Познакомились мы совершенно неожиданно. Когда наш поезд сделал очередную остановку, я выскочил на перрон в поисках бутылочки – другой пивка. В конце восьмидесятых на наших станциях с этим делом был серьёзный напряг. Подумав, что, возможно, найду чего-нибудь в буфете, я зашел в помещение вокзала. Пива не было. Вспомнив, что у меня нет даже чая, я встал в очередь, желая купить хоть пачку этого зелья на худой конец. Выйдя на перрон с пачкой чая в руке я понял, что чай у меня есть а вот моего поезда – нет. Тю-тю.
Мне вежливо объяснили, что самый подходящий вариант в моём случае – вернуться в Москву и уехать следующим поездом. Так я и поступил.

В это время года все возвращаются из отпусков и ничего удивительного, что на московском вокзале я встретил знакомого мальчишку из нашего посёлка. Он, как и я, маялся бездельем в ожидании поезда вместе со своим младшим братом и родителями. Серёжа был мне симпатичен, хотя и был сложен несколько тяжеловато, за что я иногда дразнил его «толстым». Он страшно сердился, а меня это почему-то забавляло. В то время, я был до умопомрачения влюблён в его старшего брата Сашу, которому не было ещё четырнадцати и, вероятно, моя симпатия к Серёже была отголоском этой жгучей любви.

Меня всегда удивляло, как могут братья столь разительно отличаться. Ну ладно с Сашей и Серёжей – понятно: братьями они были только по матери, но вот Игорь, девятилетний милашка Игорёк так же сильно отличался от Серёжи, как тот от старшего брата.

Игоря я видел впервые. Он был очень миловиден. Не слащавой кукольной красотой, а той, мальчишечьей от которой душа полнится восторженным изумлением и приязнью. К симпатичной мордашке и обаятельным манерам прилагалась плотненькая, но очень грациозная фигурка возбуждающая блудливые желания особенно… э...э..э.э… сзади. Я воспылал. И – о, чудо! – мой билет, как впрочем, билеты ещё нескольких пассажиров оказался «двойным». В моём вагоне, на моём месте уже сидел мужик с точно таким же, вполне действительным билетом.

Милые люди – родители моих симпатяшек вошли в положение и предложили ехать с ними в одном купе. Дескать, спать я могу на верхней полке с Серёжей. По логике Серому было бы лучше спать с младшим братом, но переубеждать этих добрых людей я не захотел. Вернее мне хотелось бы убедить их, что моё место рядом с Игорьком, но таким депутатским красноречием я не обладал, и вся моя политика свелась к словесной благодарности за предоставленное мне место (и бессловесной, за отданного мне на растерзание Серёжу).

Спать на одной полке с приятным мальчиком означало практически не спать. Во всяком случае, для меня. Серёжка был одет в лёгкую футболку и спортивное трико, но поскольку лежали мы валетом, засунуть «туда» руку было нелегко, и некоторое время я просто гладил его поверх одежды. Не берусь утверждать, что он в это время крепко спал. Несомненным было одно: член его был твёрд, как гранит. Всё-таки я умудрился несколько оттянуть упрямые покровы и смог некоторое время в живую поиграть с этим полезным предметом получив, как нетрудно догататься, не малое удовольствие. К тому же меня забавляла мысль, что, возможно, Серёжка только притворяется спящим и втихаря кончает не слабее, чем я.

Да-а-а-а… Если бы обстоятельства всегда складывались таким вот образом, я бы, пожалуй, отставал от поезда при каждом удобном случае!

Но гораздо больше, чем Серый, моё воображение занимал Игорёк. Мы с ним быстро нашли общий язык. Вплоть до того, что он частенько сидел у меня на коленях (о своих ощущениях в эти сладостные моменты я, пожалуй, умолчу) а моё внимание к нему и возня, которую я затевал, очень скоро перестали быть невинными. Во всяком случае, когда нас не могли видеть, я вполне откровенно гладил и тискал сквозь тонкое трико сами понимаете что, не встречая сколько-нибудь серьёзных возражений с его стороны. А когда мы уже подъезжали к посёлку он даже выразил мне свою благосклонность, нежно обняв меня за шею. Этот жест доверия и приязни, от которого я мгновенно растаял и расцвёл, окрылил меня куда больше всего остального. Вдобавок, он пообещал, что будет приходить в гости, заронив во мне надежду на счастливое продолжение нашей дружбы.

И он действительно стал приходить.

В качестве развлечения я мог предложить в основном фильмы. Довольно хороший для того времени «25»-тый «Панас» несколько диковато смотрелся в сочетании со старым чёрно-белым совдеповским телеуёбищем, которому уже лет десять, как пора было на помойку, но смотреть всё - же было можно. Особенно, сидя на диване в обнимку с Игорьком. А ещё лучше в глубоком шезлонге, что стоял у меня посреди комнаты вместо кресла и в котором помещался только один человек, то есть я, а другому приходилось сидеть у меня на коленках, а вернее сказать прямо на хую потому что как только Игорёк садился мне «на ручки» у меня моментально вставал. Даже когда мы сидели с ним на диване, Игорёк ни словом, ни телом не возражал против весьма недвусмысленного поведения моих шаловливых рук, одна из которых неизменно оказывалась под его потрясающе вкусненькой попкой.

И вот, сидим мы с ним опять на нашем любимом диване. На столе стоят две рюмки, большая тарелка с фруктами и бутылочка вкусного клубничного крем-ликера. Не проходит и получаса, как Игорёк, начинает всё более активно поощрять мои вкрадчивые ласки, которые прежде только стоически терпел, как мне представлялось.
Сначала он выразил свои желания жестом: как бы невзначай пристроил мою ладонь к своей горячей точке. А я в ответ прижался губами к милой бархатной щёчке, балдея от запаха его волос.

В голову мне пришла забавная мысль. Отломив довольно короткий ломтик банана и слегка прижав этот кусочек зубами, я жестом предложил ему откусить вторую половинку. К моей несказанной радости он, без всякого смущения медленно и смачно выполнил моё желание, плотно прильнув слегка влажными, тёплыми губами к моему рту. Ритуал братского поедания фрукта превратился в восхитительно сочный и откровенный поцелуй. Отбросив от себя остатки сомнений, я стал пробовать его алые губки, чувствуя их пока ещё застенчивый ответ. Он позволил мне расстегнуть и распахнуть свою рубашку и покрывать поцелуями плечики, грудь, гладкий животик… он позволил моей руке протиснуться под мягкую ткань своих синеньких трусиков и даже лег и немного раздвинул коленки, чтобы мне удобнее было ласкать его славную штучку… и я ласкал. Ох, как я ласкал!

Ласкал своего Игорька ладошками и пальчиками, ласкал губами, глазами и словами… а он просил меня руками: ЕЩЁ, ЕЩЁ, ЕЩЁ!!!

Очнулись мы, когда он вспомнил о времени. Нужно было идти домой, и я с сожалением смотрел, как его восхитительный задик прячется за ненавистным занавесом трусов. С сожалением и с воодушевлением. Мечтая о грядущих встречах.

С этого дня нам больше не нужен был ликёр. Теперь каждая наша встреча обращалась путешествием в рай. И, с этого дня, я …
КАРДИНАЛЬНО ИЗМЕНИЛ СВОЁ ОТНОШЕНИЕ К БАНАНАМ!

©Miguel