ЧАСТЬ I
В целом, интересующий меня возраст довольно широк: от совсем юных
до лет 16-ти. Все зависит от волос на теле – как только подмышками
начинают расти волосы, мой сексуальный интерес падает как кончивший
член. Ясно, секс может продолжаться до довольно взрослого возраста,
если я был с мальчишкой уже несколько лет. Я десятками лет дружу со
своими бывшими мальчиками, многие живут в Штатах, несколько в Азии
и трое в Гондурасе. Мои два нынешних мальчишки в Тегукигальпе -
почти 11 и 14 лет.
Сложный сценарий фильма рассказывал историю о семье туристов,
похищенных во время их летнего путешествия к месту раскопок, где
работал их отец-археолог. Им удается бежать благодаря помощи 11-
летнего сына главаря бандитов. Сын надувает родителя, после того
как главарь много лет физически и эмоционально издевался над сыном.
Особенно интересные моменты сценария те сцены, где, к примеру, 6-
летний сын археолога появляется в кадре абсолютно голым в комнате,
в которой семью заперли бандиты. Смысл отсутствия одежды на
мальчишке, по моему мнению, походил на традиции в мексиканских
фильмах 70-х и 80-х годов, в которых обязательно находился повод,
чтобы раздеть догола главного актера-ребенка и показать его
обнаженным и спереди и сзади, дабы значительно увеличить объем
продажи билетов. Что-то мне подсказывало, что во всем этом
участвовала куча мужиков, покупающих снова и снова билеты на эти
фильмы, или сильная группа бл-ов среди продюсеров фильмов. Бог их
знает, но почему у нас так мало мексиканцев среди спецов,
отбирающих актеров?
Кстати, в поздней версии сценария, эта прекрасная сцена была
изменена, и мальчишка остался в шортах. Дальше больше, менеджер по
кастингу увидел Вики, уговорил директора, и они вместе продавили,
чтобы в сценарий добавили дочь в семью археолога, а мальчишка был в
шортах. Когда я видел игру Вики, я согласился, что это было мудрое
решение включить ее в фильм.
Мне было интересно, кто был тот сценарист, который решился включить
в сценарий сцену с обнаженным ребенком в наше время, когда фото
годовалого малыша в ванне могли отправить его родителей за решетку.
Компания сняла для нас полностью отель с 38 комнатами в 3-этажном
здании с видом на море и еще 8 кондиционированных и 8
некондиционированных домиков с вентилятором под потолком. Все
комнаты отеля располагались на втором и третьем этажах. Одна часть
номеров на 2-м этаже была зарезервирована для детей-актеров, их
матерей и защищающего их соцработника. Я был на 3-м этаже рядом с
Милли и директором по звуку и свету.
Один прекрасный приятель нашего гуру по свету обеспечил всю группу
ноутбуками с wi-fi. Когда выяснилось, что в отеле есть только одна
единственная модемная линия, Менахем убедил производственную
компанию прислать нам комплект спутникового оборудования с wi-fi
роутером. К несчастью, те, кто жил в дальнем западном углу отеля,
должны были идти в лобби отеля или в ресторан, чтобы получить
нормальную скорость. Мне повезло, до моей комнаты как раз добивал
наш добрый роутер. Милли сама выбрала комнату в дальнем конце
коридора. Ее мало интересовал Интернет, наряду с зависаниями в баре
отеля она основательно запаслась книгами.
Отель стоял вдалеке от дорог, рядом с рыбацкой деревушкой и
фермерской деревней, где жил также и весь персонал отеля. Мы,
Милли, оператор Рикардо, гуру по свету Майк и я, сидели этой
субботой в баре отеля и обсуждали, какой свет будет в фильме. Мы
хотели изучить больше мест при разном освещении, хоят выходить из
отеля в жару и толпы москитов нам не хотелось. Персонал бара и
ресторана старался изо всех сил нас обслужить, уже порядком
надоедая нам. Хотя там был сотрудник отеля – мальчишка-носильщик,
вниманием которого я бы не побрезговал.
