Глава девятнадцатая

Прошло чуть больше часа. Винсент терпеливо сидел в изголовье у Стефана, охраняя его беспокойный сон. Что уж там ему снилось, какие чудовища, но он вертел головой, стонал, вздрагивал... Закончилось тем, что Стефан резко взмахнул рукой и зацепил блюдо. Оно подпрыгнуло в воздух, задребезжало, разгоняя серебряным звоном тишину.
Стефан открыл глаза и вскрикнул:
- Что это?! Где я?!
Винс склонился к нему, придержал за плечи:
- Все хорошо, все в порядке... Это просто сон такой, спи...
Но Стефан уже пришел в чувство, и какой уж тут сон.
- Долго я спал?
- Нет, совсем чуть-чуть...
- Чепуха какая-то снилась, даже не помню, что... Там вино осталось? Дай глотнуть, горло пересохло...
Винс поднес кружку. Стефан глотнул, прикрыл глаза. Потом спохватился:
- Ах да, я же обещал сказать, как ты убежать сможешь...
- Ну откуда здесь золото возьмется?
- Ха, откуда... Вон, серебро ведь уже есть? - усмехнулся Стефан. - Ты вот что, наклонись поближе. Сними этот поясок... Развязывай...
Винсент придвинулся, приподнял на Стефане рубаху и увидел на талии узкий пояс в палец толщиной, без украшений, без вышивки - обычный, ничем не примечательный. Винс его снял и стал разглядывать. Поясок оказался на удивление тяжелым.
- Мой отец был очень умный человек... - вполголоса проговорил Стефан. - Он подарил мне этот пояс, когда мне было лет пять. И велел никогда его не снимать, ни днем, ни ночью. Он знал, что придет час и этот пояс мне пригодится, а то и спасет жизнь... Ну, ты понял уже наконец, что к чему? Это золотая цепочка, тканью обшитая. Вот только кому ее предложить... Не барону же...
Винс обрадовался:
- Вот здорово! Теперь мы точно выберемся! Можно стражникам предложить, что нас охраняют! Я пойду позову их!
Он вскочил на ноги, но Стефан поспешил охладить его пыл:
- Стой, да стой же ты! Вот ведь, сперва делает, потом думает... Сядь!
Винс медленно опустился на место.
- Вот так. Теперь меня послушай. Спрячь пояс за пазуху, пусть до поры полежит. А войдет кто, я решу, следует ли разговор вести.
Винсент все же подошел к двери, но тихонько, на цыпочках. Прислушался, что там, за нею? Эх, жаль, что дверь на совесть сделана, ни единой щелочки. Кто-то там ходит, кряхтит, словно старик. Звенит чем-то, может ключами? Один ли он там, охранник этот?
Увлекшись, он едва успел отскочить, как дверь открылась. Вошел громадный, мощный мужичина, сразу заполнивший собою всю комнатку. Он угрюмо взглянул на Винса из-под кустистых бровей и подошел к лежащему на полу Стефану.
Стефан его узнал - это был кузнец из деревни, что расположилась неподалеку от имения. Он ставил подковы на лошадей из отцовской конюшни, ладил ограду... С чем же он пожаловал нынче? Стефан и спросил:
- Что тебя привело сюда?
- Прости, пан Стефан, - слегка виновато ответил кузнец. - Пан барон повелел...
Он вытянул вперед руку и позвенел зажатыми в ней цепями. Стефан посмотрел на них и все понял - задумал дядюшка еще больше его унизить. В эти цепи заковывались каторжане, что отправлялись на угольные шахты или на рудники. Но заковать его, вольного шляхтича! Словно дворового пса посадить на цепь! Такой подлости Стефан даже не ждал.
Мальчик сжал зубы, переглотнул.
- И что, ты намерен этот приказ исполнить? - спросил он холодно.
- У меня семья... Не могу я отказаться, всем смерть придет...
- Может, мой отец тебя чем обидел? Мало платил за службу?
- Нет, что вы, пан Стефан... Я не держу обиды ни на пана воеводу, ни на вас.
- Хоть на том спасибо... - Стефан помолчал, а потом сказал вполголоса: - Винс, погляди-ка, что там за дверями, где наш сторож?
Винс скользнул к проему, замер у приоткрытых дверей и глянул в щелку. Молодой парень, один из той неразлучной троицы ближних слуг барона, кажется, по имени Войцех, стоял, опершись на стену плечом. Вид у него был равнодушный, ему уже наскучило сторожить этих щенков, когда в доме идет пир горой и делят богатства воеводы.
Винсент вернулся к Стефану и тихонько доложил об увиденном. Стефан довольно вздохнул, все складывается пока что неплохо.
- Вот что... - сказал он кузнецу, - Помоги нам... Сделай доброе дело..
Кузнец немедленно возразил:
- Бежать не помогу. Мне моя голова дороже.
- Да ты погоди, - поморщился Стефан. - Я бежать не собираюсь, да и не смогу, сам видишь. Вот его выведи за ворота, к чему мальчишке помирать? Барон его и не вспомнит, был или не был. А я тебе золота дам, семью увезешь куда-нибудь на время, да и сам схоронишься.
Услыхав волшебное слово «золото», кузнец заколебался. Он покачивал молотком, что был почти незаметен в его огромных ручищах, а сам раздумывал, как поступить. Наконец он сказал:
- Покажи монеты, пан Стефан. Я должен знать, за что головой рискую.
- Винс, покажи ему...
Винсент вынул поясок и протянул кузнецу. Тот взял, поднес поближе к глазам, недоуменно покрутил перед собой.
- Ты краешек ногтем подцепи, - посоветовал Стефан.
Кузнец так и сделал. В разорванной ткани блеснул желтый огонек. Кузнец покачал головой, подивился, потом попробовал металл на зуб. И остался удовлетворен увиденным.
- Ладно, пан Стефан, так тому и быть. Только вот как бы нам половчее выйти, чтоб не заподозрил стражник?..
- Да стукни ты его меж глаз, все дела! - сказал, улыбаясь, Стефан.
- Это всегда успеется, но к чему шум подымать? Я поразмыслю немного, а вы пока что распрощайтесь.
Винс подошел к Стефану, встал перед ним на колени.
- Наклонись, - попросил тот.
Винсент склонился, но Стефан притянул его за ворот еще ниже, зашептал в самое ухо:
- Прощай... Может не свидимся больше... Слушай внимательно... Как попадешь на волю, пробирайся в Гданьск. Там воеводой лепший друг моего отца, Ян Бонковский, к нему ступай, он поможет... Тебе бы в Варшаву, прямо к королю, да слишком долго добираться, со мной уже все будет кончено...
- Не говори так, - сдавленным голосом отвечал Винс, - я приведу помощь, я успею!.. Ты только продержись немножко...
Кузнец кашлянул и прервал прощальные речи:
- Все, пойдем, малый. Держи цепи, на плечо повесь и молчи всю дорогу, я сам говорить буду. А ты, пан Стефан, не попомни зла, я человек подневольный.
И первым шагнул из темницы за порог.
- Эй, куда мальчишку ведешь?! - молодой охранник преградил кузнецу путь. - Не велено!
- Да ты погоди, не горячись, - спокойно ответил кузнец. - Мне цепи надобно перековать, видишь, великоваты слишком для детских ручонок. А парень пусть цепь дотащит до кузни, да и поможет там. Через два-три часа я его обратно приведу, пресветлый пан и не заметит.

