Бассиан Варий Авит, позже Марк Аврелий Антонин, Гелиогабал или Элагабал (204 - 11 марта 222)
(лат. Marcus Aurelius Antoninus Heliogabalus),
римский император из династии Северов, ставший императором в 14 лет и правивший с 8 июня 218 по 11 марта 222 года.

 От рождения именовался Бассианом Варием Авитом, по отцовской линии он принадлежал к сирийскому аристократическому роду Вариев. Его прадед, дед и отец, сенатор Секст Варий Марцелл, были жрецами финикийского бога солнца Элагабала, считавшегося покровителем города Эмесы. По материнской линии Гелиогабал состоял в родстве с императорской фамилией: его бабка, Юлия Меса, была родной сестрой Юлии Домны - супруги императора Септимия Севера и матери императора Каракаллы.
Существуют предположения, что именно его бабка являлась источником слухов о том, что мать будущего императора, Юлия Соэмия, в юности состояла в любовной связи, и Гелиогабал родился именно от младшего Севера, а не от законного супруга.

После гибели императора Каракаллы и вступления на престол императора Макрина, мать Гелиогабала Соэмия с матерью и сестрой Юлией Мамеей как родственники императора Каракаллы были сосланы в город Эмес [территория современной Сирии]. Здесь будущий император Гелиогабал ещё ребёнком был посвящён в главные жрецы финикийского бога солнца Элагабала или Гелиогабала.

Красивый мальчик в пышном жреческом одеянии понравился сирийским легионам Рима, которые в конце царствования Каракаллы выступили в поход против парфян.

«Был он в цветущем возрасте и красивейшим из юношей своего времени. Вследствие того, что в нем соединялись телесная красота, цветущий возраст, пышные одежды, можно было сравнить юношу с прекрасными изображениями Диониса».

Но, представляя Гелиогабала красивым мальчиком, чье очарование заключалось в нежном изяществе и женственных чертах, мы сталкиваемся с новой загадкой. На римских монетах он изображён весьма уродливым юношей, не слишком юным, с ярко выраженными семитскими чертами, азиатскими кудрями, тусклыми глазами, выступающей нижней губой и большим горбатым носом – в сущности, полную противоположность «юному Дионису». Но сами эти сирийские черты (практически почти негроидные) вполне объясняют чувственный характер мальчика. Хотя, вероятно, он из красивого мальчика он превратился в совершенно некрасивого юношу, чей профиль чеканился на монетах.

серебрянный динарий римской империи периода правления императора Антонина

Солдаты приходили в храм Солнца, видели там мальчика-первосвященника, восхищались его красотой, великолепным нарядом и сходством с его убитым дядей, императором Каракаллой.

«Когда он священнодействовал и плясал у алтарей, по обычаю варваров, под звуки флейт и свирелей и аккомпанемент разнообразных инструментов, на него более чем с обычным любопытством взирали прочие люди, а более всего воины, знавшие, что он царского рода, да и к тому же привлекательность его притягивала к себе взоры всех… И вот воины, часто бывая в городе, заходили в храм для поклонения и с удовольствием взирали на юношу»

И благодаря золоту и интригам бабки Гелиогабала, Юлии Месы, он в четырнадцатилетнем возрасте (!) провозглашается солдатами, верными династии Северов императором под именем Цезарь Марк Аврелий Антонин Август или попросту, императором Антонином.

На сторону провозглашённого императора перешли все легионы, стоявшие в Сирии. Однако верность императору Макрину сохранили преторианцы. Близ сирийской столицы, Антиохии, произошла битва между ними и остальной частью армии. Малочисленные преторианцы сражались столь храбро, что едва не одержали победу, однако в решительный момент, когда удача стала колебаться, император Макрин трусливо бежал с поля боя. Прождав день его возвращения, преторианцы сдались на почетных условиях. Макрин через несколько дней был схвачен и убит по приказу нового императора.

