Мы живем завтрашним днем, надеясь, что может завтра будет лучше чем сегодня, ведь сегодня
было, пожалуй, лучше чем вчера, потому что вчера уже прошло, а завтра еще не наступило. И вот
так изо дня в день мы чего-то ждем, надеемся, мечтаем. Все дни единообразны, кроме этих.

- Мышка соня, вставай.

А он лишь понежится в постели, как котенок, потянет ножки и на другой бочек.

- Мыышка, сооня, просыпайся.

Затем улыбнется, откроет глазки и после долгих уговоров  запрыгнет ко мне на ручки.
- Вези.

Кирилл часто любил углубляться в воспоминания, ведь так приятно на секунду очутиться в лучших
моментах жизни. 
Автобус мчался по ночной дороге, рассекая тьму сиянием светло-неоновых фар. Кирилл  посмотрел в окно. Луна, поблескивая, отражалась на море. Ночная дорога подумал он, что может быть лучше для размышлений. Рядом с ним, уже спал его самый дорогой человечек, ребеночек, мальчик, Денис. 
Мысль материальна, да наверное, да нет точно. Еще пол года назад я, засыпая, мечтал о таком, как он. Завидовал отцам, имевшим сыновей, старшим братьям, имеющих младших, всем кому угодно, рядом с кем всегда будет находиться такое же милое личико, словно солнышко, которое вставая по утрам, будет смотреть на тебя очаровательной мордашкой.  Я мечтал об этом, и все-то о чем я так долго мечтал, сбылось, буквально во всех деталях. Странные совпадения. Они не дают мне покоя, заставляя себя не думать плохо, чтоб это не сбылось. Хотя, наверно это действительно лишь совпадения. Мысль материальна…  Смешно. Мечтая о чем то, год, два, три это закладывается в память так, что при схожих начальных обстоятельствах мы подчиняем их дальнейший ход событий, тем самым нашим мечтаниям. Все о чем мы мечтаем, сбывается лишь в тех случаях, когда для этого что то делаешь. Просто так это с неба никогда не упадет. Думал Кирилл. На последнюю мысль его подтолкнуло то, что случилось, то о чем он некогда бы не думал и тем более уж бы и не мечтал. Случилось, кое-что очень не приятное…

- А ты знаешь, что я скоро уеду. Очень надолго, возможно даже навсегда.
Его большие светлые глаза погасли от этих слов.
- А если навсегда, то ты будешь приезжать ко мне?
- Зайчик, когда уезжают навсегда, то не возвращаются больше.
- Никогда, никогда?
- Нет, никогда.
- Тогда я тоже уйду, когда ты уедешь. Я не хочу без тебя жить. Я дарил этому ребенку радость, а потом забирал ее, чтобы проверить, насколько он меня любит.
И каждый раз убеждался, что любит он меня очень сильно. Мне не хотелось думать о том, что будет потом, когда я уеду. Каково будет ему без меня. Каково мне будет без него. Но это случится однозначно. Я лишь наслаждался каждым моментом с ним. Хотел, чтоб их было, как можно больше и они не кончались. И не понимал, что я делаю с собой.

- Всем встать. Суд идет!
- Слушание по делу объявляется открытым!
Я помню этот мерзкий голос судьи-феминистки. Я помню эти противные рожи родственников моего любимого ребеночка, я помню, как они приводили аргументы в пользу своей правоты, по отношению ко мне. А я просто молча сидел и ничего не мог сделать с этим. Зачем интересно меня пригласили на суд, если мое мнение некому не нужно, если от меня ничего не зависит, если я все равно ничего не могу решать. А может к черту. Он всего лишь ребенок. Он еще ничего не понимает. 
- Как вы считайте, Понамаренко Денис мог бы….
На вопрос отвечала его бабушка, которую я ненавидел больше всех его родственников. Я запомнил, как шевелились ее маленькие противные усы под носом, как вылетали слюни изо рта, когда она аргументировала свою позицию, с превосходством, искоса поглядывая на меня. А я все сидел, сидел и молчал и ничего не собирался говорить. Потому что…
- Смотри, как падают листья.
- Здорово! Мы с тобой на балу осеннего листопада.
- Знаешь, мне иногда так хочется назвать тебя папой.  Я хочу вот, что-то тебе сказать и у меня почти получается  сказать тебе папа.
- Это конечно приятно. Но ведь твоему папе будет неприятно,  если он узнает об этом.
- Ну, ведь ты не скажешь ему.
- Нет, конечно, ты можешь говорить мне все что хочешь!

Вдоль в ряд высаженных платанов, осыпая все вокруг осенним настроением, распростёрлась аллея. Холодно на лавочке, но домой не хочется. Ведь Денис одет тепло, даже очень, пусть еще погуляет, мой любимый ребенок.
А автобус все мчался и мчался навстречу судьбе. Ведь водитель не понимал наверно, что в салоне, среди людей найдется и тот, кто может, предпочел бы прибытию целую вечность пути. Кирилл посмотрел на мальчика – такой любимый, единственный и родной. Как же он сможет это пережить. Это трудно даже взрослому человеку, а тут малыш… 
Каждому дается ровно столько, сколько он может вынести. В небесной бухгалтерии испытаний ведется строгий расчет на эту тему. Быть может. А может, и нет, может нам сваливается на голову,
что попало и не важно, кто чего заслуживает. Ведь если есть судьба в виде дороги с поворотами, в виде графа с весами на ребрах и вершинами, в виде автоматизированной системы, не важно, если есть судьба, то есть и механизмы наказания за отступление от своей траектории жизненного пути. Ведь это нельзя назвать никак иначе, кроме как наказание. За то, что я есть, за то, что я чувствую, за то, что я живу.Вот только кто несет это наказание не понятно…

- На улице так холодно, давай сходим в кино, Домой чего-то не хочется.
- Ух ты, здорово! Давай, а какой фильм?
- Не знаю пока. Сейчас и выберем.

