БУРАН

-А хочешь, мы сначала заедем к моей тётке. Помнишь её? Тебе ведь у неё нравилось! Ну, пошли в машину, замерзнешь!

Тётка жила - рукой подать. Один час от Керчи и мы у неё. Когда мне было двенадцать, мы к ней приехали погостить. Я как будто заграницу попал. В её доме было 12 комнат. На окнах жалюзи, которые можно было увидеть только в американских фильмах. Полки её шкафов прогибались от тонны хрусталя – мечта любой совдеповской домохозяйки. Комнаты были уставлены дорогой мягкой мебелью, а в подвале её дома ящиками хранился «Пепси».
Вина и водки было море. Еды… Я такого в жизни не ел! Жаренные дикие гуси, куропатки, любая икра и дорогая рыба… Тогда, помню, у папы лопнула рубашка. Пуговицы на ней отрывались с мясом от трёхдневного застолья. Тётка его была единственным фотографом в их городке, а её муж единственным часовых дел мастером.
А персики в её саду… Бесплатно, килограммами… Залазь на дерево и ешь, пока не наешься по уши!

-Па, у меня нет настроения сейчас разъезжать по гостям. Поехали уж поскорей к маме…
-Ладно, как хочешь! Но она была бы рада нас видеть…

Я немного прикорнул на переднем сиденье, а проснулся оттого, что вокруг все машины стали гудеть моторами – значит конец нашему плаванию. Значит, сейчас нас всех будут выпускать с парома на украинский берег.

Привет Украина! Надеюсь, что не сдохну от скуки на твоей земле…

Погода явно испортилась. Моросит мелкий дождик, сыро и промозгло.
Отец молча рулил, часто курил и тяжело вздыхал. Он явно о чём-то усиленно размышлял. Да о чём он мог думать! Конечно же о нашей дальнейшей жизни, что скажет своей пока ещё жене на пороге её нового дома… Сможет ли наладить с ней отношения и как воспримет его моя младшая сестра. Мать имела привычку специально науськивать нас против отца. Она вовлекала и нас в свои конфликты с отцом, выставляя его перед нами настоящим Бармалеем. Но почти всегда я оставался с отцом.

Заехав в Керчь, дождь стал идти с такой силой, что дворники ветрового стекла едва ль успевали. Видимость стала практически нулевой, а дорога превратилась в реку.

-Сынок, а может достать синтезатор? Что-то грустно совсем на душе. Сыграешь что-нибудь?
-Как ты его из багажника достанешь по такому дождю?
-Ничего страшного, не размокну!

Я сел на заднее сиденье, т.к. синтезатор мог уместиться только там.
-Давай нашу любимую!
-Про Домбай?
-Ну да!
Потом я ещё немного импровизировал, но играть в машине на ходу, да ещё и по такой раздолбанной дороге не очень получалось. Часто я просто не попадал по нужной клавише, а если честно, то мне хотелось лежа смотреть в потолок и тихонько выть.

-Сынок, вот и поворот к моей тётушке. Так что, не хочешь к ним на денёк заехать? А завтра бы с утра поехали дальше!
-Говорю же, па… Нет у меня никакого настроения, поехали уже скорей к маме!

Подъезжая к Старому Крыму, стал идти дождь со снегом, а ещё через километров 50 и вовсе стал валить снег. При том настолько плотный, что папа едва ль давил 50-60 км/ч.

-Если снег будет так валить ещё час, то нам придётся проталкиваться через сугробы. Ох и не нравится мне эта погодка… Чую сынок, встрянем мы! Может, пока не поздно, махнём обратно, к тётке?
-Па, мы слишком далеко отъехали. К ней километров девяносто…
-Да уж! Ага, сзади КАМаз идёт. Сейчас я его пропущу, и за ним поедем. Он нам будет немного снег прикатывать.
-Верно!

