Часть первая: Последняя молитва

В зеркале отражалась фигура мальчика. Его талию облегало махровое банное полотенце. Он пожелал принять этот душ, чтобы быть чистым до самых кончиков ногтей. Своего рода способ избавиться от всей черноты и грязи, которые тесно вкрапились в его нынешнюю жизнь. Да и потом, после смерти, душ уже будет не нужен. Поэтому в голове четырнадцатилетнего мальчишки возникла эта идея: кроме того, он хотел, чтобы его обнаружили не иначе, как чистым и опрятным.

Откуда такие мысли в голове? Да все потому, что Кирилл решил, наконец, покончить с этой долбаной жизнью. Чересчур! Все, хватит! Почти четырнадцать лет дерьма! Это уже невыносимо! И последние события, это тоже слишком!

Тогда зачем жить в таких условиях? Уж лучше навсегда исчезнуть, сгинуть, чем влачить такое жалкое существование. Да и в конечном итоге, его исчезновение облегчит жизнь окружающим, так как его считают неприспособленным к жизни в обществе, полным интровертом, бесчувственным к людям и их проблемам, ему предсказывают самое мрачное будущее, наверно, даже мрачнее той реальности, в которой он оказался.

Тогда да. В таких условиях предпочтительней для него и для всех остальных было бы полностью стереть себя с поверхности земли. Для него это означало бы конец всего этого ада, начавшегося четырнадцать лет назад, для других-уверенность в том, что не будут больше сталкиваться с типом, портящим их существование вот уже на протяжении долгого времени

Другие-это разнокалиберные воспитатели и преподаватели, маразматичные социальные работники, безразличный ко всему директор интерната, в который его поместили, бывшие приемные семьи, которые, как по сговору, от него отказались… Короче, все эти люди, через руки которых он проходил годами, так не хрена и не поняли, чем он живет и, главное, как он живет.

И вот, когда дробильная машина вступает в действие, никто и ничто не может остановить её ход. Уж тем более 14 летний мальчишка, которого никто не слушает, и на которого никто не обращает внимания, разве что, чтобы наказать и наорать.

С такими мыслями он выходил из душевой, место, которое он презирал до невозможности, место, в котором он терпел самые жестокие оскорБЛения, и последнее из них-не далее, как вчера вечером.

Он принял решение. Окончательно и бесповоротно.

Он ничего не оставил на волю случая. Сперва он написал письмо, в котором объяснил, почему он решил расстаться с жизнью.Это письмо будет в момент кончины при нем, чтобы быть уверенным, что его точно найдут.

Затем, он сходил в подсобку и нашел там бечевку, прочную и надежную, которая смогла бы удержать в пустоте 40 килограммов. И, наконец, он присмотрел место, где он наконец-то сведет счеты с жизнью.

Все было готово, его решение было окончательно и бесповоротно! Через несколько минут, вымытый, в чистой одежде, он поднимется на чердак здания, обвяжет веревкой самую низкую железобетонную балку, сделает в ней скользкий узел, поставит табуретку, взберется на нее, обмотает веревку вокруг шеи, и оттолкнется от стула.

И тогда, действительно все будет кончено!

Он долго расчесывается перед зеркалом, которое подчеркивает его намерение уйти из жизни. Тем не мнее, он позволяет мыслям побродить немного в голове.

Волосы... Они ему особенно нравятся: длинные, тонкие, слегка вьющиеся, светло-каштановые. Это, пожалуй, единственое, что он любит в своем теле. Однако, все остальное представляет собой удовлетворяющее зрелище Для своего возраста Кирилл сложен весьма пропорционально. Умеренно мускулистое тело, хотя он не является рьяным спортсменом, почти полный загар, не смотря на начало июля, прерывающийся, разве что от коротких шорт, которые он постоянно носит с самого начала летних каникул.

Его лицо, если бы оно не выражало в данной момент стремления довести до конца задуманный план, в обычное время было весьма милым, сохранившим тонкие черты детства, из которого он только-только выходил, без малейшего намека на подростковость с ее угрями и прыщиками. Карие глаза, под которыми нынче были мешки даже не столько от пролитых слез, сколько от последних бессоных ночей. Несколько веснушек на кончике носа и небольшая родинка на правой ноздре полностью дополняли картину. Одним словом, обычный мальчишка. Ни больше, ни меньше.

Поправив прическу, он взял чистые одежды, которые он заранее приготовил. Он живо оделся, не желая больше оставаться в комнате, из которой исходила часть его страданий. Покинув душевую, он навсегда оставит там другую одежду, грязную!

