Декабрь, тридцать первое число, а люди у нас так и остались занудами. Последний день! Все уже неделю пьяные и счастливые отмечают наступающие праздники, а мы как проклятые до последнего отвечаем на телефонные звонки и что-то срочно готовим к выдаче. В шесть наш коллектив плюнул. Закрылись, выключили свет, включили настольную лампочку и в интимном полумраке напились и наелись. А после этого побежали по домам.
Моя главная мысль в последние дни была одна, а именно - улечься спать. А на часах уже десять, и если заснуть, то точно новый год провороню. С одной стороны и фиг с ним, с другой стороны - как-то обидно пропускать, вроде знаменательный момент предстоит... Думал я так думал, пока не услышал за окном подозрительные свистки. Пришлось подниматься с нагретого места, одеваться, спускаться вниз, вобщем за это время сон успел испариться. А когда открыл железную дверь на подъезде, то еще и хмель слетел.
Совсем упустил из виду, что Игорек собирался ко мне на Новый год приехать. Да не один, а прихватил с собой еще двоих. По виду - типичные бандиты. Ну и все. Покой мой закончился в эту ночь. Ребята пришли замерзшие, поэтому пришлось быстренько их отогревать. Раздел всех до трусов, вещи положил на батареи (хорошо, что батарей как раз три). Одного отправил в ванну, двум оставшимся навел крепкого, горячего чая с печенюшками. Пока они сопели над стаканами, первый помылся, следующий пошел. И когда они отогрелись, пока было время, посадил за комп (словно сердце чуяло, припер домой запчастей и скидал на досуге), где они культурно матерились, сшибая машинки и людей в Кармагеддоне. А я тоже матерился, ползая между кухней, холодильником и столом в попытках состряпать что-нибудь удобоваримое. Так что все заняты были. Между делом познакомились. Евгений и Сергей, это такие братья, хотя общего у них очень мало. Сергей и Игорь азартно гоняли, а Женёк поиграл немножко, и сел на диван, чтобы смотреть телевизор. Через пять минут Женя сладко храпел, дрыгая во сне ногами.
А потом стал Новый год. Мы зажгли бенгальские свечи и долго их палили. Видя, что пацаны вошли во вкус и готовы поджечь не только эти магниевые палочки, а и еще что-нибудь, я поторопился предложить съездить в парк. Судя по их лицам, они хотели покрутить тремя пальцами у трех висков, но поддавшись авторитету, начали собираться. Сборы проходили тяжело, детки путались разбирая где чьи штаны и рубашки, а я тем временем затаривался взрывчаткой. "Мерзавчики" - в один карман, "Черная смерть" в нагрудный, "Динамит" в другой нагрудный, вязанку салютиков пришлось взять под мышку, а какие-то крутящиеся штучки - в задний карман джинсов. Короче поначалу я даже подкурить опасался, чтобы не взлететь к едрене фене. Но по мере того, как мы продвигались к трамвайной остановке и запасы напалма иссякали, я осмелел, и даже начал ставить пацанам подножки и толкать их в сугробы. Они тоже пробовали спихнуть меня, особенно Игорек по знакомству так сказать старался, но фиг кто меня мог спихнуть, и кто на меня покушался, тот непременно оказывался повержен. Потом, приняв во внимание мою исключительную устойчивость, они переключились на друг дружку, и достигли больших, я бы сказал огромных успехов в дуракавалянии друг-друга. Приходилось останавливаться и дожидаться окончания их процесса. Из-за всего этого, когда мы влезали в трамвай, мальчики были похожи на три голосистых сугроба. В салоне Женя опять умудрился немного вздремнуть, везунчик такой, я например уже распростился с надеждой прилечь..
