[Это один из немногих разделов, написанных людьми, находящимися в заключении, где я указываю настоящее имя автора. Я делаю это по его просьбе, так как он надеется, что это может привести к тому, что у него появятся новые друзья по переписке. Идентифицирующая информация о людях, о которых он рассказывает, была изменена. В одном из писем он сказал: «Издателям не нужны рукописные, непроверенные рукописи. Поэтому вместо этого я делюсь своей жизнью с несколькими друзьями по переписке в виде коротких анекдотов. Я называю их "Воспоминания синей ручкой"». В его письмах анекдоты выделяются на фоне остального послания благодаря использованию ручки с синими чернилами. Отсюда и название его записей на этой странице. Другие "Воспоминания синей ручкой" будут добавляться по мере того, как я буду получать их и готовить для этой страницы]
Нет условно-досрочного освобождения за любовь
Мне 41 год, и последние 8,5 лет я нахожусь в заключении. Я отбываю несколько пожизненных сроков за сексуальное насилие над мальчиками. Долгое время я испытывал ненависть к себе. Я купился на то, что говорило обо мне общество - что я чудовище и извращенец. Но я никогда не хотел причинить вред. Интересно, сколько вреда было бы причинено, если бы социальные нормы включали сексуальные отношения между мужчинами и мальчиками? Вероятно, никакого, поскольку мои "жертвы" были добровольными участниками, я никогда не считал, что совершил изнасилование, несмотря на мнение окружного прокурора.
Впервые я заметил влечение к мальчикам в третьем классе. В том возрасте я понятия не имел, что такое секс, но в то время как все мальчики в моем классе надеялись увидеть трусики девочки под юбкой, я жил ради возможности увидеть белые хлопковые трусы. Ничто не возбуждало меня сильнее, но, как ни странно, я жил в страхе, что мои трусы когда-нибудь увидят. Переодеваться на физкультуру в младших классах было очень тяжело.
Когда я стал старше, большинство мальчиков открыли для себя девочек, и я никогда не понимал этой привлекательности. Но пока мальчики старались выглядеть как можно лучше, чтобы произвести впечатление, я сам наслаждался этими стараниями. По крайней мере, я делал это первым. В старших классах, когда появились прыщи, волосы на лице и мышцы, я понял, что не являюсь "геем", поскольку мужчины меня не интересовали, но я всегда чувствовал какое-то влечение к гладкому лицу и стройным бедрам мальчика. Естественно, я никогда не мог признаться в своих чувствах, поэтому я заталкивал их глубоко внутрь себя и жил во лжи. Чтобы спрятаться от правды, я женился в 18 лет, в 19 лет стал отцом, а в 23 подал заявление о банкротстве. Жизнь была трудной, если не сказать больше.
Когда мой сын подрос, он начал приглашать друзей, и жизнь была прекрасной. Я был "один из банды" среди его друзей и очень сильно полюбил некоторых из них. Я хотел поделиться своими чувствами, и делать это физически казалось естественным. Объятия превратились в почесывание спины и массаж. Это привело к ласканию их пенисов и, в конце концов, к оральному сексу. В Неваде за это полагается пожизненное заключение, и вот я здесь.
Поскольку я никогда не выйду из тюрьмы, то не вижу причин пытаться измениться. В каком-то смысле пребывание здесь дает мне свободу быть самим собой. Не знаю, сколько вреда приносит сексуальный контакт с мальчиками, но я уверен, что никакого вреда от моих фантазий быть не может. Теперь я могу смотреть на красоту мальчиков без тревоги и страха.
Пожалуйста, не думайте, что меня привлекает в мальчиках только то, что у них между ног. Это не так. Мое единственное сексуальное влечение - к мальчикам, но я предпочитаю хорошую беседу. Мое самое счастливое воспоминание - это плавание по "ленивой реке" в аквапарке, на одном внутреннем тюбинге с мальчиком шестого класса, когда он рассказывал мне о своей любимой книге "Где растет красный папоротник". Это заняло весь день, и я был на седьмом небе от счастья. Я полюбил его так сильно, как никогда раньше. Когда меня арестовали в 2003 году, этот мальчик, которому тогда было 12 лет, никому о нас не рассказывал. К сожалению, я был эгоистом и начал обхаживать других мальчиков, и один из них рассказал.
Теперь, в 2011 году, тот, кого я впервые полюбил, объявился. Как я понимаю, он вернулся домой после миссии "Святых последних дней" и исповедовался своему епископу. Он признался ему, что считает себя геем. Быть гомосексуалом и мормоном не разрешается. Когда его спросили, почему он считает себя геем, он ответил, что это потому, что ему очень понравилось то, чем мы с ним делились. Это, естественно, привело к вопросам, а затем к новым обвинениям. Так что я снова в судебной системе. Это не повлияет на дату моего УДО, так как я и так никогда не выйду, но мое сердце разрывается. Этому мальчику говорят, что он стал жертвой изнасилования, в отличие от любви, которую я действительно испытывал к нему. Я изнасиловал его не больше, чем Маркус изнасиловал Франклина". [Это аллюзия на книгу "Маркус и я"] Читая эту книгу, я чувствовал, как Франклин относится к этим отношениям. Я не говорю, что каждый мальчик должен заниматься сексом с мужчинами, но некоторые должны. Некоторые мальчики ищут внимания.
Беспокойный день
В понедельник 26 мая я был в суде на слушании по приговору. День прошел совершенно без происшествий. Судья назначил мне пожизненное заключение с возможностью УДО по истечении минимум 20 лет. Он назначил мне срок одновременно с тем, который я уже отбываю, но не зачел мне в срок то время, которое я уже отсидел. В итоге он добавил 104 месяца, или восемь лет и восемь месяцев, к моему минимальному сроку. Если Невада когда-нибудь решит проявить сострадание, я смогу выйти из тюрьмы до своего 62-го дня рождения. К тому времени я проведу в тюрьме около 47% своей жизни, и у меня не будет ни сбережений, ни пенсии, ни навыков работы. Я ненавижу использовать слово "институционализированный", но я действительно не хочу уходить отсюда. Меня кормят, обеспечивают жильем. На улице у меня не будет таких элементарных вещей.
