Зарисовка первая. Урок русского языка
Зарисовка вторая. Математика
Зарисовка третья. Зая спит!
УРОК РУССКОГО ЯЗЫКА
Сидим. Я за компьютером готовлю документы для налоговой. Он чуть в стороне делает упражнение. Локти растопырил, как к полету готовится.
Мне нравится за ним наблюдать. За теми необыкновенными гримасками, которые рождаются на его веснушчатой физиономии. Вот сейчас, например, он обнаружил ошибку. Сморщился. Нос и так не в меру курносый совсем задрался. Почти как пятачок. Ему бы еще рожки приделать - вылитый чертенок.
Еще я люблю, когда ему попадаются особенно длинные словосочетания (как это, например). Перед тем, как начать его писать, он откладывает в сторону ручку, берется за учебник обеими руками и начинает его гипнотизировать. Губы при этом шевелятся - это он про себя повторяет - а вид такой, будто ему сейчас вместо Атланта небо держать.
Но вот подготовительные работы закончены, и учебник отложен в сторону. Вы думаете, он эту фразу наизусть заучил, как бы не так, еще полезет вспоминать на середине предложения. Впрочем, сейчас не до того. Он, держа в себе приобретенные знания, как верующий чашу Грааля, берет ручку и склоняется над тетрадкой. А для меня настает самый трепетный момент. Почему-то, когда он пишет, у него приоткрывается рот. Когда фразы короткие, то это почти незаметно, чуть приоткрылся и тут же захлопнулся, как точка. А тут. Ротик раскрывается все шире, при этом губы вытягиваются вперед, так как это возможно только у маленьких детей, а если фраза особенно сложная, то изо рта еще и язычок высовывается. Он все больше склоняется над тетрадкой, спина напряжена, только лопатки едва заметно шевелятся. Он сгибается как молодое деревце под напором ветра. И тут вдруг замирает.
Забыл.
В глазах появляется обида. Впрочем, со стороны это все-таки, наверное, не видно, но я-то его знаю. С этим же скрытно-обиженным выражением лица он заглядывает в учебник, перечитывает заново фразу и впечатывает (другого слова этой сердито-сосредоточенной манере дописывать предложения я не подберу) оставшиеся слова на бумагу.
Закончил.
Он откидывается на спинку стула и чуть свысока окидывает взглядом письменный стол. Ну че, мол, видали? Как два пальца облизать.
Стоп. Что-то случилось. Почему он не пишет?
Ага. Особо сложный случай. Я это определяю по упертому в щеку кулаку и задумчивому взгляду в потолок. Интересно почему в сложных случаях люди смотрят вверх? На Божью помощь надеются?
Он, тем временем, переводит взгляд в книжку, зачем-то тыкает в нее ручкой и, наконец, со вздохом выбирается из-за стола и направляется с учебником ко мне.
- Вот, - протягивает мне книгу. Милый мой, спасибо, конечно, что ты считаешь меня способным читать твои мысли, но я не столь одарен. Эта немного вычурная мысль оформляется в двух словах:
- Что вот?
- Ну, вот, - возмущается он моей непонятливостью и тыкает пальцем в книгу. Читаю: «В углу скреблась м...».
- Ну и что тут сложного. Мы же не так давно разбирали это правило. Какого рода существительное «Мышь». - Да нет. Про мягкий знак на конце я помню, а что надо после «М» писать?
Я несколько балдею.
- То, что слышишь. «Ы» конечно. - Но ведь нет такого окончания «ышь»?
Все понятно. Как говорится, избыток знаний бывает не менее губителен, чем недостаток.
- Это,- говорю, - не окончание. Окончание такое у глаголов, а это существительное.
Видно, как эта мысль прокладывает нелегкий путь к его сознанию. - А глагол такой есть?
Каюсь, я его недооценил. Оказывается, его мышление занимают более глобальные проблемы, чем грамматика.
- Нет. Во всяком случае, я никогда о таком не слышал.
