Кузе…
Человеку, чья музыка
расплёскивает душу
Мужчина сидел, бездумно глядя
в окно. Кисти, подпирающие тяжёлый подбородок затекли и
он, невольно поморщившись, опустил их на стол. Обычный
кухонный стол в обычной кухне малогабаритной двухкомнатной
квартиры. Наступающий вечер постепенно заливал золотистым
глянцем кафель на стене. Такой вечер может быть только
в самом конце августа, - медленный, тягучий, пропитанный
настоявшимся запахом уже уходящего лета.
Он снова поморщился и пытаясь
размять затёкшие руки бросил их вниз, встряхнул, снова
поднял, с удивлением глядя на вздувшиеся вены. И вдруг,
без размаха, коротко и сильно ударил в нижнюю створку окна.
Звон разбивающегося стекла, громкий стук хлопнувшей оконной
рамы совпали с пронзительным визгливым криком с нижнего
этажа, хорошо слышного в тишине этого последнего августовского
вечера.
- Да что же это такое!!! Безобразие!
Сколько можно!! Ни днём ни ночью покоя нету... Уже стёкла
бьют, хулиганьё... Щас милицию буду вызывать!
Мужчина поднёс посечённую осколками
руку к лицу, прищурился, и, медленно покачав головой, положил
её на стол. Глазами он выбрал самый крупный, хищно поблёскивающий
острыми краями кусок стекла на подоконнике, помедлил, потом
взял его другой рукой и, не обращая внимания на продолжающиеся
истошные крики снизу, улыбнулся...
* * *
"Возьму в ладонь упавшую
звезду
Возьму в ладонь, горячую как август
До встречи, лето, в будущем году...."
Тонкий, срывающийся мальчишеский
голосок выводил песню с такой искренностью и чистотой,
что Сергей невольно грустно улыбнулся. Он уже слышал эту
простую мелодию, которая сразу западала в душу и почему
то тесно распирала грудь. Но тогда это был другой, более
взрослый, подростковый голос, а здесь... Он подошёл к музцентру
и чуть увеличил громкость. Совсем чуть-чуть, чтобы не разбудить
спящего на тахте мальчика.
В этот раз у них всё было хорошо.
Нет, не так... Очень хорошо! Потому что Пашка вернулся
и остался ночевать у него. Потому что они по прежнему любили
друг друга... Да просто потому что он снова был рядом.
Уже день в разгаре, а он всё спит. Мужчина улыбнулся и
осторожно поправил одеяло, сбившееся с загорелого плеча
лежащего на диване мальчика.
А мелодия продолжала звучать.
Хватающий за сердце детский голос прощался с летом до следующего
года и Сергей вдруг неожиданно подумал что эта песня про
него. Про него и Пашку. Про их последнее лето.
Он сам был во всём виноват.
Ведь до этого всё было прекрасно.
До тех пор, пока не появился тот. На шикарном и просторном
джипе, улыбчивый, с блудливыми весёлыми глазами. Он вихрем
ворвался в их с Пашкой жизнь и поначалу они даже не поняли,
что произошло. Ну появился ещё один Серёгин знакомый. Из
новых. Ну при деньгах, при связях, да ещё и мигом решающий
любые проблемы. Что ж тут плохого? Радоваться бы! А иначе
может быть так и выселили бы Сергея из неприватизированной
вовремя квартиры, да музыку бы они слушали до сих пор на
старенькой кассетной "Комете" времён Л.И.Брежнева. Но неожиданная глухая тоска, нелепая и болезненная, не
оставляла Сергея с первого же момента их встречи... Буквально
с первой секунды. С того самого мгновения, когда он увидел,
как тот посмотрел на Пашку...
Они познакомились случайно. Интернет
- великая вещь. Последние годы общение с такими же как
и он в сети стало настоящей отдушиной для мужчины. Стыд,
боль, сомнительные мучения остались далеко позади. Он понял,
что он не один и сознательно сделал свой выбор. Бесконечные
ночные разговоры, фотографии, мечты. Сетевые знакомства,
истории. Наконец, первые, самые трудные шаги к своей цели...