Не хотелось уходить с этого замечательного парка. Он вдыхал лучшие ароматы осени дуновением своего холодного ветра, пропитанного запахом желтых, падающих листьев, прямо в душу. Солнце садилось. Пейзаж засыпающего мира, в свете заходящего солнца, из последних сил бросавшего свои лучи на осень,  заставлял сердце замирать... А впереди вприпрыжку бежал Денис. Этот ребенок искренне верил в сказку, он думал что солнышко, как и мы по утрам встает из своей теплой постельки, потягивается и начинает шагать по лужам, от чего те высыхают. А когда оно пройдется по всем, то солнышку снова хочется спать, оно ложиться в кроватку, закрывает глазки и наступает ночь. Он, правда, верил, что где то далеко, в небе, на маленькой планете, с  тремя вулканами, живет маленький мальчик – маленький принц. Который каждое утро поливает свой любимый цветок, выпалывает баобабы и прочищает вулканы от сажи. А затем весь день он любуется закатом, переставляя стул на несколько сантиметров вперед. И как то однажды он спросил у меня:
- Кирилл, а когда же ложится спать солнышко на той маленькой планете, где живет маленький  Принц, ведь если там можно любоваться закатом  постоянно, солнышку ведь нужно спать.
- Я думаю, оно спит тогда же, когда  засыпает сам маленький принц. Весь день оно дарит ему восхитительный закат,  а потом устает и засыпает вместе с ним.

Помнил Кирилл и первое знакомство с ним, помнил, как мальчик первый раз сказал - Я люблю
тебя, сильно, сильно, помнил, как Денис плакал у него на коленях, когда ему нужно было уехать,
помнил, как со слезами на глазах просился с ним, помнил… Помнил.

- Привет, а тебя, как зовут?
- Кирилл, а тебя, как милый ребенок?
- Меня Денис, смотри, что мне купили!
- Здорово, а дашь посмотреть?
- На, ты же теперь с нами жить будешь.

***

- Денис, я на работу, смотри из дома не уходи
Если что – сразу звони, все до вечера,
любимый ребенок!

- Нет, ну не уходи, пожалуйста, ну давай
Скажем, что ты заболел или что ты
В больнице, не ходи сегодня на работу
Ты ведь меня любишь, вот ради меня
Не ходи.

Дверь закрываешь плотно, на все обороты, дернешь ручку на себя – нормально. Уходя обернешься, А Денисочка стоит, смотрит со второго этажа в окно и плачет, плачет. Машешь ему рукой, произнося «Скоро приду», а он все стоит и плачет. И весь день потом на работе перед глазами стоит его силуэт в окне, в то время как какие, то люди бессмысленно и беспорядочно блуждают из кабинета в кабинет с бумагами. Рабочий день длится долго, а ты все представляешь, как он стоит и ждет тебя у окна. Тебя, не маму, не папу, не дедушку с бабушкой, а именно тебя, самого верного, самого любимого и лучшего друга, которому без труда можно довериться и, не стесняясь, сказать, что в шкафу живет страшный монстр, будучи уверенным в том, что над его словами не будут смеяться. 

Планеты. В другом обличие планеты это миры, в, или, на которых мы живем. Это те среды дееспособности, в которых мы ведем себя по-разному. На одной планете мы даем волю одним чувствам и чертам характера на других планетах мы даем волю совсем другому я. На некоторых планетах мы живем дольше, чем на других в силу того, что тому-самому я на этой планете приятней, возможно даже не вам самим приятней, а приятней этому самому «я». На одной планете. Этот «я» известная личность, на другой он может быть тихим, серым и невзрачным, на другой он может быть обычным человеком, с которым можно просто поговорить по душам. Очень часто случается, что на каждой из этих планет «я» имеет разную предысторию или разные мнения окружающих. «Я - известная личность» – это непоколебимый, стальной характер и сдержанный темперамент. Обычно это я живет на планетах, где ее владелец задерживается ненадолго. Ведь в любую минуту эта позиция может рухнуть. «Я – серый и невзрачный» – это Наплевательское отношение ко всему окружающему и показание всем своим внешним видом, чтоб эту я не трогали. Такое я обычно обитает на планете с постоянным проживанием, предыстория этого я известная всем ее окружающим, что и делает эту я таковой.
«Я - душевный советчик» – этот вид я встречается крайне редко, преобладает обычно на планетах друзей и знакомых, к коим ее обладатель является редко, так как на самом деле в нем
преобладает пофигизм и бесчувствие ко всему, и нет желания без особой надобности менять планету. В предыстории этого я  преобладают преимущественные позиции по отношению к друзьям, чтоб ими всерьез воспринимались советы этого “я. Эта “я, схожа с «я - известная
личность», что делает проживание на этой планете не долгосрочным, в силу возможности раскрытия истинной я – «я - серый и невзрачный». И все наши старания направлены на то, чтобы эти планеты взаимодействовали исключительно через нас, принося как можно больше плодов их существования и ни в коем случае не пересекались, ведь в таком случае есть огромный риск, что все эти я сольются в одну единственную, постоянную, возможно даже и на всю жизнь. И то какой облик примет эта “я Завись от того, какая я возобладает над всеми остальными, я планеты, на которой мы живем чаще.
Когда я был с ним, я жил на совершенно иной планете, загадочной, запретной и неизведанной. Страсть ко всему новому есть у каждого, но это новое со временем  становится старым и обыденным, а так хочется все те чувства, взрывом по телу, заполняющие сердце, сохранить и переживать их, когда это случится. 