Единственной трудной частью посещения суда было чтение рассказа жертвы о преступлении в отчете прокурора. Это было совсем не то, что я ожидал. Прежде чем рассказать, что он сказал, я хотел бы изложить свою версию событий.
Впервые я встретил Сэма в церкви. Он был одноклассником моего сына в четвертом классе, но не совсем другом. Тем не менее, будучи прихожанином церкви, я хотел, чтобы они познакомились поближе. Мой сын устраивал большую вечеринку с ночевкой, чтобы посмотреть бой USC по платному каналу, и он пригласил Сэма. Пришло около 30 мальчиков, друзья из школы, церкви и его борцовской команды. Сэм был в восторге; мой сын остался равнодушным.
Я быстро понял, что Сэм был необычным мальчиком. Не хочу сказать, что 10-летний мальчик был "геем", но между тем: он был одаренным пианистом и скрипачом, имел собаку породы ши-тцу, носил в церковь свитер и любил музыкальный театр. Я начал задумываться. Наличие трех старших сестер и матери-одиночки не помогло. Я увидел очень замкнутого мальчика, и мое сердце растаяло. В те выходные, пока большинство мальчишек играли в захват флага, катались на роликах или играли в Super Smash Brothers на Nintendo, Сэм гулял со мной. Я посоветовал сыну в будущем приглашать Сэма на ночевки, хотя сын протестовал. Я навязал ему это во имя того, что я христианин. Мне действительно стало нравиться находиться рядом с Сэмом.
Самым чувственным воспоминанием, связанным с Сэмом, был день в аквапарке. Мы купили абонементы для всей семьи, на которых были зернистые черно-белые фотографии. Было легко выдать его за моего собственного сына. Мой сын вместе с мамой гостил у бабушки во Флориде. К тому времени я знал Сэма и его семью уже больше года. Я был учителем в его воскресной школе, и его мама считала, что нет ничего необычного в том, что я пригласил ее 11-летнего сына на день развлечений в аквапарк. Во время катания на двухместном внутреннем тюбинге в "Ленивой реке" я спросил Сэма о том, как прошло его летнее чтение. Он прочитал книгу "Где растет папоротник" и начал рассказывать мне о ней. Два часа спустя он все еще говорил, и я был опьянен его красотой. Не имело значения ни то, что у нас был физический контакт, поскольку его ноги не перекидывались через мои, ни то, что на нем были одни плавки. Этот день никак не был связан с сексуальностью. Я влюбился в него эмоционально.
На ночевках мы обнимались. Я открыто обнимал его, делал массаж спины, брала напрокат любой фильм, который он просил. Он обожал "Музыкального человека" и подпевал мне. Когда я поглаживал его, становилось все более очевидно, что у него наступает эрекция, и вполне естественно, что моя рука тянулась к ней. Мы часто засыпали в объятиях друг друга во время просмотра фильмов. Однажды ночью я проснулся от того, что он толкался в мою ногу, его эрегированный член упирался мне в бедро. Я перевернул его на спину, спустил пижаму и стал сосать его член. Я также поднес его руку к своему члену и показал ему, как правильно доить.
Утром я посчитал, что лучше прояснить все недоразумения, связанные с тем, что важно никому не рассказывать. Я сказал ему, что мне жаль, что я так поступил с ним, если ему это не понравилось, но я чувствовал, что он хотел этого. Я сказал ему, что если он кому-нибудь расскажет, у меня будут неприятности. Меня не пустят в церковь, и мы больше не увидимся. Казалось, он согласился. Позже утром он пришел в мою комнату и лег на мою кровать, его промежность была на уровне моих рук. Я начал чувствовать, как он эрегирует в моей ладони. Я спустил его штаны и поиграл с ним, затем, глядя ему в глаза, спросил: "Ты хочешь, чтобы я остановился или чтобы я продолжал, а ты никому не рассказывал?". В ответ он улыбнулся и сказал: "Да, я никому не скажу". Что я воспринял, как приглашение продолжать.
Я отсосал ему, а затем, когда лежал позади него, держа его член, я эякулировал между его бедер. Я никогда не пробовал анальный секс, так как был уверен, что это повредит ему. В течение следующих нескольких лет Сэм был частым гостем в доме, и он всегда спал рядом со мной, положив голову на мою руку. Когда он сказал, что от моей бороды у него чешется лицо, я побрился, и у нас было еще много сексуальных контактов. Они закончились, когда меня арестовали по обвинению другого мальчика.
Вот некоторые части рассказа Сэма, представленные обвинением:
Потерпевший заявил, что в возрасте 11-12 лет, в 2000-2003 годах, Роберт Стивенсон совершил над ним сексуальное насилие. Потерпевший сообщил офицерам, что он заявляет о случившемся, потому что уже год посещает психотерапевта в Юте и находится дома после колледжа на весенних каникулах. Он решил сообщить об этом, потому что чувствовал, что если он не сделает этого сейчас, то не сделает никогда.
Он рассказал офицерам, что ночевал в доме своего друга и во время ночевки смотрел фильмы в спальне обвиняемого. Потерпевший рассказал офицерам, что первый раз насилие произошло, когда он смотрел фильм. Обвиняемый лежал позади него и потирал его живот, пока тот "не стал твердым". Затем обвиняемый положил руку на пенис жертвы, потирая его под одеждой. Затем он перевернул жертву на спину, и Стивенсон начал заниматься с жертвой оральным сексом. На следующее утро он привел жертву на кухню и сказал, что ему очень жаль, обняв его. Затем он сказал, что это была его вина, потому что, когда обвиняемый терся о его одежду, у жертвы возникла эрекция, и он вдавил свой пенис в его руку. Это заставило его почувствовать, что жертва хочет его. Стивенсон сказал жертве, чтобы она никому не рассказывала.