Затем, со спокойным видом он поднялся в спальную комнату, где он провел множество бессоных ночей, рыдая, уткнувшись в подушку, чтобы его никто не услышал. Решительным шагом он направился к шкафу, взял припрятанную там заранее бечеву, заложил ее на спину между рубахой и голым телом, удерживая ремнем брюк. Затем он натянул курточку, чтобы закончить камуфляж этого неуместного предмета, который, если обнаружат, вызовет множество ненужных вопросов.

Его рука лихорадочно дрожит, когда он кладет ее на дверную ручку. Холодный контакт с металлом его отрезвляет. Несмотря на это, он решительно ее поворачивает. Он озадачен: дверь герметично закрыта на два оборота!! Еще два дня назад эта дверь бЫла открыта назло всем ветрам!! Неужели кто-нибудь догадался о его намерении? Может быть, его пытались обескуражить? Нет, лучше бы это было не знать.

Если он не может это сделать здесь, то обязательно сделает в другом месте. Он решил это и ничто не могло помешать реализации его плана. Потому что Кирилл такой: уж если он что-то решил, то даже землетрясение не изменит его мнения. Это была одна из черт его характера, которая раздражала всех окружающих.

Оставив в покое табурет, надобность в котором временно прошла, он решительна направился к другому крылу здания, предварительно осматривая каждый поворот, каждый угол, чтобы никто из персонала не появился бы некстати на его пути.

Парк, раскинувшийся за интернатом, походил на многие другие парки такого рода. Поддерживаемый садовником в хорошем состоянии, летом в нем можно бЫло укрыться в тени вековых деревьев, спасаясь от зноя. Чем глубже в парк, тем гуще становились деревья, которые полносью скрывали серое невзрачное здание интерната.

Кирилл решает отправится именно туда, в глубины парка, где его не смогут увидеть ни с проходящей невдалеке дороги, ни из окон детского центра. День подходил к концу, но изнуряющая июньская жара не спадала. Да, было бы неплохо, если бы тень густых деревьев, освежила бы немного его лицо. Он чувствовал, как капельки пота выступали на коже, и причиной тому являлась не только жара.

Так, теперь ему нужно поторопиться: уже почти 18 часов и менее, чем через час наступит время ужина. Он ускоряет шаг до того момента, пока не обнаружилось удачное, на его взнляд, место для осуществления своего замысла. Он высмотрел дерево, ствол которого раздваивался на две части, что значительно облегчало подъем. Затем он ступил на самую нижнюю толстую ветку и захватыватил другие, более мелкие, находящиеся на высоте его груди. Ему не хотелось бы, чтобы они проломились под весом его тела. Убедившись в своем стабильном положении, он взобрался на них верхом, достал веревку, сделал с ее помощью несколько оборотов вокруг ветки и завязал надежный узел. Ухватив ее с противоположного конца, он сделал скользкий узел, так, как его обучили в центре на занятиях. Он свесил веревку, чтобы убедиться, что ее длина достаточна для того, чтобы не получилось так, что ноги в момент, когда он оттолкнется, докоснутся земли.

Наконец все готово. Ему осталось только обкрутить веревкой шею и броситься в пустоту. Он знает, что его веса хватит для того, чтобы шейные позвонкт моментально хрустнули. Таким образом, он надеялся на быструю и «чистую» смерть.

И вот, Кирилл приготовился сказать жизни последний оревуар. Он в миру с самим мобой, что нелбзя сказать о других. Ах ты, блять, другие! Этот мир принес ему только страдания и боль и этот бренный мир он покидает без малейшего сожаления.

Ну да, конечно, он знает, прекрасно знает, что скажут, когда обнаружат его, повешенным на суку этого дерева : « Только так это могло закончиться!, он всегда был не приспособленным для жизни в обществе, в общем, и правда, для него так будет лучше»!! Одной проблемой меньше для этих взрослых людишек.

В бога Кирилл не верит, ни к какой вере не принадлежит, но, перед тем, как накинуть веревку на шею, он сказал себе, что, возможно, если и существует загробный мир, небольшая молитва ему не повредит. И тогда, от начала до конца он выдумывает молитву, не прочитав в своей жизни ни одного подобного божественного писания.

«О, Боже, если я тебя встречу после моей смерти, я хотел бы, чтобы ты знал, что я не такой плохой, как о обо мне говорят, и что я хочу умереть, потому что я здесь несчастлив, и мне нет здесь места. И вот, наверху ты может быть прибережешь для меня маленькое местечко, чтобы я был счастлив, потому что, говорят, в раю все люди счастливы. Вот. Как ты видишь, я не прошу у тебя слишком много. Спасибо и аминь!»