- Кирилл, а что ты делаешь?
- Пишу…
- А что пишешь?
- Рассказ.
- А почитай мне, пожалуйста…
- Его вначале нужно дописать, зачем тебе отрывки.
Строка за строкой Кирилл, описывал все, что с ним происходило на этой планете, что он чувствовал или что бы он хотел чувствовать. Со временем то, что он писал, становилось серым и повседневным и над ним возобладало желание писать о том, что бы он хотел, а не о том, что его окружало… он по многу, раз прокручивал в голове сцены, как новичок фотограф складывает руки рамочкой,  выбирая нужный ракурс ее описания, подбирая, нужные олицетворения и уходя в раздумья о ее правильности в произведении.

Может завтра будет лучше
Чем сегодня, ведь сегодня
Было, пожалуй, лучше чем
Вчера…

На меня снова набросились всякие переживания. Любит ли Денис меня по настоящему, что он готов сделать, для того чтобы провести со мной время. Ведь то, что я нахожусь сейчас с ним,
это результат трудов, не одного месяца, это четко спланированная и разложенная по полочкам, стратегия. Когда я ее планировал и осуществлял, мной двигал не здравый смысл, а охотничий инстинкт, погони за счастьем. Потом, вечером дома, я осознавал, что то, что я сделал это ужасно, я осознавал это и не мог ничего с собой поделать. Вся моя сущность была направленна на осуществление этой цели. 

Я очень злюсь на его мать и отца. Они два скандальных алкоголика. Ребенок, в свои семь лет предоставлен сам себе. Отец и мать не работают, но постоянно где то пропадают. Не знаю, откуда они берут деньги на содержание своей семьи, но это не важно. Важно то, что пока я рядом ребенок не будет один, он будет сытый и счастливый, во всяком случае, я сделаю все для этого.… А эти двое, пусть пропадают, где хотят. 

Сегодня был отличный летний денёк. Выходной. Утром мы проснулись снова одни. Холодильник, как обычно был пуст. Ну и ладно, дома мы все равно задерживаться не собирались. В такой день смешно сидеть дома. Мы стали собираться, а когда выходили их дому зазвонил телефон, не мой, а его отца, телефон лежал на тумбочке у входа. Я снял трубку, звонил его отец. Он просил спрятать, куда ни будь его телефон, обосновав это тем, что сегодня его дома не будет, и он не хочет, что бы Денис играл в него. Я тут же убрал телефон в шкаф, на самую верхнюю полку. И мы пошли гулять.

В этот день, как и в любой другой, с тех пор как я переехал в этот дом, меня стал мучать вопрос о том, как будет, проводит свое свободное время ребенок, когда я съеду с этой квартиры, когда меня не будет рядом. Нужно было чем-то его занимать. Семь, самый подходящий возврат для поиска увлечений. И сразу же после парков с каруселями мы пошли типа случайно в детский дом творчества. Там абсолютно бесплатно работала целая гора кружков. Через часа полтора Денис определился куда бы он хотел ходить – Шахматы, танцы и судомоделирование. В этот же день мы записались в эти кружки. Все занятия были в понедельник среду и пятницу. Вот так, не зря прошел еще один день. Каждый вечер, сидя на балконе мне было тоскливо от того, что завтра еще на один день быстрее я съеду отсюда.
Мы притопали домой. Как не удивительно не кто нас даже не спросил где мы были весь день, что мы делали и что ели. Его родители снова, за бутылкой выясняли отношения. Я бы не сказал, что отец, у него сильно пропитый, нет,он, скорее любитель выпить, а вид у него вполне себе представительной, но вот мать- с ней уже все было ясно. Без бутылки она не могла ни дня. Тем не менее, за ужином, когда все успокоились, мы с Денисом сами рассказали, как прошел наш сегодняшний день. Рассказали о парках с каруселями, и, конечно же, рассказали о кружках. Мне нравилось, что Денис рассказывал все это, так, как будто он рассказывал это своим друзьям. Роднее всех он считал меня. А родители – ну это так. Я светился от этого чувства, оно переполняло меня. Они отреагировали на нашу инициативу с презрением, якобы на кружки надо время, а у них его нет. Денис даже и не думал расстраиваться, ведь он знал, что у него есть я, и я не допущу, чтобы он не пошел туда. А я знал, что сделаю все для того чтоб этот ребенок был счастлив.  После ужина мы ушли в нашу комнату. Денисочка сел играть в компьютер, а я просто замечтался перед телевизором. Я всегда любил мечтать о чем то. В этот раз мои мечты были посвящены лишь одному ему. Я мечтал о том, как мы будем с ним жить, лишь изредка приезжая наведать его непутевых родителей, которых он и не любил вовсе и не один раз мне говорил об этом, как у нас с ним будет большой толстый рыжий кот, которого мы будем любить и откармливать, как я буду забирать его из школы и гордится, тем, что я его забираю, тем, что он есть у меня, как буду готовить ему ужин, пока он будет делать свои уроки. На часах половина двенадцатого. Пора спать. Я выключил свет и лег. Снизу снова стали раздаваться звуки выяснения отношений. Бьющаяся посуда, мат, угрозы. Денис пришел ко мне под одеяло, обнял и лег на грудь. Да наверно, он меня правда любит и с этими мыслями я уснул.
Я проснулся в четвертом часу утра. Кто стучал в окно. Я выгляну, но там ни кого не было. И тут я, почему то вспомнил про телефон, который забыл его отец, ведь странно, он так и не попросил меня отдать его ему. Я залез в ящик в столе и достал его оттуда. Некоторые люди, как только к ним в руки попадает чужой телефон, тут же лезут в сообщения. Я не имел такой дурацкой привычки, я тут же лез в фотографии. Ведь собеседника можно назвать как угодно и переписываться с ним только так, чтоб понимали, о чем идет речь только участники диалога.
На фотографиях стоял пароль. Которым оказался номер машины. Открыв их, я понял, почему его отец просил меня спрятать телефон и почему он не попросил его вернуть сегодня вечером. На них он занимался, нет, жестко трахался с какой то левой бабой. Теперь я знал, то чего не должен был.  Я убрал телефон на место, сделал кое-что и отправился спать. Утром я не мог смотреть в эти ехидно улыбающееся глаза, ведь я знал, почему его лицо так сияет. Мать Дениса, как обычно с похмелья готовила завтрак и все валилось у нее из рук. В ответ на это отец Дениса лишь обзывал ее неуклюжей алкашкой. 