После победы над полководцем императора Макрина Юлианом, а затем и над самим Макрином направляется в Рим занимать престол.
Путь из Сирии в Рим занял примерно год. И весь этот год новый император проводил время в пирах и разврате, а делами правили его бабушка Юлия Меса и её дочери.
По дороге к столице он уже проявил своё самовластие - результат воспитания в духе восточного деспотизма - не ожидая сенатского решения, он принял титулы Pius Felix Proconsul tribunicia potestate.
Во время медленного шествия Гелиогабала из Сирии к Риму впереди несли его портрет, посылаемый в качестве подарка сенату.

«Он был изображен в священническом одеянии из шелка и золота, широком и длинном по обычаю мидийцев и финикийцев; его голова была покрыта высокой короной, а на нем было надето множество ожерелий и браслетов, украшенных самыми редкими драгоценными каменьями. Его брови были окрашены в черный цвет, а на его щеках видны были следы румян и белил. Сенаторы должны были с грустью признаться, что, после того как Рим так долго выносил грозную тиранию своих собственных соотечественников, ему наконец пришлось преклониться перед изнеженной роскошью восточного деспотизма».

С собой в Рим Гелиогабал прибыл со статуей своего бога.
Что же это был за бог, которому так преданно служил мальчик-император? Даже по сей день на эту тему ведутся дискуссии. Полагают, что это был сирийский бог солнца, более известный как Баал. В Эмесе его культ заключался в поклонении черному коническому камню (фаллосу). В Риме он стал известен со 158 года н. э. под именем Sol Inuictus Deus (Непобедимый Бог-Солнце). В честь этого бога юный император и себя называл Элагабалом (У греков Элагабал превратился в Гелиогабала, так как «солнце» по-гречески – helios), по сути, совместив два желаемых определения: Король-Бог и Король-Солнце.
Культ сирийского божества Гелиогабала включал крайне непристойные элементы. С обоих сторон от входа в его храм в Сирии стояли два колоссальных фаллоса, по преданию, установленные самим Вакхом. Нельзя ли предположить, что внедренный Гелиогабалом культ был просто-напросто фаллическим культом, тем более что фаллические культы в самых различных формах характерны для всего Древнего мира? Юный жрец такого культа волей-неволей будет воспринимать себя как женщину.

Гелиогабал хотел, чтобы вся империя приняла культ этого бога. Новый бог получил несколько храмов с жрецами – один на Палатине рядом с императорским дворцом, другой в римских пригородах. В одном из этих храмов император собрал символы всех прочих известных божеств, тем самым желая продемонстрировать, что культ Гелиогабала включает в себя тайны всех других религий (так рассказывает Лампридий). Разумеется, тогда, в эпоху синкретизма, когда одних богов путали с другими, это не могло никого удивить. Например, Александр Север держал у себя дома изображения всех известных богов, и даже, как утверждают, Христа. Там среди священных исторических памятников Рима совершалось шумное служение азиатскому кумиру: курился фимиам, грохотал восточный оркестр, сириянки исполняли сладострастные танцы, a римские сенаторы и другие знатные римляне в восточном облачении прислуживали при жертвоприношениях.

«Построив очень большой и прекраснейший храм богу, соорудив вокруг храма большое количество алтарей, он, выходя каждое утро, закалывал и возлагал на алтари гекатомбы быков и огромное число мелкого скота, нагромождая различные благовония и изливая перед алтарями много амфор очень старого превосходного вина, так что неслись потоки вина, смешавшегося с кровью. Вокруг алтарей он плясал под звуки различных музыкальных инструментов; вместе с ним плясали женщины, его соплеменницы, пробегая вокруг алтарей, неся в руках кимвалы и тимпаны; весь Сенат и сословие всадников стояли кругом наподобие театра. Внутренности принесенных в жертву животных и благовония в золотых сосудах несли над головой не слуги или какие-нибудь простые люди, а начальники лагерей и ведавшие важнейшими государственными делами; они были одеты в хитоны с пурпурной полосой посередине, спускавшиеся до пят и имевшие рукава по финикийскому обычаю; на них были сандалии, сделанные из льна, как у пророков в тех местах. Он считал, что оказывает величайшую почесть тем, кому он позволяет принять участие в священнодействии». (Геродиан)

Здесь император каждый день совершал богослужение в присутствии всех должностных лиц Рима. В заключение император исполнял священный танец под аккомпанемент инструментов и пение хоров девушек, сопровождавших гимны оргиастическими телодвижениями и верчением вокруг алтарей.

