ПРЕДИСЛОВИЕ

Это трибьют на роман нашего дорогого мэтра Кира (Кирилла) «Инь и Ян. Единственное Украшение». Такая себе расширенная вставка в оригинал перед тем моментом, когда судьба главного героя резко изменилась. Здесь я попытался дополнить сюжет некоторыми деталями и ответвлениями о жизни персонажей в таинственном городе, куда Тим попал после крушения его спасательной шлюпки. Удачно получилось или нет – решать читателю.
Написано и опубликовано с личного разрешения и после прочтения автором.
В дальнейших планах – написание небольшого сиквела.

 

* * *

Я забежал в какой-то закуток и, переводя дыхание, с довольным видом ждал, пока Владька меня отыщет. Игра была забавная, а побегать, когда прохладный ветерок обдувает разгоряченное голое тело – просто замечательно.

Владик всё не приходил, и я немного расслабился. Прижавшись спиной к деревянной стене, я прикрыл глаза и широко зевнул.

Вдруг за углом я услышал странные, чуть хрипловатые голоса. Странным показалось мне то, что это была речь, которую мой переводчик не смог обработать.
«Какие-то иностранцы, что ли? Тут такие бывают? Кроме меня, конечно», - задумался я, осторожно заглядывая за угол.
В слепящих лучах заходящего солнца я не смог разглядеть лиц, но отчетливо распознал две взрослые фигуры. Какие-то мужики шли, удаляясь от меня, в сторону берега. За спиной одного из них болтался большой мешок, и… Мне показалось, или в мешке что-то шевелилось?

- Эйлит амривау сейворд киф! – воскликнул один из мужиков и чуть подпрыгнул, укладывая мешок у себя на спине поудобнее.
- Тссс! Альк энт! Вэстор малешим хамп. Ахаха, - проскрипел ему второй мужик и зычно зареготал.

Они пошли дальше, а я не знал, что мне делать. В том мешке явно находился кто-то живой и, судя по всему, его эти мужики тупо похитили.
- Ааа, вот ты где! – сзади меня хлопнула рука по плечу, а я, перепугавшись от неожиданности, обернулся и чуть не закричал. Но я тут же успокоился и прислонил палец к губам.
- Тише, Владь! Смотри, что происходит.

Владик, который стоял радостный от того, что довольно скоро нашёл меня в нашей игре в прятки, через секунду изменился в лице. Он посмотрел туда, куда я показывал пальцем, и тут же схватил и оттащил меня обратно за угол деревянного здания.
- Это пришельцы из соседней страны. Они что-то говорили?
Я по памяти пересказал Владику их диалог. Он слушал меня внимательно, и глаза его с каждым пересказанным словом открывались всё шире.
- Ты точно уверен, что услышал именно это, Тим?
- Да, ну, Владь, я попробовал запомнить. Я же не знаю, что они там говорили, мне не перевелось, – и я постукал по своему кулону-переводчику на нитке. - А ты знаешь?
- Знаю. Мы язык врага тоже учим в школе, чтобы знать на всякий случай.
- Так значит это ваши враги. Понятно… И что они сказали?
- Что-то про то, что им надо успеть на корабль, пока не зашло солнце. И про то, что в мешке. Точнее – кто в мешке!

Мы решили, что Владька скорее побежит за подмогой, а я останусь тут караулить. Но я не мог просто так стоять и смотреть, как какие-то чужие люди уволакивают кого-то из местных жителей неизвестно куда. Я высунулся из-за угла, нагнулся и прокрался вслед за чужеземцами. Они сели на берегу и о чем-то активно болтали. Мешок стоял чуть поодаль от обоих. А еще в воде, ближе ко мне, находилась небольшая лодка.

Я подкрался, стараясь оставаться незамеченным, и спрятался за большой камень у берега. Один из мужиков отошёл в сторону, видимо чтобы справить нужду. Подмога вместе с Владиком всё никак не приходила, и я решил: действовать надо прямо сейчас!

Я втихаря подошёл к лодке, взял одно весло и подкрался сзади к оставшемуся сидеть на берегу незнакомцу. Замахнулся веслом и что есть сил приложился к его голове. Мужик охнул, накренился и упал лицом в песок. Из кустов выскочил второй и побежал прямо на меня. Но я успел краем глаза заметить, что к нам уже бегут люди со стороны города. Поэтому я бросил весло в мужика, подхватил мешок и поволок его навстречу бегущим людям.

Всё закончилось хорошо. Жители схватили обоих похитителей, связали и уволокли с собой. А я вместе с Владиком и еще несколькими взрослыми и детьми остались разбираться с мешком. Когда мы его развязали, внутри оказался… Ольгер Тенк. Тот самый первый мальчишка на этой планете, которому я дал полечиться своим молочком. Скромный виртуоз с треугольником из оркестра.
Теперь его белые волосы были грязными, по всему хрупкому телу виднелись синяки и ссадины, а бледная от природы кожа просто горела от ожогов из-за соприкосновения с грубой черной тканью мешка, в котором он неизвестно сколько времени пробыл.

- Скорее, надо его срочно вылечить! – закричал Владик, оглядываясь по сторонам. – Помогите же ему, ну кто-нибудь!
Я положил Ольгера на песок. Мальчик лежал с закрытыми глазами, и казалось, что уже не дышал. Владик оглянулся на меня:
- Тим! Давай, скорее, помоги же ему!
Я принялся делать ему искусственное дыхание. И где-то через минуту я почувствовал, что мальчик наконец зашевелился.

Зеваки продолжали стоять и наблюдать за происходящим. Но тут их растолкал один смуглый мальчишка, он проскочил сквозь людей, подбежал ко мне и Ольгеру, встал на колени прямо над ним и начал судорожно совать свой член ему в рот.
От перенапряжения у меня вдруг всё поплыло перед глазами. Сквозь помутнённый свой взор я всё же смог узнать этого мальчика. Это был Тэммили. Он натужно дышал, склонившись над Ольгером, и, кажется, чуть не плакал, стараясь изо всех сил и помогая себе внизу рукой.
Я приподнял голову Ольгера, удерживая ее ровно возле бёдер Тэммили, пальцами приоткрыл блондинчику рот, чтобы член смугляша входил туда без преград и проблем. И через пару минут Тэммили кончил прямо в полость рта мальчишки. А тот, наконец очнувшись, инстинктивно обхватил губами упругую трубочку и с натужными глотками начал пить живительный сок от своего спасителя.

Еще через пару минут на щеках Ольгера проступил здоровый румянец.
- Ура! Друг спас жизнь друга! – радостно завопил Владька, затанцевал и захлопал в ладоши. Все остальные зеваки тоже разразились аплодисментами.
Ольгер держал губами уже слегка ослабленный член Тэммили и всё не хотел его отпускать. Он с благодарностью посмотрел на каждого из нас по очереди, а потом всё же выпустил Тэммили изо рта, приподнялся, встал на ноги и бросился его обнимать и крепко обцеловывать всё его лицо. И так остался стоять с ним еще какое-то время.

* * *

Вечером у Владика дома оживлённо обсуждали сегодняшнее происшествие. Вся семья собралась за столом на ужин. Кэлси и Ганзик даже не баловались как обычно, а смирно сидели за столом и даже с некоторой гордостью смотрели на меня, перешёптываясь.

- Тим, ты сегодня стал для всех настоящим героем! – сказал мне Моонэрс, папа Владика. – Надо иметь много храбрости, чтобы отбить нашего человека от взрослых чужеземных негодяев. Мы тебе очень благодарны.
- Да ладно, любой бы поступил так же, - ответил я, зардевшись и потупив взгляд от скромности. – Меня на Земле учили всегда приходить на помощь тем, кто оказался в беде.
- Любой – не любой, но ты же сам видел, что все стояли и смотрели, перепугавшись. Даже страженники не осмеливались подойти. А ты его спас!
- Ну, если честно, то спас его Тэммили. Без его молочка Ольгер Тенк мог бы просто не выжить.
- Ты прав. Спасибо и ему. Но на то они и лучшие друзья между собой! – сказал Моонэрс. - Надеюсь, и ты с ними теперь познакомишься и подружишься поближе.

Мы с Владиком переглянулись. Знал бы его папа, что с каждым из мальчиков по отдельности я уже успел «познакомиться» и не только.

- Что теперь будет с теми чужеземцами? – осторожно спросил я в конце ужина.
- Их посадят в тюрьму, а потом обменяют. Если они вообще кому-нибудь будут нужны на свое родине. Обычно это одноразовые люди.
- А что они здесь делали? Зачем похитили Ольгера?
- Тебе этого лучше не знать. Скажу только, что, по слухам, судьба у похищенных детей потом становится незавидная. – Мужчина оглянулся и посмотрел на всех своих сыновей. – Так что я еще раз всем напоминаю – всегда будьте осторожны и бдительны в прибрежных районах. Всем понятно?
Мальчики закивали головами, не смея глядеть на отца.

Пока Владик торчал в ванной, я укладывал обоих мальчиков спать друг с дружкой в одну кровать. Перед сном мы с близнецами провели наш новый ритуал, который придумал Кэлси – поцелуи каждого в губы и в животики. Точнее, даже чуть ниже, в пока еще гладкую и нежную кожу прямо над писькой. У Ганзика ее пришлось немного отодвинуть пальцами, чтобы поцеловать именно туда – поцелуй мимо цели не считался, а нужный участок тела загораживал бодро и в считанные секунды вскочивший стручок.
Сам я потом лёг рядом с Владиком, и мы еще долго прижимались телами и гладили друг друга спереди и сзади, пока не растворились в сонной нежности.

Ночью мне приснилось, как Ольгер Тенк и Тэммили долго и ласково, то каждый по очереди, то все вместе и сразу, благодарят меня за спасение.
А утром я проснулся как раз в тот момент, когда во сне я закончил кормить их обоих.
- Ну вот, кто-то сегодня останется без завтрака, - послышалось мне сквозь улетавшую дрёму, и я открыл глаза и огляделся по сторонам. Рядом со мной лежал Владик, подперев рукой голову, и с улыбкой смотрел мне вниз. Я тоже посмотрел себе там: вся моя целебная жидкость растеклась по бёдрам и даже немного испачкала прозрачную поверхность кровати. Я схватился себе за мокрые яички, попробовал вытереть всё ладошкой, но не тут-то было. Молочка в этот раз вышло даже больше, чем обычно, и я с досадой посмотрел на Владика. Тот сказал:
- А я видел, как оно там всё у тебя вылетало.
Я вздохнул:
- Хватило бы даже на двоих, да?
- Ахаха, точно. Ну, ничего страшного. Я накормлю одного, а второй сам себе найдёт кого-нибудь в школе, - рассмеялся Владька и потеребил себе пальцами по уже готовому в бой писюну.

Тут с соседней кровати вскочил один из близнецов, пулей прилетел к нам, заскочил прямо на меня сверху и начал стучать по мне кулачками:
- Тим, ты совсем с ума сошёл?
- Ну прости, малыш, я это нечаянно.
- За нечаянно бьют отчаянно! – воскликнул Ганзик, шлёпнул меня по животу, а потом опустил ладошку ниже и начал водить ею по еще не высохшей влаге. А потом… Он просто начал облизывать себе пальцы досуха. А последние капли, чтоб было наверняка, он ловко подцепил пальцами и сунул себе в попу, картинно закатив при этом глаза. Все дружно рассмеялись, а громче всех сам Ганзик.
Вот так и в ванную мне идти не пришлось, по крайней мере срочно. Всё что выстрелило из меня во сне, теперь без остатка добралось до своей цели в виде губ и попы задорного мальчугана. Ну а Владька тем временем принялся кормить второго, менее удачливого близнеца.

* * *

Днём я встретил Ольгера Тенка у входа в здание школы. Он сидел на лавочке и время от времени оглядывался по сторонам. Завидев меня, он махнул рукой, неторопливо встал и мягкой походкой приблизился ко мне.
- Алео, космический мальчик Тим. Спасибо, что спас меня от смерти, - промурлыкал он себе под нос и скромно опустил глаза. – Вот, это тебе.
Он разжал ладошку и, взяв мою руку, положил в неё маленькую коробочку.
- Надеюсь, тебе понравится. И пригодится. Сразу не открывай.
Я посмотрел вниз себе на ладонь и на коробочку в ней, потом мой взгляд соскользнул дальше и остановился на животе белокурого сверстника. Там у него всё трепыхалось и стояло, то ли от волнения, то ли от благодарности за всё. Я пожал мальчишке руку. Он приблизился и поцеловал меня в щёку.
- Потом посмотришь, когда я уйду. Хорошо?
Я кивнул. А Ольгер добавил:
- Приходи сегодня вечером в гости. Тэммили тоже придёт.
И, не дождавшись моего ответа, он так же мягко уплыл и скрылся в здании школы.

Я сел на лавку и открыл коробочку. Внутри оказалась цепочка из золотистого металла. Может даже это и было золото!
Я хотел побежать и догнать Ольгера, чтобы вернуть ему такой дорогущий подарок. Но потом подумал, что лучше отдам ему вечером один на один.
А с другой стороны… Жизнь ведь дороже любого золота на свете. А цепочка как раз может пригодиться вместо нитки для моего кулона-переводчика.

* * *

Школьный день прошёл для меня уже привычно. Сегодня были география, биология и иностранный язык.
На географии я повнимательнее изучил карту планеты, посмотрел, где находится тот второй обитаемый материк с чужеземцами-врагами. По словам учителя, добираться туда, если бы кому-то вообще такое захотелось, пришлось бы три дня и ночи на корабле. Поездки в другую страну здесь предусмотрены не были, и это было понятно. Мало кому захотелось бы осознанно плыть в страну, где к тебе относятся враждебно. К сожалению, я знал, как это бывает на Земле, и между соседними обитаемыми планетами тоже. Как это часто случается, вражда и войны между народами происходят из-за недопонимания, глупости и упрямства между их лидерами. Одно неверно сказанное или понятое слово может решить судьбы тысяч и миллионов людей и прочих существ.

