тем, что самый молодой из этой компании, но она меня зовет
с собой в соседний кабинет.
Приходиться опять повторять свою историю, ожидая от неё того
же «чёрного» юмора. Опять осмотр. Единственной женщине, которой
я позволяю так смотреть мне туда, так это своей жене. Её здесь
нет, поэтому чувствую себя неуютно, уж лучше перед нашим травмотологом.
- Знаешь, ты как относишься к детям?
- ????- Я бы полжизни отдал, чтобы увидеть своё лицо в ту секунду.
Мой шок проходит, и я отвечаю.
- Хорошо.
- Зачем я буду класть к себе какого-нибудь старика, я положу
лучше тебя. Пойдём.
Я покорно иду за ней, смирившись со своей участью. Идем к отдельно
стоящему двухэтажному зданию. Ну, думаю очень плохи мои дела,
раз меня спросили о моих детях, да и ведут куда-то подальше
от больницы. Поднимаемся на второй этаж. Заходим в отделение.
- Тихо идёт сончас, дети спят.
-???? – опять я открываю рот от удивления.
- Вот примите нового больного, - обращается она к санитарке.
- Во вторую его - отдает мою историю болезни и уходит.
Я начинаю смутно понимать, что со мной происходит.
«Господи не уж то, это правда» - я ещё не верю во всё происходящее.
- …. К детям не приставать, по ночам не бродить, спиртное не
пить, – доносятся до меня фразы медсестры.
Я всё понял - я в ДЕТСКОМ отделении, отдельно стоящим от всех
наркоманов и других взрослых, которые являются постоянными
клиентами таких больниц.
Палата меня поражает ещё больше. Две кровати: одна – по-видимому,
моя, а другая маленькая - детская. Маленький детский стол,
два стульчика, как в детском саду, куда я прихожу за сыном.
О как бы хотелось, кого нибудь видеть на этой крохотной кроватке,
маленького, нежно потягивающегося, с откинутым одеялом, с приспущенными
плавочками, а лучше вообще без них.
« К детям не приставать…» - всплывает в моём мозгу. И я ложусь
спать, хотя ещё день на улице. Сильно много впечатлений, но
ещё больше усталость, а может, и уколы дают о себе знать. В
отделении тишина и я засыпаю.
Разбудил меня шум за дверью. Встаю, выглядываю в коридор. И,
о боже, вот они!!!
Бегают, играют, смеются. Чтоб не привлекать внимание, я закрываю
дверь и иду на кровать. Но меня увидели, нет - не те, которых
бы я хотел видеть у себя на маленькой кроватке. Заходит сестра
и приглашает меня на сестринский пост, записать мои данные
– в общем, оформить. Я покорно выхожу в коридор и следую за
ней.
Мгновенная тишина. Десятки маленьких глаз: серых, голубых,
карих смотрят на меня. Взрослый мужчина, с больным видом, в
домашней одежде, идёт к сестринскому посту. Немая сцена длиться
мгновение и, как не в чём не бывало, опять шум, смех, беготня.
Я обращаю внимание на троицу мальчишек лет по 11-12. Сам отвечаю
на вопросы, а мои глаза меня не слушаются, всё смотрят на эту
троицу. И тут встречаюсь взглядом с девочкой лет 17. Мимолётно.
Про себя решаю, это не моё, и опять ищу взглядом ту троицу,
особенно одного, как на рекламной картинке, но допрос окончен,
и я иду в свою палату.
Плохо себя чувствовать лишним. Хоть они и больные , но дети
есть дети. Им свойственно веселиться, когда даже совсем им
плохо. Зачем я им нужен, но оказалось, как я ошибался.
Я просто лежу на кровати уставившись в потолок, у меня нет
даже с собой книги, чтобы как- нибудь развлечься . Проходит
какое – то время и дверь в палату открывается - на пороге ОН.
Я опешил.
- Вас Лиза зовёт телевизор смотреть, - говорит он и убегает.
Глупышка…. Какая Лиза, когда я хотел чтобы ТЫ меня позвал,
поговорил со мной, а ещё остался со мной на ночь, в той маленькой
кроватке, которая одиноко стояла у противоположенной стены.