Произнеся вслух эти строки, Кирилл почувствоваал себя более уверенней, и готовым к совершению решающего прыжка. Он накидывает узел вокруг шеи, сжимает его у горла, перекидывает свою левую ногу через ветку дерева и оказывается двумя ногами в воздухе, всего в трех метрах от земли..

 

Часть вторая : Илья

У каждого мужика должен быть младший друг.

«Рома, Ромочка, Ромашка...»

–Если ты это сделаешь, твой язык посинеет, глаза вылезут наружу, руки и ноги скрутятся в нелепой джиге и ты описаешь мебя с ног до головы.

Раздавшийся голос, твердый и безапеляционный, заставил Кирилла подскочить на месте. Он абсолютно не ожидал, что кто-то сможет застать его в таком положении. За его спиной стоял мужчина, готовый вмешаться в случае, если мальчик приведет в действие свой адский план.

–Пошли вы все на хер, оставьте меня в покое,- крикнул Кирилл, даже не обернувшись, скорее из страха, чем от гнева.

–Как хочешь, парень, как хочешь... Но знай, что за свою жизнь я повидал немало трупов и это очень отвратительное зрелище.

–Наплевать!

–Да ты упрям, парень, а вот кто после тебя будет выполнять эту грязную работенку?

–Какую работенку?- спросил Кирилл более мягким тоном.

Как какую? Вытащить тебя из петли, сходить сообщить о происшествии... Ты думаешь, это так легко сделать?

–Никто вас не просил сюда приходить, так бы вы ничего и не узнали.

–Это невозможно, мой мальчик.

–Что невозможно, почему?-спросил недоверчиво Кирилл.

Да потому что теперь, когда я знаю, что ты хочешь совершить, если я уйду, то позже у меня могут возникнуть неприятности, моя совесть никогда не оставит меня в покое.

Последняя фраза привела Кирилла в замешательство. Теперь он не знал, что делать: прыгать или спускаться...

–Тебя как зовут?

–......Кирилл

–Красивое у тебя имя, Кирилл!

–Угу....

–Ладно, Кирюха... Не знаю, как ты, а я голоден, как собака.... Если есть желание, то пошли, я угощаю тебя.

Кирилл не мог в это поверить! Перед ним был человек, которого он абсолютно не знал о котором было известно лишь то, что тот работал садовником в интернате, человек, с которым он никогда до этого не разговаривал, который на него не кричал, не задавал лишних вопросов о причинах его поступка, и более того, приглашал его вместе перекусить!

Для него мир перевернулся. Он мог бы ожидать чего угодно: хорошую взбучку, нудные нотации, но нет, ничего такого не было.

На какое-то время Кирилл растерялся: он не понимал, где он находится и что ему нужно делать. Но что-то на задворках его сознания подсказывало ему следовать за этим человеком. И вот, как в полусне, он развязал узел веревки, скинул ее с горла, и, автоматом, поставил ногу на прочную ветку дерева. И вот, готовясь ступить на землю, он снова услышал мужской голос, говорящий ему:

–Если бы я был на твоем месте, я бы развязал веревку, это помогло бы избежать ненужных вопросов.

Механичкески, Кирилл вернулся к ветке, развязал на ней веревку и бросил чуть поодаль от дерева. Затем он снова обхватил руками ствол дерева и скользнул по нему вниз до самой земли.

Мужчина продолжал стоять на том же месте, где он и стоял, внимательно наБЛюдая за каждым шагом Кирилла. Чуть заметная улыбка скользнула по его лицу. Он знал, что, пусть и временно, но выиграл эту партию. Кирилл будет жить и это было для него самым важным.

Мужчина обитал в небольшом домике в глубине парка. К его служебному жилищу примыкала небольшая пристройка, в которой хранились разные рабочие инструменты. Мужчина пригласил мальчика войти в дом. Окинув взглядом жилище, Кирилл отметил для себя, что оно было немного тесноватым, но уютным изнутри. Большая комната служила одновременно кухней, гостиной и столовой, другая, чуть меньше, в виде анфилады, приходилась, скорее всего, спальной комнатой, и наконец третья, дверь которой оставалась приоткрытой, походила на туалетную комнату с маленькой душевой кабиной. Жилище было уставлено грациозной старинной мебелью начала века. Отсюда исходили тепло и уют, которые пришлись Кириллу по душе.

–Ну что ж, располагайся, мальчик мой,-произнес мужчина, открывая холодильник и доставая оттуда скромный ланч: сыр и паштет.

На столе оставался кусок деревенского черного хлеба и початая бутылка красного вина. Мужчина уселся в свою очередь за стол, взял ломоть хлеба и разрезал его на две части. Один кусок он протянул мальчику, который, поколебавшись, взял его и аккуратно положил перед собой.