На уроке иностранного языка я побывал сегодня впервые. Все повторяли, а я учил чужестранный алфавит, правила склонения и спряжения, а также простые фразы из повседневной жизни. Самой важной была фраза: «Никс эйле, айо никс вольто энир долум» - «Не бойтесь, я не желаю вам вреда». Кто знает, кому-то она когда-нибудь может и пригодиться.

Ну а на биологии мы изучали строение и функции наших организмов. Учитель вызывал к доске сначала одну девочку, потом одного мальчика, водил указкой по разным частям их тел. В особенности он делал акцент на функционировании репродуктивных органов. Ну и также объяснял, как в теле у мальчиков и мужчин вырабатывается молочко, какие питательные свойства оно имеет и почему так важно, чтобы оперативно пополнялись и попусту не растрачивались его запасы. Некоторым открытием для меня было кое-что еще, о чем я не знал, но догадывался: на этой планете развитие организмов детей происходило немного иначе, чем у нас на Земле.

Так, начало созревания у мальчиков здесь происходило примерно с 9-10 лет, а пора совершеннолетия по местным меркам наступала позже нашего, а именно после 20 лет. Я и вправду начал вспоминать, что в процессе кормления у Ганзика с Кэлси из их торчащих отростков порой выскакивали небольшие и чуть мутные струйки, а не просто капли. Но, как объяснял учитель, в них еще не было целебного свойства, а поэтому мальчишки могли просто и беззаботно доводить себя до «концовки» и по-настоящему кайфовать как их старшие собратья. А что же касалось старших, то волосы у них там внизу начинали лишь слегка появляться только примерно с 17 лет или позже. Также процесс вырабатывания спермы в организме, независимо от возраста, происходил у них быстрее, чем у нас, землян. Это и отличало меня от них всех, не говоря уже об их размерах по сравнению с земными ровесниками.
Про смертельный вирус на уроке рассказывали мало, потому что все и так были в курсе.

На большой перемене все разбрелись на кормление по парочкам в коридорах. Мне снова достался Ганзик, он как самый шустрый застолбил меня раньше всех, поджидая у входа в мой класс. Пропустив всех выходящих из кабинета, он с нетерпением ухватил меня за руку, развернул и поволок за собой обратно в уже пустой класс. Там он уселся на мягкую прозрачную лавочку за задними партами и торжественно сказал:
- Тим, сегодня ты будешь кормить меня сзади!
- Это кто так решил? – с усмешкой отозвался я на его серьёзную заяву.
- Это ты так захотел, просто пока что об этом не знаешь!
- Ого! А зачем сзади, Ганзик?
- Так быстрее впитается и заработает! Нам учитель рассказывал только что!
- Блин, у вас на уроках хоть что-то другое изучают вообще? Или только про кормление?
- Кормление – это самое главное! Поэтому мы учим и повторяем, и сдаём экзамены каждую неделю.
- Во как!
- Ага! И мне надо, чтоб ты меня потренировал. Не бойся, я тебе всё подскажу.

«Надо же, какой смышлёный братец растёт у Владика. Еще только 9 лет, а уже вот так рассуждает!» - подумалось мне, пока я созерцал, как Ганзик поудобнее раскладывается вдоль лавочки с небольшим тюбиком в руке. Такие тюбики, надо сказать, стояли и лежали на полках в школе во всех местах. Да и на улице через каждые 100 метров стояли приспособления по типу торговых шкафчиков, где каждый мог выбрать и бесплатно взять себе тюбики и бутылочки со смазкой любых видов и размеров.

Ганзик нажал кнопку под лавкой, она автоматически поднялась до высоты мне до пояса, он на ходу запрыгнул на нее, лёг животом вниз и свесил ноги по краям. Оглянулся на меня и вопросительно поднял брови.
- Ну, Тима, ты там заснул что ли?
Я подошёл к нему сзади и посмотрел на спину. По гладкой коже мальчика бегали солнечные зайчики, а один из них остановился прямо у него посредине на попе, как будто показывая мне цель. Я посмотрел по сторонам, пробуя найти источник солнечного пятна – и вдруг заметил, как за окном на крыше соседней пристройки на корточках сидели двое мальчиков и одна девочка возрастом как сам Ганзик и в ожидании смотрели на нас.
Я засмущался и хотел уже прогнать их, и только собрался махнуть рукой, как Ганзик обернулся ко мне, увидел своих одноклассников, помахал им и строго посмотрел на меня:
- Тим, ты что! Прогонять собрался? Нельзя же!
- Почему это нельзя? А если они мешают. Вон, зайчиков зеркальцем пускают куда ни попадя.
- Куда надо – туда и попадя! Тим, они же тоже учиться будут, ты что! Вставляй уже, а. Не тяни.
- Всё-всё, ладно, - пробормотал я, еще раз оглянулся наверх, помахал ребятишкам в ответ и взялся за тюбик, протянутый мне молча Ганзиком.

Не знаю, со скольки лет тут их тренируют и учат, но мальчишка там у себя стал готов очень скоро, мой член под смазкой вошёл в него легко и удобно, и я начал медленно двигать бёдрами.
Видимо, со всеми расспросами и колебаниями я надолго затянул время, потому что уже через пару минут в класс начали возвращаться ученики, садиться за парты поближе к нам и, беззаботно переговариваясь, поглядывать на нас с Ганзиком. Мальчик нетерпеливо оглянулся на меня, прошептал «Продолжай» и снова отвернулся вперёд.
Тут откуда ни возьмись к нему подошёл Кэлси, присел перед братом и принялся с ним разговаривать о том, что сейчас происходит, а потом и об уроках и о всяких обычных делах.
Я реально сгорал от стыда и неловкости перед толпой голых мальчишек и девчонок, привычно сидевших и стоявших вокруг нас. Кто-то показывал пальцем и шептался, кто-то подходил поближе и садился на корточки, чтобы внимательнее всё рассмотреть. Один из мальчиков, который раньше сидел за окном и пускал зайчика зеркалом, уже пришёл в класс, подошёл и положил мне руку сзади и типа помогал мне двигаться в такт, чтобы я вдруг не сбился.

И только когда я кончил прямо вовнутрь Ганзика и расслабленно прилёг и приобнял его на лавочке, все начали понемногу разбредаться по своим местам. А мальчик с зеркальцем протянул и пожал мне руку и сказал:
- Молодец, космический мальчик Тим. Нам всем очень понравилось. Можно, ты меня завтра вот так же будешь кормить?
Я только и смог, что устало кивнуть ему в ответ. Ну а куда, собственно, мне еще деваться-то?

* * *

Владька подошел ко мне только после последнего урока. Я сказал ему, что утром ко мне подходил Ольгер и сделал мне подарок, а также позвал меня в гости вместе с Тэммили. При этом я показал ему цепочку, на которой теперь висело моё единственное украшение на всём голом теле. Владик притронулся к украшению, рассмотрел его и цепочку поближе, присвистнул от удивления и сказал:
- Это они тебя так все отблагодарить хотят. Готовься, короче, - он расхохотался и хлопнул меня чуть ниже спины.
- Ну да. Там же родители наверняка будут с ними.
- Не переживай, сколько можно тебе повторять, землянин! У нас тут не у вас, всё проще и… человечнее, что ли. Как еще тебе сказать, даже не знаю. У нас все друг друга любят или хотя бы уважают. Как в твоих сказках, которые ты братьям на ночь рассказываешь. Только у нас всё это реальное.
- А скажи вот, раз у вас такой рай на материке, то почему ваши враги совсем другие? И почему у вас есть страженники? От чего они сторожат?
- Ну, сторожат они как раз от наших врагов. И армия есть своя. Туда можно пойти по желанию, и я наверное тоже пойду, лет через десять.
- Понятно. Так а почему враги такие? Ты не сказал.
- Ну, потому что их император Истор Кал дурак, и всех своей пропагандой дураками сделал. Ну, я надеюсь, что не всех, должны же там остаться нормальные люди. Вот… И те, кто во всю ту чушь поверил, иногда приплывают сюда и похищают нас. Потому что могут.
- И что там с детьми делают?
- Ой, страшно сказать, Тим. Я тебе потом расскажу. Пойдем лучше, поедим мороженого?

Мы сходили в кафешку на главной площади, взяли по мороженому – я с каверной, он с ломаркой, это такие местные ягоды. Потом присели на лавочку и понаблюдали, как по соседству от нас высокий и стройный мужчина кормил по очереди сразу двоих детей. Я узнал в них мальчика и девочку, которые сегодня сидели на пристройке вместе с тем третьим, который был с зеркальцем. Девочка ловко перепрыгнула на месте, оторвавшись от взрослого члена, быстро умостилась на нём сверху и начала качаться, как на каком-нибудь тренажёре.
Мальчик заметил меня, пока ожидал очередь за своей сестрой, толкнул ее в плечо, она повернула голову в нашу сторону – и оба помахали нам руками. Я помахал им в ответ. Мужчина нас не видел, потому что сидел, закрыв глаза и откинувшись на спинку лавочки.
Потом настала очередь кормиться мальчику. Он нетерпеливо отодвинул сестрицу подальше, обтёр член мужчины от всего, что оставалось после нее, и принялся жадно всасывать его почти до самого основания.
Наблюдая за ними, я толкнул Владика в бок и тихо спросил:
- А разве можно девочкам кормиться вот так, прямо спереди?
- Ну, если мальчикам можно сзади, то почему девочкам спереди нельзя? – удивленно поднял брови Владик.
- Ну как! А вдруг она может от него залететь?
Владик поперхнулся мороженым:
- Куда залететь?
- Да ты не понял, - замахал я головой и подёргал кулон на цепочке. – Наверное, тебе дословно перевелось. Я имел в виду – забеременеть!
- Аааа… - протянул звук Владик. – Нееее! Она ж еще не готовая.
- Да нет же, Владь. Сам погляди. У неё уже тут всё расти начало, - и я показал руками себе на грудь.
- И что? У нас раньше чем в 18-19 лет они рожать вообще никак не способные.
Я кивнул головой и сделал задумчивое лицо. И мы с Владькой продолжили облизывать мороженое и наблюдать за соседями.

Еще через пару минут я решил прервать наше глубокое молчание:
- Расскажи мне про Ольгера и Тэммили. Вроде как они лучшие друзья?
- Да, Тэммили живёт у них в семье с 5 лет, - оживился от своего гипноза Владик. - Папа погиб в давней войне с врагами, а мама просто не выдержала потери мужа. Семья Ольгера была их соседями. Дом у Тэммили остался, просто между домами проделали проход и объединили их в одно хозяйство. Семья Тэммили родом из южных краёв, поэтому он такой смугляш. Говорит, что впитал в себя свет солнца и трёх лун с момента зачатия. Может, так и есть.
Владик пожал плечами и лизнул мороженое, а потом продолжил:
- Может быть, вы сегодня даже будете втроем без родителей. В том старом доме. Они учатся жить самостоятельно, ну и так вообще как братья.
- Как Инь и Ян, - пробормотал я задумчиво.
- А? Это как? – переспросил меня Владик.
- Ну, как две противоположные сущности. Смуглый брюнет и бледный блондин. Открытый весельчак и скромный тихоня.
- А, понял. Да, прямо как мои Кэлси и Ганзи.
- Да-да, точно так же. Только твои близнецы, а те нет.
- Или как вон те брат с сестрой.

Мы еще немного посидели и задумчиво понаблюдали, как увлечённо кормятся разнополые двойняшки на соседней лавочке. А потом пошли домой. Встреча с семьёй Ольгера и Тэммили будет совсем скоро. Поездка в столицу к Императору и обратно будет чуть позднее: с подробными расспросами, с определенным недоверием, и даже с некоторыми приключениями на мою теперь уже вечно голую попу. Счастливая жизнь с влюбленным Владиком и с его одинаковыми, но такими разными братьями-близнецами тоже будет, хоть и совсем недолго.
И встреча с моим папой. Об этом можно было только мечтать. Но мечты, бывает, тоже иногда сбываются.

* * *

Когда я подходил к дому Ольгера, еще издалека я заприметил сидящего на крыльце Тэммили. Мальчик сидел, опустив голову, и от скуки стучал указательными пальцами то одной, то другой руки себе по члену, а тот от каждого щелчка ритмично вздрагивал. Такая вот забава у местных мальчишек, если совсем нечем заняться.
Я подошел поближе и скромно кашлянул. Тэммили резко поднял голову:
- Алео, Тим, ты всё-таки пришёл! Заходи скорее, гостем будешь.
Он встал с крыльца и протянул мне руку, чтобы поприветствовать. Второй рукой он прикрыл себе снизу, но это не сильно помогло – аппетитный смуглый член у него поднялся настолько, что ладошка почти ничего не скрывала.
Для своего возраста у него там всё было очень даже развито. В отличие от скромных, но также приятных моему глазу размеров его сверстника Ольгера. Ну и моих тоже. Южное племя, потомком которого был Тэммили, было щедро облюбовано природой, я замечал это не раз у других смугляшей в этом городе. Их встречалось на моём пути не так много, и все они были как на подбор красавцы и красавицы. Было для них такое подходящее слово в нашем языке: «дородные». Я представил себе, как могли бы выглядеть родители Тэммили: у мамы наверное были длинные черные волосы, пухлые губы, как у ее сына, а еще большая грудь. А папа наверняка был высоким и поджарым мужчиной с выразительными карими глазами и не только.
Тэммили продемонстрировал мне ровные белые зубы в приветливой улыбке, и за руку отвёл меня в дом.