- Я в отличие от тебя, хотя бы семейное имущество не пропиваю.

- Я же говорю тебе русским языком – потерял я телефон, или украли.

- Ну-ну, или телке своей подарил!?

- Ой, да какой телке!

На этом я перестал их слушать. Судя по всему она подозревала, что у мужа есть роман на стороне, но никаких доказательств у нее не было. После завтрака он потребовал  меня вернуть телефон. Я сразу поднялся наверх достал телефон и отдал ему.  Мне нравилось, что Денис принадлежал только мне, ведь никому из родителей он нужен не был. Мать его залетела по неосторожности, как мне потом рассказали, и пока ходила  беременная Денисом, заставила его отца на себе женится.

На протяжении двух недель я думал, что мне делать с моим знанием, и я решил просто забыть. Зачем разрушать пусть и неудачную но, семью. Ведь Денис для меня самое дорогое и ему наверно будет неприятно, если родители станут ссориться еще больше.  Я просто стал заменят ему их. Давать ему все то, чего не давали они. Любовь, ласку, веселье, книжки про Тома Сойера, Питера Пена и Гарри Поттера на ночь, поездки за город на выходные. Я просто был для него всем, чем он захотел бы. Мне нравилось быть с ним, мне нравилось то, какими глазами он смотрел на меня, я полюбил Дениса, как родного сына и ни за что не хотел с ним расставаться. 
Так прошло лето. Началась осень, первый учебный год и те кружки, на которые мы записывались еще летом. Денис ходил на них с удовольствием, но самым любимым его кружком были танцы.  
А дома все было как обычно скандалы, драки, пьянки. Со мной Денис уже не замечал этого. Но сентябрь подошел к концу, и мне настала пора поковать чемоданы, еще пока не навсегда, пока просто на другую квартиру. 
- Денис, завтра я перееду на другую квартиру.
- Я с тобой.
- Нет, зайчик, ты останешься здесь.

В этот вечер Денис плакал, пока не уснули я, как только не старался, ничем не мог его успокоить.

Утром наступил тот день, день который ставил черту на нашем общении с Денисом. Я собирал свои вещи, он сидел на спинке дивана, наблюдал и думал, наверно он думал, что я рад, что уезжаю от него, что с нетерпением ждал этого дня. Ведь он привык к такому отношению к себе со стороны взрослых. Как же он ошибался. 

Я уехал. Неделя без него была невыносимой. Идя по улице, я видел его в каждом проходящем мимо ребенке. Его глаза напомнил мне цвет шарфа на сидящем человеке в трамвае. Как же мне его не хватало.

***

Наверно это моих рук дело. Я этого хотел, но ведь я ничего для этого, не делал. Почему это произошло… Да, наверно мысль материальна.

После слов судьи “Пригласите свидетеля дверь в зал суда распахнулась. В них величественно возвышалась, а затем и вовсе шаг за шагом начала приближаться импортная фигура в дорогой накидке, наверно из песца. Временами ее неуклюжие попытки примкнуть своими манерами и поведением к высшему обществу казались просто смешными. Через несколько шагов, под слоем грима мне удалось разглядеть в этом теле Тетю Дениса. Не меньше мерзопакостную, чем его
Бабушка. Ей задавали соответственные временами каверзные вопросы, так как уже было видно, чью сторону приняли люди, задававшие эти вопросы.  Председателем комиссии была  отпетая домохозяйка лет шестидесяти, которая очевидно не доверяла в этом зале не кому кроме Бабки Дениса. Тем не менее, его тетя умудрялась время от времени превзойти эту старушенцию в ряде пунктов, что очевидно не очень радовало председателя.  Давали слово и остальным родственникам Дениса, но они, как было видно пришли лишь ради приличия и не на что конкретное претендовать не хотели или не могли… Основными фигурами в этом процессе являлись Бабушка и Тетя. Казалось, они готовы было повыдергивать по одному волосы друг другу, но они лишь перемигивались ехидно улыбаясь. 