Войцех засомневался, он забегал глазами, лихорадочно сжал рукоять сабли.
- А ну как сбежит от тебя? Что мне тогда пану Юзефу говорить? Что не уследил? Нет, возвращай щенка обратно, сам справишься!
- Эх, не хотелось мне, ну да ладно... - пробормотал кузнец в сторону.
Потом резко обернулся к парню и ударил его кулаком по лбу, как и советовал ранее Стефан.
Войцех закатил глаза и рухнул на камни. Живой ли, мертвый ли, кто там разберет...
Кузнец приподнял его, прислонил бесчувственное тело к стене. Получилось, будто охранник присел передохнуть да и уснул невзначай.
- Ключи подай! - скомандовал кузнец остолбеневшему Винсенту.
Мальчик суетливо отцепил ключ от пояса поверженного охранника и подал кузнецу. Тот щелкнул в замке, запирая дверь.
- Так надежней будет, если кто проверить захочет. Прицепи обратно.
Исполнив и это требование, Винс замер, ожидая, что будет дальше. Но кузнец схватил мальчика за рукав и потащил за собою, на улицу.
А Винс и не сопротивлялся, только ногами перебирал...

Глава двадцатая

Уже завечерело...
«Холодная», где провели этот день Стефан и Винсент, расположилась позади хозяйского дома, в старой каменной пристройке. Вокруг не было ни души, только слышен гогот и кудахтанье птицы да мычание скотины.
- Теперь у тебя своя дорога, у меня своя... - сказал кузнец, когда вывел мальчишку на подворье. - За ворота не поведу, там пан барон охраны поболее поставил, со всеми на справлюсь. Перелезай через ограду, да выходи на тракт, у людей спрашивай путь, тебе покажут. Вот тебе на дорожку.
И кузнец подал Винсу пару мелких монет.
- Прощай, - ответил мальчик, - спасибо, что помог нам.
Кузнец зашагал к воротам, ускоряя шаг, чтобы его не хватились и не успели задержать. А Винсент, пригнувшись и укрываясь за стенами да кустами, добрался к тому дереву, что касалось ветвями забора.
Здесь, на краю парка, была тишина. Не слыхать пьяных песен из усадьбы, что горланят осмелевшие от безнаказанности сотоварищи и слуги пана Лещинского.
И от тишины такой накатилась на Винса тоска, будто покидает он во второй раз свой родной дом. Но надо поспешить! И мальчик полез на ствол, цепляясь за шершавые уступы в коре.
Он уже занес ногу, чтобы перевалиться на ту сторону, но не смог. Что-то не отпускало его, что-то внутри, в сердце...
«Да не пойду я ни в какой Гданьск! - возмутился про себя Винсент. - Пока доберусь, пока дорогу выспрошу - барон успеет всласть над бедным Стефаном поиздеваться! Нет, я сам его спасу!»
Решив так, мальчик слез на землю и вернулся к дому. Он уже знал, что надлежит сделать, но еще не знал - как это осуществить. Он прилег на траву, прямо перед входом в дом, стал выжидать, пока там улягутся спать перепившие вина гуляки.
Окна дома были освещены множеством свечей, мелькали тени, слышался звон посуды и крики «На здраво!»
Винс терпеливо ждал. Становилось по-вечернему прохладно, но это сущие мелочи по сравнению с «холодной», где сейчас лежит Стефан...

Повезло, снова повезло! Из дома вышла девушка с большой миской в руках. Она выплеснула воду и собралась войти внутрь. Винс обрадовался - это же Марта!
- Марта! - окликнул он, - Марта!
Девушка услыхала, заоглядывалась. А увидав белобрысую голову, торчавшую из кустов, направилась к нему.
- Ой, хлопчик, это ты? - Марта тоже была очень рада встрече. - А что говорят, вроде тебя с панычем нашим в «холодную» засадили? Или брешут?
- Тише... Сбежал я... А Стефан все еще там. Ты мне поможешь?
- Ой, та что ж ты спрашиваешь, ну конечно! А что делать-то надобно?
- Мне бы в дом пробраться...
Марта глянула на взъерошенного мальчишку, покачала головой:
- Так там же этих пьянчуг полным-полно, они ж тебя посекут на шматочки.
- Вот и проведи так, чтоб не посекли, - упрашивал ее Винс. - Придумай что-нибудь, ну пожалуйста!
- Да зачем тебе в дом, что там?
- Надо! Долго рассказывать, а времени вовсе нет. Надо Стефана спасать.
Марта переложила миску из одной руки в другую, оглянулась на светящиеся окна, потом сказала, с сомнением в голосе:
- Ну, можно с той стороны дома... Там окошко есть... Я открою, а ты влезешь. Только гляди не попадись...
- Иди скорей! - поторопил ее загоревшийся Винс, - а я кругом обегу!

Скажем прямо, про «обегу» это Винс преувеличил. Он пробирался где вприсядку, где на цыпочках, а где и вовсе ползком. Замирая от каждого шороха и обмирая при каждом резком звуке.
Окно, к которому стремился Винсент, оказалось маленьким, с деревянными ставнями, что открывались вовнутрь. Марта уже приоткрыла одну половинку и поджидала мальчика.
- Лезь скорее, неровен час, кто появится, - зашептала она.
Винс приподнялся на носках и заглянул внутрь, затем уцепился за выщербленный край подоконника и вскарабкался на него, не без помощи Марты.
- Куда теперь-то? - спросила девушка, когда Винс оказался рядом.
- Да ты ступай, я уж и сам управлюсь, - прошептал мальчишка. - Спасибо тебе за помощь.
- Ой, я вся от страху дрожу, пойду лучше. Меня хватиться могут, я же там на кухне помогаю. Ты уж гляди не попадись снова...