Нас уже ждали за круглым обеденным столом: мама и папа Ольгера сидели рядом и тихо о чем-то переговаривались, подхватывая вилками всякие вкусности с тарелок, а сам Ольгер скромно сидел, положив ладони на стол перед собой, и грациозно двигал головой, оглядываясь по сторонам и вверх.
- Алео, Тим! Подходи смелее, присаживайся! – засуетился папа, завидев меня и Тэммили. Он встал, пожал мне руку и отодвинул стул, помогая мне присесть. Тэммили справился со стулом сам и присел рядом со мной напротив Ольгера. Я заметил, что тот ревностно зыркнул на сводного братца, но тут же быстро опустил глаза в свою тарелку.
Да у них тут конкуренция!
Если честно, мне было даже приятно наблюдать, как все борются за моё внимание и стараются мне угодить. Мама засыпала меня разными вопросами о том, как мне здесь живётся, всё ли мне нравится, скучаю ли я по дому и есть ли шансы, что я туда в скором времени вернусь. Я не успевал отвечать на ее вопросы, и даже немного запыхался.
А папа постоянно подливал мне в стакан их местную наливку со слабым градусом, что-то типа нашего сидра, и от этого напитка у меня уже через пару десятков минут зашумело в голове.
Но и также я понемногу начинал расслабляться и приходить в некоторый задор.
Тэммили беспрестанно блестел своей завораживающей улыбкой, глядя на меня, и поглаживал по спине.
Только Ольгер сидел скромнее всех, шевелил по своей еде вилкой, держа ее не всей ладонью, а только кончиками пальцев, и за всё время ужина не проронил ни слова.

- Так значит, у вас на Земле такой эпидемии нет? – задала мне очередной вопрос хозяйка гостеприимного дома. – Вам очень повезло, конечно. У нас вот потомство выживает и борется с вымиранием только благодаря нашим доблестным мужчинам и молодым людям. Если бы учёные не открыли целебные свойства их молочка, я даже не знаю, как долго наш народ еще мог бы просуществовать.

Я слушал ее и согласно кивал головой, пережёвывая вкусные угощения. Папа совсем захмелел от двух стаканов наливки и постепенно отключался от всего, что происходило вокруг. Маме даже пришлось ткнуть его в бок пару раз и слегка пристыдить перед всеми:
- Селикс, ты совсем нас не слушаешь. Может, пойдешь уже спать?
Мужчина в очередной раз всхрапнул и подпрыгнул на стуле, огляделся на всех и пробормотал:
- Нет-нет, я еще посижу. Так о чём, собсно, у нас разговор, дорогая?
Мама хохотнула и легонько толкнула его в плечо:
- Мы как раз говорили о том, что благодаря вам, мужчинам, наши дети все еще живы и здоровы.
- А, да, - отозвался Селикс, а через секунду как-то поник: - Жаль, что мне с этим не очень повезло. Не герой я, совсем не герой!
- Почему так, дядя Селикс? – тут я решил немного оживить дискуссию за столом и показаться соучастным.
Мужчина вжал голову в плечи и огляделся на всех. Он начал говорить с некоторой досадой:
- Да просто мне кормить-то, получается, особо и некого. Олик с Тэмкой сами справляются друг с другом, уже не маленькие. Получается, толку в этом доме от меня никому нет – ни родному сыну, ни приёмному. Что же я за отец такой... Неправильный!
- Ну погоди, чего ты сразу так! – оживилась его супруга. – Ты же волонтёришь на площади, много детей к тебе подходят и кормятся. Не будь таким скромным.
- Это да! – согласился мужчина, но тут же начал спорить: - Но это когда на улице тепло и дети гуляют. А если холодно или дождь, все друг у друга в гостях по домам сидят. Своих же собственных детей кормить нельзя, все об этом в курсе – родственная сперма не лечит, а даже наоборот вредит. И все дети ходят друг к другу в гости. А к нам не ходит никто, потому что мы живём дальше всех, почти возле леса.
- Ну, ничего страшного, дорогой… - женщина попыталась его успокоить, но только распалила еще больше.
- Анника, как ты не понимаешь! Я не приношу пользу обществу, - Селикс выскочил из-за стола, скинул штаны до колен и показал всем на свой бодро торчавший член. – Видите? Видите или нет? Что мне с этим делать? Опять идти и зазря сливать всё под душем? А мог ведь быть полезным, но получаюсь какой-то ущербный, честное слово.
Я огляделся на всех остальных за столом. Тэммили задумчиво покрутил вилкой в тарелке и выдохнул: «м-даа». А Ольгер смотрел на своего папу, поправляя белоснежную чёлку, и чуть не плакал от обиды. Потом он вышел из-за стола, приобнял отца и прижался к нему всем телом:
- Пап, если бы можно было, я бы давал тебе кормить меня хоть каждый день. Ты же знаешь!
Селикс обнимал сына и разочарованно поглядывал на Тэммили.
Почему приёмный сын не хочет сжалиться и позволить ему себя кормить, я понять не мог. Может, у них тут какие-то свои порядки и разборки?

- Может быть, наш почтенный гость не откажет тебе в помощи? – сказала вдруг мама, повернувшись ко мне с лёгкой улыбкой, и с надеждой в глазах посмотрела на меня.
Тут я чуть не поперхнулся, но всё же через силу проглотил недожёванный кусок. Оглядевшись по сторонам снова, я заметил, что все смотрят на меня. Тут и Ольгер подошёл ко мне, взялся за руку и мягко потянул, чтобы я встал со стула. И он сказал, глядя прямо мне в глаза:
- Ты для нашей семьи настоящий спаситель, Тим. Так может, поможешь еще немножко, а?

И мне пришлось помогать. Прослыть неблагодарным гостем мне все же не хотелось, да и папа Ольгера казался мне приятным мужчиной. Недаром у него получился такой красивый сын.
Мы отошли рядом на диванчик, недалеко от обеденного стола, и я принялся «спасать» отца семейства от его собственных комплексов.
Его член был в аккурат копией члена его сынишки, только солиднее в размерах. Я смог погрузить его в свой рот только до середины, поэтому сильно не стал напрягаться, а принялся обрабатывать его головку и щекотать уздечку. Я знал, что это самая чувствительная зона у мужчин и мальчиков, поэтому старался работать язычком аккуратно и нежно. Селикс откинулся на диване, смотрел то в потолок, то на мою макушку, натужно сопел и иногда постанывал от удовольствия. Через пару минут ко мне подсел на корточках Ольгер, взял меня за руку своей мягкой ладошкой, и кротко посмотрел на меня. Я, не отвлекаясь, поглядел на него и заметил, как его большие голубые глаза начали поблёскивать от радости и благодарности. В какой-то момент он взялся за папин напряженный ствол и потянул из моих губ на себя. Я открыл рот пошире, выпустил член Селикса и передал его Ольгеру, а тот быстренько подхватил его губами прямо возле моего лица и начал увлеченно посасывать. Я поудобнее умостился на корточки рядом и посмотрел вдаль на обеденный стол: и мама и Тэммили сидели и с интересом наблюдали за всем процессом. Мама стала особенно довольна, когда увидела, как ее собственный сын решил поухаживать за своим несчастным отцом.
Еще через несколько минут Ольгер замычал и похлопал меня по спине. Я обернулся. Ольгер вынул член отца изо рта и направил его в мою сторону:
- Скорее, уже сейчас! – воскликнул он. Я замешкался, и тогда мальчик ухватил и направил мою голову в нужную сторону. Еще секунда – и в мой приоткрытый рот полетели белёсые струйки одна за одной. Я не успел даже обхватить член губами, всё долетело до меня по воздуху на потеху почтенной публике. Только пара капель пролетела мимо, а всё остальное я успел поймать и проглотить.
Молочка мне досталось много. Видимо, папа Ольгера долго терпел. Горячая вязкая жидкость оказалась очень даже сладкой и вкусной. Я попробовал вспомнить, какой она была в тот самый первый раз у Ольгера. Но куда уж мне было вспоминать после того, как все те взрослые члены и подростковые письки побывали во мне бесчисленное количество раз.
«Надо будет освежить Ольгера в памяти», - подумал я, вытирая губы тыльной стороной ладони и присаживаясь на диван.
А Селикс и его сынишка обняли меня с обеих сторон и одновременно крепко поцеловали в обе щеки.

* * *

- Нервный он у вас какой-то, - побормотал я, когда мы с Тэммили вышли во двор подышать свежим вечерним воздухом. - Разве он с женой не может это же самое?
- Ну, это не то, сам понимаешь, - пожал плечами Тэм и с улыбкой посмотрел на меня.
- Не-а, не понимаю, - пожал я плечами в ответ.
- У тебя разве не было девочек на Земле? – Тэм спросил удивлённо. Я от скромности чуть не сгорел, как метеор в атмосфере. И почти шёпотом сказал:
- Девочек не было. Был друг Дениска.
- О, классно! И вы друг дружку тоже кормили, да?
- Да нет, у нас же нету эпидемии.
- А, да, точно. Так а что, даже не хотелось его попробовать? – Тэммили всё больше удивлялся моей лишней скромности.
Я пожал плечами.
- Какой ты милый, когда смущаешься, земной мальчик Тим, - на этих словах Тэм приобнял меня и повёл по каменной дорожке в соседний двор. Ну, то есть в свой собственный двор по соседству.
Там мы побродили еще немного, пока не приблизились к двум параллельно стоявшим лавочкам под большим деревом. Тэммили прижался ко мне сзади, я почувствовал, как его упругий дородный орган проник прямо между моих булок.
- А хочешь, я тебя накормлю вон там?
Мне сразу вспомнилось, как Гандзик рассказывал, что так всё впитается быстрее. Такое заманчивое предложение я услышал от кого-то в первый раз на этой планете. Но вдруг я понял, что сейчас мне не очень хочется. Наверное, это оттого что я устал и переволновался за их папу.
Но когда я обернулся, чтобы сказать это Тэму, я тут же поймал его крепкий и сочный поцелуй. Я аж весь задрожал от волнения! Да и, как у нас говорят, у меня еще молоко на губах не обсохло.
А он быстро усадил меня на одну из лавочек, и я как-то сам решил, что сопротивляться не буду, прилёг и растянулся во всю длину, а Тэммили прильнул губами к моей попе, чмокнул в каждую из половинок и проскочил языком в серединку. Я охнул от неожиданности, ведь такого со мной еще никто никогда не делал.

Мимо нас по улице прошлись бабушка с дедушкой и маленьким внуком.. Мальчонка, по возрасту обычный первоклашка, показал на нас пальцем и воскликнул:
- Баба, деда, гляньте! Там мальчик мальчика кушает.
Бабушка взяла внука за ручку и ускорила шаг:
- Да пусть кушают, внучек. Пойдём, не мешай ребятам.
- Деда, я тоже так поиграться хочу! – повернулся мальчонка к старику, поняв, что от бабки он никакого понимания не дождётся. Но дед тоже не захотел развивать эту тему:
- Угомонись, шалопай. Поиграешься завтра в школе со своим дружком Лимсиком, он тебе никогда не отказывает.
Внучок вроде успокоился и довольно кивнул головой. Они пошли дальше, а мальчишка еще долго с любопытством оглядывался на нас с открытым ртом, пока вся компания не исчезла за углом соседнего дома. Я мысленно проводил его дальше и со смехом представил, как он завтра будет уламывать своего одноклассника на «покушать».

Но не тут-то было! Через полминуты мальчонка снова появился из-за угла – точнее, даже вылетел, и устремился в нашу сторону с визгом:
- Урррррааааа!
А когда подбежал к нам, то запыхавшись плюхнулся на вторую лавочку и принялся пялиться на нас во все свои большие любопытные глазюки.
- Алео, шалопай. Откуда ты такой взялся? – Тэммили хлопнул его по протянутой ладошке, и я сделал то же самое.
- Я Мяшик, и взялся оттуда, - звонко ответил мальчонка и показал в сторону, откуда пришёл. Потом он поставил локти себе на коленки и положил подбородок на обе ладошки. - Мне баба с дедой разрешили посмотреть, я отпросился. Только вы меня потом до дому проводите, ладно?
И он посмотрел сразу на меня, а мне ничего не оставалось делать, как согласиться и кивнуть головой.
А Тэммили уже принялся разрабатывать меня сзади пальцами. Мне стало еще приятнее, сзади нахлынула балдёжная волна, и я подумал: «Скорей бы он уже всунул что-то другое».

И вот, свершилось! Я почувствовал, как его упругий член понемногу начинает входить в меня. Я напрягся и тихо застонал. Мальчик тут же вскочил с места.
- Ой, ты там как, нормально? – испуганно поинтересовался он и осторожно погладил меня по спине.
Я сдавленно прошипел:
- Ссс... Сойдёт. Всё в порядке, – успокоив его, я оглянулся: - Тэм, только аккуратно, а то вдруг... Не поместится.
- Не бойся, поместится! Я справлюсь, - хохотнул Тэммили и двинул бёдрами в меня еще глубже.
- Ахаха, он говорит – справится! – мальчонка с азартом подтвердил мне слова Тэма.
Ну хорошо, раз оба так говорят, значит наверное можно не волноваться.

Тэммили качался сзади меня, а мне так захотелось посмотреть на эту картину глазами Мяшика! Увидеть, как двигаются гладкие мышцы на смуглом теле, как в меня входит красивый член, напрягается попа. Я с завистью смотрел на мальчонку, который, всё также уткнувшись подбородком в ладони, внимательно изучал наши тела и их движения. Какое же, наверное, обалденное зрелище от наглядного урока для этого везучего ученика!

Я опустил голову и зажмурился, когда Тэммили начал двигаться еще быстрее. Мне почти не было больно, потому что балдёж у меня внутри начал расти и становился сильнее любой боли. Когда я открыл глаза, я обнаружил, что передо мной стояли длинные бледные ноги, а когда поднял голову, то увидел, как к лицу приближается уменьшенная копия члена, который я совсем недавно сосал. Я на секунду приподнял голову еще выше – на меня сверху смотрел Ольгер и еле заметно улыбался. Я приподнялся на лавочке, уперся руками, чтоб не упасть, и ловко поймал его губами с первого раза. А сам Ольгер потянулся через меня и впился губами в губы Тэммили.
Такой вот образовался треугольник. Все трое мы ритмично закачались вперёд-назад. И Мяшик, который в этот момент кружился то тут то там, теперь присел возле меня на траву, посмотрел на нас всех по очереди и бережно взял мою ладошку в свою. Наверное, чтобы мне было не так страшно.
Еще минут через десять я получил двойную порцию молочка от разных производителей. Мне подумалось, что вместе с порцией от Селикса этого могло бы хватить даже на пару дней с хвостиком.