Ну что ж, и это неплохо, хоть что-то. Я иду к страдающей от
одиночества среди этой малышни, молодой девушке. Знакомимся,
общаемся, выясняется, что она здесь долгожитель, и жутко устала
от этих мальчишек и девчонок, что у неё есть парень. Меня это
как- то мало волнует, но я терплю её монолог, смотрю телевизор.
И тут врывается всё та же троица и с криками на Лизу. Бедные
мальчишки: на дворе летние каникулы, а они взаперти в больнице,
да ещё какой - не погулять. Вижу, энергия бьёт ключом.
Пацанята начинают играть с Лизой , а взгляды так и косятся
на меня, теперь такого же бедолагу, как и они. Я просто сижу
и смотрю как они выделываются передо мной.
- Олег. Пойдем, покурим, у тебя с собой сигареты? – предлагает
Лиза.
- Пойдём,- соглашаюсь я , и этим самым изменяю всё!
Если бы не этот поход, возможно бы и не было этих волшебных
трёх недель моей жизни!!!
Увидев, что я иду с девушкой на улицу, медсёстры, испугавшись,
что я совращу несовершеннолетнюю, нажаловались на следующий
день врачу. На ночь они подпёрли мою дверь стулом, чтоб я не
смог незаметно покинуть свою берлогу и пробраться к бедной
девушке. Как они глубоко ошибались, и подарили мне три недели
счастья.
Чтобы вы сделали на месте врача, чтоб уберечь Елизавету от
молодого человека? Ведь врач тоже девочка, и мать. Они сделали
проще простого – перевели меня в плату к старшим мальчикам,
той самой троице. Чтоб я не был один, а под присмотром, думая
что при пацанах, я не буду заниматься сексом с Лизой.
Я беру свои вещи и переношу в другую палату. Мальчишки с удивлением
рассматривают своего нового соседа.
- Привет я к вам переселяюсь, - снимаю напряжение я.
И о чудо я с ними, могу сколько хочешь ими любоваться, слушать
их весёлый бред, страшные истории на ночь , уже позабытые из
моего детства. Могу любоваться, как торчком стоят их маленькие
писюньчики, толи от того, что охота в туалет, то ли не отойдя
ещё от ночных сновидений. Какое это счастье. Один из мальчиков
уступил мне взрослую кровать, а сам перебрался на детскую.
В палате было четыре кровати – две детских и две взрослых.
Зайчонок, который прибегал ко мне спал на детской, так как
был самый маленький среди троицы.
Мы очень быстро познакомились, и теперь уже слышался шум четырёх
голосов из нашей палаты. Я вернулся в детство, и нисколько
этого не стыдился.
- Потише, Олег успокой их,- только слышалось обращение к нам
медсестёр.
Но, как и я уже говорил один мне запал в сердце. Звали того
мальчика Ромка и было ему десять лет. Он был самым младшим
в этой троице. Какие я только не придумывал игры, чтобы развлечь
их. Морской бой, карты, да и просто побороться. Отгадывание
сканвордов, с моей подсказкой, стало любимым их занятием. Врач
и медсёстры не могли нарадоваться, как я общаюсь с мальчиками.
- Тебе бы в педагоги пойти, - повторяли при каждом удобном
случае.
- Спасибо, мне своих двоих за глаза хватает, - я отшучивался.
Я получил высшую степень доверия – мне позволили их выгуливать.
Ведь просто так их отпустить не могли, а медсёстрам было не
до этого. А я был свободен от забот. Наверно забавная картина
была видна из окон взрослого отделения. Мужчина в тапочках
и легкой одежде прогуливается вокруг больницы с ватагой пацанят,
ревущих от счастья, хоть и временной, но свободы. Мальчишки
оборвали все близь растущие прутики. А игра в футбол пустой
пластмассовой бутылкой у них вызывала просто восторг.
Ромка каждое утро прыгал ко мне в постель , пытаясь разбудить
меня, после того как их будила медсестра. Меня она, почему–то
не трогала. Так этот мальчишка отрывался на мне, спящем, двигая
своими пальчиками у меня по рёбрам, зажимая мне нос. В общем
пытаясь разбудить. У него это классно получалось.
- Ну, ты у меня и получишь! – так начиналось каждое наше утро.
Меня посещали каждый день, то жена с детьми, то родственники,
то друзья, то коллеги по работе, и каждый нес фрукты , сок,
да и другую еду. Мои зайчата по вечерам это весело и с аппетитом
уплетали, а я любовался ими.