Ему было около 14 лет, выглядел он очень по-гондурасски: густые
кудрявые волосы черного цвета, пара огромных темных глаз и хорошей
фигуркой, как я оценил издалека.
Мы как раз поднялись, собираясь разойтись, а он подошел убирать
стол. Он посмотрел мне прямо в глаза с выражением «зайти в вашу
комнату, сэр?». Проходя, я шепнул ему «три ноль девять» по-
испански. Даже если я ошибся в толковании выражения его глаз,
проблемы бы не было. Отели в таких местах известны подобными
делишками. Парень бы просто не пришел.
Милли уже сильно набралась в 8:45 и пошла к себе спать. У меня была
пара книжек и я надеялся, что у меня будет гость.
Стук в дверь раздался в 10 вечера, когда я уже собрался
укладываться, распрощавшись с надеждой на вечерний трах. Выбравшись
из постели, полусонный, я открыл дверь. Он вошел и практически
уперся своей рукой в мою промежность. Закрыв дверь, я обернулся и
увидел его стоящим на одной ноге, снимающим второй кроссовок. Сев
на кровать, я заглянул в его глаза, перед тем как он поднял руки,
снимая свою безразмерную футболку. У него не было волос подмышками.
Меня это устраивало. Он легонько подергал меня за завязку пижамных
штанов. Слова были не нужны. Я разделся на скорость, пока он лежал
рядом на кровати совсем голым, 5 инчей эрегированного мальчишеского
члена над подтянувшейся мошонкой. На лобке у него был небольшой
кустик мягких волос и это были единственные волосы на его теле. Что
ж, я надеялся, он любит трахаться.
“Como te llamas?” спросил я, тесно прижимаясь к нему.
“Хектор, а тебя?” Я в первый раз услышал его голос. Он только-
только начал ломаться – чудесно.
“Рэй.”
Он сказал, что у меня большие мышцы. Я не особо работал над этим,
просто от родителей мне досталась такая выгодная фигура.
“Спасибо,” я ответил по-испански, “у тебя тоже очень красивое
тело.” У него был милый плоский живот, обычное телосложение, на его
голое тело было приятно смотреть. Кожа была красивого бронзового
цвета, волосы чуть темнее, чем я люблю.
Он повернулся спиной, прижался ко мне и обнял меня, закинув руки.
“Chimame,” произнес он. Он хотел, чтобы я его трахнул. Он был
голубой. Черт, я-то мечтал, что он в меня войдет. Обожаю горячие
мальчишеские члены, двигающиеся во мне, всегда любил анальные
удовольствия. У меня очень чувствительная простата.
“В следующий раз,” договаривался я по-испански, “ты меня трахнешь,
хорошо?”
“Ладно,” ответил он, “но сейчас ты меня. У тебя есть презерватив?”
Разумеется, у меня есть, и еще смазочка имеется. Я натянул
«резинку», смазался гелем, пока он, выжидая, лежал на животе. Он
выпятил свою крепкую нежную попку в мою сторону. Я смазал его
дырочку, почувствовав его возбужденность. Он без проблем принял мой
палец в себя.
Я лег на него сверху и поцеловал в щеку. Он закнул руку мне на шею
и пробормотал «да».
Я использовал свой палец как направляющую для члена и вошел в него.
Никакого сопротивления, просто вздох . Прошло несколько месяцев с
моего последнего траха. Ни один из моих мальчишек не любил трах в
попку, поэтому мне приходилось искать проститута, если мне очень
хотелось кого-то трахнуть в попку. Проституты были старше, чем я
предпочитал, поэтому мне приходилось долго выбирать, кто бы мог мне
доставить удовольствие.
Внизу живота у меня становилось совсем тепло. Я затих, наслаждаясь
ощущениями. Хектор же хотел, чтобы я продолжил, он задвигал попкой
вверх-вниз. Я практически вынул член из него до самой головки,
потом снова вставил. Я легко входил в него, что позволяло растянуть
удовольствие.