Первыми словами, когда мы выпали из трамвая, были "Ух ты! Круто!" сказанные одновременно тремя глотками. Зажав в кулаках немного "Черной смерти", бригада потрусила по тропинке к центру действа, мне тоже пришлось скакать за ними. А там сверкали огни, грохотала музыка, в небо взлетали фейерверки, и замерзший пар вздымался над головами. Веселье бурлило и клокотало. Вообще говоря, по иному быть не могло, ибо при сорока двух градусах ниже нуля не двигаться - невозможно, да к тому же нет дураков, чтобы тащиться среди ночи бог знает куда, и там стоять. Поэтому плясал и стар и млад, и люди всех возрастов катались с горок, прыгали, толкались, смеялись. Бахало конечно здорово. Акустика "SONY" как скворечники висела на деревьях, аппаратура подогревалась установленными снизу калориферами, и из-за потока теплого воздуха ди-джей вместе со своими ящиками гляделся как привидение - расплывчато и непонятно. Но орал он чётко и даже мои неслухи поддались его влиянию - некоторое время отплясывали со всей страстью. А еще мы водили хоровод. Я ухватил их за руки и мы начали кружиться. Тут подвалил поддатый дядечка и тоже принял участие в нашем круге. Потом к нему присоединилась его супруга, а потом я уже и счет потерял, кто там еще присоединялся. Наш круг разросся, мы уже бегали вокруг елки, а снаружи нашего круга образовался еще один круг, и все равно желающих было больше, чем могла вместить площадка. Я не знаю, может это мне только кажется, но в этот праздник было какое-то чувство единения, уж простите за высокий слог, даже мальчишки, уже потом, дома, вспоминали как все водили хоровод и что последний раз они это делали в детском саду, то есть очень, очень давно, хе-хе.
Самая высокая горка в этот раз получилась неудачной. В этом я убедился, когда позорно шлепнувшись на середине спуска (вот что значит трезвость!) и доехав донизу, отшиб себе все что удалось отшибить, из-за предательской ямки. Мальчишки тоже быстро потеряли к ней интерес (видимо по той же причине), и мы пошли кататься с других горок. Попутно наша кодла не переставая взрывала боеприпасы и пацаны, сдыхая от жадности, вырывали у меня из рук картонные трубочки.
Женя оказался ужасным типом. Он чиркал "Черной смертью" о коробок, потом некоторое время выжидал, пока прогорит ярко-розовый огонь, и лишь после этого подбрасывал хреновину вверх, где она громко пукала, свистела и взрывалась, разбрасывая в стороны свои ошметки. У меня так не получалось, потому что я как только чиркал, так от трусости сразу и бросал эту подлость, поэтому звуки и эффекты были гораздо хуже. Вдобавок меня чуть не взорвали там, эта штука подкатилась прямо под ноги, и все что я успел сделать, это громко сказать "Мама!". Поэтому я был пугливым и осторожным, а Женька - чемпион.
В парке тем временем и без нас было светопредставление. Постоянно в небо взлетали невообразимые шутихи, то по одной, то залпами, народ бросался серпантином, ходили ряженые морды, Ди-джей в бешеном темпе менял компакты, возле вмороженных столиков тусовались отмороженные мужики и их поддатые подруги. Возле этих столиков, кстати, было особенно весело, потому что на столе как правило что-то стояло, заботливо принесенное с собой и еще на трезвую (почти) голову, но вот добраться до этого богатства оказывалось весьма затруднительным, т.к. столики вморожены, и вокруг каждого был ледяной бугорок, с которого все постоянно соскальзывали. А добираться до столика становилось все тяжелее с каждой выпитой рюмкой, поэтому самые ловкие насмерть вцеплялись в края столов и так худо-бедно стояли, поминутно оскальзываясь и стукаясь челюстями о край.
А мы катались. Там была странная, гнутая горка, и мы с нее съезжали. Больше всего это напоминало поршень в шприце, народу было так много, что катились единой плотной массой, без малейшего просвета, и можно было только тягуче переместиться немного вбок, без надежды освободиться из этого месива. Правда некоторых выдавливало из этой кучи народа и жертвы, ухая, падали с бортиков на снежные склоны. Вобщем было интересно.