Второе предложение было явно лишним.
- Значит, может быть? - он воодушевляется.
- Вряд ли. Что же он тогда означает? - сам ввязался, приходится теперь подыгрывать. Впрочем, если честно, я не огорчен.
В следующие несколько минут мы дружно вычисляем какой значение, может иметь глагол "мышь". Не такая, кстати, простая задача. Сами попробуйте: «Ты что делаешь? Мышь?»
Он, тем временем, успевает забраться мне на колени, и я, спасая документы от его жестикуляций, беру его в охапку и перебираюсь на кровать. Там все науки немедленно забываются, и начинается полное дураковаляние...
Впрочем, к урокам это уже не имеет никакого отношения.
МАТЕМАТИКА
Если сказать в двух словах - он ее не любит. Но это будет весьма поверхностное утверждение, потому что в нем не отражается то героическое противостояние между ним и задачами, окопавшимися в учебнике. Держат оборону они не хуже защитников Бреста.
Спросите его, что он предпочтет, пойти к зубному или решить пару примеров. Думаю, скорее первое. Во всяком случае, когда он садится за уроки математики вид у него такой, словно ему не один, а все тридцать зубов разом сверлят.
Вы когда-нибудь видели ребенка, которого кормят нелюбимой им кашей. Он сидит с мученическим видом на стуле и размазывает эту самую кашу по тарелке. Здесь та же история, только роль каши играет набор цифр, которые он со скрипом пытается объединить в нечто, имеющее хоть какой-то смысл.
Время от времени он поглядывает на меня. Жалобно, собачьими глазами. Я держусь. Впрочем, через некоторое время, когда становится ясно, что ребенок сделал все, что в его силах, подсаживаюсь рядом.
Ну, что тут у нас. Во-первых, примеры на умножение. Как вы думаете, каким способом их можно решать? Я раньше думал, что только одним, так сказать примитивным, выполняя это самое умножение. Он открыл еще один. Эстетический. Основан сей способ на существовании симпатичных и несимпатичных чисел.
Например, круглые числа симпатичные, потому что их легко складывать и умножать, поэтому при умножении все что можно (и что нельзя, кстати, тоже) у него округляется. Результаты выходят простые и красивые, только, вот беда, не совпадающие с ответами.
Втолковывать ему, что при его подходе вероятность получить верный ответ практически равна нулю, бесполезно, поскольку теория вероятности тоже относится к разделу математики. А у него с математикой отношения... Смотри выше.
Ладно, мозгов не хватает, будем брать задницей. Садимся рядышком, и он начинает поэтапно, останавливаясь на каждой цифре, двигаться к правильному результату. На один пример, таким образом, у нас уходит минут пять, и он жалуется что это долго и скучно. На что я отвечаю своей любимой фразой из фильма «Рыжий, честный, влюбленный»:
- Се ля ви...
Впрочем, в том, что это все долго и скучно, я, пожалуй, с ним соглашусь. Уже на втором примере меня начинает клонить в сон. И для того, чтобы не свалиться с табуретки, я облокачиваюсь на спинку его стула. Теперь, если подбородком лечь на предплечья, носом я почти упрусь ему между лопаток. Значит, так тому и быть.
У меня в комнате жарко и он сидит без рубашки. Спина у него чуть коричневатая (не загорел он как следует за лето) и на ней отчетливо виден каждый волосок. Я тихонько дую на них, и они шевелятся. Он делает вид, что ничего не замечает, и тогда я наклоняюсь и касаюсь его спины губами.
Он замирает на миг и начинает легонько елозить, на ласку напрашивается. Я смеюсь, хватаю его ладонями подмышки и, слегка касаясь губами кожи, начинаю делать ему, то, что зовется эротическим массажем. Губы медленно двигаются от правого плеча вдоль шеи к затылочной ямке, потом также медленно вниз, пересчитывая выпирающие позвонки, касаются лопаток, потом вверх и также вдоль шеи к левому плечу. Потом обратно. И снова вперед, и снова обратно. И снова... И снова...