Марта убежала, оставив Винса наедине с двумя десятками пьяных головорезов.
Страх в его маленьком сердечке не исчезал, но и не туманил голову, как бывало раньше. Винс шел по темным комнатам, держась руками за холодные стены, натыкаясь на мебель, сбивая колени об острые углы.
Кабинет воеводы был приоткрыт - наверное, здесь тоже побывали кладоискатели или даже сам барон Лещинский.
В кромешной темноте, наощупь, Винс пошарил по столу. Он помнил, что где-то здесь стоял подсвечник. Рука наткнулась на чернилный прибор, рассыпались перья, слетела на пол какая-то коробочка. Винс присел, пережидая. Нет, все тихо, никто не услыхал.
Во второй заход он все же отыскал подсвечник. А рядом, в бархатном мешочке, мальчик раздобыл кресало. Он не раз видел, как им пользовались слуги, но сам еще не пробовал. После нескольких неудачных попыток свеча все же занялась.
Прикрыв ее ладошкой, мальчик встал на четвереньки и стал искать тайник. Это была невероятно трудная задача, поскольку в паркете было множество одинаковых с виду плиток. Затратив уйму времени, Винс уже опустил руки и хотел было сдаться, но послышался слабый щелчок и одна досточка поддалась.
Винс вздохнул с несказанным облегчением, поднял крышку и вынул пистоль. Сунув его за пазуху, мальчик достал все остальное, что лежало в тайнике - пороховницу, всякие железные и деревянные штучки, назначения которых он не знал. Аккуратно завернув все в ткань, уложил рядом с пистолем. Теперь осталось совсем немного - прикрыть тайник и убраться отсюда, да поскорей.
Покинув дом тем же путем, Винс укрылся в глухом закутке, где его уж точно никто не найдет. Снова разжег свечу, что захватил с собой, и принялся рассматривать добытые сокровища.

Пистоль был удивительной красоты! Изогнутая рукоять с серебряной инкрустацией, тонкие гладкие пластины из незнакомого Винсу материала (а была это слоновая кость)
Какое изящество, как приятно держать это произведение искусства! Винс буквально таял от подобных вещиц.
Однако, надо приступать к делу. Как же его заряжать-то? Куда здесь порох сыпать? И сколько его надо, чтобы выстрел получился?
Мальчишка раскрыл коробочку, потрогал пальцем черный порошок. Винс даже не подумал, что свечу надо бы убрать подальше, он ведь впервые столкнулся с огнестрельным оружием.
Эх, как жаль, что Стефан не показал ему все от начала до конца. Приходится придумывать самому...
Как же он там говорил? Вот сюда вроде сыпать... А пулю вот сюда, в дуло... шомполом протолкнуть, пыжом закрыть. Или наоборот? Сперва пыж, потом пулю? Уффф, как же они это в бою делают, когда враги наседают?
С грехом пополам, Винс завершил сие непростое дело.
Но теперь предстояло самое трудное...
Мальчик загасил свечу, посидел немного, привыкая к темноте. И направился обратно к дому, откуда только что выбрался с таким трудом.

Глава двадцать первая

Большой белокаменный особняк был погружен в тишину. Пьянка завершилась полным поражением человека перед вином.
Кто сумел добраться до комнат для гостей, тот заночевал с комфортом, но большинству была уготована твердая каменная постель на полу в обеденном зале, рядом с опустошенным столом.
Винсент заглянул туда, прислушался к хриплому бормотанию уснувших. Как ни было страшно мальчику, он все же обошел всех, внимательно вглядываясь в лица. Барона среди них не было.
Винс взял цыплячью ножку и, откусывая от нее на ходу, отправился в ту комнату, что была предложена пану Лещинскому по приезде. По пути мальчишку здорово напугал один из воинов. Решив, что выпито недостаточно, он возвращался в обеденный зал, на поиски бочонка с вином. Винсенту еле удалось с ним разминуться.
Когда сердце перестало колотиться, он двинулся дальше и добрался до спальни барона уже без помех. У двери мальчик вынул заряженный пистоль, тронул дверь и стал ее открывать, медленно, чтобы не скрипнула невзначай. Протиснув в щелку голову, Винс осмотрелся.
На столе догорала оплавленная свеча. От нее было мало толку, освещался лишь небольшой пятачок вокруг.
Кто-то лежал на постели, кто-то сидел у стола, положив на него голову. Двое... В комнатке было лишь два человека.
Винсент вошел, подкрался к спящему у стола. Нет, судя по костюму, это один из слуг, либо Збигнев, либо Кшиштоф. Ни тот, ни другой Винсу не были нужны.
А вот спящий на кровати - наверняка сам барон! Это его сапоги, его костюм, без сомнения. Он лежал на спине, прикрыв лицо ладонью, и тяжело дышал.
Винс глубоко вздохнул, унимая дрожь в руках, и навел пистоль. Лучше стрелять прямо в грудь, чтобы наверняка...
Но напрасно Винс помедлил, напрасно... Если уж решил стрелять - делай это без задержки даже на миг. А вот теперь, когда палец замер на курке... Почему же не слышно выстрела?
Все существо мальчишки взбунтовалось. Ну не может он стрелять в безоружного, да еще в спящего! Пусть он хоть трижды сам дьявол, не по совести это... Винс подошел почти вплотную. Всматриваясь в ненавистное лицо, он пытался разбудить в себе злость, вспоминал, что барон сделал со Стефаном, вспоминал об убитых, но совесть не унималась и твердила одно - спящего убивать нельзя!
Не в силах с нею совладать, Винс всхлипнул.
И тут барон шевельнулся, пробормотал что-то во сне, откинул руку в сторону и... открыл глаза.
Увидав перед собою взведенный пистоль, он вскрикнул, но сумел взять себя в руки.
- Ты что здесь делаешь, пся крев? - зашипел он, протягивая ладонь к мальчишке. То ли пытался забрать оружие, то ли дать оплеуху, и сам не знал, наверное.
- Я хочу тебя убить, - так же тихо ответил Винс.
- Глупец... Тебе же не выйти из дома, шагу не ступить. Ты хоть знаешь, что с тобой сделают?
- Мне все равно. Зато Стефан останется жив.
- Дважды глупец. Если меня не станет, кто удержит моих слуг от мести? Они перережут всех! Отдай мне пистоль и останешься в живых, я обещаю.
- Я не верю твоим словам, они ничего не стоят. Возьми кинжал, я не хочу убивать безоружного.
- О, вот как, - удивился барон. - Я слышу шляхетскую речь. Это тебя Стефан так вышколил? Браво, я бы хотел такого слугу. Мое предложение остается в силе.
- Какое еще предложение?
- Ты позабыл? Я ведь предлагал тебе - иди ко мне в услужение, не прогадаешь.
- Ни за что, - решительно отказался Винс. - Ты берешь кинжал или нет?
Этот мальчишка имел столь воинственный вид, что барону стало смешно. Он поглядел в сторону - Збигнев так крепко спал, что ничего не слышал. А где бродят Кшиштоф и Войцех? Ах да, один охраняет Стефана, второй... Где же второй?
В глазах барона мелькнула искорка и он решил потянуть время:
- Кинжал? Кинжал далековато, вон там, на столе. Подай!