Пацаны укатались до морской болезни и начали потихоньку ныть, мол, пора уже и ехать... На другую елку, а то тут горки маловатые. Женя, как послушный мальчик, залез в трамвай, а эти двое решили ехать на колбасе. На колбасе у нас ездят примерно следующим образом: цепляются за выступающую часть трамвая, ноги ставят на рельсу, и так едут, как лыжники на монолыже. У кого рост позволяет, тот может раздвинув ноги, встать на обе рельсины, и от этого говорят, еще больше ощущений. А так как из этих недомерков великанов явно не получилось, они расположились с обеих сторон. И мы поехали. И не успели толком разогнаться, как начали тормозить. Все выскочили из трамвая, включая водителя и кондукторшу, и стали смотреть и слушать. А там, откуда мы уехали, начался главный фейерверк круче, чем в прошлом году. Что-то взрывалось и трещало, ухало и рассыпалось огнями, шипело и сияло. Пацаны стояли раскрыв рот в сладостном оцепенении. А потом, когда первый шок прошел, меня обвинили, что это Я ИХ увел оттуда раньше времени и не дал посмотреть ТАКОЕ. Вот подлецы! Но зато мы ехали в почти пустом трамвае.
А когда приехали на другую елку и вышли с Женькой из трамвая, то этих гавриков сзади не было. Что и требовалось доказать. А здешняя елка, скажем прямо, не блистала. Да еще стылый и противный ветерок дует. К тому же сразу наткнулись на какие-то разборки молодецкие, где пацаны били какого-то дядечку, потом другие мужики начали бить этих пацанов, а потом мужиков забрала милиция (хотя мужики были правы, как мне показалось), а пацаны ловко разбежались. Тьфу.
И мы с Женькой решили добираться домой. Он к этому времени начал быстро синеть. И поехали. Он сразу полез в ванну греться. Я, конечно, закосил под родного дядечку и заботливо потер ему спинку, а потом он уже сам протягивал мне лапки, чтобы я и их потер. Пока он там плюхался, подоспели двое колбасников, радостные и замерзшие. Их оказывается милиционеры согнали с колбасы, поэтому они поймали машину, доехали до елки, нас не нашли, посмотрели на всяких тамошних бандитов и тоже решили ехать домой. Так что к четырем часам утра мы все отогрелись, поели то, что осталось и решили завалиться спать. Ну, мне, как самому старому, пришлось стелить себе на полу. А эти, вольготно развалясь, начали хихикать и отбирать друг у дружки одеяло. Оно жалобно потрескивало, а я негодующе шипел на них со своего приземленного места. Кончилось все тем, что Сергей, не вытерпев издевательств, перебрался ко мне. Я культурно (в отличие от этих эгоистов) поделился с ним своими тремя одеялами. Он боком привалился ко мне и угомонился. А Женя, отоспавшись перед Новым годом и потом в трамвае, бузил без остановки. Так я и заснул, прижатый молодой горячей попой под шепот и хохотки двух говорунов.
Поспать все равно не получилось. Рано утром поднимаю голову и вижу что на диване, сверкая глазками, уже торчат две лохматые макушки завернутые в одеяло. Здрасссте. Пришлось потихоньку включать телевизор и плестись на кухню, сочинять бутерброды. Пока я, не щадя себя, стругал буханку хлеба, проснулся мой половой напарник Сергей. Спросонья он перепутал туалет и кухню, и приперся ко мне, задрав майку и оттянув резинку трусов, с позволения сказать во всеоружии и с поднятым древком (если вы понимаете, о чем я). Увидев меня с ножиком и в окружении кухонной утвари, Серега горестно вздохнул и потащился в другом направлении, цепляя по пути все, до чего мог дотянуться конечностями. Пацаны, сидя на диване - визжали от смеха.
Потом мальчишки еще немного поиграли на компе и начали собираться по домам. Вот так у меня и прошел Новый год. На трезвую голову и почти без сна. Странно, но меня это нисколько не огорчает.

©Zlodei