«Справляя культ местного бога, в котором он был воспитан, с упоением плясал, одеваясь в самые пышные наряды, украшая себя золочеными пурпурными тканями, ожерельями и браслетами, надев венец в виде тиары, покрытой золотом и драгоценными камнями. Одежда у него была чем-то средним между финикийским священным одеянием и мидийским пышным нарядом». (Геродиан)

Гелиогабал попытался совершить слияние разных религий в одну, устроив бракосочетание своего бога Солнца с Небесною Девою, богинею Карфагена, одновременно осуществив собственное бракосочетание с одною из весталок [Девственная жрица Весты — богини домашнего очага у древних римлян], насильно приведенною на этот мистический брак, заявив, что «брак жреца на жрице является пристойным и благочестивым». Это был его второй брак, но отнюдь не последний. Вскоре он дал развод своей жене-весталке (которая, вероятно, была намного старше его) и женился заново.
Одновременно он распорядился, что любое жертвоприношение любому богу сопровождалось молитвой «к новому богу Элагабалу».
Нужно отметить, что при богослужениях иногда приносились и человеческие жертвы - красивые мальчики из знатных семейств; совершались гадания по внутренностям приносимых в жертву, после чего их обносили вокруг алтарей.

«Гелиогабал приносил и человеческие жертвы, выбирая для этого по всей Италии знатных и красивых мальчиков, у которых были живы отец и мать, - думаю для того, чтобы усилить скорбь обоих родителей». (Лапридий)

Личная жизнь императора-подростка, прожившего неполных 18 лет, отличалась изощрённым развратом; он хвалился, что ни одна продажная женщина не имела столько любовников, сколько он. Малолетний развратник очень любил наряды и драгоценные украшения.
Был, по крайней мере, женат трижды (на женщинах). Первая его женитьба случилось ещё в начале становления его императорской карьеры с подачи его бабки Развод случился из-за обнаруженного изъяна жены - родинки. История умалчивает, где она находилась. Затем последовал краткий брак с весталкой, потом развод и новая женитьба на внучке Марка Аврелия. Далее последовали браки с мужчинами, что до него не совершал ни один из римских императоров.
Из любовников Гелиогабала римские историки особо отмечают оказывавших на него сильное влияние Гиерокла и Зотика.
Зотик якобы обладал гигантским половым членом. Гиерокл был рабом и выступал на зрелищах, на одном из которых случайно споткнулся и упал прямо перед местом, где сидел император. С него спал шлем, и взорам публики предстало красивое молодое лицо. Учитывая мускулистое тело и загорелую кожу раба, развратный мальчуган-император сразу же воспылал страстью и сказал, чтобы Гиерокла привели к нему во дворец. Так тот стал любовником Гелиогабала. Лампридий писал, что император публично целовал половые органы раба-любовника Гиерокла, говоря, что таким образом выполняет священнодействие. Кассий Дион рассказывает (наряду с другими авторами, чья правдивость также остается под сомнением), что ревнивый любовник часто бил Гелиогабала, и тот ходил со следами побоев на теле.

«Его страсть к своему любовнику была не случайной прихотью, а сильной и глубоко укоренившейся любовью: суровость любовника не возбуждала в нем негодования, а лишь усиливала его страсть; он собирался дать любовнику титул цезаря». (Кассий Дион)

Ни с одной женщиной, кроме жены, он не спал больше одного раза.