Приехал мой друг и привёз вместе с передачкой, пива. Так захотелось
пива, что я сел к нему в машину и тут же открыл баночку.
- А мы тебя сдадим!!! - услышал я знакомые голоса.
- Брысь отсюда, а то будете у меня в палате сидеть! – шутя,
гаркнул я на них, зная что мальчишки просто шутят.
- Это твой детский сад? – спросил друг.
- Да, мой! – с гордостью ответил я.
Я был как усатый нянь, про которого давно сняли, замечательный
фильм.
Так пролетели две недели. Незаметно - как один день. Я уже
не обращал внимание, на то, что со мной вытворяют врачи. Сгибы
моих локтей просто посинели, от всех уколов в вену, прям, как
у наркомана. Счастье, каждый день общаться с мальчишками, заслоняло
собой, все болевые ощущения от пребывания в больнице. Но вот
пришел тот день, когда моим соседям сказали, что их завтра
выписывают, нужно освобождать место для других больных.
Вы не представляете их счастью не было границ !!! Ромка в порыве
радости бросается ко мне на кровать, обнимает меня и целует,
искренне…. У меня что, то обрывается, я понимаю, что больше
его никогда не увижу - этого маленького, светленького, симпатичного
человечка. У меня ком подходит к горлу, чувствую, что глаза
уже влажные.
- Дай мне свой адрес, будем переписываться,- говорит он.
Но я понимаю, что, конечно же - нет. Дети ярко влюбляются,
но и быстро переключаются, на что-то другое. Я ласково начинаю
его гладить, не обращая внимания на то, что на нас смотрят
во все глаза Ваня и Вовка. Вот моя рука гладит ему спину, и
опускается все ниже и ниже, вот и уже резинка трико. Я веду
дальше, чувствую мой малыш замер, но не противиться. Мальчишки
смотрят. Я уже не обращаю на них внимание. Есть только он и
я. Я этого хотел всегда, но боялся. А теперь, зная о завтрашнем
расставании, я потерял голову. Моя рука уже гладит маленькую
попочку, промежность, потом я просовываю руку сначала в трико,
а затем и в плавочки. Ромка просто уткнулся мне в грудь, и
я слышу как стучит его сердце. О блаженство - я чувствую рукой
его вставший писуньчик. Я глажу его, яички, лобок….
- Вы чё голубые, - слова Вовки возвращают меня на грешную землю.
Ромка отпрянул от меня и посмотрел мне в глаза. Этот взгляд
мне не забыть. В нём было всё - и обида, и упрёк, и сожаление,
и страсть.
Эта ночь была для меня самой страшной. Как сильно я упал на
грешную землю.
На следующий день, как не в чём не бывало, мальчишки резвились,
подшучивали надо мной, что мне ещё здесь торчать. А я сидел
и думал, как быть. Когда мы были вместе, я даже домой не отпрашивался
на выходные, чтоб побыть с ними вместе.
Вот приехали их родители, и одного за другим увезли домой.
А я просто стоял и махал им из окна, пытаясь удержать слёзы.
Елизавета, поняв, что я ей не уделяю внимания, потеряла ко
мне всякий интерес. И вот я остался в палате один…. Не в силах
это выдержать, я пошёл и отпросился у врача домой – помыться.
В этот же вечер, от всего пережитого, я просто напился как
свинья. Пролетела суббота. В воскресенье я узнал, что сегодня
день медика. Взяв литровую бутылку «Гжелки», я вернулся в больницу
поздравить свой медперсонал. Гулянка, у дежурной смены шла
уже полным разгаром. На наш этаж собрались медики и из взрослых
отделений, чтоб не быть на глазах у своего взрослого контингента.
А детей просто уложили спать. Закрыли дверь и пили спирт. Очень
удивились, что я вернулся в воскресенье, а не в понедельник,
но ещё больше удивились, когда я достал бутылку водки и закуску.
- Такого клиента у нас не было ни когда!!!- они были в восторге,
когда я им прочитал стихотворение, посвященное русским женщинам.
Не заходя в палату, я пошел к ним в столовую, где моют посуду
и раскладывают еду. Но хорошо напившись в пятницу, теперь с
ними я пил чисто символически. Посидев часа два, и сославшись
на усталость, я пошел к себе в палату. Меня не хотели отпускать.