Но ещё через 20-25 километров стало и ёжику понятно, что с нашей летней резиной далеко не уехать. КамАЗ хоть и прикатывал снег, но его колея была намного шире нашей и наша машина часто ехала практически на брюхе. Её елозило из стороны в сторону, того и смотри, чтоб куда не улететь в кювет или не поцеловаться со встречной. Отец весь в напряжении вцепился в болванку, а у меня даже началась паника. Я часто закрывал глаза от страха, а моя душа ушла куда-то глубоко в ботинки.

Ясное дело, что всё это может печально закончиться где-то в кювете или мы просто завязнем в сугробах и вытащат нас не скоро.

-В первом же посёлке нужно останавливаться, иначе нам капут сынок.
-Я только «за», па! А то я от страха описаюсь!
-Ну-ка достань атлас на заднем стекле, посмотри, что у нас поблизости за посёлки есть!
-Так… Старый Крым проехали, Грушовку проехали… Богатое должно быть рядом, километров 8-10 ещё! Потом вроде город – Белогорск.
-До Белогорска сколько?
-Километров 25-30 осталось.
-Нет не пробьемся…Хотя бы до Богатого доехать. Бля, сколько раз был в Крыму, но таких снегопадов тут ещё не видел. Совсем погода с ума сошла!
Темнеть скоро начнёт… Эх, зря я тебя послушал! Сидели бы сейчас у тётки сытые, в тепле…
-Да ладно па! Кто ж знал, что погода так резко испортится?
-На третьей скорости даже не поедешь, на второй максимум… Заедем в село, там где ни будь попросим переночевать.
-А нас пустят?
-Доехали бы до Симферополя, там бы гостиницу нашли. А так придётся проситься. Не спать же в машине, замёрзнем нахрен!

Раза три мы увязали в сугробах, приходилось с разгона пролетать через препятствия. И машины как назло куда-то пропали. Одни мы, идиоты, пробиваемся, как стахановцы.

Наконец с пригорка мы увидели село. Вниз машина поползла охотней. Ещё пару километров и мы спасены!
Отец остановился на окраине у неприметного домика. Минут пять он колотил в ворота, потом скрылся за ними, а вышел минут через 10 с совковой лопатой.

-Ну что там, па?
-Бабка нас приютит на ночь. Выходи, будем прокапывать дорогу к её дому. Не бросать же машину на дороге?

Пол часа мы прокапывали колею к бабусиным воротам, и мне стало так жарко, что я скинул куртку. Мы поочерёдно брали в руки лопату, прокапывая машине путь. Сколько нам тут торчать. А вдруг не ночь. До утра дорогу вряд ли расчистят. А может быть снег будет идти и завтра?

Даже погода не хочет меня отпускать, как будто обиделась, мол, вернись обратно, пока не поздно!
Но если отец решил, то ни что его не заставит отменить решение, даже атомная война!

Бабушка оказалась древней, лет под восемьдесят. Довольно-таки приветливая, да и не могла она не впустить нас. Ведь она сама понимала наше положение. Грех отказать в такой ситуации.
Мы расположились у печки за столом, пили чай с бабусиными пирожками. Отец рассказал причины нашего путешествия, рассказал, что в Крыму у него полно родственников. Но туда, где они жили, нам не доехать. Во-первых, из-за снега, во-вторых, они уже все позади, мы уже проехали эти городишки.
В ответ бабуся рассказывала о своей судьбе, о войне с немцами, как она, будучи ещё девчонкой, помогала нашим войскам гадить оккупантам. Рассказывала, как прятались в керченских катакомбах, как немцы их оттуда выкуривали всеми способами. Про её жизнь можно написать книгу, но тогда мне такая мысль в голову не приходила.

К ночи мы расположились с папой на старой железной кровати с сеткой, прихватив свои одеяла из машины, а мои попугаи сидели в клетке на окне и кайфовали от тепла и спокойной обстановки.

Утром мы проснулись от бабусиной возни на кухне. Она явно что-то пекла. Или пирожки или пирог. А позже она пригласила нас к столу на кухню отведать чудного пирога с рыбной начинкой.