- Есть, что кому еще сказать?
Повисла пауза… У Бабки нервно затикал глаз, у Тети задрожали руки…

Кирилл бежал с работы, бежал домой. Душа его разрывалась, от мысли, что столько времени он не знал, что случилось и спокойно сидел в офисе, он надеялся лишь на то что ребенок ничего с собой не сделал. Денис плакал и Кирилл понимал, что его слезы результат его стараний. Он не хотел, чтоб все получилось именно так, он не хотел этого. Кирилл осторожно подошел к нему. Обнял и сказал то, что должен был сказать, что просто необходимо было услышать этому ребенку, чтобы он был уверен, что есть на свете человек, который любит его, который сделает все для его счастья. 
- Денис, мне, правда, жаль, зайчик, не плачь, успокойся.

Кирилл не знал, что дальше делать, он не хотел навредить ребенку своими советами и подумал, что стоит спросить у него то, что возможно он вправду бы хотел услышать, быть может, даже уже давно.

- Сейчас я задам тебе вопрос, я хочу, чтоб ты подумал и  не сразу - сгоряча дал мне ответ.

Было видно, он не хотел меня слушать, он хотел, чтобы его просто оставили в покое, и его можно понять… Но я все же спросил его сразу, ведь только так я смог бы его ответом ответить на свой вопрос.

Как то однажды один человек сказал мне:
- Это большое достижение, в течение продолжительного времени удерживать сердце чужого ребёнка.
Не знаю, по-моему, это совсем не сложно. Ведь ребенку нужно от тебя лишь забота понимание и внимание, причем третье – это самое главное. Я давал ему все это, и было видно, что он в ответ любил меня как родного. Время от времени, какая ни будь тетя или бабушка в телефонном разговоре с матерью Дениса  возмущалась, почему мальчик все свое время проводит не с мамой или с ней, а со мной. Меня это дико раздражало! Но к моему счастью матери Дениса было наплевать на свою мать и сестру!  Они очень хотели видеть мальчика, а я очень не хотел, чтоб он уезжал от меня, а он сам не против был бы съездить к ним на выходные. Я же удерживал его сердце, так, чтобы при выборе провести время со мной или поехать к бабушке с тетей, он выбирал меня! И я не за что не собирался отпускать его сердце. Оно грело меня. Их это выводило из себя – почему любимый внук не хочет провести время со своей бабушкой, готов поспорить она задавалась таким вопросом. И готов поспорить в ответ на это у нее всплывал мой, пофигистичный к ее идеалам матриархатного  доминирования над всеми, образ, который не давал ей спокойно спать по ночам – ведь судя по всему, она ревновала Дениса ко мне, так же как и я ревновал его к ней.  Но пока что он любил больше меня, чем ее. 
Со временем Денис стал для меня всем. Без него я уже не видел себя, не видел ничего вокруг и понимал, что если я и дальше хочу видеть все это то нужно что то делать…  Ах вот, как все началось!

Не хотелось уходить с этого замечательного парка. Он вдыхал лучшие ароматы осени дуновением своего холодного ветра, пропитанного запахом желтых, падающих листьев, прямо в душу. Солнце садилось. Пейзаж засыпающего мира, в свете заходящего солнца, из последних сил бросавшего свои лучи на осень,  заставлял сердце замирать и в голову вновь полезли всякие мысли. Нужно было уходить, отвести Дениса на танцы.  После я вернулся обратно, вернулся сюда со своим дневником.

***

Сегодня первый день, когда мы с моим любимым ребенком вновь увиделись. Его мать запретила нам общаться, не знаю почему, видимо по тому, что поняла, что ее сын начинает больше любить не ее, а меня. И она, как и любая другая мать приняла меры. Но ведь, если рассуждать с ее стороны больше всего от ее действий будет страдать мальчик, а не я, но это было не так – мне было плохо ровно, так же как и ему. Если сильно удерживать, кого то, потому, что любишь то тот, кого ты любишь, не когда не будет любить тебя. Она разрушила мое счастье, за что я поклялся себе разрушить ее.  Я долго представлял свою месть
– Автокатастрофа, в которой она погибнет, сопьется или у нее откажут почки или печень. Но от чего то, автокатастрофа нравилась мне больше, не такая позорная смерть. Засыпая я видел, как ее машина вместе с ней летит в овраг, приезжает скорая и констатирует смерть водителя, это все на ночной дороге и сквозь тьму пробиваются служебные огни прожекторов, уже не спеша едущей в морг, скорой помощи.

В этот день Кирилл снова вернулся домой в одиночестве, он сидел, сидел и писал, то, что другим лучше не читать, в его строках явно возобладало желание не напомнить себе в будущем о лучших моментах его жизни, а отомстить, хотя бы мысленно, мечтая об этом. Из окна луна  светила над звездами, бросая свой свет на клавиатуру  ноутбука, и как бы говорила тем самым - пиши, пиши, я все вижу, я вижу все твои тайные желания, которые ты не за что не сможешь воплотить в жизнь, я вижу их  и постараюсь  тебе  помочь. И  он  писал…  но  его фантазии  прервал  телефонный  звонок.
Кирилл снял трубку, звонил Денис:

- Кирилл, забери меня, пожалуйста, скорей!

- Что случилось Денисочка, скажи.

- Да, бабушка приехала, а мама снова водки напилась и бабушка забрала меня.

- Солнце мое, где ты находишься, сейчас я приеду!