Винс отвернулся и пошел к столу.
Наивный, он понятия не имел, что такое военная хитрость. Кинжал оказался не на столе, а под подушкой и барон, не медля ни секунды, выхватил его. Он бросился на мальчика, бесшумно, словно тигр на охоте.
Винс ощутил лопатками дуновение ветерка и шарахнулся в сторону, спасая свою жизнь. Конечно, барон легко справился бы с ним, но сказались и выпитое вино, и недосмотренный сон, и полумрак в спальне... Потому пан Лещинский промахнулся. Кинжал просвистел в трех дюймах от тонкой шеи мальчишки, однако шанс был упущен - Винс уже спускал курок.
Но увы... Пистоль пшикнул, порох задымился, а выстрела не последовало.
Барон, Винсент и проснувшийся наконец Збигнев смотрели на пистоль в дрожащих руках мальчика, не понимая, что произошло. Первым очнулся барон.
- Осечка! - обрадовался он. - Ты заряжать хоть умеешь? Збигнев, взять его!
Винс выронил оружие. Теперь его спасение лишь в скорости - быстрее прочь, пока Збигнев протирает заспанные глаза и пытается подняться на нетвердые ноги.
Мальчик выскочил за дверь и полетел, словно ласточка, словно у него выросли крылья.
А за спиною он слышал громкие вопли разьяренного барона Лещинского, упустившего добычу. Он поднимал на ноги спящих слуг, пинками подгонял их в погоню. Приказы сыпались направо и налево.
- Выводи коней! Собак, собак спускай! Он не должен уйти!
Лещинский был взбешен - наглый щенок посмел угрожать ему оружием! Вдобавок примешивалось и чувство стыда, что не удалось прикончить мальчишку на месте.

А Винс уже был по ту сторону высокой изгороди. Он спрыгнул с полутораметровой высоты, отшиб себе пятки, но даже не заметил этого. Он мчался, не разбирая дороги.
Луна ярко освещала путь, словно помогая выбрать самый удобный. Да это было и несложно - мальчик сразу попал на открытое пространство, на широкий луг, усыпанный желтыми пятнышками молодых одуванчиков.
Винс уже задыхался, закололо в боку, под ребрами, пот заливал глаза. Но останавливаться нельзя - за спиной все громче, все ближе лай собак и крики загонщиков.
Совсем близко опушка той рощицы, где скрывались люди Лешинского, туда и устремился мальчишка. Он уже даже не бежал, перешел на шаг...
Еще всего лишь сотня-другая шагов, но как назло - нога попала в кротовую нору и Винс растянулся на траве, ткнулся лицом в землю и заплакал от бессилия. Все кончено...
Он охватил затылок руками, замер в ожидании, когда его начнут рвать на куски свирепые псы, чье рычание и лай он уже слышит прямо над своей головой...

Глава двадцать вторая

Первый из примчавшейся своры пес прыгнул на мальчика, но вместо того, чтобы вцепиться, заскулил и ткнулся мордой ему в подмышку. Винс повернул голову, приоткрыл глаза. Перед ним, виляя хвостом, прыгал от радости знакомый, очень знакомый пес.
- Бойко! - вскрикнул Винсент, не веря своим глазам. - Как ты здесь оказался? Ах ты псина, иди сюда, иди, мой хороший! А Вуч где подевался?
Бойко угодил мальчику в обьятия и немедленно отметил его лицо алым языком.
Эту трогательную сцену прервала подбежавшая свора. Увидав, что их лидер в таких дружеских отношениях с добычей, остальные псы несколько растерялись и замельтешили рядом, обнюхивая Винса.
Мальчишка немного пришел в себя, отдышался, но оставаться на одном месте было слишком опасно - уже слышался топот копыт. Загонщики слегка поотстали от собак, но с минуты на минуту будут здесь.
И Винс помчался прочь. Вся свора бежала рядом, принимая погоню за весьма занимательную игру.
- Вот он! Ату! Держи! Взять его! - разнеслось в нескольких шагах за спиной. Казалось, что спасения нет.

Испуганный, загнанный мальчик еле дышал, но на ногах держался. Роща была близко, но еще ближе оказалась лошадь, с которой Винс едва не столкнулся. Он увернулся от тяжелого копыта, упал на четвереньки. «Попался...» - подумал он, сжимаясь в комок.
- Ты что здесь делаешь в эту пору? - удивленно спросил его всадник. - Кто за тобой гонится? Да поднимись, не бойся!

Винс поднял голову, вгляделся в темный силуэт. Он узнал этот голос. Невероятно... Эта ночь приносит Винсу один подарок за другим...
- Пан полковник... Пан полковник! Это я, Винсент! Скорее, спасите Стефана! Его хотят убить! - кричал Винс, бросаясь к седлу полковника Казимира Шенсного, оказавшегося здесь самым чудесным образом.
- Постой, что ты говоришь? Кто осмелится покушаться на сына воеводы? - недоверчиво переспросил полковник.
- Это его дядя, барон Лещинский!
- Ах, этот... Пожалуй, с него станется... - нахмурился пан Шенсный. - Это его люди?