Снег уже не шёл, но дорога была завалена снегом, и расчищать её никто не собирался. После завтрака я помог бабусе расчистить тропинку до её курятника, в котором обитали штук десять кур.
Мне сразу вспомнилось, как приезжая к бабушке на Украину в недели каникул, я так любил этих безмозглых птиц, что они орали как сумасшедшие, только завидев меня ещё пол дня. Каждую мне хотелось догнать и погладить, но они с упорством убегали от меня куда попало на своих двух корявеньких ножках , лишь бы не быть обласканными мною. После городской жизни, попадая в деревню на каникулы, я сразу же пытался наверстать недостаток общения с животными, чем я обычно и занимался, когда приезжал к бабушке. Из двора убегал даже пёс Рыжик и жил у соседей до тех пока я не лягу спать или не уеду домой в Анапу. Лишь ближе к ночи он возвращался домой, чтоб поесть и заснуть в своей конуре до тех пор, пока городское чудовище не проснётся и не начнёт опять всех любить, ласкать и гладить целый день напролёт.
У бабушки то час же по всему двору меж деревьями появлялись верёвочные переправы, несколько гамаков и даже бассейн собственноручно мною вырытый посреди красивейшей клумбы. За последнее я получил конкретных пилюлей ото всех. Я ведь хотел как лучше, а они ничего не поняли. Иметь свой бассейн это круто, а они бездари…
Я аккуратно вырыл яму посреди клумбы, метра полтора в длину, метр в ширину и сантиметров шестьдесят в глубину. Аккуратно застелил всё плёнкой, края прижал камнями, а по периметру посадил анютины глазки. Притащил шланг и налил воды. А потом купался и плескался под июльским тёплым солнышком. Красота! Но тут приехали дед с бабой и моей мамой из Киева с кучей покупок. Гоняли меня все трое по всему двору. Мама меня всё же догнала и отлупила лозиной, правда не сильно.
Дед поставил ультиматум, закопать всё обратно, иначе никаких поездок на моторке на тот берег Днепра за грибами, никакой рыбалки. Я всё закопал обратно и сидел грустный около своего бывшего бассейна и думал: насколько же все эти взрослые злые и тупые. Но тут вылез дикий котёнок из-под кучи дров. Я никогда его не мог поймать, чтоб погладить. Он был какой-то дикий, как и его мама-кошка. Один раз мне его удалось уцепить, но в ответ я от него услышал такой страшный шип и столько корябок по моим рукам, что мне пришлось его просто выкинуть из рук, пока не расцарапал до крови.
И вот этот дикий мелкий пришёл на то место, где только что был мой бассейн и стал в свежее разрытой земле гадить!!! Я и так был злой, а тут ещё этот недотрога. Я недолго думая запустил в него половинку кирпича и к своему ужасу попал прям по башке. Он стал так орать, что мама и бабушка сразу выскочили из дома. Они, увидав ужасную картину, как котёнок корчится от боли и орёт, а также мои перепуганные глаза, сразу поняли кто виноват. Мать меня так отпорола лозиной, как никогда в жизни. На моих ногах было аж три кровавые полосы. Конечно же, за какой-то час-полтора аж два косяка с моей стороны это много, за что я и получил. Но тогда мне было одиннадцать, а сейчас я уже вытворять такого не буду. Теперь я люблю кур только в супе или на шампуре.

Бабуся оставила нас одних, а сама пошла в магазин за продуктами. Обещала прийти через пару часов, но пришла намного позже. Зашла к знакомым, там чуток передохнула. Шутка ли… Всё завалило снегом. Устанешь ходить по таким сугробам.

-Ну что, хлопцы, обрадовать вас? Дорогу расчищают, грейдер пустили.
-Интересно, до какого места её расчистили, - спросил отец.
-До Белогорска уж точно, а там не знаю хлопцы. Смотрите сами, я вас не гоню. Хотите - езжайте, а не хотите – оставайтесь!
-Ну что сынок, рискнём?
-Поехали, главное снег уже идти не будет. Видишь, небо светлеет!
-Тогда бегом собираться!