Сев на римский трон, он сделал сенатором свою мать, чего раньше никогда не бывало. Префектом (начальником полиции) Рима он назначил понравившегося ему плясуна; начальником собственной охраны — своего возницу; префектом продовольственного снабжения — угодившего ему цирюльника. То, что должности император продавал за деньги — кто больше даст, римлян особенно не возмущало. Но Гелиогабал их не столько продавал, сколько раздавал, подыскивая для них мужчин с большими членами, которых специально разыскивали и приводили во дворец, где он предавался с ними разврату, и, соответственно, за это их и вознаграждал. Вольноотпущенников - бывших рабов - он делал наместниками легатами, консулами и опозорил, таким образом, все эти звания, раздавая их людям совершенно случайным.

Начало его правления пришлось римскому народу по нраву: он первым придумал застольные лотереи с призами. На пиры во дворец приглашались простолюдины, где им выдавались ложки с номерами. Во время пира выкрикивались номера, и кто-то получал десять верблюдов, кто-то десять мух, одному доставалось десять фунтов золота, другому - десять фунтов свинца, кому-то - десяток страусовых яиц! В числе призов для смеха были и дохлые собаки, и фунт говядины, и сто золотых монет с портретом императора, так что люди, обогатившиеся подобным образом принимали все это с большой охотой.

Он же первым из римлян начал носить одежды из чистого шелка, который по баснословным ценам купали у перекупщиков из Китая.

«Ко всякой римской и эллинской одежде он испытывал отвращение, говоря, что она сделана из шерсти, вещи дешевой; его удовлетворяли только шелковые ткани. Он выступал под звуки флейты и тимпанов, якобы священнодействуя в честь бога». (Геродиан)

Причем никакую одежду и обувь он не надевал дважды. Повозки он предпочитал выложенные золотом и запрягал в них обнаженных женщин и сам, тоже обнаженный, разъезжал в таком виде по всему дворцу.

Параллельно с распутством и шутовством шли казни богатых и влиятельных людей, казавшихся ему подозрительными. Гелиогабал предал смерти ряд людей, которым был многим обязан, в том числе и своего наставника, весьма отличившегося в войне с предыдущим императором Макрином.

«Он умертвил этого человека, потому что тот упрекал его в неумеренности и неразумном поведении; он лично нанес первый удар, потому что никто из его воинов не решался поднять руку на невинного». (Кассий Дион)

Стоит заметить, что подобное едва ли могло произойти без согласия матери Гелиогабала, которую описывают как жестокую и порочную женщину. Она и амбициозная бабка Гелиогабала, очевидно, играли такую же роль в его правлении, какую играла Агриппина при юном Нероне.

Более поздние и малодостоверные источники рассказывают:
что однажды император приказал, чтобы его рабы собрали со всех уголков Рима паутину. Через некоторое время приказ был выполнен, и Гелиогабалу доставили 10 000 фунтов этого вещества. Посмотрев на собранную массу, он пришел к выводу, что Рим – довольно большой город, о чем можно судить по количеству собранной паутины;
что он регулярно проводил «похороны в цветах» -  во время пира император приказывал слугам, чтобы они с потолка высыпали на присутствующих заранее подготовленные лепестки роз. Причем их было столько, что гости задыхались, а император веселился (Лоуренс Альма-Тадема - Розы Гелиогабала, 1888);
что среди его любимых блюд были гребни, срезанные с живых петухов, рис вперемешку с белым жемчугом, бобы с янтарем и т.д.;
что одном из многочисленных пиров было подано 600 страусовых голов, из которых были съедены все мозги.

Гелиогабал верил предсказанию сирийских жрецов о своей насильственной смерти и заранее к этому приготовился. Так как считалось, что император должен в критический час умереть только от своей собственной руки, он по всему дворцу разложил шелковые веревки, чтобы на них удавиться. Заготовил флаконы с ядом, сделанные из драгоценных камней, и золотые мечи, чтобы собственноручно ими заколоться. Выстроил высокую башню, а под ней приказал вымостить двор золотыми плитами, украшенными драгоценными камнями - чтобы в минуту опасности броситься вниз.