Я старался сохранять неторопливый темп. Хектор рукой потянул меня
за голову и поцеловал в губы. Мальчишка курил, и это отвращало меня
от поцелуев с ним. Чтобы не обидеть его отворачиванием, я поднялся
повыше и сильнее стал всталвять ему. Он взял меня одной рукой за
зад и стал прижимать меня к себе. Я еще замедлился, но зато
получилось еще глубже входить в него. Его тихий стон подсказал мне,
что ему это нравится. Я еще глубже проникал в него с каждым сильным
рывком вперед, чувствуя его горячий сфинктер почти у моих яиц. Он
приподнял свою попку над кроватью, чтобы я мог глубже проникнуть в
него. Его вздохи стали превращаться в голосовй звук. Я взял в
ладонь его яички. Хектор убрал мою руку и сказал не трогать его
там, пока я сам не кончу.
Чтобы снизить нарастающее возбуждения, я остановился, как будто
прилаживаясь поудобней, поднимая его попку повыше и придвигая
колени ближе к нему. Я хотел, чтобы у нас обоих было больше времени
насладиться нашим сексом. Он снова начал двигать попкой, пока я не
начал снова трахать его: медленно, но сильно, входя максимально
глубоко. Он начал постанывать. Я попросил его вытянуть руки вдоль
головы, положив при этом голову на кровать. Я приближался к
оргазму. Я чувствовал сладкую легкость внизу живота и в голове. Я
снова взял его за член. Он прямо сразу и кончил. Пульсация его
дырочки взорвала мое наслаждение и я наполнил «резинку» своим
протеином. Хектор кончил на кровать и потом сам же расслаблено упал
на эти простыни.
“Здорово получилось,” поздравил он меня. “Можно я приду завтра?”
Я ответил, что не уверен, но обязательно дам ему знать. Пообещал
встретиться с ним снова сразу, как только смогу. Он попросился в
душ, я согласился. Сняв залитую мальчишеской спермой простынь, я
присоединился к нему в душе, надеясь, что он там мне вставит. Это
было бы отличное завершения дня!
Не удалось. Когда я прижался к нему, он показал мне свой опавший
член: «В другой раз, окей?»
Прежде чем он вышел, я сказал ему, что он слишком рано начал
курить.
“Он согласно кивнул, выглянул в коридор и тихонько выскользнул из
номера.
Утром, перед их выходом в школу, я позвонил своим мальчишам в
Тегукигальпу, каждому по отдельности. Я специально снабдил каждого
мобильником перед отъездом. У них все было хорошо, и они скучали по
мне.
Основное занятие фотографа на съемочной площадке – просиживать
штаны. Реально, это самая легкая работа среди всей съемочной
группы. Изначально я ввязался в этот процесс из-за денег: по
сравнению с загадочными ставками оплаты работы фотожурналиста,
зарплата здесь была очень приличной. Фотографу часто приходится
сражаться за новый заказ или работу. В моей ситуации продюсер, с
которым я сделал уже несколько фильмов, почуял, что я работаю на
площадке не только из-за денег, что позволило ему снизить мою
оплату, хоть я и старался отбиваться. Мне даже не оплачивали
перелет. Для этого фильма, правда, оплата снова выровнялась, т.к. я
помог продюсеры добиться хороших условий для съемок в моей родной
стране.
Каждый гигабайт фотографий обеспечивал меня спокойной работой на 6-
12 недель с оплаченными расходами. Благодаря правильным друзьям и
связям, можно было неплохо устроиться в кинобизнесе, подрабатывая
на портретной съемке актеров и съемочной группы. Живя экономно, но
вполне комфортно, устраивая отпуск после международных съемок,
потихоньку набирая коллекцию пользующихся спросом фотографий и
продавая их через правильные агентства, позволило мне финансово
устроить свою жизнь. В 36 лет я неожиданно получил наследство, и
необходимость работать, в общем, отпала. Я все же продолжил
работать, уже не столь яростно сражаясь за уровень оплаты.
Используя свои связи в киноиндустрии, я правильно вложил свои
деньги, так что мой доход вырос за 90-е годы весьма значительно,
позволяя мне вести образ жизни среднего класса и все еще оставляя
средства подарочки себе: огромный телек с плоским экраном или
современные фотокамеры с модными объективами, осветительное
оборудование. Моих оба Nikon D3 стояли по 5 штук баксов каждый!