Потерпевший заявил, что надругательство происходило каждый раз, когда он оставался на ночь. Потерпевший вспомнил, что надругательство всегда начиналось, когда он спал в доме подсудимого. Он будил подсудимого, который лежал позади него и теребил его пенис. Потом он хватал жертву за руку, заставляя мастурбировать подсудимого до эякуляции. Почти каждые выходные потерпевший оставался ночевать у своего друга. Во время ночевки жертва сталкивалась с обвиняемым и была вынуждена мастурбировать его, иногда два или три раза за ночь. Потерпевший также рассказал офицерам, что обвиняемый либо мастурбировал его, либо занимался с ним оральным сексом. Он заявил, что насилие происходило и утром после ночи, в которую совершалось насилие. Потерпевший заявил, что в двух отдельных случаях обвиняемый пытался заняться анальным сексом, но не может вспомнить, было ли проникновение в его ректальную область. Он сказал офицерам, что знает, что пенис обвиняемого вошел в его ягодицы, а эякуляция произошла между бедер.
Жертва заявила, что где-то в 2003 году издевательства внезапно прекратились. Он рассказал офицерам, что к нему приходили служители церкви и его родители и спрашивали, подвергался ли он насилию, но он отрицал эти обвинения. Он заявил, что ему было стыдно за то, что произошло за эти годы, и он до сих пор не рассказал о случившемся ни церкви, ни своей матери. Он сказал офицерам, что рассказал об этом другу в средней школе.
Друг жертвы был опрошен и сообщил ту же информацию. Он заявил, что жертва была очень замкнутой, когда рассказывала о насилии, плакала, тряслась и извинялась за то, что делала такие вещи. Он заявил, что жертва рассказала ему, что обвиняемый сказал ему, что если он кому-нибудь расскажет об этом, церковь выгонит его из дома.
Это не дословное изложение описания обвинения, но это наиболее точная реконструкция этого рассказа, которую я в состоянии вспомнить.
Я поражен тем, насколько его воспоминания отличаются от моих. Думаю, факты искажаются за 10 лет. Я уверен, что истина находится где-то между его рассказом и моими мыслями. Я думал, смогу ли я бороться с обвинениями, но не стал. Я признал себя виновным, потому что не хотел доставлять ему неудобства, связанные с судебным разбирательством. Я понимаю, что мне не следовало этого делать, какими бы ни были мои намерения. Он был слишком молод, чтобы дать согласие. Мне просто хотелось бы, чтобы правовая система увидела разницу между тем, что я сделал, и изнасилованием. Если бы это было изнасилование - жестокое, страшное или травмирующее - зачем бы он приходил почти каждые выходные в течение двух лет? Государство так не считает. Я пытаюсь получить стенограмму его допроса. Мне интересно, насколько она близка к резюме штата.
Я знаю многое. Я все еще люблю его. Знаю, что лучше не пытаться связаться с ним, но мне его очень не хватает. У меня есть книга "Где растет красный папоротник", и каждый раз, когда я ее читаю, я улыбаюсь. Я надеюсь, что Сэму поможет терапия, и я не держу на него зла. Я бы хотел, чтобы он пришел в суд. Я бы хотел извиниться за причиненный мною вред, но его там не было. Я не извинялся перед государством. Я считаю, что это должно быть между мной и Сэмом. Думаю, все, что я могу сделать, это наслаждаться приятными воспоминаниями о том времени, что мы провели вместе, и надеяться, что у него будет хорошая жизнь. Сейчас ему 21 год, он учится в колледже и проходит терапию. Мне интересно, стал ли он геем или нет?
Тяга в паху
В выпускном классе я был одним из двух студентов, которые работали в тренерской. Довольно простые вещи, такие как наложение пластырей на лодыжки и запястья или пакеты со льдом. Другой студенткой была девушка по имени Мария Оулетт. Ей нравилось думать, что она француженка. Она говорила по-французски, у нее были волосы подмышками, и от нее воняло до небес. Однажды после тренировки у защитника команды первокурсников разболелось плечо. Естественно, я вызвался сделать ему массаж по методу Бена Гея. Пока я это делал, закончилась тренировка старшей команды, и один из беговых защитников, откровенный молодой человек по имени Джадсон, пришел в тренировочный зал, чтобы снять ленту с лодыжек. Когда Мария отрезала ленту, Джадсон сказал: "Боже правый! Здесь чем-то воняет!".
Мария ответила ему: "Это не очень приятная вещь, чтобы сказать мне".
Джадсон перевернулся и начал кричать: "Я говорил не о тебе, я нюхал "Бен Гей". Я слишком вежлив, чтобы упоминать, что ты пахнешь как дохлый козел. Но если ты знаешь, почему бы тебе не пойти в душ? Зачем кому-то сознательно вонять так плохо, как воняешь ты?"
Джадсон продолжал и продолжал. Мария плакала, но он ни на секунду не отступал. К чести Марии, она не ушла из тренировочного зала.
В другой день перед тренировкой пришел футболист-первокурсник с растяжением паха. Я был занят заклеиванием лодыжки, и Мария попросила меня поменяться. Поскольку речь шла о растяжении паха, школа настаивала на том, чтобы лечение проводили лица одного пола, поэтому я попросил его пройти за мной в заднюю комнату, где была установлена стальная ванна с гидромассажем. Мы посмотрели друг на друга, и я спросил: "Тяга в паху?".
Он кивнул.
"Какую ногу?"
Он указал на правую ногу.
Я сказал: "Я могу забинтовать ее спицевым бинтом, что должно помочь во время тренировки. Хорошо?"
Он снова кивнул.
Я сказал: "Опусти свои шорты для меня". И он опустил их на несколько сантиметров.
"Нет, мне нужно место для работы. Сними их и положи на скамейку".
Когда он это сделал, его футболка свисала ниже колен.
Я сказал: "Теперь подними футболку".