Кирилл наБЛюдал за каждым движением человека, сидящего напротив. Мужчина показался мальчику обаятельным и внушающим доверие. Было ли это причиной всеобщего царящего спокойствия или же это исходило от самого садовника? Было ли это вызвано отсутствием упреков, вопросов, нотаций? Мальчик этого не знал. Но что он знал точно, что в первый раз за всю свою жизнь он почувствовал себя удобно и уютно и что общество этого человека ему сильно нравилось.

Мужчина размазал по хлебу паштет, вытер нож и передал его Кириллу.

–Выбор невелик, но паштет просто суперский!

–Спасибо!

–Да, кстати, я Илья, и как ты уже знаешь, я работаю в этом центре садовником.

Кирилл по примеру своего нового знакомого тоже намазал на хлеб паштет. Он откусил кусок: да, Илья прав-паштет был отменнейшим! Причем настолько, что Кириллу захотелось еще...

Илья заметил взгяд мальчика направленный на оставшийся кусок паштета. Тогда он отрезал еще хлеба и ни слова не говоря протянул его мальчику, давая понять, что «гулять-так гулять!».

Илья поднялся, подошел к посудомоечной машине, открыл дверцу, достал оттуда чистый стакан и поставил его на стол рядом с мальчиком. Он откупорил бутылку и, разлив оставшееся там вино по двум стаканам, протянул один из них мальчику. Кирилл не хочет отказывать себе в этом: за свою жизнь он не выпил ни капли алкоголя и он не знал, понравится ему это или нет.

Он осторожно поднес бокал к губам, попробовал, отметил легкую остроту вкуса напитка, но ничто не разубедило его сделать хороший глоток из бокала. И тот час же он почувствовал приятное ощущение теплоты, обволакивающей его тело.

О, да! Ему здесь хорошо, и так хотелось, чтобы этот момент длился целую вечность!!!

Часть третья: подводим итог

-Что ты намерен теперь делать?- спросил через какое-то время Илья.

-Остаться здесь!-ответил Кирилл, не отдавая сам себе отчет в том, что он говорил.

Мужчина задумался над тем, что он только что услышал, а Кирилл осознал, какую чушь он только что спорол. Едва он приготовился извиниться, как Илья ответил:

-Ладно, сегодня вечером ты можешь остаться здесь, а завтра видно будет.

-Это.... это правда? Я могу?- спросил Кирилл все еще не веря своим ушам и удивляясь хорошему отношению к нему со стороны простого садовника.

Илья кивнул головой, подтверждая сказанное, и Кирилл расплылся в улыбке, облегченно вздохнув.

-Мне нужно кое-что успеть сделать в саду,-произнес Илья, -но ты располагайся, не стесняйся, я вернусь буквально через час. И ни о чем не беспокойся,-добавил он, видя как меняется лицо мальчика,-я никому ничего не скажу.

Мужчина поднялся и, ни слова не говоря, вышел из дома. Он не сказал Кириллу, что ему надо было вдохнуть свежего воздуха, поразмыслить над случившимся и подумать о том, что могло выйти из создавшейся ситуации.

Кирилл остался один. Он не знал, чем себя занять. Он обследовал жилище, изучил комнаты... Ничего особого, обычная, немного устаревшая мебель, но зато кровать показалась ему на первый взгляд более чем конфортабельной. Он сел на нее, затем прилег, скрестив руки за головой, устремив взгляд в потолок, туда, где пересекались две смежные балки. В его голове мысленно прокручивались все пережитые события и огромный ком медленно подступал к горлу. Мальчик зарыдал. Это были долгие и непрерывные рыдания. И только спустя пятнадцать минут он наконец-то успокоился и забылся сном.

Илья вышел из дома, пересек парк и покинул территорию интерната. Он шел вдоль железной интернатской ограды, направляясь в небольшой городок, распологавшийся в нескольких сот метрах от приюта. Пока он направлялся к своему любимому кафе, в его голове прокручивались все события последнего часа. Этот мальчишка ляжет теперь на его плечи ответственным грузом, так как единственный вопрос, приходящий на ум, это попытка предугадать, что станет с мальчиком завтра.

Он расположился на террасе и заказал чашечку кофе. НаБЛюдая за играющими неподалеку на площади мальчишками, он думал, как ему быть. Бог ты мой, как же это было нелегко!.

С одной стороны есть Кирилл, сложный подросток, несчастный донельзя, готовый пожертвовать своей жизнью ( Илья ни минуты не сомневался, что, если для мальчика не обернется все хорошо в будущем, он непременно повторит попытку суицида ).С другой-есть он, Илья, и его прошлое, о котором никто ничего здесь не знает!! И наконец, есть «большая машина», и это далеко не все его заботы.