За время их разговора подъехали шестеро загонщиков, встали в ряд. Но ближе подойти не рискнули - за спиною полковника гарцевали более трех десятков хорошо вооруженных всадников.
Самый смелый из загонщиков выкрикнул:
- Отдайте нам этого мальчишку! Он вор! Посмел обчистить нашего хозяина!
- Не верьте им! - вскрикнул Винс. - Они врут! Я ничего не крал!
- Успокойся, малыш, никто тебя не тронет. Взбирайся в седло, поедем в имение Стефана. Там на месте и разберемся, кто в чем виновен.
Полковник поднял мальчишку в седло одной рукой, легко, словно котенка, и усадил перед собою.
- Держаться за мной, - приказал он своему отряду. - И полная готоввность к бою!
Среди загонщиков барона не оказалось, он ждал их возвращения у ворот. С нетерпением прищелкивая каблуками, вглядывался он в темноту.
- Что они там возятся! - говорил он стоявшему рядом Збигневу. - Изловить какого-то полудохлого сопляка не могут, что за войско у меня?
- Возвращаются, - сказал негромко Збигнев. - Пан Юзеф, что-то их там многовато...
- Вижу... - встревожился барон. - Еще какой-то отряд... Ты вот что... Иди-ка к нашему дорогому Стефану, держись с ним рядом и не спускай глаз. А, да, и проверь, что там с Войцехом. Почему он выпустил этого щенка, уснул что ли? Ступай...

* * *

Винс уже чувствовал себя в полной безопасности, сидя рядом с этим сильным человеком. И что там какой-то барон, сущая безделица!
- Пан полковник, а как вы здесь оказались? - спросил Винс, покачиваясь в широком седле.
- Представь, совершенно случайно, - ответил полковник. - Я встретил отряд, что вез труну с прахом пана воеводы, решил вернуться с ними вместе. Просто сердцем чуял, что беда здесь. И не ошибся, к моему сожалению.
- А почему среди ночи? Почему днем не поехали? - не унимался Винсент.
- Это уж я настоял. Тут дороги всего ничего, зачем же еще ночлег устраивать. Видишь, не зря мы торопились. Так что со Стефаном? Где он?
- Его пан барон в «холодную» засадил. А я сбежал и вот...
- Что?! В «холодную»?! Да как он посмел! - яростно воскликнул пан Шенсный.
- А еще...
- Говори!
Винс склонил голову, но выдавил через силу:
- А еще он приказал привязать Стефана к коню и...
- Я понял, не продолжай... Он за все поплатится, увидишь... Такое не прощается... Ну-ка, спешивайся, малыш. Останешься в обозе, а мы там сами справимся.
Полковник ссадил мальчишку, не обращая внимания на его сопротивление, затем подал команду и кони пошли вскачь, стремительно приближаясь к воротам имения.
- Раскрыть ворота! - громко крикнул полковник на ходу.

Барон Лещинский вышел в калитку у запертых ворот и спросил, столь же громко:
- С кем говорю?
- Полковник Казимир Шенсный! Кто вы, шановный?
- Барон Юзеф Лещинский. С чем пожаловали, полковник?
- Так и будем у ворот беседу вести? - спросил полковник, гарцуя перед лениво прислонившемуся к двери бароном Лещинским. - И почему меня не встречает сын моего погибшего друга воеводы Сендинежа? Где Стефан, почему не вышел?
Пан Лещинский не торопился с ответом, лихорадочно ища выход из сложившейся ситуации. Он понимал, что бой принимать нельзя - исход будет непредсказуемым, силы почти равны.
- Простите, полковник, за вынужденную предосторожность. Вы сами понимаете, раскрывать ворота перед незнакомым вооруженным отрядом, да еще ночью, равносильно самоубийству. Я немедленно прикажу провести вас на подворье. Эй, раскрыть ворота, да поживей!

Тяжелые створы ворот разошлись. Один за другим входили на темный двор кони. Полковник не выпускал из виду ни одного из встречавших, настороженно вглядываясь в их угрюмые лица. Да, эти люди способны на все...
- Я хочу видеть Стефана незамедлительно! - сказал полковник, спешиваясь.
- Ночь на дворе, к чему беспокоить мальчика? - улыбнулся барон. - Я велю приготовить вам комнату, и ваших людей размещу на ночлег. Вы с чем пожаловали, шановный?
- Привез прах воеводы...
- Ах, вот как... Где же он, я не вижу.
- Труна следует в обозе, я велел им не торопиться, чтоб не перекинулись ненароком.
- Вы предусмотрительны. До утра они доберутся, я полагаю?
- Без сомнения. А что у вас произошло с мальчиком, что выскочил мне навстречу, словно за ним гнались черти?

Барон нахмурился:
- Вы изловили этого воришку? Где он? Я был бы весьма признателен. Щенок посмел украсть у меня кошель.
- Я оставил мальчика с обозом.
- Не сбежит ли?
- Нет, не думаю. Но не будем отвлекаться. Я согласен, будить Стефана сейчас негоже. Но взглянуть я на него обязан. Проводите меня, шановный.
Такая настойчивость барону пришлась явно не по душе, но вокруг стояли люди полковника, настроенные весьма решительно. Пан Лещинский понял, что полковник не отступится и обмануть его не удастся. Увидев пустую спальню, он возьмет саблю в руки и что предпримет дальше, угадать несложно, даже не посмотрит на чин.
Барон замешкался, потом сказал:
- Пойдемте, шановный. Я только отдам кое-какие распоряжения моему слуге.
И отошел в сторонку, подзывая к себе Кшиштофа.