Он покачал головой из стороны в сторону.
"Ладно, иди на тренировку без повязки ACE. Для меня это не имеет значения".
Он задумался на несколько мгновений, затем поднял футболку.
Все стало кристально ясно. На нем были трусы Скуби Ду.
Это был не школьник. Он был первокурсником средней школы. Неудивительно, что он хотел их спрятать. Я сохранил профессиональное самообладание и ничего не сказал. Я вел себя так, как будто в этом нет ничего необычного, и начал заматывать его поврежденную ногу. Бинт оборачивался вокруг талии, затем один раз вокруг бедра, сплетаясь и расплетаясь. Не желая того, но и не пытаясь избежать этого, тыльная сторона моей руки при каждом проходе задевала переднюю. Как и любой 14-летний мальчик в нижнем белье и с чьими-то руками внизу, природа взяла свое. Нос Скуби Ду начал торчать на меня в трехмерном изображении. Я был настолько глубоко в отрицании, что даже не думал о том, чтобы двигаться к удовольствию. Я посмотрел ему в глаза и сказал: "Ты сделаешь это прямо сейчас!".
Со слезами на глазах он ответил: "Я не могу", - и изо всех сил старался не заплакать.
Я назвал его "педиком" и закончил. Как ни странно, тяга в паху обычно болит несколько дней, но в тот день я вылечил его травму. Он не пришел на повторное обматывание.
О чем я думал? Тюремная жизнь полна времени для размышлений о сожалениях. Я уверен, что мог бы справиться с ситуацией лучше. Назвать его "педиком" было так неправильно, учитывая, что я был таким же геем, как майский шест. Сколько однополых влечений должно быть, чтобы я понял, кто я?
Проходной балл
В 2002 году я устроился на долгосрочную работу по совместительству к учительнице английского языка шестого класса на время ее декретного отпуска. Эти дети были настоящими "панками" из средней школы - из тех, которые дают детям дурную славу. Школа и их родители ставили низкие требования, а ученики не достигали даже этих требований. Чтобы перейти в седьмой класс, им нужно было получить неудовлетворительную оценку в одном из двух семестров. Тот, кто в первом семестре получал двойку с минусом или лучше, был зачислен, и он это знал. Они не должны были делать классную работу или сдавать тесты. Старая поговорка "одно плохое яблоко портит весь бушель" может быть верна, но верно и обратное: "драгоценный камень в ведре с дерьмом стоит того, чтобы его выкопать". Для меня этот бриллиант звали Донни.
Однажды Донни остался после занятий и сказал: "Могу я с вами поговорить?".
Я ответил: "Конечно, что у тебя на уме?".
"Моя оценка здесь довольно низкая". Я поднял его лист с оценками и сказал: "Да, у тебя 43%".
"Как это возможно? Я сдал все тесты".
"26 пропущенных заданий погубят любую оценку".
"Я могу их сдать?"
"Я принимаю работу с опозданием за 75%".
"Хорошо, но я не знаю, чего мне не хватает".
"Я могу дать вам распечатку".
"Могу я просто взять другую копию?"
"Но какую?"
"Все".
Большинство заданий были ксерокопированными пачками по 3-5 листов в каждой. Я сказал: "Я дам тебе один, и когда ты его сдашь, ты сможешь получить другой, но я не даю работу за всю четверть сразу". Я дал ему легкое задание по лексике, думая, что он быстро потеряет мотивацию, как делали многие ученики, но в тот день за обедом Донни снова оказался у моей двери.
"Ну вот. Могу я поработать над еще одним здесь во время обеда?".
"Конечно, если хочешь".
Донни сделал два задания и сказал: "Можно я приду после школы?".
"Если ты будешь работать тихо и не будешь разговаривать с группой задержания".
После школы он пришел и выполнил еще три задания. "Можно я приду завтра пораньше, до первого урока?".
"Я прихожу в 7:30 утра".
"Мне нужен пропуск".
"Хорошо, и поскольку ты выглядишь серьезно, я сделаю исключение из правил "один на один". Я дал ему три длинных пакета, чтобы он забрал их домой.
"Спасибо".
На следующее утро, в пятницу, когда я подъехал к парковке для сотрудников в 7:15 утра, на обочине сидел Донни. "Доброе утро".
"Привет, Донни, как дела?"
"Я в порядке". Он последовал за мной в школу.
"Думаю, тебе не понадобился пропуск".
"Нет, я сделал эти три предмета".
"Хорошая работа". Я записал его работу в журнал успеваемости. "Тогда ты получишь еще два задания. Ты повысил свою оценку до 58%, почти проходной балл".
"Я буду продолжать работать".
"Вот это настрой! Ты придешь к обеду?"
"Если смогу".
Я дал ему пропуск и другое задание. У школы был договор с местным "Сабвеем", который доставлял еду сотрудникам. "Эй, Донни, какой твой любимый сабвей?"
"Почему?"
"Просто скажи мне, пожалуйста".
"Ветчина и швейцарский."
"Хорошо. Увидимся в классе". Я заказал нам каждому по ветчине и швейцарской колбасе, одну обычную, другую с двойным ассорти. Я подумал, что он может взять то, что хочет, из моего. В классе он сдал очередное задание и спросил: "Почему вы спросили меня, какой мой любимый саб?".
"Чтобы вдохновить на сегодняшнее письменное задание. Сегодняшнее задание будет звучать так: "Пожалуйста, напишите один абзац о том, почему ветчина и сыр - это или не идеальный обед"".
"О, хорошо".
Дэнни был одним из трех учеников, которые делали импровизированное эссе.
За обедом он сразу же сел за работу над пропущенным заданием № 13 из 26. Затем по внутренней связи кто-то сказал: "Ваши обеды в приемной".
"Спасибо. Я пошлю ученика за ним".
"Кого?"
"Для тебя тоже есть замена".
"Правда? Спасибо".