Вы когда-нибудь были единственным мужчиной в пьяной, женской
компании? Вас хотят растерзать, общупать, и ещё чего-то. Их
остановило только то, что я всё- таки больной и могу действительно
быть уставшим.
Захмелев от выпитого, хоть и небольшого количества спиртного,
я переступил порог своей палаты и обомлел. С кровати, где раньше
спал Вовка, тот который назвал нас с Ромиком голубыми, на меня
смотрела симпатичная мордяшка. Встрепанные волосы придавали
ей своеобразный колорит. Мальчишка видать только что проснулся
и вот теперь с удивлением смотрел из- под одеяла на меня, не
понимая, что я тут делаю.
- Привет сосед, - разрядил я обстановку. Подошел к своей кровати,
разделся, лёг лицом к своему соседу. Взяв инициативу на себя,
я быстро разговорил его. Узнал, что зовут его Данилкой, ему
двенадцать лет, привезли его в субботу, на скорой с подозрением
на псевдотуберкулёз. Так, что он уже ночевал один в палате
прошедшую ночь, и ни как не ожидал прихода такого соседа. Не
знаю, сколько с ним мы проговорили, но тут дверь открылась
и заглянула медсестра. Вижу, что еле стоит на ногах. Она попросила
меня присмотреть за детьми, уложить их вовремя спать, а они
все пойдут, кто куда отсыпаться, ведь всю ночь дежурить, а
к утру надо быть как стеклышко. Я пообещал, что всё будет хорошо,
и если кого-нибудь привезут, я их разбужу. Входную дверь закрыли
на ключ, и весь медперсонал вымер. Мелких,
я отправил мыть ноги, а затем в палаты, а сам вернулся к Данилке.
Вот он этот шанс! Который иногда люди ждут годами, и если его
упустишь, то будешь всю жизнь локти кусать. Я понял - Данилка
мне послан свыше, в утешение за моё терпение.
Раздевшись, я сел к нему на кровать. Смотрю, пацан заскучал
по дому, что обычно по вечерам у детей. Глажу его по голове,
а сам его успокаиваю, вижу - не поддаётся.
- Данил, а давай я тебе массаж сделаю,- предлагаю ему.
- Давай, - вяло отвечает он.
И вот мои пальцы уже касаются его мягкой, нежной, теплой спины,
а в нос бьёт неповторимый запах мальчишеского тела, как я люблю
этот запах!!! Нежно глажу, разогреваю его спину, потом начинаю
массировать, сначала шею, потом спускаюсь ниже. А сам вспоминаю
Ромку, последнюю нашу ночь.
Руки сами стремятся к той запретной, заветной цели. Внимательно
наблюдаю реакцию пацанёнка. Молча лежит и смотрит, куда то
в сторону. Смотрю на его плавки, видать родители редко его
балуют новым нижним бельем. Узкие, выцветшие, они обтягивают
его округлую попку. Зная, что мы одни ещё как минимум, на несколько
часов, я не могу сдержаться и перехожу границу. Прервав массировать
его спину, двумя руками стягиваю с него плавки. Мальчишка лежит,
молчит. Начинаю опять массировать спину, но теперь все чаще
опускаюсь в низ, массируя его попку. Поднимаюсь и начинаю массировать
ему шею, и тут, мой Данилка заговорил:
- Ты ещё там помассажируй.
Я его понял, и теперь мои руки массируют только ту мягкую часть
его тела, к которой был устремлен мой взгляд.
- Данилка, я сейчас,- я встаю, и иду выключать свет. Подхожу
к своей кровати и снимаю с себя последнюю преграду. На улице
не так уж темно, так что он видит, как у меня возбуждён мой
друг. Я подхожу к Данилке, и сажусь к нему на ноги, положив
член ему между ягодиц, а сам продолжаю массировать его спину.
- Какой у тебя большой , - замечает Данилка,
- И у тебя такой будет. - успокаиваю его, а сам ложусь на него
и начинаю ритмичные движения.
-Мне тяжело, - слышу голос Данилки.
Перекатываюсь к нему под бок, разворачиваю его к себе передом,
прижимаю. Чувствую. Нет, ещё не вижу, а чувствую что-то горячее
и острое, как пика. Опускаю руку и трогаю его сокровище.