И ведь на самом деле, когда-то,
в самом начале, тот очень помог ему. Своей безбашенностью,
своими советами и "фирменными приёмчиками" опытного совратителя, своими рассказами о пацанах и слегка циничным, реальным
взглядом на жизнь.
А потом появился Пашка... Его
Пашка...
Он подобрал этого десятилетнего
мышонка на рынке, голодного, оборванного и злого. Понадобились
два с лишним года, чтобы Пашка стал тем, кого он хотел
бы видеть рядом. И дело было даже не в сексе, потому что
этому мальчик научился быстрее всего. Дело было в другом.
Два с лишним года Сергей видел как расцветает и взрослеет
маленький человек, в которого он вкладывал большую часть
своей жизни. И это было для него высшим счастьем.
Он поменял несколько работ, одновременно
устраивался на разные, чтобы не отказывать мальчишке в
самом необходимом. Не всегда это получалось, не всегда...
Он прекрасно это понимал. Но им было хорошо вдвоём. Пашка
рос, хорошел и вдруг неожиданно превратился в сумасшедше
красивого, смышлёного и славного парнишку. Он будто светился
изнутри, своим обаянием заражая всех вокруг. А уж каков
он был в постели... Сергей даже иногда плакал от его ласк,
настолько хорошо ему было с этим пацаном, которого он часто
с гордостью называл своим сыном.
И однажды, от переполнявших его
чувств, Сергей решился показать Пашкино фото, любовно отсканированное
на стареньком сканере, своим знакомым в сети. Не всем,
только самым близким.
В том числе и ему...
Что тут началось! Охи да ахи,
вопросы, поздравления, просьбы показать его "голенького"... Сергей только млел от такого внимания к себе, потому что начал понимать,
каким сокровищем он обладает. И вся эта кутерьма вокруг
него и его мальчика была для него очень, очень приятна...
И он, внутренне дрожа от возбуждения
и предвкушения триумфа, разрываясь от переполняющих его
противоречивых чувств, решил пригласить его к себе в гости.
Вроде бы чтобы просто познакомиться в реале, поговорить,
попить пивка... Но на самом деле, глубоко втайне, подсознательно,
он знал, что больше всего ему хочется насладиться ощущением
того, как такой известный в тематической жизни столицы,
бывалый и опытный, богатый, уверенный в себе мужик, страшно
завидует его счастью. Он хотел увидеть его глаза, которыми
тот будет смотреть на его Пашку. Он хотел ощутить себя
победителем...
Неожиданный звонок выдернул его
из воспоминаний и, вздрогнув, мужчина вскочил, намереваясь
поскорее заглушить эту слишком громкую для такого хорошего
утра трель.
- Не бери!
- Что? - Сергей остановился словно
наткнувшись на препятствие и удивлённо повернулся к тахте
с лежащим под лёгким покрывалом мальчиком.
- Не бери трубку. Это он... -
мальчишка хмуро глядел в окно, приподнявшись на локте и
сползшее с груди покрывало стыдливо обнажило пропахшую
летним солнцем кожу, плоский мальчишеский живот и узкую
белую полосу незагорелых бёдер, - он знает, что я у тебя...
- Знает? - мужчина недоумённо
глядел на мальчика, - ты же сказал, что...
- Ну да, сказал... - мальчишка
ещё больше нахмурился, - я просто хотел чтобы ты... ну...
Не переживал... В общем...
- Ты сказал, что ты ушёл от него
и никогда больше к нему не вернёшься. Ты сказал, что он
понятия не имеет, где ты. Ты сказал...
- Хватит! - пацан рухнул на кровать
и накрылся одеялом с головой, - ну почему ты бываешь такой
нудный? Я же говорю, я подумал, что приеду к тебе на эту
ночь и всё такое. Понимаешь? А утром мне просто надо было
смотаться к нему. Обязательно. Но, видишь, проспал... Значит
с тобой очень клёво было, - он высунул нос из под одеяла
и, неуверенно блестя глазами, попытался развить тему, -
ты вообще очень хороший чел, Серый, если б не ты...