Мы покидали наши вещи в машину, я сел прогревать движок, а папа потащил банок десять тушенки бабусе. Как оказалось, он предложил ей денег за то, что приютила нас, но она наотрез отказалась. Не то у неё воспитание. Но тушенку все ж взяла после долгих папиных уговоров. Мы попрощались со спасительницей и выехали на трассу. Дорога была намного чище, да и машин на трассе было намного больше. Значит прорвёмся!

Часа через три мы заехали в Семфирополь. Нужно было затариться продуктами на дорожку и снять со сберкнижки наличности, т.к у папы в кармане было не больше ста рублей. Пока он бегал в районе автовокзала по делам, я сбивал монтировкой сталактиты льда, снега и грязи спрессовавшиеся под днищем и на крыльях нашей бибизики.

Выехав за Семфирополь стало проглядывать солнышко сквозь тяжёлые свинцовые тучи.
А у Джанкоя снега и вовсе не было. Папа стал давить под стольник, а я мирно посапывал на заднем сиденье в обнимку с клеткой. Ещё часиков десять и мы будем дома.
Проехав Днепропетровск, отец стал часто курить и бить себя ладонью по коленке.
-Па, ты чего, засыпаешь?
-Ага, устал жутко, глаза болят. Да ещё и вчера было весело. Видать за ночь я не отдохнул.
-Па, давай найдём кафе придорожное. Поедим, заправим кофе в термос. Может тебе лучше станет? Поспишь пол часика…
-Мысль хорошая, тогда смотри, где там это хреново кафе!

Но кафе всё никак не попадалось нам на пути. Отец курил одну за одной. А я лупил его по коленке.

-Сынок, может расскажешь чего? Ну чтоб я тебя слушал. Так мне будет меньше хотеться спать!
-А что тебе рассказать? Я даже не знаю…
-Ну, расскажи, чем со Степаном занимаетесь. Что делаете? А то нам зачастую даже парой слов переброситься некогда.

Тут у меня ёкнуло внутри… Это намёк? Или он о чём-то догадывается? А может, он просто спросил, безо всякого подвоха? А если он и узнал что-то, то он бы уже давно похоронил Степана или, по крайней мере, запретил мне ездить к нему. Тьфу, что за мысли у меня?

-Стёпа меня учит рисовать. Часто я ему помогаю перетирать пигменты. Он же пишет картины не обычными красками, а по старым рецептам.
-Ну да, подделки делать обычными красками не удастся, его быстро расколют… Доиграется он когда ни будь! Ещё и тебе перепадёт. Ой, не нравятся мне его занятия! Извини, перебил.
-Часто утром мы бегаем на море по пляжу до причала и обратно. А ещё он мне обещал достать магний.
-Зачем?
-Я хочу ракету запустить не на селитре, а на магниевом составе. Она улетит раза в три дальше. Он мне выточил у знакомого на станке другое сопло. А то у меня старое слишком широкое и прогорело уже почти.
-Ты смотри с этими игрушками поосторожнее.
-Да не бойся, я всё по книжке делаю. А ещё Стёпа придумал электроподжиг. Это чтоб не мучаться с фитилями.
-Это как?
-Он придумал спиральку из нихромовой нитки. По проводам мы подаём 12 вольт, она раскаляется и поджигает топливо. Очень безопасный способ. Даже если ракета взорвётся на старте, то нам по барабану. Мы провода метров на тридцать разматываем.
-Хитрец, однако! Эх, жениться ему нужно! Чего думаешь он с тобой возится? Детей ему нужно!
-Наверное… Но он сказал, что жениться не будет больше.
-Ничего, найдёт он себе бабу. Просто ещё не попалась ему нормальная!
-Да он ни на какой не хочет. Знаешь, сколько девок ему на шею вешаются?
-А чего ж ему нужно?

Я промолчал. Этого папе не понять.

-Тормози, вон слева! Шашлыки написано…
-Ага, наконец-то!