Иногда я брался за работу фотожурналиста, хоть и без всякого риска,
который я любил в юности, участвовал в съемках вроде нынешнего
фильма. Сейчас мне 54, все еще моложе многих и моих читателей, но
уже не достаточно молод, чтобы идти напролом или лезть на отвесные
скалы.
Воскресным утром наша группа вылетела на чартере из Лос-Анджелеса и
в полчетвертого мы уже размещались в отеле. В пять мы встретились
на организационной встрече-ужине, которая продлилась хорошо за
полночь. Продюсер и директор были намерены уложиться в
бюджетированные 6 недель съемок и ожидали, что каждый из нас четко
выполнит свою часть. Это означало, что осветители, операторы и
административная группа будут беспрерывно работать, задрав хвосты.
Ассистент директора, мой давний знакомый, поулыбался мне, т.к. он
думал, что я голубой. Бедняга, у него не будет ни одной свободной
минуты за все эти 6 недель. Ассистент директора – это та рабочая
лошадка, на которой будут ездить все по любым вопросам.
Актеры ожидались к прибытию во вторник. У нас еще была куча
подготовительной работы, чтобы съемки могли начаться в среду в 7
утра.
Вечером в воскресенье, Хектор три раза подошел к нашему столу за
ужином, заменяя едва тронутые стаканы с водой на новые полные или
принося чистые приборы. При очередной замене, он уронил вилку около
моего стула, наклонился ее поднять и невзначай дотронулся до моей
промежности плечом. Хектор хотел меня. Милли это заметила.
“Этот молодой человек очень заинтересован твоим телом, Рэмундо. У
вас что-то было, о чем ты мне не рассказывал?”
Я ей рассказал.
“Ну, скажи же бедняжке, что вы увидитесь сегодня вечером! Не
заставляй его мучиться ожиданием!”
Когда Хектор снова принес воды, я спросил его: “A las diez?” В
десять?
Он робко взглянул на Милли и ответил“Si”, после чего быстренько
исчез.
“Ты засмущал мальчика,” возмутилась Милли.
“И тебе это понравилось.”
“Ах, Рэй, ты меня слишком хорошо знаешь.”
Хектор появился точно в десять. Похоже, парню не доставалось много
любви и он старался выжать из наших отношений все возможное.
“Давай ты снова меня трахнешь. Я тебя завтра. Так было здорово
прошлой ночью. Никто так классно меня не трахал.”
Мальчишка был ярко выраженным геем, который обожал анальный секс.
Меня удивляло, что он не развлекался с кем-нибудь из персонала
отеля. Потом уже я узнал, что дядя Хектора работал здесь же.
Что ж, это и в правду было здорово, так что я согласился. Я
предложил немного пообниматься и понежиться вместе, прежде чем
приступить к активным действиям.
Он обнял меня и терся всем телом об меня вверх-вниз, его вставший
член скользил между моих ног. Поиграв моей елдой, он вопросительно
посмотрел на меня – он хотел трахаться.
В этот раз Хектор пожелал лежать на спине. Вид его безволосых яичек
и чистой промежности был возбуждающ. Я провел рукой по нежной коже
его ножек. Он никогда не будет особенно волосатым. Жаль, что он жил
так далеко от меня. Я также легко вошел в него, как прошлой ночью,
ощущения были также сильны. Мы оба смотрели на мой хер, входящий и
выходящий из его попки. Я погладил его живот, он томно выдохнул, я
продолжил его поглаживать.
“Только не трогай мою птичку,” попросил он.
Он обхватил меня за поясницу, усиливая мой толчок в него. Я снова
замедлил темп, чтобы растянуть удовольствие. Он поворачивал попку
вправо-влево, чтобы мой член сильнее терся о стенки у него внутри.
Он взял меня за плечи, приподнялся и глубоко поцеловал меня. Вкус
мятной конфеты снизил привкус сигарет, но все же не уничтожил
полностью. Я вежливо ответил на его порыв.
Откинувшись на подушку, он с наслаждением протянул на выдохе: «да-
а».