Когда он вернулся, мы оба сели есть. Я сказал ему взять все, что он хочет. Он выбрал тот, в котором было все. Я ничего не сказал, просто съел обычный сэндвич и наслаждался тем, что вижу слишком редкую искреннюю улыбку. Но когда он попросил пропуск, чтобы прийти после уроков, он выглядел разбитым, когда я сказал ему, что школа не разрешает пятничные задержания. Видя, как он так быстро переходит от чистого счастья к отчаянию, я чуть не расплакался. Поэтому я спросил его: "Что происходит, Донни?".
Тогда он рассказал мне свою историю о горе. "Когда я вернулся домой из школы в среду, мой отец пришел в ярость. Он получил уведомление, что я провалил вечернюю почту во вторник, и пока я был в школе, он опустошил мою комнату. Мебель, ковер, постеры и все остальное. Он оставил только матрас на полу и ящик из-под молока с двумя сменами одежды. Мне разрешают выходить в школу или в туалет. В остальное время я должен делать домашнее задание, пока не получу четверку. На завтрак, обед и ужин я получаю бутерброд с арахисовым маслом, молоко и яблоко. Эти выходные будут отстойными!"
"Значит, я не должен был давать тебе замену?"
"Я ему не скажу".
"Вот что я тебе скажу. Я дам тебе оставшиеся 13 заданий сейчас, и задам тебе доклад по книге. Тебе нравится Гарри Поттер?"
"Раньше нравился".
"Какие из них ты читала?"
"Первые две".
"Я проверю у тебя третий и четвертый. Это заполнит время".
Он встал и обнял меня так быстро, что я не успел превратить это в "объятие одного бедра, одной руки на плече", учительское объятие. Это было полноценное объятие, и он действительно это имел в виду.
В понедельник утром Донни сдал все свои работы, включая доклад по третьему Гарри Поттеру, сказав: "Я уже на полпути к четвертому". Я оценил все его работы, и он получил 79%. Я использовал свое усмотрение и поставил ему то, что я назвал "милосердной четверкой". Он заслужил ее.
Мне нравятся лесбиянки
Одним из друзей моего сына был мальчик по имени Айзек. В возрасте 12 лет он весил всего 59 фунтов. По закону дети весом менее 60 фунтов должны находиться в автокресле, но каждый раз, когда я брал его с собой куда-либо, он отказывался им пользоваться. Айзек был очень забавным ребенком. Он мог заставить меня смеяться. Будучи клубничным блондином с веснушками, в сочетании с его маленьким ростом, он был таким милым, каким только может быть.
Мой сын, Сэм, и большинство его друзей носили пижаму с трусами-боксерами. Айзек предпочитал носить серые трусы, но он не делал никакого различия. Он носил их так, как будто это были мешковатые боксеры, без всякого стыда. Мне очень нравилось, как он их заправлял. Как и все остальное в Айзеке, его лобная выпуклость была крошечной. Для меня размер не имел значения. Много раз за ночь он прижимался ко мне, чтобы заснуть, позволяя погладить себя по спине, а также другие вещи. Странно, но мы никогда не обсуждали нашу сексуальную жизнь. Я ласкал и сосал его член, и он позволял мне это, улыбаясь при этом. Потом он возвращался за добавкой. Но было негласное соглашение, что мы оба делаем вид, что этого никогда не было.
Я был полностью очарован его членом. Такой короткий, он имел восхитительный изгиб вверх. Он еще не был готов к эякуляции, но он действительно наслаждался каждым сухим оргазмом, до которого я его доводил.
Однажды, который я никогда не забуду, Айзек собирался остаться с нами на выходные. Мой сын был еще на церковном собрании, когда мама Айзека подвезла его, поэтому мы с ним пошли в Blockbusters, чтобы взять напрокат пару фильмов. "Выбирай, что хочешь", - сказала я.
"А можно фильм с рейтингом R?" спросил он.
"Что скажет твоя мама?"
"Ничего, если ты ей не скажешь".
Я улыбнулся ему. Я смотрел фильмы с рейтингом X с девяти лет. Я был бы лицемерным, если бы отказал, поэтому ответил: "Бери, что хочешь".
Он выбрал фильм с лесбийской сценой. Это было скорее "шоу после наступления темноты", чем порно, но ему очень хотелось посмотреть. Он также выбрал несколько боевиков с оружием и взрывами. Мальчики смотрели сначала боевики, и мой сын, уставший после утреннего турнира по борьбе и послеобеденного посещения церкви, заснул на полпути. Айзек пришел в мою комнату с другим фильмом и протянул его мне. "Можно я посмотрю этот здесь?".
"Наедине?" спросил я.
"Сэм заснул. Можно я посмотрю его с тобой?"
"Конечно".
Я включил. Айзек забрался под одеяло и прижался ко мне. Я обнял его, поглаживая его грудь и живот. Вскоре я достал его пенис из Y-образного отверстия и поглаживал его, чтобы усилить удовольствие от его "грязного фильма". Когда две женщины начали возиться, его возбуждение стало очевидным. Я увеличил свои усилия, взяв его пенис в рот. Айзек начал качать бедрами и кричать: "О да, мне нравятся лесбиянки!"
Детские голуби
Я один из немногих людей, которые когда-либо видели детеныша голубя. В течение семи месяцев, которые я провел в камере окружной тюрьмы, я наблюдал, как два голубя строили гнездо на карнизе за моим шестидюймовым окном. Пабло и Лефти - так я их назвал. У нее (Лефти) не было правой ноги, но это ничуть не мешало ей. Она отложила два яйца. Гнездо находилось менее чем в футе от моей головы. Сочетание света, тени и бликов, а также многолетняя грязь не позволили мне быть замеченным. Яйца вылупились. Лефти был внимательной матерью, а Пабло летал в качестве охранника. Однажды синяя пластиковая сумка из Wal-Mart была поднята на карниз восходящим потоком воздуха. Это было впечатляющее зрелище - видеть, как Пабло защищает гнездо. На самом деле, я думаю, он пытался спариться с ней. Пабло часто садился на Лефти, но она его сбрасывала. Через некоторое время малыши покидали гнездо и ходили по подоконнику. Окно было во всю длину клетки, но высотой всего 6 дюймов. Снаружи отверстие было больше, и было достаточно места, чтобы они могли стоять. Летать они не хотели. Лефти пыталась столкнуть их с карниза, но они были полны решимости. Пабло пытался забраться им на спину, но Лефти отбивала его. Наверное, у нас с ним общая тяга к юности. Наконец они улетели. Мне посчастливилось увидеть все это.