- Данилка, а у тебя не маленький, для твоего возраста, - говорю
ему, действительно удивленный размерами его членика.
- А ты когда-нибудь дрочил ? – убивает своим вопросом мальчишка.
- Да, – не задумываясь, отвечаю я. – А ты?
- С мальчишками, в деревне, а ещё вчера на те вон фото ,- он
указывает рукой на стол.
И я вспоминаю, что на одном из сканвордов есть фото полураздетой
девушки. Мы с мальчишками разгадывали сканворды, а я и не обращал
внимания на эту фото.
- Ну и как? – спрашиваю его.
-Класс.
- А хочешь ещё лучше? - предлагаю я, а сам про себя замечаю,
что каких то несколько часов назад мы даже не знали о существовании
друг друга.
- Давай, – соглашается он.
Я переворачиваю его на спину, а сам начинаю лизать его ноги,
поднимаясь к заветному месту. Подхожу да безволосых, мальчишеских
яичек - облизываю их, начинаю облизывать вокруг писюна, оттягивая
удовольствие и играя с мальчишкой. Лижу основание членика.
-А ты весь можешь взять в рот? - не выдерживает Данилка.
Я ему не отвечаю, потому что членик у меня уже весь во рту.
Ласкаю его языком и тихонько посасываю.
- Данилка!, - прерываюсь я,- А ты когда дрочил, у тебя что-нибудь
брызгало?
- Нет, просто дергался.
Жаль, думаю про себя , что не получиться испить семена этого
маленького человечка. А сам уже опять продолжаю с новой силой
ласкать его член. Затем перехожу на его тело, все выше и выше.
Дошел до лица, хотел было его поцеловать.
- Не хочу целоваться , -отсёк Данилка,- понимаю и не настаиваю,
а просто ложусь на него и начинаю обнимать, тут до этого, просто
лежащий Данилка, обнял меня. Мальчишеские объятия – как это
чудесно!!! Я перевернул его так, что он оказался на мне, теперь
я мог ощущать его тело и гладить его попу. Не заметил сколько
времени мы так провалялись. Глаза уже привыкли к сумеркам.
Я пошел, взял полотенце для ног и под взгляды Данилки начал
онанировать, глядя на его глаза и тело. Напряжение было столь
сильным, что кончил я очень быстро и обильно.
Данилка посмотрел на жидкость, но ничего не спросил, как будто
видит это часто.
Мы легли спать, и я даже не слышал, как проснулись медсёстры
и вернулись на дежурство.
Утром я проснулся от того, что медсестра принесла градусники.
Весёлая Данилкина мордашка смотрела на меня. Это был не тот
грустный мальчишка который поступил в больницу, он стал лучиком
света и маленького счастья.
Он улыбаясь лежал в своей кроватке и смотрел на меня.
- Ты не обиделся? – спросил я.
Он только помотал головой. Я не стал больше наседать на мальчика,
так как пришёл понедельник и скоро должен был начаться обход.
Я знал, что теперь мы стали ближе, но всё-таки опьянение алкоголем
прошло, и я трезво смотрел на вещи. « А вдруг ему не понравилось,
а вдруг на обходе он скажет, что вчера произошло?»- терзали
меня мысли.
Но Данилка оказался выше моих опасений.
Когда мы дожили до сончаса, я не пошел прогуливаться, как это
делал обычно, а так же как и он лег спать, точнее делать вид,
что сплю. О! Как я опять благодарен Лизе, что врачи, увидев
мою полнейшую безобидность, не тревожили меня своими проверками,
а наоборот доверили мне мальчика.
- А у тебя классная дочь,- сказал мне Данилка, когда мы лежали
и делали вид, что спим.
- А хочешь, я тебе подарю её фото, где она почти без нечего,
- предложил я.
Глаза пацанёнка горят, но он не отвечает. Понимаю, набивает
себе цену.
- Данилка, если ты дашь сделать тебя в попу, я тебе ещё и не
такие фото подарю,- предлагаю я.
Тишина, раздумье. Я жду, не настаиваю. Весь разговор проходит
в полголоса и это ещё больше возбуждает.
- А может я тебя?- предлагает контраргумент Данилка.
- Только после того, как я тебя – раскусываю я его сомнение.