Безумная расточительность заставляла чеканить монету все более и более низкой пробы и уменьшать её вес. Порча монеты началась еще при Каракалле, а Гелиогабал вел ее в таком размере, что государственный кредит упал, империи грозило банкротство.

Безумства юного императора заставили его бабку (главную интриганку Римской империи того времени) Юлию Месу задуматься о передаче престола второму внуку - двенадцатилетнему на тот момент Алексиану Бассиану - сыну Юлии Мамеи (её второй дочери), который благодаря греко-римскому воспитанию и высокому уровню образованности был полной противоположностью Гелиогабалу. Поэтому Меса убедила Гелиогабала «усыновить и объявить Цезарем своего двоюродного брата» и что самому ему «следует заниматься жречеством и культом, предаваясь религиозным исступлениям, оргиям и божественным делам»; тем временем кто-то другой должен будет выполнять светские обязанности, а для них лучше всего годился Алексиан. Усилиями Юлии Месы Алексиан Бассиан был усыновлен Гелиогабалом и стал его соправителем и наследником [цезарем] под именем Александр Север (дабы «божественные занятия императора не были прерываемы земными заботами»); она задумала низложить Гелиогабала, чтобы сохранить императорскую власть в своей фамилии. Гелиогабал пробовал увлечь Алексиана культом своего бога, но безуспешно.
Женоподобная жизнь императора приводила солдат все в большую ярость.

«Они чувствовали отвращение к нему, видя его с лицом, нарумяненным более тщательно, чем это подобает даже скромной женщине, не по-мужски украшенного золотыми ожерельями и изысканными одеждами; плясавшего так, чтобы все его видели. Поэтому они более благосклонно обращали свои мысли к Александру и возлагали лучшие надежды на мальчика, прекрасно и разумно воспитывающегося». (Геродиан)

Неизвестный скульптор - Голова Гелиогабала (Marcus Aurelius Antoninus a.k.a Heliogabalus)
мрамор. Капитолийские музеи, Рим, Италия.


Когда Гелиогабал понял, что его двоюродный брат приобрел любовь сената и преторианцев, он решил отнять y него сан цезаря, чтобы подготовить его убийство. Но сенат выслушал сообщение об отнятии сана y Алексиана в молчании, не выразив одобрения, a преторианцы при этом известии подняли страшный ропот.
Гелиогабал возвратил Александру сан и сделал попытку убить его. Попытка не удалась, потому что Юлия Мамея заботливо наблюдала за безопасностью сына. Но в преторианском стане разнесся слух, что Алексиан Бассиан убит. Воины взволновались так грозно, что Гелиогабал нашел надобным отправиться к ним, взяв с собой двоюродного брата. Они встретили императора ропотом, а Александра – криками радости; рассердившись на такую встречу, Гелиогабал решился наказать воинов, особенно шумевших. Эта несвоевременная строгость привела в ярость преторианцев, большинство которых уже были привлечены Месой и Мамеей на сторону Александра. Они подняли мятеж, легко одолели приверженцев Гелиогабала, и убили его вместе с матерью и всеми домочадцами. На тот момент ему исполнилось всего лишь 18 лет. Труп Гелиогабала выбросили в Тибр (один источник добавляет, что перед этим его кидали в Большую Клоаку - римскую канализацию), запретив кому-либо ещё принимать имя Антонин, которое он обесчестил.
Трон, под присмотром матери и бабки, унаследовал всеобщий любимец, юный Александр.

Как всегда дошедшие до нас источники пестрят разнообразными обвинениями в адрес Гелиогабала. Есть основания считать, что многие из них преувеличены, особенно написанные в более позднее время, и изобилуют откровенным вымыслом авторов. Большего доверия заслуживают сочинения современников Гелиогабала — Диона Кассия и Геродиана.