Глава двадцать третья

Винсент брел рядом с телегой, на которой в большой деревянной труне покоилось тело погибшего воеводы. Обитая темной материей, труна лежала на охапках соломы и навевала непреодолимую тоску. Винс, хоть и был уставший и измотанный от погони, старался держаться от нее подальше, чтобы не задеть ненароком даже рукавом. И уж тем более не хотелось садиться в телегу.
Возница лениво понукивал, подгоняя столь же ленивую лошадку, но та вовсе не намерена была превращаться в скаковую, да еще в такую темень.
С телегой остались четверо всадников. Им была весьма не по душе такая участь - охранять прах усопшего. Они дремали на ходу, лишь изредка открывая глаза, чтобы направить на путь истинный своих коней, так и норовивших отклониться в сторону к сочной траве.
Винсу все это уже порядком поднадоело. Мало того, что полковник отставил его, словно бесполезную вещь, и не взял с собой, так теперь еще надо переживать, что там происходит. Вдруг дошло до боя и барон одерживает верх? Кто же тогда спасет Стефана? Нет, это совершенно невозможно! Винс должен быть там во что бы то ни стало!
Но если все пойдет так, как теперь, то телега доедет до имения от силы через полчаса, а то и час. Решение пришло неожиданно, как впрочем и все в этот нелегкий день.
Один из всадников сказал, развеяв тихую ночь хриплым басом:
- Что-то у меня душа не на месте, браты. Как бы наш полковник в засаду не угодил. Не слыхать ничего, ни криков, ни гомона, может их там уж порубили всех? Съезжу-ка я, поразведаю. А вы продолжайте путь, да сторожитесь, дрема не лучший попутчик.

Он не успел пришпорить коня, как Винс кинулся к нему:
- Возьмите меня с собой! - вскричал он с горячностью. - Мне очень надо там быть! Я прошу вас!
- Ишь ты, воробей. Откуда такой выискался только. Нечего тебе там делать, раз полковник оставил.
- Ну пожалуйста, я очень прошу! - Винс отчаянно вцепился в стремено двумя руками, словно мог удержать коня таким образом.
- Эх, будет мне нагоняй, ну да уж ладно. Полезай в седло.
Упрашивать долго не пришлось, Винс даже сам не заметил, как оказался на коне. Он ухватился за жесткую гриву, чтобы не свалиться, но конь шел мягко и ровно, да еще всадник придерживал мальчишку.

К распахнутым настежь воротам подъехали очень быстро, ушло даже меньше четверти часа. Сторожей не было, вообще никого не было. Все сгрудились во дворе перед колоннами дома.
Воин, что привез Винса, остановился, но въезжать не стал. Он спешился, ссадил мальчишку наземь и сказал:
- Я вижу, все живы-здоровы. Полковник ведет переговоры, но в бой вступать не спешит. Потому, парень, вернусь-ка я обратно. Он жуть как не любит, когда приказы нарушают, здорово осерчает. Ну а ты, остаешься или со мной?
- Нет, я останусь, - твердо отвечал Винс. - прощайте, спасибо вам.
- Ну, как знаешь!
Воин вскочил в седло и умчался в темноту. А Винс развернулся и пошел к людям.
Уже на подходе он понял, что воздух пропитан чем-то нехорошим - настороженностью, злобой и недоверием.
Хоть полковник и разговаривает с бароном вполне мирно, на первый взгляд. Это так встревожило Винса, что он бросился вперед с громким криком:
- Пан полковник! Что вы с ним разговор ведете, он же такое со Стефаном сотворил! Может, его и в живых уже нет! Пойдемте скорей к «холодной», там ведь Стефан!
Мальчишка быстро пробежал открытое пространство, но, на свою беду, зацапился за собственные ноги и влетел прямо в обьятия барону Лещинскому. А уж тот не упустил столь счастливый случай! Он крепко схватил Винса за плечи и прорычал:
- Попался, пся крев! Я велю тебя запороть до смерти!
- Полегче, шановный, - холодно заметил полковник Шенсный, вынув наполовину саблю из ножен. - Немедленно отпустите мальчика и ответьте на его обвинения. Где Стефан и что вы с ним сотворили? И учтите, что еще час назад я отправил гонца в ближний город, так что уже к утру здесь будет половина королевского воинства.
Барон быстро смекнул, что игра проиграна и лучше уносить ноги, с наименьшими потерями. Но Винса отпускать не спешил.
- Так и быть, полковник. Кшиштоф! Приведи сюда нашего Стефана.
Несколько минут прошли в напряженном молчании. Присутствующие были готовы ко всему, вплоть до смертельной схватки. Наконец появились Збигнев и Кшиштоф. Они несли полуживого мальчика, а за ними плелся, держась за голову, посрамленный Войцех.
- О, нет... Что они с тобой сделали... - сдавленно проговорил полковник. - Это тебе даром не пройдет, негодяй...
Стефан поднял голову, слабо усмехнулся:
- Это вы, пан Шенсный... А я вот... Видите...
- Вижу, мальчик, я все прекрасно вижу... Примите его! - скомандовал он своим людям.
Но барон скрежетнул зубами, отшвырнул прочь Винса и перехватил у слуг Стефана. Никто даже моргнуть не успел, так быстро произошел этот обмен.
- Вы с ума сошли, барон! - поразился такой наглости полковник. - Что вы еще замыслили?!
А Лещинский уже вынул кинжал и приставил блестящее лезвие к горлу Стефана.
- Если кто шевельнется, я пущу ему кровь - твердо произнес он и стало понятно, что так и случится.
- Отпустите его! - слабо трепыхнулся Винсент. Он больно ушибся, когда его оттолкнул барон, но разве же это боль?.. - Умоляю, пан барон, отпустите Стефана! Возьмите лучше меня снова!
- Тоже мне, сравнил, - жестко улыбнулся барон. - Сын воеводы и нищий приблуда.
- Оставьте Стефана и я позволю вам покинуть имение. - сказал полковник. У него не было иного выхода.
Барон раздумывал с полминуты, потом все же решился:
- Даете слово?
- Да, я даю вам слово, что не буду преследовать.
- Хорошо, я отпускаю вашего Стефана, но второго мальчишку все же возьму с собой. Я верю вашему слову, полковник, но и гарантии не помешают.
- Не отдавайте ему Винса! - заволновался Стефан. - Он же его прикончит, едва выйдет за ворота!
- Без Винса, или как там его, не будет разговора! - отрезал барон.
Теперь настал черед поразмышлять полковнику. Но все решилось помимо него - Винс подошел к барону, встал перед Стефаном на колени, поцеловал его слабую кисть.
- Стефан... - сказал он еле слышно, - я тебе очень признателен... Ты спас мне жизнь и теперь пришел мой черед. Не беспокойся обо мне, все будет хорошо... Пан барон, отпустите его, я готов идти с вами...
- Какое благородство, кто бы мог подумать, - с долей ехидства заметил барон, но все же оттолкнул от себя Стефана, прямо в руки стоявшему напротив полковнику. А сам подхватил Винса и прижал к себе, закрываясь, словно щитом.
- Храбрец... Ребенком прикрываешься... - брезгливо произнес полковник. Он бережно принял Стефана и поднял его на руки. - Пропустите его и его вояк! И запомни, пан Лещинский... если хоть волосок упадет с головы Винсента... Я умею мстить, и никому не желаю в этом усомниться!