- Тогда фото вперёд - раскусывает он меня.
«Пацан не промах»- думаю я. А сам соображаю, как попросить
жену принести наш фотоальбом. Ответ нашёлся довольно быстро
- это медсестры хотят посмотреть мои фото.
Разговор наш был окончен и я стал ждать ночи. Мы побесились
после пробуждения , приняли лекарства, посмотрели телевизор.
Я всё думал, как мы проведём эту ночь.
Но это было напрасно.
Инициатором оказался Данилка. Со мной такое уже было, с моим
первым зайчонком, который стал инициатором наших отношений.
Но я ни как не ожидал, что этот мальчишка так сексуален.
- Пососи, - говорит он и хитро смотрит на меня, после того
как мы легли спать и потушили свет.
- Я сделаю всё , что ты попросишь если ты позволишь тебе всунуть
в попу.
- Не-а, - а вижу, что просто набивает себе цену, а сам то в
принципе готов.
Несколько минут длятся уговоры.
- Только один раз, -соглашается он, видно не понимая, как это
происходит.
- Данилка, это будет больно, - предупреждаю я. А сам думаю,
как ему облегчить страдания и ничего не могу предложить. Нет
под рукой ничего, чтобы смазало его ещё нежную попку. «Пена
для бритья!»- осенило меня. Достаю флакон и подхожу к нему.
Малыш лежит на спине и смотрит на меня.
- Данилка перевернись на живот,- прошу его я. Он сомневается.
– Данилочка, ну пожалуйста, мне это очень нужно.
И не дождавшись ответа, переворачиваю его на живот. На палец
выдавливаю из баллона крем и начинаю смазывать его отверстие,
не вводя палец внутрь. Потом плавно начинаю вводить палец.
-Ай, - слышу стон Данилки и сразу убираю палец.- А сам думаю,
как он ойкнет, когда я введу свой писюн.
Попка малыша готова. Начинаю прелюдию. Плавно массирую его
спинку, попку поднимая его возбуждение. Двумя руками раздвигаю
ягодицы и подготавливаю свой член к проникновению в это нежное,
мальчишеское тело. Выставив в исходное положение свой писюн,
я руками прижимаю его руки к кровати, чтоб он не помешал ими.
Данилка лежит смирно, пока не зная , что ему предстоит. Пытаюсь
ввести, не получается, но и ему нет пока сильных болевых ощущений.
Отпускаю его руки и пальцем начинаю пену вводить в попу. Стонет,
но уже не так. Опять готовлюсь в исходную. Ручки прижаты, писюн
на взводе и у цели. Толчок.
- Аааа .- не стон, а крик. Чувствую, что мой уже внутри, правда,
не глубоко, но головка уже там. Уже потеряв голову, говорю:
- Данилка потерпи теперь уж. - и дальше ввожу свой член.
- Ай,ай, ай., не надо. Не надо.- Мой член почти весь в Данилке,
делаю несколько ритмичных движения, но вижу, что мальчишке
сильно больно.
Как бы мне не хотелось продолжить это наслаждение, приходиться
вынимать.
Уммммм.- стонет Данилка, и рукой трогает своё отверстие.
-Данилка я больше не буду. – говорю я, а сам душой ещё в нём.
- Данилка давай я тебе там полижу,- предлагаю в оправдание
я. Вижу что не хочет, но не обращая внимания начинаю лизать
его попку. Он не сопротивляется, видать та резкая боль перешла
в ноющую боль. Зализываю своё прощение. Языком лижу то маленькое
отверстие, которое меня пустило в Данилку. А сам про себя решаю,
что если не хочу потерять Данилку, больше ни каких проникновений
в попу.
Переворачиваю его на спину и начинаю облизывать его от шеи
до ног. Вижу писюн не возбужден. Решаю – на сегодня хватит.
Утро было для меня тревожней первого….
Но улыбка Данилки развеяла все мои опасения. Я встаю, подхожу
к нему, и целую его в щёчку. Он уже не сопротивляется, как
в первый раз.
- Пососи лучше, - а сам достаёт из плавочек писюн, -И не забудь
про фото. – напоминает мне. Я послушно выполняю его просьбу,
а сам прислушиваюсь к шагам в коридоре, зная , что могут зайти,
ведь утро. Мальчишка, вижу, не хочет вспоминать про вчерашнее,
сам же не пытаюсь говорить об этом. Чтоб как то разрядить обстановку
предлагаю:
_ Данилка! А давай, кто первым просыпается, тот дает пососать
засоне. Ответа не последовало.
