В The Gardian 13 февраля 2021 за авторством Alison Flood появилась следующая статья:

Highwayman's 1750 confessions reveal ‘unusual’ ambivalence about gay sex
Rare pamphlet includes roistering criminal’s surprisingly enlightened attitude to the advances made to him by an innkeeper’s son
* * *
Признания разбойника 1750 года демонстрируют «необычную» двойственность в отношении гей-секса
Раритетный памфлет включает в себя удивительно просвещенное отношение отпетого преступника к авансам, сделанным ему сыном трактирщика.

The Life of Thomas Munn, alias, the Gentleman Brick-Maker, alias, Tom the Smuggler /
Жизнь Томаса Манна, он же Джентльмен-кирпичник, он же Контрабандист

Невероятно редкое предсмертное признание разбойника 18-го века, написанное незадолго до того, как его «повесили на цепях» [означает простую виселицу, тело с которой не убирается для устрашения преступников] за ограбление почты в Ярмуте и подробно описывающее его ответ на неудавшееся соблазнение со стороны, предположительно, мальчика, было приобретено музеем Хоршема, Восточный Сассекс.

«Жизнеописание Томаса Манна, он же джентльмен-кирпичник, он же Том-Контрабандист», занимает 24 страницы, и было напечатано в 1750 году. Это некогда популярный жанр предсмертных признаний, претендующий на автобиографичность, был вручен Манном ярмутскому тюремщику утром его казни 6 апреля 1750 года.

Брошюра, продаваемая за гроши лоточниками, подробно описывает жизнь Манна, полную контрабанды, грабежей и «шалостей», раскрывая, как его жизнь пошла по наклонной плоскости после того, как он вырос в Кенте в семье кирпичника.

Но для нас более интересна та часть откровений этого разбойника, в которой он описывает один случай в гостинице Саутгемптона, когда сын хозяина постоялого двора залез к Манну в постель, сообщив, что «он любит лежать с голым мужчиной».

«Он недолго пробыл в постели, но начал играть Роль, настолько Противоречащую Природе, что я вскочил в Постели, захотев словами выразить свое Замешательство, Удивление и Пыл по поводу его Предложений»,
- из жизнеописания Манна.

Малец [The «chap»] ушёл после того, как Манн стал угрожать ему складным ножом, совершив «множество оправданий» на следующий день.

Манн пишет:
«Это было то, с чем я никогда не встречался ни до того, ни после, но во мне было достаточно Принципов, чтобы подумать, что жалко разоблачать молодого Человека, хотя он нацелился на очень ужасный Грех; и, конечно, мы, совершающие Преступления, выходящие за рамки обычного, должны проявлять жалость, потому что никто не может быть уверен, что, если он попадет под такое же Искушение, то сможет противостоять ему».

Хранитель музея Хоршема Джереми Найт сказал, что у Манна весьма примечательная реакция на случившееся, и поэтому он решил привлечь внимание публики.

«Написать о таком в исповеди – имея единственную возможность рассказать публике о себе – это действительно интересно. Печатник мог возмутиться и не печатать эту часть - в конце концов, автор не имел никакого права на обращение … И все же оба сочли достаточно важным, чтобы рассказать об этом случае. И хотя Манн рассматривается случившееся как грех, его непосредственная реакция обусловлена воспитанием и социальными предрассудками. Он не совсем уверен, что у этого паренька получилось возбудить его, но кто мы такие, чтобы судить, когда у нас самих есть такая реакция? Стремление к терпимости и принятию – это в человеческой природе».

Джастин Крофт, британский книготорговец, наткнувшийся на брошюру на американском аукционе и купивший ее, прежде чем продать музею, назвал ее «интересным размышлением о странностях».

Музей Хоршема приобрел буклет, который хранится только в четырех библиотеках по всему миру, с помощью Друзей Национальных Библиотек.