- Это в другом городе, в том, помнишь, я тебе рассказывал, улица Революции 1905 года, 12.

- Все, я понял заяц, буду часа через 2!

В трубке послышался ее голос:

- Кому это ты там звонишь, опять этому другу своему. Нечего ему звонить. Дай сюда!

- Все давай Кирилл, скорее, пожалуйста.

И в трубке послышались гудки. Вот сука! Думал Кирилл, и его желание поехать и забрать мальчика выросло в сто раз. Он рванул на вокзал. Чертовы пригородные кассы, как обычно десять окон, работает только одно и стоит огромная очередь. Купив билет Кирилл скурил четыре сигареты, зашел в электричку и понял что сегодня ему предстоит в открытую бороться за свое счастье, это его пугало. Ведь он был мальчику не больше чем другом. Но электричка тронулась, и ему стало наплевать на этот нюанс.

За окном мелькали электропроводные столбы, за ними села, дома, города, мысли о прошлом и будущем, фантазии – мечты. Наконец настал выходить и его черед. В такси, Кирилл, назвал адрес бабки водителю. Через двадцать минут он был на месте. Денис смотрел в окно, когда он увидел Кирилла, он резко захлопнул штору и, судя по всему,галопом побежал вниз, к двери. Мальчик выбежал из двери и бросился Кириллу на руки.

- Кирилл, что же ты так долго, я все это время у окна тебя ждал.

- Как обычно, да, солнце!

- Поехали скорей!  
- Куда это вы собрались.
Дверной проход заслонило собой, вяжущее, очередную партию носков, архаическое явление, из -далека, по носкам в руке, напоминающее бабушку Дениса.

- Так это вы и есть тот самый Кирилл. Наслышана.
С нотками ехидства старческим бабьим басом произнесла она.

- Ну что ж, проходите, поговорим.

- Да – нет, вы знайте, мы уже лучше поедем, ведь поздно, электрички  могут закончится!  

- Вы не куда не поедете, пока я вас не отпущу!

Кириллу захотелось плюнуть ей в рожу, но фраза  «Пока я вас не отпущу» щелкнула в его голове
переключатель, на режим диалога, ведь возможно получится обойтись «малой кровью».

- Ну, хорошо, но только ненадолго!
- А это уже я решу!

Бабка хоть и была вредной, но гостеприимной. На столе, на одной тарелке аккуратно были разложены свежие пирожки, на  другой, лежали конфеты, в вазе стояли искусственные цветы. Все в этом доме, его чистота, порядок и дисциплина, аккуратность и иерархия положения вещей на их местах говорило о том, что его хозяева очень дисциплинированные люди. Ее усы вновь зашевелились в силу произнесения фразы:

- Какие отношения вас связывают с моим внуком!?

- Дружеские. Исключительно!  

- А вам не кажется, что в таком возрасте, вам наверно лучше дружить с женщинами.

- А вам не кажется, что не надо совать свои, длинные, усы в это!

Чуть было не сорвался Кирилл.

- А с чего вы взяли, что у меня нет женщины?

- Вы знайте, Кирилл мне о вас очень много рассказывал и Денис и его мать, и я предположила, чисто гипотетически, что вы, проводя все свое свободное время с моим внуком, просто неспособны иметь женщину.  

- Ну, видимо много это недостаточно, ведь если бы рассказали все, то вы бы сейчас меня не спрашивали бы об этом.

Бабка спрашивала еще всякую муть, в конечном счете, после того как Кирилл показал фотографию спального места Дениса у себя дома и вообще фотографии квартиры, не напоминавшей логово маньяка, она согласилась отдать ему Дениса, до тех пор, пока он не захочет обратно. Кирилла это  неслабо удивило. Мальчик с Кириллом попрощались с ней. И Кирилл с Денисом и видом победителя поехали обратно на железнодорожную станцию. 

По пути Кирилл спросил у мальчика:
- Денис, а кто тебя забрал сегодня с танцев.

- Папа, и, кстати, он был с какой то другой женщиной.

- Да, интересно, а ты рассказал это кому-нибудь еще?

- Маме, она звонила папе и громко кричала на него, а потом опять напилась.

Я проснулся в четвертом часу утра. Кто стучал в окно. Я выгляну, но там ни кого не было. И тут я почему то вспомнил про телефон, который забыл его отец, ведь странно, он так и не попросил меня отдать его ему. Я залез в ящик в столе и достал его оттуда. Некоторые люди, как только к ним в руки попадает чужой телефон, тут же лезут в сообщения. Я не имел такой дурацкой привычки, я тут же лез в фотографии. Ведь собеседника можно назвать как угодно и переписываться с ним только так, чтоб понимали, о чем идет речь только участники диалога. На фотографиях стоял пароль. Которым оказался номер машины. Открыв их, я понял, почему его отец просил меня спрятать телефон и почему он не попросил его вернуть сегодня вечером. На них он занимался, нет, жестко трахался с какой то левой бабой. Теперь я знал то, чего не должен был.  Я убрал телефон на место, скопировал фотографии на рабочий стол компьютера, только что нового, созданного под паролем, пользователя, и лег спать. Утром я не мог смотреть в эти ехидно улыбающееся глаза, ведь я знал, почему его лицо так сияет. Мать Дениса, как обычно с похмелья готовила завтрак, и все валилось у нее из рук. В ответ на это отец Дениса лишь обзывал ее неуклюжей алкашкой. 