Осталось выполнить еще одно задание, которое логически напрашивалось само собой. Мне надо было освободиться от накопившегося напряжения. И как раз удачно под боком оказался этот любопытный первоклашка. Я спросил его:
- Мяшик, а ты сегодня уже кормился?
Мальчонка прищурил глаза, и я заметил, как он скрестил пальцы за спиной.
- Не-а! Сегодня еще не-а! - и он попытался скрыть свою хитрющую улыбку. Я всё, конечно, понял. Но раз уж мне приспичило, а молочка, как всем известно, много не бывает – я с таким же хитрющим выражением лица сказал ему:
- Значит, тебе сейчас очень повезло.
И мальчонка вскинул руки вверх и тихо воскликнул:
- Ура! А можно, я попробую, как он тебе делал?
Я с  выразительным сомнением посмотрел на его писюлёк.
- Ммм, ты уверен, что у тебя получится хотя бы вставить?
- Так я ж пальцем! А ты что подумал?
- Ааа. Ну если пальцем, тогда попробуй.
Я лег спиной на лавочку и раздвинул ноги, Мяшик умостился сверху и принялся у меня сосать. Перед этим он внимательно оглядел мою попу, увидел там покраснение, которое появилось после Тэммили, и поэтому смочил то место слюной и стал бережно двигать там пальцем. Небольшой палец само собой вошёл легко, и тогда Мяшик, не забывая про процесс выдаивания, засунул в меня уже два пальца. Я снова вздрогнул от вскочившего болевого спазма, и мальчик стал шевелить у меня в попе немного аккуратнее.

Наконец, он нащупал внутри меня точку, от нажатия на которую по всему моему распаленному телу начали бегать приятные судороги, и он стал ритмично нажимать двумя пальцами именно на нее. Через минуту я резко и звучно выдохнул, а в рот Мяшика полилось такое долгожданное им молочко.
Мальчик почти допил всё, что смог добыть, но на этом не успокоился и нажал у меня внутри еще пару раз. И получил еще немного добавки к основной порции.

Как раз в это время к нам подошли Ольгер и Тэммили. Они уже успели освежиться под летним душем и довольные в обнимку присели рядом с нами.
- Мяшик, ты уже наелся? Тебе хватило?
Я посмотрел на Тэма. Подкол засчитан, но было немного обидно. Мяшик меня поддержал:
- А чего б и не хватило-то? Даже с добавкой вышло, так-то!
Я потрепал его по шевелюре и повторил Тэму:
- Так-то!
Тэм только усмехнулся и подмигнул мне. А Ольгер сказал:
- Ну и хорошо. Теперь, Мяшик, пойдём искать твой дом.
- А чего искать-то? Вон, как раз за углом он.

Провожать домой Мяшика решил именно Ольгер, потому что он меньше всех устал. Он взял мальчонку за руку, а тот спокойно повёл его за собой, показывая дорогу и часто оглядываясь. О чем он себе там размышлял, можно было только догадываться.
Я лежал на лавочке, смотрел им вслед и махал малому рукой. И любовался одной маленькой голой попкой и второй голой попой побольше, которые неторопливо и с синхронной грацией удалялись от нас с Тэмом под светом взошедших трёх лун.

* * *

Проснулся я утром уже у себя дома. То есть, в доме у Владика и его братьев с родителями.
Понял я это не сразу, настолько крепким был мой сон и настолько неожиданным было пробуждение.
Проснулся я от того, что у меня зачесалось в носу. Я спросонья, не открывая глаза, потёр его двумя пальцами. Через пару секунд нос снова зачесался, а еще я почуял очень знакомый и приятный запах. Я почесался еще раз, зевнул, но закрыть рот уже не смог – что-то постороннее внезапно в него попало. Я выплюнул – и тут же услышал дружный звонкий смех и гомон. Я открыл глаза.
Перед моим носом торчала стоячая писька, и я узнал ее сразу. Так вот откуда был этот чистый молочный аромат! Сверху сидел Владька и водил бёдрами у меня перед глазами. Слева и справа от кровати стояли Кэлсик и Ганзик и ржали хором на всю громкость.
- С тебя штрафной поцелуй каждому, ты вчера перед сном пропустил, - смеясь и закашливаясь, с хрипотцой провещал Владик сверху.
- Не, ну так не честно. У меня были уважительные причины! – я попытался отмазаться, но конечно же понимал, что от штрафа мне не отделаться. – Ладно, давайте ко мне сюда.
Я приподнялся и поцеловал в гладкий лобок сначала Владика, потом на его место запрыгнул Кэлси, а следом за ним примостился Ганзи. Последний напомнил всем, что согласно ритуалу кроме лобков надо поцеловать еще и губы, и я, картинно вздыхая, приложился губами к каждому, но уже в обратном порядке, а Владька на правах последнего затянул поцелуй подольше, и даже засунул мне в рот свой горячий язык.
- Ааа, мы тоже так хотим, с языком! – заканючил Ганзик, а я ему ответил:
- Да погодите вы, дайте сначала умыться и зубы почистить, а потом уж целуйте, как захотите!

Я соскочил с кровати и убежал скорее в ванную. Сделав все обычные утренние дела, я вышел чистым и посвежевшим, и ко мне на шею тут же кинулся Кэлси.
- Цалуй скорее! И язык не забудь! – мальчик не дал мне ответить, а просто впился в мои губы своими и высунул язычок. И замер, зажмурившись.
- Да ты не так всё делаешь, смотри как надо, - сзади подошёл Ганзик и потянул брата за руку вниз. – Слезай!
Кэлси недовольно буркнул и слез с меня. Я прилёг на кровать, чтобы всем было удобнее, и Ганзик взобрался мне на грудь и повернулся к брату.
- Смотри и учись, потом повторять будешь.
Он повернулся снова ко мне, внимательно посмотрел мне в глаза и медленно приблизил своё лицо к моему. Я приоткрыл рот. А Ганзик вдруг подул в него и засмеялся вместе с братцем.
- Обманщик! – воскликнул я и тоже подул на его лицо. Все снова посмеялись, но потом Ганзик состроил серьёзное лицо и снова приблизился ко мне.
Дальше он приложил ладошки к моим щекам, наклонил голову вбок и аккуратно прикоснулся своими губами к моим. Высунул язычок, поводил им немного по кругу, облизывая мои губы. Кэлси сидел рядом и смотрел во все глаза внимательно. И дальше Ганзик впился мне в рот и начал водить язычком туда и сюда. Наши языки то соприкасались, то кружились вокруг друг друга. Вкус язычка мальчишки был сладким и немного терпким. Такой вкус был мне уже знаком – так пахло варенье из ягод ломарки, которую здесь так же добавляли в мороженое.
Через минуту Кэлси принялся шевелить братца за плечо и ныть:
- Ну хватит, дай мне, я уже всё выучил.
И Ганзик заметно нехотя отлип от меня.
- Но чур я буду смотреть и подсказывать!
- Ладно!

Кэлси занял его место у меня на груди, Уселся он чуть по-другому, и поначалу чуть не потерял равновесие. Я стал придерживать мальчишку сзади за спину и попу, чтобы он ненароком не упал. А он зажмурился и потянулся к моему лицу губами. Теперь я первым засунул язык ему в приоткрытый ротик, а он с непривычки прижался губами и начал пускать слюни. Ганзик не стал ругать и поучать, а просто, как и я, решил подождать, пока Кэлси приноровится. Уже через пару десятков секунд слюнки протекать перестали, наши с ним языки сплелись в узелок, и мальчик начал громко сопеть и звонко причмокивать. Теперь он полностью погрузился в процесс, иногда постанывая от удовольствия, и я догадался, что у него проснулся давний инстинкт, когда вот так же он совсем маленький вместе с братом прикладывался к мамке.
Я не помнил этого инстинкта, всё ж я был от них постарше. Но всё равно какое-то далёкое знание во мне понемногу просыпалось.
- Так вот чем вы тут занимаетесь! – раздался голос со стороны входной двери в комнату. – А мы вас уже за столом заждались, там всё остывает.
- Папа, пааап, я Кэлсика и Тимку целоваться научил! – Ганзик отскочил от кровати, подбежал и взял за руку отца и потащил его к нам. – Гляди, как они уже умеют.
- Вижу-вижу. Молодцы, что тут сказать, - довольным голосом провещал Моонэрс. – А ты-то сам от кого научился?
- А мы с Мяшиком подглядели за старшеклассниками, а потом попросились у них нас потренировать.

Тут я отпрянул от Кэлси, к его неудовольствию, и удивленно спросил у Ганзи:
- Так ты знаешь Мяшика?
- Мы с его братом в одном классе учимся. С ним я тоже потом целовался. Но Мяшик, хоть и мелкий еще, но научился быстро, и целоваться с ним всё равно прикольнее. А ты его откуда знаешь?
Все посмотрели на меня с любопытством.
Я приподнял Кэлси, чтобы снять с себя, но он начал гундеть и сопротивляться, и я оставил его сидеть у себя на груди. Как будто в наказание за мой опрометчивый проступок, он схватил меня за руку и приложил к своему вставшему стебельку. Ну, куда тут деваться? Я принялся рассказывать братьям и их папе про свои вчерашние приключения в гостях, при этом рассеянно поглаживая и подёргивая у мальчишки внизу живота. Он внимательно слушал, как и все остальные, и при этом елозил своей мягкой попой по моей груди.

Когда я закончил свой рассказ, у меня от всех воспоминаний и от елозаний Кэлсика тоже всё внизу затрепетало. И Моонэрс сказал:
- Всё понятно с вами. Ладно, мальчишки, пора уже пойти подкрепиться, - и он взял себе на руки Ганзика и понёс его на завтрак.
Я зашевелился на кровати, тоже собираясь идти. Но Кэлси меня остановил и сказал:
- Я не хочу кушать там, я хочу здесь!
И он отодвинулся назад и прислонился спиной к моим согнутым ногам.
- Эх, Кэлсик, - тяжко вздохнул я, - вот никуда от тебя, голодного, не подеваться.
Мальчик радостно воскликнул «Даа! Ураа!» и начал поудобнее пристраиваться попой у меня на бёдрах.

* * *

Прошло две недели с тех пор как я свалился с неба на эту планету – необычную, диковинную, но так похожую на мою родную Землю. Эх, когда же я попаду обратно к себе домой?
Нет, на самом деле мне здесь очень-очень нравилось. На материке, куда мне повезло попасть, жили прекрасные добрые люди. Я практически привык к местным законам и порядкам, познакомился с ближайшими соседями и их детьми. Наблюдал, как мирно они живут и каждый день ходят друг другу в гости – в этом была еще и практическая польза, потому что надо ведь было кому-то кормить их маленьких сыновей и дочерей, пока они достаточно не вырастут, чтобы странная болезнь их миновала.
Но я всё равно тосковал по своему дому, по друзьям на Земле. И конечно же, я больше всего горевал от того, что давно не видел своего папу, и даже не знал, где он и жив ли вообще.
Я старался прогонять от себя все пасмурные мысли. Однако моё сердце время от времени щемило и замирало, когда прилетали воспоминания о моей прежней жизни.

Стыдно признаться, но я иногда уходил один погулять и поплакать в лесу на окраине городка, в той стороне, где жили Ольгер Тенк и Тэммили. Иногда я заходил к ним в гости. В особенности меня там был рад видеть Селикс. Я был не против, или сам, или вместе с Ольгером, помочь ему снова почувствовать себя настоящим мужчиной. Но иногда я обходил их дом стороной, потому что не хотел делиться с ними своей тоской.

В лесу я ни разу не видел никаких животных. Я слышал только далёкие переливистые трели неизвестных птиц. Мне рассказывали, что птицы и животные обитают вдалеке от людей, а люди им не мешают и встреч с ними не ищут. Тем более после одного несчастного случая, о котором мне подробно не рассказывали. Ну, это наверное правильно.

В один из дней, возвращаясь из прогулки по лесу очередным новым маршрутом, я натолкнулся на большое коричневое здание из семи этажей с огромными окнами. В этих окнах было пусто, и я уже подумал, что это какая-то заброшка. Я остановился посмотреть и, не обнаружив ничего интересного, собрался уже идти дальше. Как вдруг в одном из окон на втором этаже появилась любопытная вихрастая голова. Какой-то светловолосый мальчик принялся с интересом смотреть на меня, не шевелясь и не отрываясь взглядом. Я помахал ему рукой. Он подумал немножко – и тоже махнул мне рукой один раз. Хм, кто же это и что он делает в этом мрачном на вид здании?
Я подошёл поближе к тому окну и снова поднял руку в приветствии. Он приложил обе руки к ушам, раскинул пальцы и показал мне язык. Ого, да ему там весело, ты посмотри!
Я тоже показал ему язык и состроил косые глаза. Мальчик беззвучно засмеялся, повторил всё за мной, только еще и показал пальцами рожки себе на голове.
Я спросил его жестами, может ли он выйти ко мне на улицу, если захочет. И мальчик кивнул головой, поднял палец вверх и отошёл от окна.
И тут я догадался! Это же наверное тот самый интернат, где дети живут зимой, когда холодно и если им не у кого подкрепляться молочком каждый день. Такие себе беспризорники. В тёплое время года они кучкуются и выходят стайками, чтобы добыть себе пропитание и покормиться от случайных прохожих. А зимой… Что там рассказывал мне Владька? Я уже и не помнил. Ну вот, заодно и порасспрашиваю этого мальчишку.

Ждать его мне пришлось долго, и я уже подумал, что мальчишка меня обманул. Но тут наконец я услышал скрип двери откуда-то сбоку здания. Я пошёл на звук, обогнул здание с правой стороны и – увидел его.
Мальчик скромно выглядывал из-за входной двери, высунувшись половиной тела: голова, рука и нога. Как и я, он был тоже, конечно же, голый. Хотя зачем я уточняю, ведь это и так очевидно. На вид он был на 2-3 года младше меня, с растрёпанной светлой шевелюрой, яркими голубыми глазами и широкой наивной улыбкой. Сначала он показался мне весёлым простачком, но когда я присмотрелся, то заметил некоторую грустинку у него на лице.
- Алео, - сказал я ему. – Я Тим. А как тебя зовут?
- Алео, - ответил мне мальчишка, двинулся в порыве, чтобы выйти из-за двери полностью, но через секунду снова спрятался за ней. – Я Масис. А к кому ты пришёл?
Я пожал плечами. Подумал пару секунд и сказал:
- Ну, наверное – к тебе.