Весь день прошёл, как не в чём не бывало. Мы как всегда бесились,
боролись, гуляли и все-таки лечились. На тихом часе я не стал
его тревожить, а просто лег на спину и пытался заснуть. Потом
перевернулся на живот и ….
Одеяло Данилки ходило ходуном. Мальчишка онанировал!
- Данилка, сегодня придёт моя дочь и принесёт фотоальбом. Потерпи.
- Отвернись, -прозвучал недовольный ответ.
- Данил. Я хочу посмотреть , как ты это делаешь.
Мальчик колеблется. Вижу, что хочется ему новых эротических
впечатлений.
Одеяло распахивается, и вижу его писюн, который он держит кончиками
пальцев. Несколько резких импульсивных движения, потом пальчики
замирают, опять несколько движений и снова покой. Я первый
раз увидел такой способ онанирования.
- Данил, а можно я тебе помогу?- спрашиваю я.
-Давай.
Я подхожу. Обвиваю его писюнчик двумя пальцами. Начинаю движения
по нарастающей. Сначала очень плавные, чтоб в нём всё закипело,
потом прибавляю темп. А сам в это время лижу у него между ног.
Не заметил, сколько это длилось, я бы готов это ему делать
всегда, но слышу стон. Понимаю, что он не испытывает ещё того
оргазма который испытываем мы при семеизвержении. Да если быть
откровенным, я даже не знаю, что испытывает онанирующий мальчик,
не достигший половой зрелости. Мне ( не я) - первый раз онанировал
мой первый зайчонок, чтоб показать своему другу, как это брызгает.
Но мне было уже семнадцать лет. А до этого я и понятия не имел,
что такое онанизм, хотя мы с мальчишками из двора, почти каждый
день, человек по пять, занимались сексом, с полнейшим проникновением,
но об онанизме и речи
не было. Вижу,
пацан доволен.
- Данилка можно я на тебя кончу, а потом вытру7 – спрашиваю
я.
- Кончай, - не против, он.
Сажусь ему на коленки, чтобы яички задевали его писюн и начинаю.
Правой рукой делаю, а левой глажу его. Он смотрит на меня,
и это придаёт ещё большее возбуждение. Вот он пик наслаждения
. брызги летят на него: на лицо , на грудь, на живот и последние
капли выдавливаю ему на писюн. Целую его в губы. О чудо –
он не противиться как в прошлый раз!
Вечером пришла моя родная семья, принесли продуктов и фотоальбом.
Мы стояли в коридоре. Данилка несколько раз выглядывал в
поисках меня, а скорее всего посмотреть на мою дочь. Мне
стало интересно, а если мой зайчонок когда –нибудь станет
моим зятем? Не обязательно Данилка.
Пошёл относить передачу в палату, а там Данилка, ёрзает на
кровати.
- Ты скоро?- вижу, скучает. (Хочу пояснить специфику таких
больниц: детям не дают сильно общаться между собой , чтобы
они не заразились ещё чем-нибудь, кроме своей болезни от
других детей, только общение со своей палатой. В каждую
палату подбирают больных с одним типом заболевания, по
принципу
– зараза к заразе не пристаёт. Я отдельный случай – врач
уже поняла через две недели от чего у меня была увеличена
печень на 2 см, реактивный гепатит, и что клещ, укусивший
меня – не энцифалитный, просто она меня держала до последнего
из за страховки, которую моя фирма отчисляла этой больнице.
Да и скорей она меня к себе взяла только по этому. Что
взять с детей? А тут такой клиент. Да ещё, как мне потом
сказали сёстры,
у неё контракт с аптекой,в которую она всем выписывала
рецепты (в конкретную аптеку), ей отчисляют деньги за купленные
по её рецептам медикаменты. Вот она и дурит родителей.
А вы, если бы вам сказали что вашему ребёнку нужно дорогое
лекарство, вы бы не купили? Хотя есть и более дешевые и
эффективные).
Ну это
отступление.