- Погоди, - мужчина продолжал
стоять посередине комнаты и медленно, раздельно ронял слова,
- ты сказал что всё надо забыть и что мы снова вместе...
Ты...
- Ну всё, хватит! - парень отшвырнул
покрывало и вскакивая с кровати, опрокинул стоящий рядом
стул, - забодал ты! Понимаешь? Забодал!!! Своими нравоучениями,
своей тупостью, своими ручищами громадными... "ты сказааал... ты сказааал..." - он всхлипнул и сорвался на крик, - ну и что, что сказал? Да я тебя ненавижу
и всё что здесь твоё тоже ненавижу! Убогость эту, бедноту...
Свитер твой, которому уже сто лет, ненавижу... Ты на себя
в зеркало смотрел? А, смотрел? Ты же на старика похож,
на бомжару сраного, со своими авоськами... Бля...
Чуть не плача, мальчишка судорожно
хватал свои вещи, кое-как рывками натягивая на себя одежду.
- Ты... Ты постоянно... Одно и
то же... Одно и то же... А он.... Да если хочешь знать,
это он специально попросил, чтобы я к тебе пришёл вчера
вечером. Он! Чтоб потрахались напоследок, - в его голосе
появились истерические нотки, - Понимаешь? Чтобы тебе хоть
что-то приятное сделать, чтобы ты не расстраивался, когда
мы уедем. Потому что мы завтра уезжаем... с ним... в Париж…
в Диснейленд... он обещал... А тебе... чтобы последний
раз... чтобы... - мальчишка осёкся и зарыдал по настоящему.
Замолчавший было телефон зазвонил
вновь. Казалось что звонок его стал ещё громче, ещё назойливей.
Он буквально ревел всеми своими электронными внутренностями
призывая снять наконец эту чёртову трубку.
- Уходи, - голос мужчины был тих
и безжизненен, - уходи немедленно. Прямо сейчас…
- Ну и уйду... Уйду, а потом посмотрим
как ты бе-е-без меня будешь. Что, на пле-е-шку пойдёшь?
Коней снимать?.. - пацан открыто плакал и даже начал заикаться
от нахлынувшей истерики, - ты всё равно никто, и с тобой
я тоже бу-буду никто, а с ним... а с ним...
Рыдания душили его, не давая говорить.
В любой другой ситуации Сергей
отдал бы руку, чтобы успокоить плачущего мальчишку или
наказать его обидчика. Но сейчас странная пустота залила
его. Нехорошая пустота. Будто с головы до ног его напичкали
белыми пустыми картонными коробками. Было легко и больно
одновременно.
Телефон вновь замолчал. Мальчик
дёрнул на себя запутавшиеся шнурки кроссовок, сорвал с
вешалки бейсболку и, на секунду обернувшись, зарёванный
и злой, через мгновение выбежал из комнаты. Сильно и гулко
хлопнула дверь.. Несколько мгновений были хорошо слышны
звуки сбегающих по лестнице ног, но вот они затихли и полная
тишина залила полутёмный коридор. И тут настырный и громкий
звонок в третий раз ударил по ушам. Мужчина спокойно наклонил
голову, подождал несколько секунд, а потом шагнул вперёд,
снимая трубку.
- Аллё. Ну здравствуй... Да...
Он здесь... Всё нормально... Даже замечательно. Что? Нет,
лучше ты приходи, - потрескавшиеся губы растянулись в некоем
подобие улыбки, - ну значит тогда приезжай. Он очень хочет
поговорить с тобой... Да... прямо сейчас...
* * *
...Глазами он выбрал самый крупный,
хищно поблёскивающий острыми краями кусок стекла на подоконнике,
помедлил, потом взял его другой рукой и, не обращая внимания
на продолжающиеся истошные крики снизу, улыбнулся. Поднял
глаза вверх, запрокинул голову... И вдруг, словно спохватившись,
отложил стекло в сторону, встал и тяжёлой походкой уставшего
человека, которая так не соответствовала мирному спокойствию
на его лице, побрёл в комнату.