Я снова почти вытащил свой член из него и вновь глубоко вошел. Мы
оба сладостно мычали. Я почувствовал, как напрягается его сфинктер.
Хектор завилял попкой, мой член плотно терся о стенки его горячей
прямой кишки. Я замедлился, задерживая каждый толчок глубоко внутри
Хектора на 1-2 секунды, но уже ничто не могло остановить
надвигающийся оргазм. Я обхватил его член и яички, когда начал
кончать. Два рывка и Хектор тоже кончил себе на грудь и живот. Я не
удержался, чтобы не лизнуть его сперму, не вынимая горящего члена
из него. Все еще сладкая. Надо бы как-нибудь с ним испробовать
оральные утехи.
Мы вместе приняли душ и договорились на завтра. Затем я предупредил
его, что в следующие дни я не смогу так легко с ним встречаться,
когда приедет вся группа акторов. Я дам ему знать.
В понедельник мы бродили по окрестностям вместе с Милли, но во
вторник я планировал быть во встречающей актеров группе, чтобы
одним из первых приветствовать красавчика Стивена Блейка. Я очень
надеялся, что мой приятель Майкл успел предупредить Стивена о
трепетном ожидании моих губ, желающим доставить ему определенное
удовольствие.
Хектор объявился ровно в 10 и мы повторили успех прежних ночей. В
какой-то момент мне пришла в глову мысль, что я о нем знаю очень
мало: имя, возраст, профессию и то, что он внук мойщика посуды.
В душе я расспросил его. Выяснилось немного. Он окончил начальную
школу и больше не пытался учиться из-за бедности его матери.
Никогда не знал отца. Про свои предыдущие сексуальные приключения
он только сказал, что его трахали и раньше. Я тут всего на 6 недель
и, в целом, не могу повлиять на жизнь парня, так что лучшее, что
можно для него сделать, это доставить ему максимум удовольствия,
как у меня появляется такая возможность.
Хектор был очень разочарован, что я не смогу с ним и дальше
проводить каждый вечер, но я пообещал ему встречу в среду.
Во вторник я стоял в первом ряду в зале прилета среди желающих
поглазеть на голливудских знаменитостей. Первой из детей вышла 6-
летняя Вики, улыбающаяся «динамо», прижимающая к себе куклу одной
рукой, а другой - держась за руку матери. Позади нее шел толстый
Руди, покачивающий головой в такт музыке в плеере и при этом
активно играющий в электронную игру. Показался Кроуфорд в темных
очках с явно скучающим видом. Где же Стивен? Неужели его вырезали?
По большому счету, его неуклюжая игра не шла ни в какое сравнение с
блестящей игрой Кроуфорда, даже Руди.
И тут я его увидел. У него на голове была здоровенная шляпа, почти
закрывавшая его лицо. Вот он ее снял. Обалденный красавчик. Загар
его кожи еще более подчеркивал его светлые волосы и голубые глаза.
Бог мой, он просто излучал красоту! Какие красивые у него руки. Я
так хотел его! Даже если Майкл не предупредил его про меня, я бы
прокрался в его комнату и стал бы сосать его писечку, хоть бы мне и
пришлось перелезть через его спящую мать. О, его мать – вот она.
Она выглядела так, что я не удивился бы, что она осознанно
подложила своего сына в постель к продюсеру ради хороших ролей и
жирных чеков. Такая явно не обрадуется вниманию какого-то
фотографа. О, Майкл. Я молюсь, чтобы ты успел замолвить за меня
словечку Стивену!
Всех детей посадили в новенький кондиционированный Land Cruiser
SUV, куда фотографа не пригласили. Когда мы приехали в отель, дети
уже разошлись по ссвоим номерам. Бесталанному но хорошенькому
Стивену достался домик, а талантливому звездному Кроуфорду – номер
в отеле вместе с нами, обывателями. Хорошо хоть с кондиционером.
Голливуд и справедливость никак не связаны.