Даю ему фотоальбом, пусть наслаждается, там есть классные
фото детей моих и моих друзей. Правда совсем нагишом нет,
а в плавочках. Но если есть фото моей одиннадцатилетней дочери
, просто в плавочках – это уже ему интересно. Сам же иду
к своим, а потом иду провожать их до ларька, где покупаю
себе пиво. Жена ворчит, но мне жутко хочется пива.
Вернувшись в палату вижу мальчонка себе места не находит
- насмотрелся.
- Сходи в туалет, - советую я. Он хитро улыбается, но всё
– таки уходит. Что он там делал, стоит только догадываться.
- Подари мне эту фото, - просит он.
- Без проблем, - отвечаю я , - Но после того, как сегодня
ночью ты мне засунешь в попу свой писюн.
Вижу, что он не против, а наоборот хочет это попробовать.
Небольшая порция спиртного бьёт в голову, не хочется откладывать
до ночи.
- Не хочешь погулять? – спрашиваю Данилку.
Что за глупый вопрос я задал! Он готов к этому всегда. Но
эту формальность мне надо соблюсти – для медсёстер. Я направляю
его к ним с просьбой отпустить его погулять.
Как обычно сестра приходит ко мне и просит выгулять детей.
Я забираю всех желающих и мы идём на улицу. Погуляв полчаса,
я всех завожу в отделение, а с Данилкой мы идем опять на
улицу. Медсёстры не против, так как, погуляв с ребетнёй,
я избавил их от этой обязанности. Больница находится на окраине
города. Да и наверно везде так – инфекционные больницы находятся
подальше от нормальных людей. Вокруг больницы много кустов,
деревьев, да и я уже говорил детское отделение находится
на отшибе. Есть много места для общения с малышом. Ласково
беру за руку и веду его в лесопасадку, благо до нас никому
нет дела. Данилка понимает за чем его ведут, но покорно идёт.
Зайдя в лесок, начинаю его ласкать, прям через трико. Чувствую
начинает подниматься его маленькое хозяйство. Это сигнал.
Не спеша стягиваю с него всё. Это ещё сильней его возбуждает.
Он повторяет процедуру со мной. И вот мы оба со спущенными
до колена штанишками стоим друг перед другом. Я наклоняюсь
раком, подстраиваюсь под его рост, и прошу малыша ввести
в меня свой писюн. Помогаю ему руками. Чувствую, что у
него не получается. Тогда слюню свой палец и смачиваю свою
попу.
И всё, он во мне. Приятное ощущение близости с зайчонком.
Он начинает ритмичные движения. Плохо не вижу его лица,
не могу наблюдать его мимику. Потом узнал , что такое,
с настоящим
проникновением у него в первый раз. Приятно осознавать, что
ты первый . чувствую его руки на своих ягодицах, ну прям
как я, когда наслаждался Костей! Всё пора идти. Останавливаю
его, зная , что продолжение будет ночью. Так оно и произошло.
Ему ПОНРАВИЛОСЬ. Только теперь я лежу на кровати и ощущаю
вес его тела. Мальчишеское тело лежит на мне и ритмично
двигается. Потом
я опять же беру в рот его писюн.
- Данилка, а теперь ты возьми у меня в рот.
Мальчишка колеблется, вижу не хочет. Приходится уговаривать.
Дело сделано, и вот он стоит на коленях с открытым ртом,
правда, закрытыми глазами, не знаю, почему он так захотел.
Ввожу свой член и начинаю двигать им во рту. Правда, не глубоко,
половинку головки, но ощущения!!! В какой то момент не выдерживаю
и погружаюсь глубже. Данилка поперхнулся , вынимаю.
- Я чуть не подавился, - говорит он.
- Данил, ну и как ощущения?, - спрашиваю я.
- Не-а, лучше, когда ты у меня.
Хорошо, думаю про себя, тому и быть.
Утром, когда я проснулся, мой зайчонок
ещё спал. Подожду. А помнит ли он про нашу игру. Оказалось,
что да!. Через какой -то промежуток времени, чувствую меня
тормошат за плечо. Открываю глаза, как будто только проснулся.
Он стоит возле моей кровати. Смотрю, вытаскивает свой писюнчик
из плавочек.
- На.
«Проиграл», что ж пришлось выполнять обещание, но с каким
удовольствием.
Эти три недели были одной из прекрасных страниц в моей интересной
жизни.
© Гаврош (OL)
|