Сегодня первый день, когда мы с моим любимым ребенком вновь увиделись. Его мать запретила нам общаться, не знаю почему, видимо по тому, что поняла, что ее сын начинает больше любить не ее, а меня. И она, как и любая другая мать приняла меры. Но ведь, если рассуждать с ее стороны больше всего от ее действий будет страдать мальчик, а не я, но это было не так – мне было плохо ровно, так же как и ему. Если сильно удерживать, кого то, потому что любишь то тот, кого ты любишь, не когда не будет любить тебя. Это понимал отец  Дениса, поэтому сегодня он позвонил мне за час до того, как Дениса нужно вести на танцы и попросил погулять с мальчиком. Конечно же я согласился. Я сказал, что буду ждать его в парке. Он привез мне мальчика и сказал, чтоб я сам сегодня отвел и забрал его с танцев, потому что он сегодня задержится на работе. Но я то знал, на какой «работе» он задержится.

Не хотелось уходить с этого замечательного парка. Он вдыхал лучшие ароматы осени дуновением своего холодного ветра, пропитанного запахом желтых, падающих листьев, прямо в душу. Солнце садилось. Пейзаж засыпающего мира, в свете заходящего солнца, из последних сил бросавшего свои лучи на осень,  заставлял сердце замирать и в голову вновь полезли всякие мысли. Нужно было уходить, отвести Дениса на танцы. 

- Денисочка, солнышко, пошли зайчик, нам пора на танцы.

- Ага, а ты меня заберешь? Чтоб мы с тобой еще погуляли.

- Не знаю, солнце, посмотрим, но я постараюсь!

***

Мы направились к выходу из парка. А впереди вприпрыжку бежал Денис. А я шел сзади, обдумывая в последний раз свою систему.
Этот ребенок искренне верил в сказку, он думал что солнышко, как и мы по утрам встает из своей теплой постельки, потягивается и начинает шагать по лужам, от чего те высыхают. А когда оно пройдется по всем, то солнышку снова хочется спать, оно ложиться в кроватку, закрывает глазки и наступает ночь. Он, правда, верил, что где то далеко, в небе, на маленькой планете, с  тремя вулканами, живет маленький мальчик – маленький принц. Который каждое утро поливает свой любимый цветок, выпалывает баобабы и прочищает вулканы от сажи. 
Не хотелось прерывать прощанием его фантазии, но мы уже пришли. Я вновь повторил Денису, что постараюсь забрать его, хотя знал, что сделаю совсем наоборот.

- Алло, здравствуйте еще раз! Дениса, да отвел, все хорошо! 
Вы меня извините, конечно, но я наверно не смогу его забрать
Сегодня с танцев, просто срочно надо уехать, да - да, вот так,
Резко позвонили. Заберете? Да? Ну, отлично, все, да спасибо.
Еще раз до свидания.

СМС->
Мама Дениса->
Написать->
Пользователь: 123
Пароль:321
Вы спрашивали, что это за пароль стоит
На компьютере, вот я вспомнил.

Отец, с Денисом приехали домой. Дома ни кого не оказалось, Отец оставил мальчика, и снова уехал со своей любовницей, но зачем он ее взял с собой, было не ясно, наверно потому, что она давно уже хотела, чтоб его жена узнала обо всем и подала на развод, и поэтому она убедила его поехать с ним,  сказав, что мальчик все равно ничего не разболтает матери. Я предположил именно это, что она не упустит свой шанс разрушить его семью и сделает все для того чтоб жена знала о них и ей было наплевать через кого она это сделает – ребенок был, для этого, лучшим вариантом.

Естественно она сорвалась, позвонила мужу, наорала, избила Дениса, позвонила поплакаться матери и она приехала забрать внука к себе, пока не закончится разборка. Но она даже и не подозревала, что собирается сделать ее выпившая дочь.

Раз рюмка, два рюмка, этот козел трахается со своей телкой, три рюмка… пол бутылки. Ключи от машины, шатаясь в гараж… 
- От преследования по Резнева в северном направлении уходит жигули шестой модели,  - докладывал по рации инспектор ДПС. 

За рулем пьяная женщина, вызовете подкрепление и перекройте улицу на последнем перекрестке, в районе серпантина.
Водитель жигулей шестой модели в последний момент увидела заграждение, из патрульных машин, на дороге. Резко вывернула руль вправо, пробила дорожное ограждение и вылетела в овраг.

Приехали спасатели и скорая помощь. Спасатели вытащили тело из оврага, а врачи скорой помощи констатировали смерть водителя.  По ночной дороге, сквозь тьму пробивались служебные огни прожекторов, уже не спеша едущей в морг, скорой помощи.

***

Мы с Денисом приехали домой и времени на игры уже не оставалось. Помылись, поели и легли
спать. Утром я как всегда ушел на работу, а мой зайчик еще посапывал тихо-тихо, изредка
высовывая маленькую пяточку из-под одеяла.

Кирилл бежал с работы, бежал домой. Душа его разрывалась, от мысли, что столько времени он не знал, что случилось, и спокойно сидел в офисе, он надеялся лишь на то, что ребенок ничего с собой не сделал. Он зашел домой. Денис плакал и Кирилл понимал, что его слезы результат его стараний. Он не хотел, чтоб все получилось именно так, он не хотел этого. Кирилл осторожно подошел к нему. Обнял и сказал то, что должен был сказать, что просто необходимо было услышать этому ребенку, чтобы он был уверен, что есть на свете человек, который любит его, который сделает все для его счастья.