Какого хрена он пришел в это богом забытое место в парке именно в тот момент, когда мальчишка хотел свести счеты с жизнью??

Илья не верил в провидение, он сказал себе, что просто оказался в неподходящий ( подходящий?) момент и что теперь он за это полностью отвечает. Но как ему отвечать? Как сделать так, чтобы всё было правильно? Он не может приютить Кирилла у себя ad vitam aeternam и уже сегодня вечером милиция будет предупреждена о его исчезновении. Естественно, они прочешут весь парк и заглянут непремено к садовнику.

Илья знал, что в случае исчезновения подростка, всё поддается тщательной проверке. И поэтому к нему обязательно нагрянет следователь, чтобы задать несколько вопросов. И мужчина погрузился мыслями в не очень отдаленное прошлое, в эпоху своего шестнадцатилетия...

Часть четвертая: откровение

Жил-был простой юноша, немного зажатый, имеющий очень мало контактов со сверстниками. Из дома он выходил очень редко, а если и выходил, то для того, чтобы погреться немного на солнце, сидя на скамейке общественного парка с книгой в руке. Но также. Он выходил, чтобы наБЛюдать!

НаБЛюдать за мальчиками определенной возрастной категории, которая особенно его привлекала: десять-тринадцать лет. И все потому, сто Илья быстро понял для себя, что ему нравятся не девочки, не юноши его возраста и даже не мужчины, а именно препубертатные мальчики.

Но эта необычная любовь вызывала в нем и чувство страха. Уже давно он считал себя ненормальным и жил с таким пороком. Он никогда не осмеливался приБЛизиться к одному из этих юных созданий, которых он встречал на улице. И стоит сказать, что желание таких контактов было очень сильным, но его природная робость и стеснительность вкупе с постоянной тревогой создали надежное препятствие, которое, как он думал, он никогда не сможет преодолеть.

И этот шаг навстречу сделает не он, нет, а мальчик из его квартала, и Илья этого не забудет никогда. Не потому, что он пережил незабываемые моменты, но еще и потому, что история эта имела неожиданную развязку...

Ему памятна эта весна 1986 года. ПриБЛижались каникулы и на уроках в классе нечего было уже делать. Небо было азурно-голубым, с редкими слоистыми оБЛаками.

Сразу же после обеда ( было воскресенье, поэтому обедали поздно, как впрочем, всегда по воскресеньям), Илья взял под мышку книгу, которую он начал читать накануне вечером и отправился в первый раз на берег канала к заброшенному шлюзу, который он знал, как свои пять пальцев, исследовав его вдоль и поперек еще в раннем детстве. С собой онвзял плед, чтобы можно было сесть на траву, не испачкав воскресной одежды.

Место это находилось в километре от города и было достаточно изолировано, так что никто туда в принципе не ходил. Но в это воскресенье это место не было полностью лишено человеческого присутствия. И какого!!!

В нескольких десятках метрах от шлюза, вверх по течению, мальчик-рыбак, спрятанный полностью камышами, ловил пескарей.

Зная своих старых демонов, и находясь во власти робости, Илья так и не осмеливался подойти поБЛиже к мальчику. Он расстелил на земле плед, и клегся на нем. Затем, он погрузился в чтение, бросая иногда взгляды в сторну своего соседа, находящегося как и он в одиночестве. И вот, расположившись таким образом на пледе, Илья тоже полагал, что находится скрытым от постороних глаз камышовыми рядами. Жара становилась невыносимой, и Илья решил снять с себя по-настоящему не нужную в данный момент одежду, и, как следствие, он оказался в одних трусах. Он пожалел, что не взял с собой плавки. Ну не столь важно, всё равно никто его здесь не обнаружит.

Рыбачущий мальчик не замечал постороннего присутствия и продолжал настойчиво закидывать наживку и внимательно следить за поплавком. Время от времени он вставал, передвигался то на несколько метров вправо, то влево от выбранного им места, чтобы закинуть удочку чуть дальше, надеясь выудить в конечном счете несколько окуней или, на худой конец, красивую линь.

Илья посмотрел на часы: было три часа пополудни. Он находился здесь уже пятнадцать минут с целью хоть что-топрочесть, но это было ой как нелегко. Жарища стояла неимоверная. И тогда Илья, несмотря на отсутствие плавок, решил все-таки пойти освежиться в канале, возможно, втайне надеясь, что юный рыбак заметит его и... кто знает....

Продолжение возможно....

©Tristan