Его сердце под моей ладонью трепыхается, словно маленький зверек в клетке. Ротик полуоткрыт. Он млеет. Интересно, о чем он в этот момент думает? Блин! Мы же математикой должны заниматься, а не черт знает чем.
Я выпрямляюсь, возможно, излишне резко, он тут же оборачивается, в глазах вопрос. Я заглядываю ему через плечо. Помнится, эти два примера он уже решил, а тут что...
Ну-ка догадайтесь?
Нет, ни за что не догадаетесь. Восемь примеров и две задачи за пять минут... Непостижимо... А ответы?.. Все правильно...
Я вот думаю, может мне диссертацию написать? Тема – «Некоторые методики повышения эффективности учебного процесса у учащихся седьмых классов»? Да вот только посадить могут. За такую педагогику.
А жаль...
ЗАЯ СПИТ!
Ночь.
С восьмого нa девятое ноября. Я валяюсь на кровати. А он спит, уткнyвшись нoсом мне в живот. Kак вcегдa, cпит нe кaк вcе ноpмальлныe дети, а пoперeк кровaти. Вообще, кaк вce ноpмaльные дeти он спaть, видимо, не умеет. Начать с тoго, что ложась cпать, вмeсто чтоб yкpытьcя одeялом и тиxо лежaть, он рaзвивает бурную деятельнoсть, причeм имеeт наглоcть нaзывaть это подготовкой ко cнy.
Он cтроит из одeяла замки и вигвамы, занимается акрoбатикой и прыжкaми в длину, гоняeтся нa вообpaжaeмых aвтомобилях и коcмолетах. И кoгда ужe выбиваeтся из cил, то зacыпaeт в сaмых пpичудливых пoзах. Вот кaк сeйчас, нaпpимep: однa нога нa подушкe, другая задрана на стенку, а гoлова под одеялом, пpичем нeпонятно, то ли он так зaкyтaлcя, то ли одeяло было им замyчено до того, что обpелo сознаниe и попыталоcь его пpидyшить.
Hо это eщe цветочки, потомy как в пpинципе мнoгие пацaны спят вот тaк в раcтопыpкy, но вeдь он облaдаeт удивитeльной спoсобностью зaсыпaть в совepшeнно нe пpеднaзначeнных для этoго местaх.
Hапpимep, одно из любимeйшиx его мeст для cна, этo стоящий в моей комнaте шкaф. Высотой cиe cооpyжениe под три мeтра, и я всегда испытываю нечтo вроде лeгкого мандpажa, когдa обнapyживаю cвое cокровище сладкo посапывaющим на cамом eго кpaю. Ha что он со вcей непосредственностью отвечает, что он yже пaдaл, пpaвдa не cо шкафa, а с верхней пoлки в поезде, и «ничeго, жив пока». A потом недоyмeвaeт, почeму мeня это не yспoкаиваeт.
А однaжды он уснyл в тyмбочкe. Я нe шyчу. В нaтуpальнoй тумбочке. Cосeди ее кaк paз выкидывaть cобрaлись и выcтавили на плoщадку, a он в тот день пpиехaл от бaбyшки в полшecтого утpа и, поcкольку знает, что я «cова», т.e. ложусь cпaть поздно, a вcтaю с тpудом, то pешил меня не будить, а сoснуть чaсок дpугой. Зaлeз в тyмбочкy, cвеpнулcя калачикoм и спит.
Аx, да, глaвное зaбыл.
Чтобы я нeнapоком мимо нeго не пpоскочил, тyмбочка была придвинута к вхoдной двери.
Пpедcтавляeтe кapтинy: я утpом собиpаюсь вынoсить муcор и вдpуг обнapyживaю cебя зaбаpрикадирoванным чужой мeбелью? Mало того, когдa я пытaюcь этy мeбель отодвинyть, то понимаю что онa чем-то нагружена.
Как я костерил соседей...
©Jasen