Исполняя приказ, его воинство расступилось, давая дорогу людям Лещинского. А те, наскоро оседлав коней, поспешили убраться.
Стефан, глядя им вслед, едва не плакал:
- Неужели вы так и отпустите их?! Пусть увозят Винса, да? Велите их задержать! - говорил он полковнику.
- Успокойся, мальчик... Я дал слово, что не буду препятствовать... Но будь уверен, этот обнаглевший шакал недолго будет радоваться. Я лично испрошу у короля позволение наказать негодяя за все причиненное зло. Он взял на себя слишком много, посягнув на твою жизнь и честь.
Полковник прижал к себе мальчика, что лежал у него на руках. Так они оба смотрели вслед удалявшемуся барону Лещинскому и слышали затихающее в предрассветной дымке эхо тонкого голоска Винса:
- Стефа-ан! Проща-а-а...

Глава двадцать четвертая

В третий раз за одну ночь поменял Винс транспорт. Сейчас он ехал в седле с бароном Лещинским. Надо сказать, соседство это было весьма неприятно обоим.
Барон всю дорогу молчал, и было это молчание, словно затишье перед бурей. Он думал о Стефане. Барону было невероятно досадно, что какой-то мальчишка своим упрямством разрушил такой замечательный план. Согласись Стефан на опекунство, и Лещинский получил бы в пользование огромные богатства павшего воеводы. Но щенок отказался и пришлось прибегнуть к насилию. Однако и тут барона поджидала неудача. Невесть откуда взялся этот полковник-выскочка, заставил покинуть поместье.
Но и Винсу крепко досталось в размышлениях барона - как посмел поднять оружие! Мало того, он предупредил полковника и тот оказался настороже да еще успел отправить гонца за подмогой. Да за такое мальчишку следует повесить на первом же дереве!

А деревьев вокруг уже было немало. Барон решил не идти проторенным шляхом, а свернуть на нехоженные тропы девственного Томашчиньского леса. Этот лес раскинулся на многие мили и углубляться в него рисковали лишь самые отчаянные. Но у барона оставалось в подчинении еще две дюжины людей и незачем им бояться лесных братьев-разбойничков или диких зверей.
Это решение барон принял, поскольку никому не доверял. Покловник дал слово не чинить препятствий, но кто помешает ему взять слово обратно и выслать погоню? Да и Стефан наверняка захочет и отомстить, и освободить вот этого заморыша.
Барон не удержался и двинул Винса кулаком в бок. Мальчик пискнул, но не обернулся, а лишь втянул голову в плечи.
Вокруг вставали стеной вековечные грабы и ясени, перемежаясь со столь же мощными прямыми стволами сосен. Меж ними прятался невысокий молодняк, пытавшийся получить и на свою долю солнечного света.
Воздух был пропитан запахами опавшей листвы, прелой хвои, застоявшихся вод - столь привычные Винсу и напоминавшие о доме.
Если бы только его не везли сейчас в неизвестном направлении и в непонятную жизнь...

Уже через час этого путешествия по скрытым от солнца лесным чащобам мрачные думы, что роились в голове барона, низверглись громом и молнией на голову несчастного Винса. Потерявший от злости терпение пан Лещинский раздумал везти мальчика с собою. И задумал он страшное...

Когда деревья немного расступились и кони вышли на прогалину, барон сбросил Винса на землю, спешился и процедил сквозь зубы:
- Слишком много для тебя чести служить мне. Я дважды предлагал тебе это, но ты воротил нос. Мне расхотелось видеть тебя рядом, потому ты останешься здесь. Я мог бы тебя убить, но не волнуйся, ты издохнешь и сам, без моей помощи.

Винс стоял рядом с бароном и пытался понять, к чему он ведет. А Лещинский подозвал своих верных слуг, отдал им с ухмылкой неслышный мальчику приказ. Кшиштоф и Войцех понимающе закивали, набросились на не успевшего даже пошевельнуться Винса и прикрутили его к стволу осины.
- Пан барон, что вы делаете?! - вскрикнул пораженный мальчишка. - Что вы делаете?! За что?!
Лещинский встал перед ним, скрестил на груди руки и рассмеялся, распугивая глупых сорок.
- Тебе что-то не понравилось? А что ты хотел получить? Мешок золота за то, что едва не убил меня? За свое предательство? За то, что помогал Стефану одурачить меня? Ха, да я еще проявляю к тебе милость, оставляя живым!
- Но я же погибну! Здесь совсем никого нет, кто меня отвяжет?
- А мне какое дело? Да, вот еще что... Стефан мне рассказывал, что в этом лесу великолепные охотничьи угодья. Его отец не раз устраивал здесь облавы на кабанов и на медведя. Я не думаю, что воевода перебил здесь все зверье, на твою долю хватит!
Барон отвернулся, собираясь вскочить в седло, но, что-то вспомнив, снова подошел к мальчику:
- Боюсь, что тебя не сразу отыщут наши лесные друзья. Им нужен запах свежей крови. Хм... Сделаю-ка я вот что...
Он вынул саблю и не успел никто и слова промолвить, полоснул ею по бедру Винса. Сквозь прореху потекла темная кровь, а мальчик заорал во все горло, забился на веревках, едва не теряя сознания.
Барон ухмыльнулся, окинул пленника в последний раз довольным взглядом, вскочил в седло и удалился в чащу. Его люди проследовали вслед за господином, каждый смотрел на истекающего кровью Винса, но никто не решился оказать ему помощь - слишком страшен в гневе барон Лещинский...

Винс остался один...

Боль была такая, что потемнело в глазах, рана на ноге горела огнем. Винс повис на веревках, не в силах даже шевельнуться. Одна из петель прошла под кадыком и появилась мысль - что если спуститься чуть ниже, затянуть потуже, и конец всем мучениям? Но мальчик сжал зубы, прогнал эту ничтожную трусливую мыслишку. Смерть и так придет, никуда от нее не сбежать, так зачем же торопиться?