Мальчик сделал большие глаза, грустинка мгновенно исчезла с его милого лица. Но тут же снова вернулась, и он нахмурил брови.
- Почему ко мне? А от кого? А ты не обманываешь?
Я сделал пару шагов к нему поближе, а он почти полностью скрылся за дверью, оставив снаружи только вихрастую голову.
- Да ты не бойся! – спокойно ответил я ему. – Может, выйдешь? Или тебе нельзя?
Я огляделся по сторонам и посмотрел наверх в окна. Вдруг его там кто-то сторожит и гулять не пускает? Но в окнах по-прежнему никого не было.
Мальчик снова высунулся наполовину и сказал:
- Да можно мне. Только я далеко ходить не могу.
Я молча стоял и ждал, когда он сам продолжит со мной разговаривать.
Но вместо лишних слов он просто вышел из-за двери полностью. Второй рукой он опирался на что-то наподобие костыля. И я понял почему. У мальчика не было половины правой ноги.

* * *

Тот несчастный случай, о котором мне вкратце рассказывали, на самом деле случился с Масисом и его родителями. Это было давно, когда мальчишке было в два раза меньше лет, чем сейчас. Папа его был бесстрашным воином, который когда-то сражался с чужеземными врагами. А когда вернулся с войны, его разум был не настолько ясным и чистым, как раньше. Порой он странно и агрессивно себя вёл, и со временем растерял друзей, которые до последнего старались помогать ему и его семье. Его сын ходил в школу как все, и там ему было намного легче, чем дома. И мальчик погрузился в учёбу, стал умным не по годам, и даже закончил пятый класс с опережением, перескочив на год вперёд. И всё было вроде бы неплохо и терпимо, пока однажды папа не отправился с ним погулять по лесу. Они зашли слишком далеко от города, мальчик уговаривал папу вернуться, но тот его просто не слушал, впав в своё очередное умопомрачение. И на них напали дикие животные. Папа после встречи с ними не выжил, а несчастному мальчику отгрызли ногу. Нашли их спустя половину суток, когда мама спохватилась и заявила о пропаже. Масис с трудом выжил в больнице. Благо, многие мужчины отозвались на просьбу в его лечении, так что мальчишке помогло быстро оклематься большое количество молочка разного сорта. В смеси его сила становится в разы больше, и оно помогает не только от эпидемии, но и при выздоравливании от всех прочих болезней. И к Масису выстроилась очередь. Приходили даже его старшие приятели из школы, и их молочко было еще полезнее и целебнее.
- Я столько его обпился в своё время, пока в больнице лежал. Отбоя не было, а я и рад! Такая честь для меня, представляешь! Много кто скинулся, и кого я знал, и кого не знал. Я наверное их больше сотни пересосал за всё то время. И попробовал все возможные вкусы. И насмотрелся на них вдоволь. Были и красивые, были и не очень. Зато я запомнил, у кого самые классные, и под конец просил приходить их почаще. Наверное, тебе сейчас завидно, да?
Масис сидел со мной рядом на травке неподалёку от здания интерната и с искрами в глазюках хвастался передо мной своими достижениями. «Наверное тут у них это считается круто», - думал я. Начав слушать, я как-то не особо разделял его воодушевление, но улыбался ему, чтобы не обидеть. Хотя… Если вспомнить, сколько членов я пропустил через себя в том клубе… В общем, ближе к концу я понемногу начинал прониматься его рассказами. И да, наверное тут было чему завидовать.
- Мась, - я осторожно решил подвести его к следующему вопросу. – А что с твоей мамой случилось?
- Мама в порядке. Но не совсем. Ее это всё очень подкосило, и она всё время пропадает в больнице и лечит себе голову. А я вот тут живу.
И он показал мне на то окно, из которого недавно на меня выглядывал.

Мы в задумчивости посидели на траве еще немного. И тут он оживился:
- Слушай, а ты не тот ли космический мальчик, про которого у нас тут все рассказывают?
Я скромно потупил взгляд.
- Ну да, это я.
- Ооо! Круто! Сам пришелец из космоса ко мне на свидание пришёл! Ох, как же я рад!
Масис кинулся меня обнимать и крепко прижиматься всем телом. Я впервые увидел его таким радостным. И я тоже воодушевился и обрадовался, что принёс ему столько эмоций. Причём особо не стараясь.

- А когда ты еще раз ко мне придёшь?
Мальчишка распахнул глаза и приоткрыл рот в ожидании моего ответа. А я вдруг растерялся и не знал, что ему сказать. Ведь буквально через пару дней у меня запланирована поездка в столицу. Я должен попасть на приём к Императору, как мне губернатор объяснял. А это может занять неизвестно сколько времени. Может быть, даже сама дорога туда и обратно отхватит несколько дней, если не больше.
Я честно рассказал всё это Маське – так я решил его называть – и искорки в его глазах с каждым моим словом заметно тускнели.
- Но я, как только вернусь из поездки, сразу приду к тебе! – попробовал я его в конце обнадёжить. – Кстати, заказывай гостинцы, я привезу тебе всё, что захочешь.
- Ты главное себя привезти не забудь, - пробурчал мальчишка и принялся подниматься с травы при помощи костыля.
Я помог ему подняться, хоть он и толкался локтями, и повёл его, придерживая, обратно ко входу в интернат.
Стоя у двери, я прижался к нему, а потом поцеловал в щёчку. При этом я почувствовал, как внизу живота у него чуть напряглось и шевельнулось. Я усмехнулся и поцеловал его еще раз. И снова почувствовал напряжение, но уже посильнее. И чмокнул его еще раз, а потом в другую щёку два раза.
Когда я от него отпрянул, то увидел кроткую улыбку на его грустном лице и радостно торчащий прутик у него между ног. Надо сказать, прутик у него был одно совершенство – ровный и гладкий, с немного приоткрытой головкой. Я уже представил себе, как ласкаю эту красоту губами, поглаживая такие же красивые яички.
- Ну вот, видишь, как хорошо! Надо тебя будет почаще целовать каждый раз. Да? – на этих словах я натужно сглотнул слюну.
- Да, надо будет, конечно, - скромно ответил Масис, махнул мне рукой и скрылся за дверью.

* * *

По дороге домой я не мог думать ни о чём и ни о ком другом, кроме моего нового знакомого. Даже когда я уже подходил к дому, я мысленно порывался сейчас развернуться и побежать обратно к нему. Найти, в какой палате он живёт, крепко обнять и поцеловать его, и остаться с ним вместе на ночь.
Ну ладно, это я еще успею в другой раз. Но так тоскливо было осознавать, что Масис сегодня будет спать опять один. В эту пору года, как он рассказывал, их в интернате живёт всего около десятка, и каждый занимает свою собственную комнату, потому что свободного места в этом мрачном здании и так навалом. Вот он будет лежать один, смотреть в потолок. И наверное будет вспоминать о нашей встрече. Эх…
Я решил, что завтра точно приду к нему еще раз. И останусь с ним на целый день и на всю ночь. Если он, конечно, захочет. А почему бы и нет? В школу мне всё равно не надо, потому что выходные. А моя поездка будет только послезавтра.

Я зашел домой и направился в детскую комнату. Везде было пусто. Куда же все подевались?

Я выглянул в окно и увидел Владика на заднем дворе. Он сидел на качелях, смотрел по сторонам и в небо, качался и задумчиво подрачивал. Заметив меня в окне, он махнул рукой.
Я вышел к нему и присел перед ним на травку. Он не переставал качаться и шевелить себе между ног. Я спросил, чего он тут скучает, и где все.
- Да в гости пошли. Мама повела братьев  к соседям покормиться и с подружкой поболтать, а папа пошёл на площадь, сейчас как раз время.
- А ты чего не пошёл? Или тебе кормиться не надо?
- Надо, - Владька улыбнулся мне. – Я решил подождать тебя.

Ну вот, как же не вовремя! Мои мысли были всё ещё заняты Масисом и мечтами о нём. А сейчас мне придётся отвлекаться на Владика. Я конечно любил его по-своему, а он до сих пор по-настоящему был влюблён в меня. И во мне сейчас проявилось какое-то гадкое чувство, будто я предатель. Даже несмотря на местные порядки, когда любой мог найти себе кого угодно, чтобы покормиться или просто побаловаться, Владик всё равно при любом удобном случае тянулся ко мне. Как же мне ему всё объяснить? А ведь когда-нибудь придётся.

Он спрыгнул с качелей и примостился рядом со мной на траве. Сначала полез целоваться, и я ему ответил с закрытыми глазами, представляя на его месте Масика. Потом Владик припал к моему члену, долго его крутил и настраивал, пока не добился своей порции молочка. В этот раз ему пришлось стараться руками и губами дольше обычного, и он в конце задал мне вопрос:
- Тим, что с тобой сегодня? Ты от чего-то устал?
Я отмахнулся и сказал, что просто нет настроения.
- Давай я тебя развеселю! – Владька тут же с готовностью поднялся и встал надо мной. Его член качался прямо перед моим носом, но как бы аппетитно он ни смотрелся, я взял его в рот без особого хотения и начал привычно сосать. Владик кончил быстро, и я этому даже обрадовался. Наконец-то, на сегодня все обязательные процедуры закончились.

В конце я сказал ему:
- Извини, что вот так получилось. Что-то на меня сегодня накатило.
А он обнял меня крепко и прошептал:
- Ничего страшного, Тимка. Я тебя всё равно люблю, ты же знаешь.

Эх, Владик-Владик…

* * *

Утром я поспрашивал у Моонэрса про тот интернат. Он нисколько не удивился моим вопросам и не стал ничего выпытывать, а просто рассказал всё, что мне надо было знать.
Оказывается, по традиции любая семья могла раз в год взять из интерната кого-нибудь к себе на зимовку. Но это можно было делать не только в преддверье холодного сезона. Моонэрс принялся вспоминать по именам, кого он брал в предыдущие годы. Масика среди них не было. И я решил отдельно спросить про него. И тут у мужчины впервые проявилось любопытство:
- Откуда ты знаешь про Масиса?
Я рассказал, что случайно познакомился с ним вчера и что он поведал мне свою историю.
- Да уж, бедный мальчишка, - покачал головой Моонэрс. – Я знал его отца, хороший был человек. И храбрый воин. Жаль, что с ним случилось такое несчастье.
- Почему вы ни разу не брали Масика на зимовку?
- Знаешь, мы как-то не задумывались. Нам казалось, что он и так не обделён всеобщим вниманием. Ведь столько людей помогало ему, когда он лечился в больнице.
- Это да, он мне рассказывал, что к нему все стояли в очередь. Но знаете, дядя Моонэрс, потом все начали думать так же, как и Вы. И получается, что на самом деле все его бросили. Он там совсем один живёт всё это время.
- Ну перестань, Тим. У него есть друзья, интернат не пустует.
- Как Вы не понимаете? Он там один среди толпы. Вроде кто-то рядом и есть, а вроде никого и нету. Это хуже всего.
- Ну хорошо, - подумав, сказал мне Моонэрс, - если хочешь, мы возьмём его в этом году на зимовку. Думаю, мои сынишки с ним подружатся. А пока что ты можешь навещать его в интернате. Почему бы и нет!

Этой его идее я обрадовался. И тем более тому, как легко он на всё согласился. Всё-таки мне повезло попасть в такую хорошую семью. Я понимал: мир не без добрых людей, просто добра на всех не хватает.
Я еще поспрашивал Моонэрса про маму Масиса, чем она болеет и где находится больница, в которой она лежит.
И после завтрака я решил туда сходить.

Больница находилась на противоположной от интерната стороне города. Пока я к ней шёл, я представлял себе, насколько сложно Масику каждый раз добираться, чтобы увидеться с мамой. Как же это всё неправильно.
По пути ко мне пару раз подходили мужчины и, распахнув пальто или приспустив штаны, предлагали мне покормиться. Я каждый раз вежливо отказывался. И в какой-то момент вдруг вспомнил, как на моей планете такими вот дядьками пугали детишек. Как же их называли-то? Эксби… Эсгици… В общем, какие-то «-онисты». А вот тут, поди ж ты, такое наоборот приветствуется.

Внутри больницы всё было светло и чисто. Всё-таки о своих пациентах здесь хорошо заботились. Мне вспомнилась наша районная больница с обшарпанными стенами и грязными койками, где мне доводилось лежать, когда я был помладше. Бррр! Тут, конечно, сервис гораздо лучше.
Я поинтересовался в регистратуре про маму Масиса. Я не знал ее имени, но описал ее сына, и мне сразу подсказали, в какую палату идти.
Там возле окна лежала бледная женщина с седыми волосами. На вид она совсем не была старой, но ее лицо было омрачено всеми теми бедами, которые она успела повидать на своём недолгом веку. Я присел с ней рядом на стульчик, поздоровался и передал привет от Масиса. Услышав его имя, женщина оживилась.
- Масис, мальчик мой. Как он там?
- Не переживайте, у него всё хорошо, - соврал я женщине, не поведя и бровью. По крайней мере, я постарался.
- Это самое главное. Он ведь остался совсем один. А у меня совсем не осталось сил, чтобы о нём заботиться.
Я погладил женщине руку, посмотрел в ее печальные глаза и постарался улыбнуться.
- Всё с ним будет хорошо. Я теперь буду ему помогать всем, чем смогу. А Вы скорее выздоравливайте.
Я легонько приобнял ее, а она погладила меня по голове.
- Только не бросай его, пожалуйста. Он у меня очень добрый и влюбчивый мальчик. Наверняка и в тебя он уже влюбился с первого взгляда. Будет горько, если его снова постигнет разочарование.
- Я постараюсь его не разочаровать. Очень постараюсь! Он тоже очень-очень мне понравился с первого взгляда, – ответил я женщине и снова взял ее за руку. Она посмотрела в мои глаза, а потом отвернулась.
Я понял, что мне уже пора уходить.