Реслинг
Когда моему сыну было от 10 до 12 лет, я помогал ему на тренировках по борьбе. Команда занималась в "Клубе мальчиков и девочек" - в основном это были дети из неполных семей с низким уровнем дохода. Они жаждали внимания больше всего на свете, и мне нравилось дарить его безвозмездно. Там я познакомился с мальчиком по имени Джастин. Он был крошечным ребенком. В 12 лет он весил 61 фунт, а мой сын - 118. Тем не менее, они были хорошими друзьями. Джастин жил со своей бабушкой. Его отец приходил и уходил, а маму он никогда не знал. Поскольку я был тренером, отцом и школьным учителем, его бабушка доверяла мне. Я даже занимался с ним математикой. Я брал своего сына на турнир за пределами штата, и Джастин очень хотел поехать. Клуб оплатил бы его вступительный взнос, а у меня было место в машине и номер в гостинице. Ему нужны были деньги только на еду. После того как я объяснил это бабушке, она дала мне $40 и спросила, достаточно ли этого. Я заверил ее, что да. Если нет, я заплачу за его еду, но не сказал ей об этом.
Поэтому я забрал их из школы в пятницу в полдень, чтобы провести взвешивание с 6:00 до 7:00 вечера. Ехать было 6 часов, но все время по шоссе. Я остановился в Arby's, чтобы купить пачку говядины с чеддером - 5 штук за $5,55. Я взял 10 штук, четыре для себя и по три для каждого из них. Также по большой порции Pepsi на каждого из нас. Мы поехали.
Через час Джастин сказал: "Эй, Боб, мне нужно в туалет".
"Уже?" спросил я.
"Я выпил эту пепси".
"Так воспользуйся бутылкой".
"Что?"
"Вот почему мой папа покупает бутылки с большим горлышком", - добавил мой сын.
"Ни за что. Я подожду".
За рулем маленького Hyundai у меня был хороший пробег на бензине. Через час у меня оставалось еще полбака, но мой мочевой пузырь был полон. Я взял свою бутылку и, двигаясь со скоростью 75 миль в час, наполнил ее.
"О, мерзость!" сказал Джастин.
"Это одно из удовольствий быть мужчиной".
"Так мы действительно не собираемся останавливаться?"
"Папа никогда не останавливается на уровне больше четверти бака".
"Ладно, не смотри".
"Там не на что смотреть".
"Ну, просто не смотри".
Наконец Джастин облегченно вздохнул.
Мы приехали туда в 18:30, прошли взвешивание и заселились в мотель. На ужин мы заказали пасту в Pizza Hut. Это была углеводная нагрузка на следующий день. После долгой дороги я устал. В номере было две двуспальные кровати. Я заснул на одной, пока мальчики играли в Nintendo Game Cube, которую я взял с собой. Они были на другой кровати. В 10:30 я сказал: "Выключите свет, мальчики. Завтра большой день".
После небольшого протеста они легли спать. Посреди ночи Джастин сказал: "Боб, Джейсон пинает меня".
Мой сын всегда активно спал. Я просто поднял одеяло и похлопал по матрасу. Он забрался в кровать рядом со мной. Я обнял его, поглаживая по груди и животу. Когда он вроде бы не возражал, я опустил руку ниже и нежно погладил его эрегированный пенис через трусы. Я проснулся в той же позе. Нет более спокойного сна, чем сон с мальчиком на руках.
Мы съели бесплатный континентальный завтрак, выписались из номера и отправились на турнир. Я решил, что мы закончим к 15:00 и вернемся домой к 10 или около того. Джастин и Джейсон выступили хорошо. Это был турнир с двойным выбыванием, и хотя оба проиграли, они выиграли в нижней группе и получили возможность сразиться с проигравшим в матче за 2-е место. Это было поздно вечером. День был долгим, и я не хотел ехать, поэтому мы позвонили бабушке Джастина и сказали ей, что он занял 3-е место, и мы остаемся до следующего дня. Она совсем не возражала. В отеле был крытый бассейн, но ни один из мальчиков не взял с собой купальный костюм. Я предложил им плавать в плавках, но в стиле "коммандос", чтобы у них были сухие боксеры для сна. Я плавал в одних шортах. Белые плавки с фиолетовой отделкой стали прозрачными, когда намокли, но Джастин этого не заметил. Он был слишком занят, пытаясь окунуть меня. Все это время у меня была бурная эрекция. Когда бассейн закрылся в 11:00, я пошел в комнату. Мой сын уснул через 10 минут. Джастин сразу же пришел ко мне в кровать и устроился под одеялом. Я снова начал поглаживать его живот, но на этот раз он потянулся и погладил меня. Следуя моему примеру, мы стали ласкать друг друга руками. Я использовал носок, чтобы вытереть себя после эякуляции. Джастин подумал, что это круто. Позже я стянул с него трусы, засунул голову под одеяло и сделал ему минет. У него был очень маленький член, но после купания он был совершенно чистым. Я не хотел останавливаться, но на следующий день мне нужно было садиться за руль. Наконец я отстранил свой рот, положил его в позу "маленькая ложка" и заснул. Еще одна действительно спокойная ночь!