Как известно на заборе написано х.., но за забором его нет. Так и в этой шашлычной. Шашлык готовят только после 18-00. Мы заказали первое и второе. Ничего особого. Котлету по-киевски папа не признал. Без удовольствия проглотил. А когда рассчитывался за ужин, опустил работника кафе, что в его студенческие годы в Донецке, в столовой ДПИ котлеты по-киевски были куда лучше, чем у них.
На прощанье мы чуть не забыли термос с кофе под столом. Мне пришлось возвратиться за ним. Это папино топливо. Теперь мы поедем быстрее. Ещё 400 км и мы дома.

Я опять дрых на заднем сиденье, лишь изредка просыпался от сквозняка. Я накрыл клетку одеялом, чтоб не продуло моих птичек. Отец часто курил и пил кофе. За окном уже темно.
-Чего, опять засыпаешь?
-Эх сына, вряд ли я доеду. Часа в три ночи будем, но до трёх я не продержусь. До Черкасс не более ста километров. Может у Вали заночевать? Помнишь её?
-Которая у нас в Анапе отдыхала? Конечно, помню! Мы уже у неё были. Я даже улицу помню, где она живёт.
-Я думаю заночевать у неё. А то это пытка! Я уже полторы пачки БАМа скурил за день.
-Па! А у нас даже подарков нет для сестры и мамки…
-Да, ты прав! Вот утричком там и купим чего ни будь. Город большой, магазинов там много.
-Давай, я не против. А то ты ещё уснёшь, и мы въедем в дерево!
-Сплюнь! Накаркаешь ещё…

Дорогу отец на удивление нашёл быстро. Благо тётя Валя жила почти на окраине города и блукать по улицам незнакомого города нам не пришлось.

Для тёти Вали это был сюрприз, но она без промедления пригласила нас в дом и накрыла ужин. Время ещё было не столь позднее, часов 10 вечера. Её муж был на смене, а Валерка, мой тёзка, тёти Вали сын, обрадовался мне как лучшему другу. Ещё бы. Они были у нас три года назад в гостях, а пару лет назад были мы, когда ехали проездом от бабушки в Анапу. Валерик был на два года младше меня, и он уже тогда мне очень нравился. Он такой и остался - красавчик, с русыми волосами и улыбкой до ушей. Он занимался в секции футбола и подавал большие надежды. Я даже завидовал его очарованию, красивой осанке, умению классно играть в футбол и его настоящей футбольной экипировке. Всё как у настоящего футболиста. Даже бутсы с железными шипами… Молодой Марадона словом!

Нам закатили праздничный ужин. Как всегда на столе жареная нутрия, которых тётя Валя выращивала сотнями и делала сама из них чудные шапки. Она позволяла себе не работать официально нигде, а занималась нутриями и ондатрами вполне даже успешно. На безбедную жизнь ей хватало.

Взрослые ещё долго сидели на кухне, а мы с Валериком разлеглись на диване. Как раз шёл футбол, и Валерка уставился в телевизор, не отрывая взгляда. Он был настоящим фанатиком. И что меня удивило больше всего, это то что, когда прозвучал гимн СССР, Валерка подскочил с дивана и встал по стойке смирно. Потом позвонил его отец, как оказалось фанат футбола не меньше самого Валерика, и они минут десять обсуждали все острые моменты матча и все забитые мячи. А потом мы видимо так и уснули на диване вдвоём. А на утро оказалось, что спим мы с ним уже в другой кровати и в другой комнате. Видать мой папа нас перетаскивал ночью.

Утром тётя Валя подарила нам пару очищенных тушек нутрии и шапку из ондатры для мамы. Надо сказать, что тётя Валя была так щедра к нам не просто так. Когда-то мой отец спас её старшего сына от исключения из ВУЗа. Весь педсовет был за исключение, но авторитет отца, его доводы сделали своё дело. Пацан с великим трудом остался учиться дальше. Потому, в благодарность за это, тётя Валя задарила папу шапками. Их за всю учёбу её сына скопилось у нас штук пять или шесть. Их мало кто носил, зато моль нажралась от пуза.