На обратном пути я спросил в регистратуре, можно ли мне увидеться с кем-нибудь из врачей-травматологов. Мне подсказали, куда идти. Я пообщался с приятным мужчиной в белом халате, поспрашивал его про случай Масиса. Тот мне рассказал, что их медицина еще не настолько развита, чтобы делать протезы. Но посоветовал обратиться в главную столичную больницу – может быть, там меня смогут как-то обнадёжить.
И у меня возникла одна идея! Я вышел из больницы и быстрым шагом направился через весь город к интернату.

* * *

По пути я забежал в пару магазинов и прикупил разных вкусностей и сладостей. Меня здесь уже все знали, поэтому по моей просьбе легко записали все покупки на счёт Моонэрса. Я уже давно сбился, сколько этой приютившей меня семье я задолжал в местной валюте, но надеялся, что когда-нибудь я с ними рассчитаюсь сполна. Если придётся остаться на этой планете надолго, то я еще подрасту и устроюсь на какую-нибудь работу. Ну а пока что все мои покупки делались в долг.

Я быстро нашёл дорогу и в скором времени уже стоял перед мрачным коричневым зданием. Я подобрал с земли камушек и кинул его в окно на втором этаже. Подождал, потом кинул еще один. Наконец в окне появилась знакомая голова с широкой улыбкой. Уже не вихрастая, а аккуратно причёсанная. Значит, ждал!

Масис махнул мне рукой и показал, чтобы я сам заходил вовнутрь.
Я обошёл здание с правой стороны, поднялся по лестнице и в длинном коридоре увидел одну приоткрытую дверь.
Когда зашёл, я увидел просторную палату с шестью койками и окнами. Возле одного из окон на стульчике одной коленкой стоял одинокий мальчишка и всё так же выглядывал на улицу. Я подкрался поближе и полюбовался его видом сзади: ровная спина с полоской выступающих позвонков, острые торчащие лопатки, идеальная гладкая попка с ямочками по бокам. Одна пятка торчала в мою сторону, а на второй ноге ниже коленки была намотана повязка. Я осторожно поставил пакет с продуктами возле койки, подошёл и обнял худенькое голое тельце сзади. Погладил по груди и рёбрам, а потом опустил обе ладони на живот. Мальчик хохотнул, повернул голову и притворно удивился.
Я тоже хохотнул и сказал:
- Ой, да ладно, а то ты не слышал, как я вошёл.
- Слышал, – признался мальчишка и опустил глаза. – Пакет очень шуршачий. А что ты там принёс?
- Да много всего, я уже и не помню. Давай вместе посмотрим.

Я подхватил мальчишку, снял его со стула и перенес на койку. Мы начали шуршать внутри пакета, доставали всё новые и новые упаковки, он разглядывал каждую и раскладывал возле себя.
- Тим! Зачем столько много всего? Я же перенаемся и лопну!
- А ты по чуть-чуть понадкусывай и оставляй на следующий раз.
- Знать бы, когда тот следующий раз будет, - пробормотал он, задумчиво глядя на очередную разноцветную упаковку.
Я принялся перекладывать продукты в стоящие рядом шкафчик и тумбочку. И сказал мальчику:
- Может быть даже завтра. Я тут подумал, Мась… Ты бы хотел поехать в столицу вместе со мной?

Масис открыл рот и, казалось, потерял дар речи. Я присел с ним рядом, приобнял и снова заговорил:
- Я тут поузнавал в больнице. В общем, на моей планете есть такие штуки – называются «протезы».
Я посмотрел на его перебинтованную ногу и легонько ее погладил выше колена. Нога шевельнулась, и мальчик отодвинул ее в сторону. И продолжил внимательно на меня смотреть.
- Значит, вот, - продолжил я, - у вас такие технологии еще не придумали, но я так понял, что все средства для того, чтобы сконструировать для тебя протез, должны быть в столице. Там и больница наверно покруче, чем ваша. И возможностей побольше, и врачи потолковее. Так что мы могли бы для тебя что-нибудь придумать. Что скажешь?
На последних словах я посмотрел мальчишке в глаза. Там уже блестело по одной большой капельке, а губы поджались и принялись легонько дрожать.
- Эй, Мась, ну чего ты, - ласково прошептал я ему. А он уткнулся мне лбом в плечо и тихо-тихо загудел.
Я принялся гладить его по голове и прикладываться губами к его аккуратной светловолосой причёске. Подождал немного, пока он перестанет гудеть и шноркать, взял его за плечи и сказал:
- У нас на Земле такие случаи, как у тебя, в порядке нормы. И дети, и взрослые, которым не так повезло, живут себе нормально, привыкают и учатся справляться. Ничего сложного и страшного. Ты скоро сам всё увидишь!

Масис шумно выдохнул и сделал глоток воздуха.
- Тим, а если ничего не получится?
- А я уверен, что всё получится, - твёрдо ответил я. – А даже если вдруг и нет, то всё равно – посмотришь вашу столицу. Ты там раньше бывал?
Мальчик помотал головой.
- Ну вот, так что всё равно не зря проведём время вместе.
- Вместе… Да, Тим, тогда я согласен! – Масис обнял меня, а потом откинулся на койку и сложил руки за головой. – Говорят, там уличный цирк есть, такие фокусы показывают, ммм!
- Вот! – сказал я ему и засмеялся. – Хоть клоунов увидишь.
- Не, про таких я не слышал. Есть экве… кви… ли… бристы! Столько непонятных слов, Тим! Как ты говоришь? Клуны?
- Клоуны. Обычно это страшные накрашенные дядьки, дети их всегда пугаются. Хотя задумано, что от них должно быть весело.
- Понятно, - ответил мальчик, всё так же мечтательно глядя в потолок. – Тим, а ты научишь меня еще каким-то вашим словам?
- Отчего бы не научить? Научу. А ты меня научишь вашим. Только… У меня переводчик автоматически срабатывает, так что я вашу речь вообще не слышу – она у меня в голове сразу переводится.
- Ой, а как же я тебя тогда научу?

Я задумался. И действительно – как? До сих пор вся речь, с их настоящими голосами, переозвучивалась у меня в ушах на мой родной язык. Привыкал я не очень долго. Я раньше смотрел иностранные фильмы и мультики в дубляже, и там движения губ у героев не совпадали с тем, что они произносят. И здесь было то же самое, но в реале. Наверное, и они мою речь слышали так же. Хм… Интересно было бы послушать, как я, сам того не зная, разговариваю на местном языке.
И я придумал одну уловку. Я снял с себя кулон-переводчик, сначала показал его Масику, он его с интересом поизучал и повертел в руках – а потом я отнёс и положил кулон на самую дальнюю койку. И вернулся к мальчишке, сел рядом с ним и кивнул ему головой, мол: «Говори!»
Мальчик наклонил голову и спрятал глаза. И сказал первую фразу:
- Аво тин лиссу.
Сработало! Я услышал его родную речь. Как бы теперь понять, что он мне там сказал? Я повторил его фразу про себя, а потом вслух:
- Аво тин лиссу. Сим, Масис?
Я знал только «сим» и «най», что означало «да» и «нет», и «алео», что означало «привет». На этих словах мой переводчик обычно глючил, потому что слова были короткими и часто звучали отдельно, и он не успевал их уловить и обработать.

Мальчик вскинул голову и посмотрел на меня. На его худеньком лице проявился смущённый румянец. И он сказал, уже глядя мне в глаза:
- Аво тин велиу, - и добавил: - Велиу мальти!
И вдруг прильнул к моей щеке протянутыми губами и быстро задышал.
Кажется, сейчас я понял всё и без перевода.

* * *

Рано утром мы отправились в путь.
Я попрощался со своей приёмной семьёй и сел на прибывший за мной велоцикл – что-то типа трёхколёсного гибрида велосипеда или мотоцикла с открытой каретой сзади. Водитель отвёз меня к интернату, я подхватил счастливого Масика на руки, отнёс и посадил в велоцикл. И мы выехали из города.
Этот диковинный, но практичный транспорт работал на моторчике и заправлялся каким-то местным топливом. Также на нём были предусмотрены педали, так что водитель – высокий улыбчивый парень – то переключался на них, то заводил мотор.
По идее парень уже должен был бы носить одежду, ведь на лобке у него начинал проявляться пушок. Это был первый и главный признак того, что детская болезнь начала отступать. Хотя, на самом деле, здесь никто никого одеваться не заставлял. В большинстве случаев парни и девушки сами демонстрировали желание наконец-то впервые в жизни принарядиться и покрасоваться друг перед другом разноцветными тряпками. Но этот парнишка, которого звали Истор, наотрез отказывался напяливать ненужные вещи. А чтобы не смущать всех младших наличием волос у себя на лобке и в подмышках, он заявлял, что будет их состригать и подравнивать.
Всё это он рассказывал нам, сидя за рулём и постоянно оглядываясь. Ветер обдувал его симпатичное лицо и волнистые русые волосы, а его натренированное загорелое тело переливалось от бликов палящего солнца. Я даже залюбовался его видом сзади, да и Масис, как я успел заметить, тоже поглядывал на него, удобно умостившись на широком сиденье в открытой кабинке рядом со мной.
Путь был неблизкий, однако приехать мы, по словам Истора, на его прогрессивной тарантачке должны были уже сегодня поздно вечером. Мы взяли с собой часть купленных мною вчера продуктов. Остальные, которые были с коротким сроком хранения, Масис разрешил своим приятелям брать из тумбочки и угощаться.

После полудня мы сделали остановку, съехав с основной дороги на небольшую поляну возле узкой речушки. Перед тем как приняться за нехитрый обед, Истор встал перед нами, упёршись руками в бока, и с улыбкой спросил:
- Ну, кто желает немного молочка для аппетита?
- Я, я первый буду! – Масис вскинул руку, как прилежный ученик, и нетерпеливо заёрзал попой по мягкой травке.
Истор довольно кивнул, потом сходил ополоснуться в речке, а когда вернулся, его член уже вовсю стоял и был готов к процедуре кормления. Мы с Масиком зачарованно смотрели на его блестящее влажное тело, а он гордо крутился перед нами и поигрывал мускулами, в основном теми, что спереди и сзади ниже пояса.
- А как же кормить нашего звёздного гостя? – спросил он, всё так же красуясь перед нами.
- Я ему оставлю, - отозвался Масис, подползая к нему. – Если только у тебя на двоих хватит.
- Хватит, еще и останется! Я обычно на площади кормлю младшеклашек, и бывает, что одной порции хватает даже для троих. Но таких, как вы, постарше, я еще не кормил ни разу. Вот и посмотрим.

Он присел, уткнувшись коленями в землю, а Масис улёгся перед ним на живот. Я в первый раз увидел, как мой любимчик добывал себе молочко, и честно позавидовал Истору. Натренированный как минимум сотней членов с раннего детства, Масис умело трудился над длинным и твёрдым членом старшака, порхал языком над его блестящей пурпурной головкой, погружался ртом почти до самого его основания, переминал массивные яички ладошками, и при этом сладостно постанывал и причмокивал. Я смотрел то на него, то на старшего, и внутри меня боролись сразу несколько противоречивых чувств: и зависть, и ревность, и стыд. Чувства, совсем не типичные для жителей этой планеты. Все мои земные недостатки характера нахлынули с такой силой, что я вдруг взял и просто отвернулся. И зря, потому что пропустил момент, когда мощные струйки молочка оросили губы и горло моего любимого мальчика. Масис, чуть не захлёбываясь, спешно пробулькал мне:
- Тим, беги быстрее!
А я обернулся и как раз увидел, как он активно мне машет, а из члена Истора вылетают всё новые струйки, приземляясь мальчишке на лицо.
Я в два прыжка подлетел к ним, обхватил губами одну только головку и принялся высасывать остатки спермы. Ее уже осталось не так много, и длинный член уже начал понемногу ослабевать и опадать. Мне досталось всего два глотка. Я облизал остатки и почувствовал, что для полноценной порции этого всё же маловато.
Масик тоже это понял, прикинув на глаз и по опыту. Тогда он пододвинулся ко мне, подставил поближе своё лицо и зажмурился. Я пару секунд полюбовался его милой мордашкой, потом высунул язык и начал слизывать всё то молочко, что еще не успело стечь с его подбородка. Терпко-приторный запах спермы перемешался с лёгким сладковатым запахом от испарины на коже Масика. Этот букет ароматов щекотал мне нос и заставлял балдеть мой разум. Я проглотил всё, что было, и этого как раз хватило для стандартной лечебной порции. Тут Маська открыл глаза и потянулся ко мне целоваться, и я конечно же не мог ему отказать. Он целовал меня так жадно, что у меня даже закружилась голова. А он отвлёкся на пару секунд, обхватил и выдавил по всей длине из опавшего члена Истора еще несколько капелек, слизал их и снова сунул свой язычок ко мне в губы.

* * *

- Истор, а почему ты говоришь, будто бы мы в столице будем уже вечером? – спросил я водителя, когда мы снова тарахтели по дороге на его велоцикле. - Губернатор мне рассказывал, что вообще-то ехать надо будет две недели!
- Это если обычным путём, - Истор обернулся и подмигнул нам обоим. – Я знаю короткую дорогу. Но так-то это секрет.
Еще через час мы резко свернули с основной дороги на малоприметную колею и поехали по пыльной и неровной дорожке в сторону какой-то скалы.
- Вот здесь и срежем. Только сильно не пугайтесь, когда окажемся на той стороне, - загадочно промолвил Истор и, сбавив скорость, переключился на управление педалями.