Скауты
Я всегда был социально неуклюжим ребенком, практически без друзей. Я просто никогда не учился социальным навыкам, которые есть у большинства мальчиков. Когда мне было 8 лет, семья переехала в новый город, и моя мама сделала все возможное, чтобы улучшить ситуацию. Она записала меня в скауты. Но ничего не вышло. На первой встрече в моем новом логове был теплый ноябрьский день. У ребенка матери был день рождения. Собрание, по сути, было вечеринкой для него. Меня даже не представили другим ребятам. Одним из подарков, которые он получил, был набор игрушечных пистолетов. В наборе было шесть пистолетов, а я был седьмым мальчиком в логове. Когда они решили поиграть в "армию", то разделились на две команды по три человека. Мне досталось быть трупом на поле боя.
На следующей неделе старший сын матери логова приехал из колледжа. Он был квотербеком в средней школе, поэтому вместо скаутской деятельности они играли в футбол "три на три". Старший брат был постоянным квотербеком. Что делать с пунктом номер семь? Я отбивал мяч, затем ждал следующей игры, чтобы отбить его снова. Следующие две встречи были посвящены изготовлению праздничной поделки. Мы клеили макароны на пенопластовые конусы и красили их в золотой цвет, чтобы сделать подарки для нашей мамы на большом собрании стаи/рождественской вечеринке. После месяца пребывания в скаутах я так и не выучил клятву, приветствие, рукопожатие, закон стаи или что-то еще.
Мои родители не смогли присутствовать на рождественской вечеринке. У них были другие планы, но меня высадили по дороге. Я сидел там и смотрел, как все мальчики получают значки, бусы, стрелы и т.д. Я все еще не заработал свою "рысь", на что требуется всего 10 минут и три подписи. Был особый гость: Пришел Санта Клаус. В его мешке был завернутый в подарок "перочинный ножик кабскаута" для каждого мальчика. Их вызывали по очереди. Меня не вызвали. Мамаша забыла уведомить лидера стаи о моем существовании. Можно было подумать, что у них есть один или два лишних ("ой, бейджик с именем, наверное, упал с этого"), но нет. Затем нас всех вывели на сцену с нашей пенопластовой штукой и лапшой, чтобы передать маме. Моей мамы там не было. Я никогда не забуду боль от того, как я шел домой, не замеченный Сантой и не получивший ни одной награды. Я выбросил поделку в мусорное ведро и заплакал. Тридцать три года спустя я до сих пор чувствую себя не в своей тарелке. Я ушел из скаутов, но когда наступил мой девятый день рождения, мама разрешила мне устроить большую вечеринку. Я пригласил всех ребят из моего третьего класса, всех 18 человек. В день вечеринки не пришел ни один ребенок. Мама сказала моим сестрам, чтобы они пригласили пару своих друзей на торт и мороженое, как будто это поможет.
Мой 16-й день рождения
В старших классах я нашел место, куда вписаться. Как и любой другой грузный ребенок, я вступил в футбольную команду. Я ненавидел тренировки и даже игры, но поклонение героям со стороны "детей из Pop Warner" как-то оправдывало все это. У одного из моих товарищей по команде был день рождения в те же выходные, что и у меня. Мы решили устроить грандиозную вечеринку. Свинья, жаренная на вертеле, бочонки с пивом - типичная школьная вечеринка. Билл, другой парень, был популярен в школе. Он сказал, что пригласит всех, и пригласил. Он просто не сказал людям, что это был двойной день рождения. Никто не знал, что это была и моя вечеринка.
Я никогда не пил, но делал вид, что пью, чтобы соответствовать. Весь вечер я пил пиво из одной красной кружки Solo, но по мере того, как длилась ночь, я становился все пьянее и пьянее. План был таков: после того, как все уйдут, я проведу ночь в доме Билла, чтобы помочь ему убраться на следующий день, пока его мама не вернулась домой. Мы лежали на кровати его матери, играли в жопу, и одно привело к другому; в итоге я сделал ему минет. Я не выходил из шкафа, но мы были пьяны, так что это не считалось, согласно "кодексу парня". Когда я кончил, Билл сказал: "Я такое дерьмо. Почему ты так добр ко мне, а я обращаюсь с тобой как с дерьмом. Я не знаю, почему я не сказал людям, что у тебя тоже день рождения. Как я могу загладить свою вину? Я знаю. Скажи мне, кто тебе нравится. Я сведу тебя с ней".
Я сказал ему, что не заинтересован в свидании.
"Да ладно, Боб, кто угодно. Просто скажи имя". Я рискнул и в шутку сказал, что мне нравится его брат Райан. Он был на пять лет младше, играл в футбол и был очень симпатичным. "Правда? А что? Тебе нравятся парни? Это круто, что так. Я просто никогда не знал. Ну, Райан в нашей комнате. Давай, развлекайся".
Билл и Райан жили в одной комнате. У Билла была верхняя койка, а у Райана - нижняя. Я не был уверен, серьезно ли Билл говорит или нет, но я вошел в комнату. Райан крепко спал, одетый в трусы и футболку. Он свернулся калачиком в позе эмбриона. Я встал на колени рядом с кроватью и потер его ногу. Этого оказалось достаточно, чтобы он перевернулся на спину. У него была заметная эрекция, с которой я начал играть. Он, казалось, был не против, и я опустил лицо и взял его в рот, прямо поверх трусов. Его руки сдвинули вниз его собственные трусы, что я воспринял как приглашение. Я стоял на коленях и наклонился, что было не очень удобно, поэтому я поднял его и положил на верхнюю койку. Я снял шорты с его лодыжек, встал между его коленями и взял его в рот. Я начал мастурбировать, пока сосал его, и слишком скоро у меня случился оргазм, и я эякулировал на подушку Райана. Будучи типичным шестнадцатилетним подростком, я кончил. Райан оделся и пошел спать. Я спал в кровати Билла.
Мы никогда не говорили о той ночи. Я не знаю, был ли Билл слишком пьян, чтобы помнить, расстроен тем, что я знал, шокирован тем, что я возился с детьми, или ревновал, что у меня есть его брат. Мы отдалились друг от друга. Райан спрашивал меня на тренировках, почему я больше не навещаю Билла. Я действительно думаю, что он скучал по мне.