Валя объяснила нам, где главная улица их города, чтоб мы прошвырнулись по магазинам, попрощалась с нами, а Валерка мне сказал, чтоб я ему обязательно писал письма.

Я сволочь, я не написал ему ни слова! До сих пор!

В магазинах, на удивление, было что выбрать! Сеструшке мы купили супер куклу, с разными сменными платьями и шляпами, а маме папа выбрал платье, которое могло быть только на ней. Всё в блёстках, а сам материал был непонятного цвета. Он переливался всеми цветами радуги. Я даже не представлял её в этом платье. Это должно быть потрясающе!!! Стоило оно неимоверных денег…
Если они помирятся – она будет в нём! Тем более 8 Марта завтра! Мы как раз вовремя!

Сидя в машине, я даже заплакал. Должно быть, у папы всё получится, тем более у него для мамы такое платье. Она должна его простить! Иначе мне будет плохо! Я часто хотел их помирить. И даже не пренебрег бы самыми действенными методами. Например: прыгнуть со второго этажа, порезать вены, а может даже наглотаться таблеток. Я очень страдал, когда они разбегались друг от друга. Я был готов на всё, чтоб помирить их, но тогда, наверное, мне просто не хватало ума и хитрости.

В десять утра мы выехали из Черкасс. Теперь нам не более двух часов. В обед мы будем дома!

Снежный покров после Черкасс стал нарастать. Подъезжая к Кагарлыку снега было не менее полуметра. Но дорога была в приличном состоянии. Чем ближе к столице, тем больше порядка. До Киева 70 км, но мы сворачиваем в сторону Днепра к нашему на пол года пристанищу. От трассы 20 километров. Теперь я узнаю местность, теперь я вижу каждую горку мне знакомую, каждый мост и каждую речушку.

А вот и наша деревня. Ой, конечно же, это уже не деревня - это ПГТ (посёлок городского типа, 15 тысяч выхухолей, три ПТУ, два завода, один рыбколхоз, две школы, два детсадика). А тут всё так же… Ничего не изменилось за два года! Ещё три км и мы у башки в доме. Теперь приехал я! Держитесь! Котики, собачки, курочки и козочки, бабушка и дедушка. Я Приехал!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Теперь вам будет весело!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Я буду веселиться, чтобы не заплакать!!!!! Я буду смеяться всем назло, если даже мне будет плохо! Здесь я буду титаном! Я не дам ни кому себя обижать! Либо меня будут уважать, либо меня здесь не будет!

Мы еле проехали по улочкам до башкиного дома. Снег тут, выгребаемый уже целую зиму скопился выше роста по обочинам дороги.

Вот и наше родовое гнёздышко! Отец посигналил…
Вышел деда. Он открыл калитку и в упор посмотрел через стёкла нашей машины на нас.

-Ба… Бабо!!!!!!!!!!!! Бабо, бегом сюда!

Башка вылетела надевая валенок на ходу, толь правый, толь левый – не важно!

-Бабо, внучек приихав, с Лёнькою…..
-Хиба це Валерка?
-У тебя повылазило, баба?
-Ой вжешь рослый… як мои братья!
-Чего стоишь, старая! Заводи гостей в дом!

Мы прошли в дом с детства мне знакомый.

Баба не могла держать эмоций.

-Валерка… Боже мой! Не признала… Внучек мой! Так вырос! А що ж ты такый худющий. Ни наче як лозина. Лёнь, вы ребёнка не кормите штоль?
-Ба, да я ем как слон, не беспокойся! – опередил я отца.
-Любовь Ивановна, я ребёнка голодом не морил. Такая у него конституция.
-Конституция? Я те про ребёнка, а ты мне про конституцию!

Мы ещё долго втроём с дедом и отцом смеялись про конституцию!

-Деда, а где мама?
-Мамка на работе. Ты не беспокойся, внучёк! Сейчас мы к ней поедем. Я знаю, что ты хочешь видеть!

©PeaceLord