Но на подъезде к скалам нас ждал неприятный сюрприз. Короткий путь, видимо, стал известен еще некоторым людям, и теперь перед въездом в скалистую пещеру нам преградили дорогу какие-то три человека в тряпичных масках и с дубинами в руках.
- Платите за проезд или проваливайте! – тот, что постарше, грозно помахал перед нами дубинкой, а двое других за его спиной хрипло заржали.
- Не имеете права! Это не ваша собственность, - воскликнул Истор и грозно сжал кулаки. Но мы понимали, что платить всё равно придётся, потому что силы у нас были явно не равны.
- А ты докажи, что не наша, - мужик расплылся в усмешке и смачно сплюнул прямо к ногам Истора. Масис вжался в сидение и прислонился ко мне. У нас обоих по телам пробежали мурашки. Я решил вмешаться:
- Ладно, уговорили. И сколько стоит проезд?
- 300 гальсов, - отозвался парень помладше из-за спины своего предводителя. – С каждого!
Мы прифигели от таких расценок на ровном месте. Однако я немного подумал и сказал:
- Или…?
Все трое пиратов переглянулись. И третий из них сделал пару шагов к нам и ответил:
- Или!

Всё равно столько денег у нас с собой не было. За поездку я расплатился с Истором еще в самом начале, но нам еще надо было на что-то жить в столице. Если мы, конечно, вообще туда доберёмся с такими-то приключениями.
Нам троим пришлось заплатить пиратам другим способом. Если бы Истор уже не покормил нас с Масиком раньше, то сейчас этот способ платы за проезд мог бы как раз стать полезным. А так, мы просто удовлетворили троих незнакомцев на пути, и сами получили лишнюю порцию молочка. Истору тоже пришлось сосать, и ему достался сам предводитель. Пираты остались довольны и пропустили нас дальше в пещеру.

Когда мы отъехали от них подальше, Истор соскочил с велоцикла, отбежал в кусты и стал яростно откашливаться и сплёвывать, и даже пару раз засунул пальцы себе в рот. Честно сказать, мне тоже было не особо приятно отсасывать, когда не хочется. И только Масис остался спокойно сидеть и поглядывал на нас искоса как ни в чем не бывало. Одним членом больше, одним меньше, или даже не одним – ему, по-видимому, было на это всё равно.

- Ладно, пацаны, дальше будет одна необычная штука, - сказал нам Истор, вернувшись из-за кустов. – Надо будет пройти сквозь вон ту пещеру, и мы перенесёмся на насколько сот километров ближе к столице. Дальше нам всё равно нужно будет ехать еще полдня. Но это лучше, чем две недели, правда же?
- Так это получается типа телепорт? – осенило меня. Я конечно же знал, что это такое – сначала из детских книжек, а потом из настоящей жизни. Ведь так, с помощью гиперперехода, мы на Земле и научились путешествовать между планетами. Только для этого нам нужно было построить специальные корабли. А здесь, на Тлачоне, по-видимому, в разных местах имелись такие себе аномальные зоны, которые обнаруживались случайно и были мало кому известны. По крайней мере, пока что.

Мы подобрались к пещере. Я взял Масика за руку, и он, опираясь на костыль, вместе со мной медленно двинулся вовнутрь. Истор сказал, что лучше идти по одному, а еще что после перехода нас будут ждать некоторые «побочные эффекты». Какие именно, он уточнять не стал, а только хитро улыбнулся и медленно поехал впереди нас. Ну, значит, побочки должны быть не страшные.

Через пару минут Истор исчез в тёмной пещере, а потом и мы с Масиком попали в кромешную темноту.
Воздух вокруг нас стал как будто бы плотным, с каждым шагом идти стало труднее, но еще через минуту мы увидели свет впереди себя и вскоре вышли наружу.
Местность вокруг была точно такая же: песочная пустыня с редкими кустиками небольшой растительности. От пещеры шла небольшая дорожка, а где-то вдалеке виднелась полоска основной дороги. Истор уже ждал нас, облокотившись на руль велоцикла, и смотрел на нас внимательно и с широкой улыбкой.
- Всё нормально?
- Да вроде бы, - отозвался я. – И, кажется, никаких побочных эффектов, как ты нас пугал.
- Ахаха, а вы на себя посмотрите! – засмеялся Истор и скрестил руки на груди.

Мы с Масиком посмотрели друг на друга, мальчишка показал на меня пальцем и звонко заржал. И я понял, в чём был прикол этих побочек: волосы на голове Масика торчали в разные стороны, а его писька бодро смотрела вверх. Я глянул себе вниз – там была такая же картина. Ну и волосы на голове, как я нащупал, тоже торчали, как от статического электричества. Я причесал их несколько раз своей пятернёй, они вроде бы уложились, но всё равно то тут, то там косматились. А Масис и Истор ничего себе укладывать не стали, им и так было прикольно.

Мы снова уселись на свои места и поехали дальше в сторону основной дороги. Сколько километров мы преодолели в одно мгновение, никто из нас не знал. А насчёт наших писек Истор сказал, что они вот так будут торчать еще два часа как минимум. Обрадованный такими новостями Масис, откинувшись на сиденье и раздвинув ноги в стороны, принялся играться то со своим, то с моим членом, и не успокаивался, даже когда я легонько шлёпал его по шаловливым ручонкам.

* * *

До места ночёвки мы добрались уже только под светом трёх лун. Несмотря на позднее время, на улицах главного города вовсю кипела жизнь и активность. Где-то вдалеке играла задорная музыка, по тротуарам ходили взрослые и дети, а в окнах многоэтажных домов начинали зажигаться вечерние огоньки.
Всё было похоже на мой родной город на Земле. Я с детства привык жить среди высоких многоэтажек, слышать за окном активное движение на улице до самого позднего времени. Только тут не хватало рёва от проезжающего транспорта. Единственными средствами передвижения здесь были велоциклеты на суше и лодки с кораблями на воде.
В гостинице нас сразу отвели помыться в общую душевую вместе с еще некоторыми маленькими постояльцами, накормили сытным ужином и дали ключи от двухместного номера на втором этаже.
Мы с Масиком умостились на широкой прозрачной кровати и принялись обниматься и прижиматься. Истор прилёг на соседнюю кровать размером поменьше, но подлиннее, как раз удобную для его роста. Через какое-то время к нам постучались, Истор встал и открыл дверь, и к нам заглянул полноватый мужчина, хозяин этой гостиницы.
- Приятного вечера и спокойной ночи, молодые люди. Если позволите, у меня к вам будет пара вопросов.
Мы все втроем почти одновременно кивнули ему.
- Первый вопрос: вы завтра пойдёте на ярмарку на главной площади?
Ага, так вот откуда доносилась весёлая музыка и возвращались люди в такой поздний час.
Истор ответил мужчине:
- Мы еще не знаем. На самом деле, мы приехали для приёма в Императорском дворце.
Мужчина воодушевился, похлопал в ладоши и оживлённо произнёс:
- О, тогда вам точно пригодятся ботинки на тяжёлой подошве. Сейчас принесу!
Я переглянулся с Масиком, и мы недоумённо пожали плечами. А Истор щёлкнул пальцами и понимающе закивал головой.
А мужчина приблизился к нам, наклонился и поизучал наши ноги, и печально посмотрел на Масика:
- Какая же беда приключилась с таким прекрасным юным созданием, если позволите поинтересоваться?
Масис спокойно посмотрел на него и вкратце всё объяснил.
- Какая ужасная трагедия! – без притворства, но в своей особенной манере сказал толстячок.
- Я уже привык, но спасибо Вам, - спокойно ответил мальчик. - Я надеюсь, в скором времени здесь смогут мне с этим помочь.
Мужчина не стал уточнять всех подробностей, а только еще раз взглянул на три ступни перед собой, поднял глаза к потолку и что-то прикинул в уме. Потом он повернулся к Истору, и тот сразу ему сказал:
- У меня 45 размер.
- Понял вас, молодые люди, - мужчина суетливо покрутился на месте и задал последний вопрос:
- У вас тут по соседству поселилась женщина и ее двое детей, мальчик и девочка. Они долго к нам добирались аж из самого Клемсина. Не желают ли молодые люди милостиво покормить детишек после их долгого и утомительного путешествия? Просто все остальные постояльцы уже спят, идти на ярмарку всё же далековато, да и на улице ловить первых встречных в такой поздний час как-то не совсем… Ну, вы понимаете. А я им, к сожалению, помочь не могу, я буквально только что покормил девочку из соседской семьи.
Хозяин гостиницы слегка виновато забегал глазами между нами и нашим водителем.
Истор кивнул головой и ответил ему:
- Конечно, отчего же не покормить усталых путников. Я могу взять себе сразу обоих, если они еще маленькие.
- Девочке 9 лет, а мальчик такой же, как вот он, - и мужчина показал пальцем на меня.
- Ладно, зовите их сюда, мы разберёмся, - с готовностью ответил ему Истор, и мужчина быстро скрылся за дверью.

- Так, ребята, что-то я сразу не рассчитал. На двоих у меня сегодня, может, уже и не хватит, - Истор повернулся к нам и прислонился спиной к стенке. - Что делать будем?
- Отказываться как-то неприлично, - задумчиво сказал Масис. – А у меня еще целебность не вырабатывается, мне только 11 лет.
И тут же оба посмотрели на меня.
- А я чё? Я ничё, - пробормотал я в ответ. – Только девочку мне как-то не хочется.
- Я возьму её себе, - оживился Истор. – Тем более что к девочкам такого возраста у меня интереса побольше будет.
- Вот и отлично! – Масис довольно засуетился на кровати. – А я давайте быстренько вас подготовлю.
Не дожидаясь ответа, он встал на коленки между нами, обхватил и придвинул меня и Истора к себе и друг к другу, и принялся губами по очереди подготавливать нас к предстоящему кормлению.

Через десять минут, когда и я и Истор уже вовсю подготовились, раздался лёгкий стук в дверь.
В комнату вошли два голых ребёнка, их мама и хозяин гостиницы. Женщина оглядела всех троих, одобрительно кивнула хозяину и придвинула своих детей поближе к нам. А мужчина положил у порога три пары сандалей разного размера, махнул нам рукой и поспешно вышел из комнаты.

* * *

Мальчика и девочку я узнал, потому что час назад именно они вместе с нами купались в общей душевой на первом этаже. Только тогда мы не стали с ними знакомиться, а просто смотрели друг на друга, пока обмывались. Уже тогда я заметил, что они смотрели на нас как будто голодными глазами. Ну, теперь всё стало понятно.
- Наверное, им будет быстрее сразу кормиться сзади, - решил Истор. Он обратился к мальчику и девочке: – Скажите, как давно вы питались молочком?
- Мы ехали сюда два дня, и по пути нам никто вообще не попался.
- Ужас какой, бедные ребята, - покачал головой Масис. – Давайте же тогда быстрее!
Истор подхватил девчушку, усадил ее себе на колени, засунул свой член ей спереди, а девочка, откинув длинные светлые волосы назад, инстинктивно начала на нём прыгать, сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее.

Мальчишка оказался поскромнее. Едва перебирая ногами, он подошёл ко мне, жадно сглотнул слюну, показал мне вниз живота и чуть с хрипотцой пробормотал:
- Можно? Только лучше я губами…
- Конечно можно, давай скорее, - засуетился вокруг него Масис, помог ему удобнее умоститься у меня между ног и стал мягко двигать его голову, придерживая за подбородок и затылок.
Мальчик жадно сосал мне, то и дело сглатывая слюну. Масис следил, чтобы тот не поперхнулся, и то и дело шептал ему:
- Зубками, зубками аккуратнее.
Я смотрел то на него, то на заботливого Масика, то на вовсю разгоряченных Истора с девочкой. Парень придерживал ее за попу и спину и быстро-быстро насаживал на свой кол по самые орехи. А она только радостно заливалась смехом и демонстративно постанывала.

Тем временем и я уже начал подходить к концу. Мальчик уже размашисто двигал головой у меня между ног, Масис его не придерживал, а просто гладил по спине от шеи до копчика и обратно. Иногда его пальцы соскальзывали к дырочке сзади мальчика, он гладил и там, и в эти моменты тот принимался всасывать мой член еще сильнее и легонько постанывать. Когда из меня наконец выплеснулась порция целебной влаги, Масис всунул палец мальчишке в попу, а тот издал долгий и сладостный стон, так что даже Истор и девочка на нас с любопытством оглянулись.

Мальчик еще долго обгладывал мой увядающий член как щенок косточку. Потом откинулся на спину и растянулся на кровати, посмотрел на меня с благодарностью и сказал:
- Спасибо. Можно я останусь с вами ночевать?
Это было неожиданно. Но мы с Масиком, переглянувшись, дружно согласились. А девочка тоже начала проситься у Истора, и тот ей ответил:
- Хорошо, оставайся тоже. Места вроде бы хватит. Только сбегай к маме и предупреди, чтобы не волновалась.

* * *

До утра мы проспали крепко и в обнимку, трое на одной кровати и двое на другой.
Утром наши гости проснулись раньше и тихо ушли. А мы даже не догадались спросить, как их звали.

Разбудил нас лёгкий, но настойчивый стук в дверь. Это пришёл хозяин гостиницы и позвал нас на завтрак.
- Сегодня последний день ярмарки, так что, молодые люди, если вы желаете вдоволь погулять и расслабиться, то советую вам не терять времени и пойти уже сейчас. Самые интересные мероприятия и конкурсы там проводятся в первой половине дня. И не забудьте взять с собой спецобувь!

Мужчина ушёл, а я спросил у Истора, что это за обувь такая и зачем она нужна. Он взял ее, покрутил и взвесил в руках, и сказал:
- Вы же в столице в первый раз? Дело в том, что центр города находится в такой себе аномальной зоне. Там ослаблена гравитация, потому что под землёй, как давно выяснилось, есть залежи природного кристалла, который излучает большую энергию. От нее питаются все электростанции на нашем материке. Ну и еще от нее слегка поднимаются и висят в воздухе все предметы. Поэтому именно в центре города все конструкции крепко прикручены и зацементированы, а люди ходят в такой специальной обуви. Да и одежда не сильно прилегает, вся торчит и топорщится, поэтому взрослые дураки там носят облегающую ткань, а те, кто поумнее, вместе с детьми ходят голые.