Места на ужине были намечены заранее. Мое место было в углу, мне
все же удалось выбрать местечко с видом на Стивена. Я быстро поел и
пошел фотографировать в зале, собственно, делать свою работу. Между
делом я снял стол директоров и ведущих актеров, где восседал
продюсер – жесткий, но нормальный мужик, рыжий израильтянин Менахем
Глос, который представил меня столу с каркающим израильским
акцентом. Мы с ним работали уже в дюжине фильмов и хорошо понимали
друг друга. Оба считали, что фильм на пленке в разы лучше выглядит,
чем на электронных носителях. И мы оба были низкого роста.
“Внимание, это Рэй Молина, наш фотограф, после меня самый низкий
парень на площадке. Поэтому я его стараюсь нанимать как можно чаще.
Еще он из тех немногих людей, с кем я могу говорить без головной
болиЯ посмотрел на Стивена, пока продюсер говорил, и тот мне
подмигнул. Я бы мог перепрыгнуть через стол, или сделать сальто
назад! Майкл, дорогой мой, замолвил за меня словечко! Я теперь
должен ему виллу во Франции. Или нет, лучше я ему отдам портрет
Стивена Блейка, обнаженного и эрегированного.
Пытаясь прийти в себя и не продемонстрировать всем отличный стояк у
себя в штанах, я с вежливой улыбкой отошел от стола. Ох, я вылижу
этого мальчишку от глаз до пяток! Директор, обычно серьезный
дядька, обнял Милли и стал позировать на камеру. Милли уже
поднабралась и кивала Стивену с дьявольской улыбочкой. Я щелкнул
затвором директору между глаз. Я быстренько убрался от стола. Боже,
мне удасться проскользнуть своим членом между этих золотых бедер.
«Я в раю, я уже в раю», напевал я про себя, бессмысленно щелкая
знаменитые и не очень физиономии. Мне было плевать. У меня будет
секс с самым красивым мальчиком в киномире, может быть, в целом
мире!
Продюсер встал со стула и произнес еще одну мотивирующую речь, пока
подавали десерт. Народ начал по одному или группами покидать зал.
Я, разумеется, наблюдал за Стивеном. Тот спокойно встал из-за
стола, в то время как его мать участвовала в интересной беседе, и
пошел в мою сторону.
Подойдя, он спросил “Можем мы получить у вас фотографию нашего
стола, что вы только что делали?”
Я улыбнулся и ответил, “Конечно, они цифровые, но я распечатаю пару
сегодня»
“У вас какая комната?”
Мой член стал набухать. “309,” отвечаю.
Не произнося больше ни слова, Стивен вышел из зала в лобби. Я же
направился к себе в комнату, извинившись за столом. Моя комната
была прямо за углом, там же стоял Стивен. С бьющимся сердцем и
молотом в голове, я молча открыл дверь и впустил его в комнату.
“Нам надо спешить. Мама думает, я пошел в туалет», проговорил он,
стоя у кровати и расстегивая ремень.
Я было начал расстегивать рубашку, но он остановил меня, «давай
так», произнес он, стягивая брюки и трусы, «времени нет».
Он потянулся за моей рукой, когда завалился на спину на кровати. У
меня же чуть не выпали глаза от удивления при виде сюрприза между
его сладких ножек. Стивен Блейк начал пубертировать. У него был
небольшой, но крепко стоящий пенис с темным пушком на лобке. Он
притянул мою голову к себе между ног. Я гладил его золотое тело под
рубашкой, дотягиваясь до сосков потом вниз по животику. Его член
был уже в моем рте – такой вкусный, сочный и крепкий, что кровь
забурлила в моем теле. Стивен прижал мою голову к себе и стал
трахать меня в рот. Он еще вращал бедрами из стороны в сторону.
“Давай, лижи сбоку тоже,” прошептал мальчик.
Я послушался. Он начал быстрее работать бедрами. Я старательно
вращал головой, следя за тем, чтобы не поранить его зубами. Какой
же это был сосательный писюн!