Он прошлёпал уже полпути, как
вдруг его босая нога больно споткнулась обо что то твёрдое
и он нахмурился, схватившись за ушибленный палец. Что это?
Пистолет... Пистолет на полу? Но как он здесь оказался?
Он отчётливо помнил, как несколько лет назад он самолично
раскопал эту древнюю железяку времён Великой Отечественной
на одном подмосковном болоте. Как от нечего делать затем
вычистил, вылизал её, вновь собрал и даже стрелял из неё
пару раз там же выкопанными и чудом сохранившимся патронами.
Всего пару раз..
Он оглянулся, посмотрел вниз и
странная улыбка тронула его сильно потрескавшиеся губы.
Нет, не пару раз...
Больше...
Он снова перевёл взгляд на лежащий
под ногами пистолет, пожал плечами, и, перешагнув через
него, подошёл к большому современному музцентру, очень
нелепо выглядевшему на фоне скромного убранства маленькой
квартиры. Пальцы сами нащупали нужные кнопки и через секунду
чистый и тонкий мальчишеский голосок наполнил вечереющий
свет комнаты своим магическим звучанием.
"Возьму в ладонь упавшую
звезду..."
Мужчина закрыл глаза и, безмятежно
улыбаясь, несколько мгновений постоял на месте, наслаждаясь
чудесным детским голосом и мелодией, проникающей в самое
сердце...
"Возьму в ладонь горячую
как август..."
Наконец он широко вздохнул и уверенным
шагом зашагал обратно. Аккуратно поднимая ступни, чтобы
не зацепиться снова ни за пистолет, ни за нелепо раскинутые
ноги в модных и дорогих летних туфлях, носки которых, неестественно
вывернутые, неприлично торчали посередине комнаты между
диваном и журнальным столиком.
Мужчина вернулся на кухню, прислушался.
Тонкий голосок отчётливо был слышен сквозь шум доносящегося
через разбитое окно темнеющего августовского вечера.
"Звезда, не остывай,
ты подожди..."
Во входную дверь настойчиво постучали.
- Откройте, милиция! - затем ещё
раз, но более громко, - немедленно откройте дверь, слышите!
Он вдохнул полной грудью свежий,
уже почти осенний воздух и наотмашь, не глядя полоснул
по запястью куском оконного стекла... Потом сел, привалившись
спиной к подоконнику и закрыл глаза.
В дверь продолжали барабанить
и эти звуки с той, далёкой стороны причудливо плыли, вплетаясь
в знакомую, уносящую далеко вдаль волшебную мелодию. Они
смешивались и перекликались, превращались в длинную, мерно
текущую тёплую реку. И она текла всё дальше и дальше...
- Откройте немедленно! Милиция! Мы будем ломать дверь!
- Да, да, да, я слышала! У него
там утром ребёнок кричал, наверное бил он его, а совсем
недавно выстрелы я слышала... выстрелы…
- Водой холодной в ууутреннееей
реке и жёлтым лесом на рассвете...
- Откройте... ломать... немедленно...
милиция...
- Пустите меня... пустите...
- Я знаю... стреляли там... я
слышала... а потом окно... окно разбил...
- Не трогайте меня... да не трогайте...
я его сын...
- Немедленно откройте!
- пускай на землю листья лягут...
- да, да... осколки... на голову
падали... хулиганьё...
- да пустите же меня... Серёжа...
ну не молчи... что с тобой?
- ломать... начинайте... замок...
быстрее... быстрее...
- ужас... стреляли там... я слышала,
стреляли...
- серёженька, миленький... открой...
прости меня...
- поддели... навалились... и рраз...
- стекло потом... стекло разбил...
банди...
- серёжа... прости меня... ну
пожалуйста... про...
- и ррраз... и два...
- серёжа... серё... жа...
- всё... готово... заходим...
ну...
- стреляли...
- се...рё…
- се...
28 октября 2003г.
©Taylor