Истор всё это рассказывал сбивчиво и попроще, и мой переводчик всё время подвисал и половину слов обрабатывал неправильно, но общий смысл я понял.
Я подумал, что кулон на лёгкой золотой цепочке может от этой слабой гравитации легко соскочить с моей шеи и куда-нибудь улететь. Тогда как же я буду понимать, что мне говорят? С другой стороны, Масис еще перед поездкой научил меня некоторым основным словам и фразам. И я подумал, что сейчас как раз удачно мне выпадет возможность попрактиковать местный язык.
Перед выходом Масис попросил нас принести ему свежих бинтов для перевязки и постоять минут десять за дверью. После того, как он управился, мы сложили сандалии в специальные мешочки – со стороны это выглядело, будто мы какие-нибудь школьники со сменкой в руках. И вскоре все втроём выдвинулись в сторону площади. Свой кулон-переводчик я оставил хозяину гостиницы на хранение.

Улицы города были оживленными с самого утра. Ярмарка растянулась далеко за пределы центральной площади: по краям от дороги сидели торговцы и продавали всякие разные вещи и товары. Звуки веселой музыки с каждым новым поворотом и закоулком становились всё громче. И вот, наконец, мы приблизились к буферной зоне перед главной площадью. Над нами висела большая доска типа бигборда с надписью огромными буквами. Я не знал, что на ней написано, но догадался, о чем, скорее всего, идёт речь: на этом участке люди переобувались, а некоторые еще и скидывали всю одёжку, и укладывали вещи в шкафчики для хранения, как у нас на Земле в ТЦ или супермаркетах. Ключи с номерками прикреплялись на запястьях как браслеты.

На площади народу было немало, но никто не толкался и не суетился, места было для всех достаточно. И мы стали ходить туда-сюда. Масику было трудно передвигаться на одной ноге, обремененной тяжелой обувью, и в какой-то момент я взял его себе на руки. Худенький мальчик и вовсе стал как пушинка, когда скинул с себя надоевшую сандалету. Появилось удивительное ощущение – наши тела будто потеряли в весе в два раза! Он улёгся у меня на руках, обхватил за шею, и я нёс его, практически не ощущая веса от хрупкого тела.

Некоторые люди, и старше и младше, разувшись, парили над нашими головами. Со стороны это выглядело так, как будто все они плавали под водой в бескрайнем невидимом бассейне.
Масис всё время крутил головой, хлопал глазами и тыкал пальцами в разные стороны вокруг нас. Он что-то оживлённо комментировал, Истор посмеивался и отвечал ему. Я мало что понимал, но одно слово, которое прозвучало, было мне знакомо: Масик показал пальцем и выкрикнул:
- Экви-ли-бристы!

Перед моими глазами предстал забавный аттракцион. Там же вверху, примерно в двух-трёх метрах над нами, в воздухе парили 8 подростков примерно от 10 до 15 лет, само собой голые и без обуви. Они соединились между собой в такое себе горизонтальное кольцо и держались между собой не руками и ногами, а…
В общем, постояв под ними с задранной головой и понаблюдав пару минут, я понял, что это был такой себе конкурс: Мальчишки соединились по кругу и сосали друг у друга, а задание заключалось в том, кто из них последний брызнет соседу в рот или на лицо. Такое себе кормление с фокусами. Конечно, как известно, у самых младших сперма была еще не целебная. Но для конкурса это было не так важно. Главнее было само зрелище – довести друг дружку до концовки и продемонстрировать зрителям в доказательство свои мокрые и липкие губы. Вот придумают же такое! Как там у нас говорится: голь на выдумки хитра? Всё именно так здесь и было.

Тут Масис заёрзал и заворочался у меня на руках, расцепил пальцы за моей шеей, оттолкнулся и медленно поплыл в воздухе к остальным конкурсантам. Он закружился вокруг них, двигая руками, как будто плавал в воде. Приближался и смотрел на них снизу и сверху. Вокруг меня вдруг раздались лёгкие аплодисменты – оказалось, это очередной участник выбыл из конкурса. И Маська занял его место! Он мягко взмахнул руками и ловко пристроился губами к члену соседнего подростка, а к его собственной, уже бодро торчащей письке сразу жадно присосался ровесник. Так ненадолго расцепленное кольцо из голых мальчишеских тел снова сомкнулось.

Я заворожено наблюдал за этой сказочной картиной. И в какой-то момент я ощутил, как мне на глаза навернулись слёзы. Я радовался за моего любимого Масика, что он наверняка сейчас ощущал невероятную свободу, оторвавшись от земли и паря в воздухе словно птица.
Истор толкнул меня в бок и приобнял за плечо. Он что-то пытался мне сказать, но я ничего не понимал. И тогда он, догадавшись об этом, просто показал мне большой палец вверх и широко улыбнулся. Я тоже показал большой палец, и мы слегка стукнулись кулаками. И так мы простояли, задрав головы, до самого конца конкурса. А Масис даже занял в нём почётное третье место!

* * *

На приём к Императору мы попали только во второй половине дня, вдоволь нагулявшись и налетавшись с Масиком и Истором. Мы вернулись пообедать, и я забрал у хозяина гостиницы свой кулон-переводчик. Я не стал надевать его на шею, а положил в маленький прозрачный мешочек и прикрепил к браслету на руке.

Истор отвёз нас ко дворцу недалеко от площади и остался ждать снаружи. У входа меня и Масика встретил специальный посланник и провёл нас вовнутрь.
Я ожидал увидеть просторные и роскошные хоромы, как у земных правителей в обстановке из прошлых веков. Но внутри дворец был больше похож на наш современный офис, да и сам Император выглядел не как напыщенный индюк с короной и пёстрым убранством, а как какой-нибудь президент или директор солидной компании: с аккуратной бородой и причёской, в строгом деловом костюме и лакированных ботинках на толстой подошве.

Император не ожидал увидеть на приёме кого-то еще, кроме меня. Он удивлённо посмотрел на мальчика, скромно стоявшего со мной за руку возле входа в кабинет.

- Приветствую тебя, о дорогой наш гость из космоса! – величественно произнёс Император, подняв руки к потолку. Потом он снова покосился на Масика и уже нормальным голосом сказал: - Ну и ты заходи, раз пришёл.
«А мужик вроде с юмором, хоть и Император», - подумал я и переглянулся с Масиком.
- И мы приветствуем тебя, о великий повелитель благодатных земель! – я попробовал ответить ему в том же высокопарном духе. Масис тут же коротко прыснул, а я одёрнул его за руку.
Мы уселись в широкие прозрачные кресла. Масис крепко вцепился в обивку, чтобы случайно не воспарить в воздух прямо перед Императором, ведь специальную сандалину он просто потерял по пути.

Беседа у нас была не слишком долгой, но приятной и познавательной. Я первым делом объяснил ему ситуацию с ногой Масика, рассказал про протезы и прочие земные изобретения для удобного передвижения, упомянув еще коляски, скейтборды, ролики, самокаты и автомобили. Также упомянул про такие штуки, как телефоны и компьютеры, попытался объяснить, что такое интернет и как он работает. И много-много всего прочего рассказал. Только не стал упоминать про оружие и всякие другие страшные изобретения человечества.

Император и Масис слушали меня внимательно, порой даже заворожено. Время от времени мужчина задавал уточняющие вопросы, удивлённо кивал головой и почёсывал бороду.
В конце разговора, примерно через час, он встал со своего трона и сказал:
- Чувствую, еще много чудных открытий предстоит познать моему народу. Спасибо тебе огромное, дорогой мой юный пришелец. Думаю, нам надо будет организовать круглый стол с нашими учёными и пригласить тебя, чтобы ты им еще раз подробно всё рассказал и объяснил. Если ты, конечно, не возражаешь.
Я с готовностью закивал головой, но решил предупредить:
- Я согласен. Только я сам не особо знаю всех особенностей и подробностей, как у нас всё это устроено.
- Ничего страшного, - успокоил меня Император. – Главное, ты расскажи им всё, что можно, а они уже сами догадаются, что и как с этим делать.

Перед тем как уходить, я еще раз напомнил ему про протез для Масика, и мужчина вдруг оживился:
- А, кстати говоря, мы же как раз такую штуку недавно начали разрабатывать. Пока что имеются лишь пробные опытные образцы, но я думаю, что с вашей совместной помощью мы сможем довести это изобретение до совершенства.

Масис посмотрел на него, открыв рот, и бесцеремонно спросил:
- А можно посмотреть на протез прям сейчас?
Я одёрнул нескромного мальчишку, но Император благодушно заулыбался.
- Конечно! Мы можем отправиться в наш НИИ и всё примерить и настроить. Только вот… - он замолчал и прислушался. Снаружи донёсся мерный колокольный звон. – Не желают ли мои юные гости подкрепиться на дорожку?
И мы покорно склонили колени перед Его Величеством.

* * *

- Вы кормились у самого Императора?? Да ладно! – Истор слушал нас с Масисом и всё никак не мог поверить. – Это же такая огромная честь и везуха! Кому расскажи – не поверят!
- Ой, подумаешь, - Масис притворно строил из себя безразличного. – Ну Император, ну покормил нас с Тимкой. Что тут такого?
Истор вёл свой велоцикл, постоянно оглядываясь на нас с заметной завистью.
- И что, вкусное у него молочко?
- Ооочень вкусное, - отвечал ему Масис. – Правда, Тим?
Я со смехом кивал головой в ответ.
- И много у него вышло?
- Ооочень много! На тебя бы тоже хватило, хотя тебе наверно уже и не надо. Да, Истор?
Масис дразнил старшего подростка и удовлетворённо заливался смехом.
- Ну вы и везучие сосунки! – отвечал нам завистливо парень. По его тону казалось, будто бы он сам с детства мечтал отсосать у Императора, но его мечта так и не смогла осуществиться. А теперь было уже поздно, потому что он вырос и в молочке не нуждался.
Но Истор вдруг сказал:
- Чтоб вы знали, я до сих пор кормлюсь у своего бывшего одноклассника. Мы с ним, между прочим, давно встречаемся.
- Ты ж вроде больше по девочкам, разве нет? – в очередной раз решил подколоть его Масис.
- Я по маленьким девочкам, - решил его поправить Истор. – Мне нравится их кормить, особенно спереди. А если серьёзные отношения, то я бы хотел создать семью с моим Элинором.
- То есть он тебя не просто кормит? – осторожно уточнил я.
- Не просто. Мы правда любим друг друга, - серьёзно ответил мне парень и оглянулся.
Мне почему-то показалось, что он сказал это не только чтобы поставить Масиса на место. Ему было важно именно произнести это вслух. Для нас и для себя самого.
- Ладно, вот мы уже и приехали, - резко сменил тему Истор и притормозил возле большого здания.

Корпус Научно-исследовательского института был полностью прозрачным. Внутри можно было легко увидеть разные приборы и установки, а также людей в белых халатах. Когда мы все трое зашли вовнутрь, нас встретил парень немного старше Истора. Он пожал нам руки и медленно повёл мимо всех установок на первом этаже, организовав нам что-то вроде экскурсии. Мы пошли за ним, а Масис, чуть отставая, двигался за нами небольшими пружинистыми прыжками.
В конце парень привёл нас в зал для совещаний, постучался и открыл дверь, и тут же отвёл Истора в сторонку и начал с ним перешёптываться.

Истор потом рассказал, о чём был их разговор. Оказалось, молодой сотрудник предложил ему опробовать собственное изобретение – прозрачную зимнюю одежду. Это пока что был просто эксперимент молодого практиканта, но Истору очень понравилось примерять на себя удобный обтягивающий комбинезон-хамелеон из пробной ткани, который по щелчку менял расцветку и имел опцию прозрачности. Так можно было выходить на улицу в холодное время года и питать поверхность кожи целебным солнечным или лунным светом. Одежду планировалось разрабатывать специально для детей, чтобы они не сидели всю зиму по домам или в интернатах.
Практикант отдал этот костюм Истору на время для испытаний. Водитель красовался им перед нами, по щелчку переключая расцветку и прозрачность, как какой-нибудь гордый павлин.
Странное у них, конечно, развитие цивилизации. Поезда и самолёты изобрести не могут, а какой-нибудь удобный материал для мебели и ткани – легко!

Еще одну полезную штуку они тоже почти разработали. Когда мы с Масиком зашли в зал для совещаний, там уже за большим столом собрались около десятка или больше учёных. Мы пообщались, они положили Масика прямо посредине стола, окружили его и поизучали ногу, а потом взяли и куда-то его отнесли. Я остался в зале и продолжил свои рассказы о земных изобретениях.

Когда Масис вернулся, он уже… стоял на двух ногах! Пусть эта экспериментальная конструкция не очень была похожа на привычный протез, да и далека была от совершенства – но зато мальчишка мог теперь самостоятельно ходить на своих двоих. Осталось только научиться держать баланс и привыкнуть к новой части своего тела, но это уже было, как говорится, дело времени.

Он осторожно сделал несколько шагов ко мне навстречу и в последний момент не удержался и упал вперёд. Я успел его подхватить, и он тут же обнял меня, впечатался лицом мне в грудь и, никого не стесняясь, громко загудел и зашноркал.
Я его поуспокаивал, погладил и поцеловал, и он вскоре затих.
- Что бы я без тебя делал, Тим! Спасибо тебе большое! – мой Маська шептал эти слова, глядя в глаза и держась за руки, и совсем не собирался меня отпускать.

Мы остались еще на несколько дней в столице. Из гостиницы, по распоряжению Императора, нас переселили в отдельную гостевую часть дворца. Истор пока что отправился домой, прихватив с собой новый удобный костюм. Но перед самым отъездом, при нашем с Маськой содействии, он все-таки смог осуществить свою давнюю детскую мечту о встрече с Императором. А еще рассказал ему про природные телепорты и про пиратов. На обратном пути Истора сопровождала полицейская гвардия.

Всё теперь казалось идеальным в нашей жизни. Я жил со своим любимым мальчишкой. Мы придумали переселить его маму сюда и оформить в местную больницу под наблюдение самых лучших врачей. И может быть, мы даже остались бы здесь жить насовсем. А пока что, несколько дней спустя, мы вернулись обратно в родной город.

Но мы забыли, что за белой полосой иногда может следовать чёрная…

* * *

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ

(дальше идут события основного сюжета романа «Инь и Ян»)

 

Cachorro©2025