- Денис, мне, правда, жаль, зайчик, не плачь, успокойся.

Кирилл не знал, что дальше делать, он не хотел навредить ребенку своими советами и подумал, что стоит спросить у него то, что возможно он вправду бы хотел услышать, быть может, даже уже давно.

- Сейчас я задам тебе вопрос, Я хочу, чтоб ты подумал и  не сразу, сгоряча дал мне ответ. Теперь тебя будут отдавать на усыновление. Ведь твой отец lавно уже отказался от тебя, он просто приезжал r тебе, чтобы проведать.  Денис, я буду бороться за тебя, если ты захочешь. Скажи, ты хочешь, чтобы я боролся за тебя?

- Нет! Я хочу уехать, чтобы забыть всех! Я не люблю тебя.

Этот ответ заставил застыть кровь в жилах Кирилла. Он отшатнулся. И направился к двери. На улицу, подышать.
На следующий день были похороны. Он оставил мальчика дома. А на следующее заседание комиссии по делам семьи и детства. И Кирилла туда, пригласили.

- Всем встать. Суд идет!
-Слушание по делу Понаморенко Дениса, объявляется открытым!
Я помню этот мерзкий голос судьи-феминистки. Я помню эти противные рожи родственников моего любимого ребеночка, я помню, как они приводили аргументы в пользу своей правоты, по отношению ко мне. А я просто молча сидел и ничего не мог сделать с этим. Зачем интересно меня пригласили на суд, если мое мнение некому не нужно, если от меня ничего не зависит, если я все равно ничего не могу решать. А может к черту. Он всего лишь ребенок. Он еще ничего не понимает. 
- Как вы считайте, Понаморенко Денис мог бы жить с вами? 
- Вы бы смогли обеспечить ему достойную жизнь? Дать образование?
На вопрос отвечала его бабушка, которую я ненавидел больше всех его родственников. 

- Конечно, Денисочка, мой любимый внук, и я давно говорила, что пора лишить его мать родительских прав и отдать ребенка мне, на воспитание.

Я запомнил, как шевелились ее маленькие противные усы под носом, как вылетали слюни изо рта, когда она аргументировала свою позицию, с превосходством, искоса поглядывая на меня. А я все сидел, сидел и молчал и ничего не собирался говорить. Потому что Денис сам этого захотел.

Давали слово и остальным родственникам Дениса, но они, как было видно пришли лишь ради приличия и не на что конкретное претендовать не хотели или не могли… Основными фигурами в этом процессе являлись Бабушка и Тетя. Казалось, они готовы было повыдергивать по одному волосы друг другу, но они лишь перемигивались ехидно улыбаясь. 

- Есть, что кому еще сказать.
Повисла пауза… У Бабки нервно затикал глаз, у Тети задрожали руки…
- Тогда суд удаляется для принятия решения!  

- Всем встать. Суд идет!
- Оглашается решение по делу Понамаренко Дениса!
- Приняв во внимание мнения всех сторон, предъявленные факты, а также мнение самого  Понамаренко Дениса, суд постановил: Постоянное место жительства Понамаренко Дениса У его родной бабушки по адресу улица Революции 1905 года, дом 12. 
Установить родную бабушку Понамаренко Дениса в качестве его официального представителя, то есть опекуна, до момента наступления его совершеннолетия. На этом слушанье по делу объявляется закрытым.
- Всем встать. Суд идет!
Выходя из зала суда, его бабка велела привезти ей Дениса до завтрашнего утра. Потому что завтра они уже пойдут якобы записываться в его новую школу.

Автобус мчался по ночной дороге, рассекая тьму сиянием светло-неоновых фар. Кирилл посмотрел в окно. Луна, поблескивая, отражалась на море. Ночная дорога подумал он, что может быть лучше для размышлений. Рядом с ним, уже спал его самый дорогой человечек, ребеночек, мальчик, Денис. 
А автобус все мчался и мчался навстречу судьбе. Ведь водитель не понимал наверно, что в салоне, среди людей найдется и тот, кто может, предпочел бы прибытию целую вечность пути. Кирилл посмотрел на мальчика – такой любимый, единственный и родной. Как же он сможет это пережить. Это трудно даже взрослому человеку, а тут малыш… 
На вокзале с разукрашенным лицом уже стояла его бабка и улыбалась. Мы вышли из автобуса. Денис молча перешел на ее сторону. Я протянул ей его рюкзак. Одной рукой она накинула его на плечо, продолжая улыбаться, а другую руку положила ему на грудь. Я сел на коленку, чтобы видеть его опущенные вниз глаза, посмотрел в них и сказал:
- Ну, прощай солнышко, пусть все у тебя будет хорошо!
Он постоял немного, не шевелясь, а потом приподнял личико, улыбнулся и сказал:
- Мышка-соня, вставай.
- Сейчас. Встану Денис, сейчас… только посмотрю в последний раз в твои глазки и встану.

- Мыышка-сооня, просыпайся.
- Так я не сплю.
Я обернулся, по сторонам, все люди на вокзале и его бабушка смотрели на меня и улыбались. Я открыл глаза и понял, что это был сон. А мой мышка соня сидел на мне сверху:
- Проснулся? Вези!
- А че это я мышка-соня?!
- Ну, ты же подкалываешь меня так по утрам, вот и я тебя так же решил.

Завтра будет лучше, чем сегодня, ведь сегодня было лучше, чем вчера.

©Логинов Максим