Я гладил его грудь и напряженный, гладкий животик, любуясь этой
соблазнительной картиной. Он задышал тяжело. Я перевел руки на его
бока, но он потянулся за моей рукой и вернул ее снова себе на
живот. Стивен стал всовывать свой писюн мне в рот, сильно
напрягаясь, как будто кончая, и медленно доставать его. Кондиционер
был выключен, в комнате стало жарко. Стивен вспотел, его кожа стала
потрясающе влажной, и это меня еще больше возбуждало. Он задышал
громче. Теперь уже все его тело участвовало в этом движении. Его
членик стал как бы наливаться. Он отпустил мою голову и теперь
держался за мою рубашку чуть ниже воротника, отрывая свои плечи от
кровати. Я почти кончал прямо в штаны и уже предвкушал, как
пройдусь языком между его бедер, смазывая их перед тем, чем, я
надеялся, кончится наш скоростной акт. Стивен застонал сквозь
сжатые зубы, и из его члена брызнул его сладкий сок.
Я приподнялся, уткнувшись губами в его лобковый пушок, ожидая
последние капли и последние вздрагивания его тела. Он сел, обнял
мою голову на минуту, затем встал и натянул брюки.
“Стивен,” стал умолять я, “еще минутку и я тоже кончу.”
Он продолжил застегиваться. “Надо идти, а то мама станет меня
искать.”
“Скажи ей, я распечатывал фотографию для тебя. Я кончу за минуту.”
“Извините, мистер Молина, в следующий раз,” ответил он, затягивая
ремень.
Прежде чем я смог вымолвить слово, он обнял меня, дотянулся до щеки
и чмокнул меня, и подошел к двери. Коротко выглянув в коридор, он
быстро вышел и пошел к лобби. Я был разочарован и раздражен, член
обмяк.
Я еще сидел у кровати в той же позе, как Стивен оставил меня, когда
в мой номер юркнула Милли, сгорающая от любопытства: «Я так и
знала, что он к тебе пошел. Быстро это у вас. Что-то пошло не так?
Что ты сделал? А он что?»
“Боже, Милли”, расстроенно откидываясь на кровать. “Маленький
засранец использовал меня как дешевую шлюху. Трах, бах, спасибо
мадам!”
“Расскажи!”
“Боже! Я готов просто врезать ему. Черт, как я рассержен!”
“Рэймундо, ну расскажи же мне!” Она стала расстраиваться вместе со
мной.
Когда я ей все рассказал, он села в кресло и произнесла. “Это было
жестоко.”
“Жестоко, блин! Майклу он давал потереться между ножек сотню раз.
Он чертовски хорошо знает, что нам тоже надо приятно кончить. Вот
засранец! Я встречал мальчишек, которые не допускали к себе ничьих
членов. Блин, я был благодарен им, что они позволяли мне пососать
их игрушечку. Я могу их понять. Но этот пацан, черт! Да, я понимаю,
я всего лишь хренов фотограф, но Майкл и сам всего помощник
режиссера, не продюсер какой-то там или кто-то! Дерьмо!»
“Тут он поднимается, обнимает меня, отеческий поцелуй в щечку и
выскакивает за дверь.”
“Поцелуй”, повторяет Милли. “Что же ты, это трогательно.” Она
откинулась в кресле. “А теперь успокойся, а то у тебя будет
сердечный приступ, и мне не с кем будет поговорить по душам. Может,
он правда торопился, боялся, что его мать будет приставать к нему,
где он пропадал. Возможно, он все тебе сделает.”
Я глубоко вздохнул и ответил уже чуть тише, “Ему стоить быть
повнимательней. Еще одно такое выступление, и я ему устрою.”
Милли улыбалась. “Должна сказать, я никогда не видела так сильно
расстроенным из-за мальчишки.”
“Боже! Я об этом мечтал 4 недели. Он такой красавчик. И еще кое-
что», сказал я ей, когда совсем остыл, ”мальчишка созревает. Его
сосиска уже больше 4х дюймов и он активно кончает. Менахему лучше
поторопиться со съемками за 4 недели, а то потом придется
дублировать голос мальчишки.”
И снова с некоторым чувством вины я позвонил своим мальчикам дома.
Луис, мой 14-летний, был рад немного поболтать со мной. Он отлично
сдал контрольную. 10-летний Дэнни уже знал об учебных достижениях
Луиса и на следующей неделе ожидал, что сможет похвастаться своим
успехом.
перевод ©Sokrates