Первая любовь
Мне было 19 лет, когда я впервые почувствовал настоящую эмоциональную привязанность к мальчику. Я служил в армии США, был женат на своей единственной в жизни девушке и был рядовым E-2. Не имея достаточного звания, чтобы претендовать на жилье для военнослужащих, и не имея достаточного жалованья, чтобы снять квартиру за пределами части, я снял 25-летний, изношенный дом на колесах. Жители парка были типичными "трейлерами", в том числе и я. Я был поваром, поэтому уходил на работу в 4 утра и возвращался домой только после 18:30, семь дней в неделю. Чтобы свести концы с концами, моя жена работала няней у женщины из соседнего трейлера. Она была "танцовщицей" в клубе под названием Déjà Vu. Рекламные щиты нахваливали "100 красивых женщин и две уродливые: что-то для всех". Наша соседка, очевидно, была одной из двух, а не одной из ста. Она была матерью-одиночкой семилетнего мальчика по имени Джимми Клей. Не Джеймс Клейтон. Его первое имя было Джиммиклай. У него было среднее имя и фамилия. Мать Джиммиклая работала в клубе с 7 до 3, танцевала несколько сетов, которые заканчивались, как только у нее в трусах появлялись 10 долларов. Я уверен, что она также оказывала различные услуги на парковке между сетами на сцене. Моей жене платили $40 в неделю за услуги няни. Нам всегда платили пропитанными пивом однодолларовыми купюрами.
Джиммиклай приходил в мой трейлер, когда я возвращался домой с работы, и так нуждался в мужчине в своей жизни, что был как моя тень. Он не хотел, чтобы моя жена мыла его в ванной. Он хотел принять душ со мной. Удивительно, как прекрасно принимать душ с мальчиком - мыть ему волосы шампунем, мыть спину и между пальцами ног, и даже показывать, как мыть пенис. У Джиммиклая была крайняя плоть, а его мама небрежно относилась к гигиене. Джиммиклай спросил меня, почему у меня нет кожи, которую можно оттянуть, и я сказал ему, что крайнюю плоть отрезали, когда я был младенцем. Бедный Джиммиклай был потрясен самой мыслью о том, что "часть моей сосиски отсутствует". После душа Джиммиклай надевал свою ночную одежду, которая состояла из трусов с героями мультфильмов и футболки. Затем мы ложились на диван, чтобы почитать сказку. Я читал ему одну из моих любимых книг из детства: "Миссис Фрисби и крысы из НИПЗ". Вскоре мы засыпали на диване. Обычно я просто оставался там на всю ночь. Если выбирать между райским сном с мальчиком на руках и сном с женой, то выбор был прост. Это маленькое, теплое тело было таким успокаивающим. Я растирал его грудь, ноги и все точки между ними и слышал, как он издавал звуки, когда моя рука нежно касалась его эрегированного члена. Я просыпался в 3:15 утра, его мама приходила домой в 3:30. Я нес Джиммиклая на руках к их трейлеру. Он никогда не просыпался со мной. Прошло более 20 лет с тех пор, как я его видел, но такого крепкого сна у меня никогда не было.
Боксеры
У моего сына был друг, которого воспитывали с очень хорошими манерами. Когда после полуночи я приглашал группу мальчиков на 99-центовый 1/3 Slab of ribbs & fries, Ник действительно пользовался ножом и вилкой, в то время как все остальные мальчики ели как дикари. Несмотря на его странности, он нравился моему сыну, да и мне тоже, поэтому его всегда приглашали на прогулки, хотя он часто не мог присутствовать. В его семье очень любили "дружить". Однажды Ник получил разрешение матери на групповую ночевку. Мой сын пригласил пару десятков друзей, чтобы провести выходные. Нику разрешили приходить с пятницы после школы до полудня в субботу.
В пятницу вечером ребята в основном играли в Super Mario Smash Brothers Melee на Game-Cube. С помощью 2CD-проектора я превратил стену в 114-дюймовый экран, и они устроили турнир на 32 человека (используя несколько компьютерных игроков для заполнения пустых мест). Поскольку в Лас-Вегасе было лето, большинство ребят надели то, в чем они планировали спать, или, другими словами, просто пару трусов-боксеров. Они не задумывались об этом, к моему удовольствию. Единственным исключением был Ник, который был полностью одет и выглядел довольно замкнутым.
Я заставил его одного поехать со мной, чтобы купить еще содовой (которая нам была не нужна), и у меня с ним состоялся такой разговор:
"Ник, ты в порядке?"
"Да".
"Ты выглядишь так, будто у тебя что-то на уме".
"Нет".
"Тебе некомфортно, потому что все остальные в боксерах?"
"Нет".
"Я спрашиваю, потому что ты полностью одет".
"Я не могу их надеть".
"Боксеры? Почему нет?".
"Моя мама покупает трусы".
"О, не хочешь ли ты одолжить пару у моего сына?"
"Фу".
"А что если я куплю ему новую упаковку из трех штук, а тебе дам одну пару?".
"Правда?"
"Конечно".
Итак, мы купили упаковку, Ник выбрал одни, и как только мы вернулись, он бросился в ванную и вышел оттуда в боксерах. Он был так счастлив, как только мог быть.
В субботу вечером мама Ника позвонила, чтобы поблагодарить меня за то, что я принял ее сына, но добавила: "Это самое странное, Ник пришел домой в чужом нижнем белье". Я рассказал ей всю историю. Она была поражена тем, что мальчики такого возраста носят боксеры. Она поблагодарила меня за то, что я был так добр к Нику.
Я не могу не задаться вопросом, думала ли она об этом событии, когда новость о моем аресте стала достоянием общественности. Она могла придумать всевозможные причины, по которым ее сыну понадобились новые трусы, но правда была проста - ему было стыдно носить обычные трусы перед друзьями.