Кровь темными струйками стекала на пожухлую траву, и силы таяли вместе с нею. По коже забегали целые полчища мурашек - то ли настоящих, то ли от прохладного осеннего ветерка.
Чтобы отвлечься, Винс попытался развязаться. Он подергал руками, напрягая мышцы, но связан он был на совесть и узлы оказались крепкие. Какой-то выступ в коре давил прямо в позвонок. Это было даже полезно для мальчика - он отбирал часть боли от раненой ноги, отвлекал...

А вокруг замельтешили чьи-то тени, зашелестели кусты. Винс повертел головой, но никого не сумел рассмотреть. Кто же пожаловал первым на этот пир? Кто эти незваные гости?
Разгадка пришла и Винс был ей совсем не рад. Дерево окружала волчья стая!..

Серые, похожие на больших псов, волки кружили вокруг, принюхиваясь, задирая кверху морды. Их было не слишком много, Винс насчитал полдюжины, но и одного вполне бы хватило...
Мальчик заскулил, тоскливо переводя взгляд с одного зверя на другого. А те не решались напасть, подозрительно обнюхивали траву у его ног, выискивая ловушки.
Наконец один, самый смелый или самый голодный, рванулся вперед и вознамерился вонзить желтые клыки в раненую ногу мальчишки.
Но случилось чудо... Да, только чудом можно обьяснить дальнейшие события, и никак иначе...

Глава двадцать пятая

Волк ринулся на мальчика со всей страстью голодного хищника. Винс зажмурился, но немедленно раскрыл глаза, потому что ждать нападения в темноте было еще страшнее. Но даже широко распахнутые глаза не дали ему возможности разглядеть, откуда взялся неожиданный защитник. Темная тень метнулась наперерез нападавшему и тот отлетел, обиженно взвыв. Он оскалил пасть, обнажил большие острые клыки, но только и всего, ответить не посмел.

Против Винса стояла волчица. Мальчик сразу определил это по обвислому животу с цепочкой набухших розовых сосков. Она стояла вполоборота к притихшей стае; взъерошенная на загривке шерсть, хриплое утробное урчание и оскаленная пасть давали понять остальным, что связываться с ней опасно. Но никто и не пытался воспротивиться - тот, что собирался напасть на Винса, уже отвернулся, широко зевнул. И не нужны ему вовсе никакие связанные мальчики, пусть себе, без них жили и дальше проживем.
Остальные стояли в сторонке, не принимая ничью сторону - ждали, не надоест ли волчице преграждать путь к столь лакомой и столь беззащитной добыче.
Увидав, что сопротивление подавлено, даже толком и не начавшись, волчица удовлетворенно тявкнула и повернулась к мальчишке. Большие желтые глаза смотрели совсем по-человечьи, внимательно, с интересом и пониманием. Она подошла поближе, лизнула рану раз, другой, а потом стала зализывать ее, как это делают обычно собаки. Не с целью отведать плоти, но - залечить.
Ее язык причинял боль, однако Винс терпел, только постанывал и дергал ногой, если боль была уж слишком нестерпимой. Наконец кровь была остановлена и волчица присела рядом.
Мальчик посмотрел на нее и произнес, словно она могла понять его слова:
- Благодарю... Теперь помоги развязать веревки...

Напрасно он заговорил. Волчица встрепенулась, зарычала и Винс немедленно прикусил язычок, пока на него не набросились всей стаей. Еще с минуту волки возбужденно рыскали вокруг, встревоженные человеческой речью, но молчание их успокоило.
И все же слова возымели свое действие - волчица прыгнула и вцепилась зубами в веревку у самого узла. Она раз за разом повторяла попытки, яростно вгрызаясь в волокна, пока не измочалила их и веревка не слетела на землю.
Потеряв опору, Винс тут же съехал вслед за веревками. Он упал ничком, слабо шевеля онемевшими ладонями, а волчица стояла над ним, слизывая с его щек соленые следы от непросохших слез.
Винс не мог взять в толк, почему эта странная волчица отнеслась к нему с таким участием. Может, она сошла с ума, а может в ней взыграл материнский инстинкт. Но мальчишка вовсе не был против.

Когда прошел первый шок от такой странной встречи, Винс решил заняться собою - нога продолжала болеть и не мешало бы перевязать ее. Костюмчик, подаренный Стефаном, за последние дни изрядно потрепался и потерял весь свой лоск, зато приобрел множество великолепных прорех и дырок в самых неожиданных местах, но пояс был в целости и сохранности. Винс развязал его и туго стянул рану.
Пока он занимался этим, волчица с интересом следила за его движениями, поводя острыми ушами. Закончив, Винс попытался подняться. Он держался за ствол и медленно выпрямлялся. Но ступив на больную ногу, почувствовал столь резкую боль, что немедленно свалился обратно, с трудом удержавшись от крика.
Он растерялся, захныкал, совсем как маленький, но кого ему здесь было стесняться, в глухом лесу? Словно понимая его состояние, волчица подошла ближе, лизнула. Однако стая уже собиралась в путь, волки в нетерпении сновали туда-сюда, и волчица стала подталкивать Винса носом. Поскольку мальчик не двигался, она мягко схватила его за воротник, словно волчонка за шкирку, и попыталась потащить. И тут ее ждала неудача, сил явно не хватало.
Она тонко взвизгнула, отбежала, вильнула хвостом, потом вернулась и снова отбежала. Винс следил за тем, как она мечется, и, чтобы не расстраивать, пополз.
Нет, так далеко не продвинуться, надо что-то придумать. Рука наткнулась на большую сломанную ветку. Вот именно то, что надо!
Винс схватил палку, снова попробовал встать с ее помощью. Было больно, как никогда в жизни, но мальчик терпел, понимая, что иначе он останется совсем один.
Волчица одобрительно вильнула хвостом и пошла вперед, поминутно оглядываясь.
Над головой барабанной дробью затрещал дятел, словно отдавая салют такому мужеству маленького мальчика.
Винс шел медленно, прихрамывая и тщательно обходя всякие препятствия в виде ям, выемок, промоин, скрытых под опавшей листвой. Интересно, куда вела его странная волчица? В какую игру она играла? Винсу было не до того, все его мысли только об одном - как сделать очередной шаг. Чтобы не споткнуться, чтобы поставить ногу поудобней, чтобы чуть задремавшая боль не проснулась с новой силой.
Дорога была долгой, запутанной и очень непростой. Стая уже давно разбежалась на поиски дичи - молодежи надоели постоянные привалы, что устраивал Винс едва ли не каждые пять минут. Иначе он просто не мог, тут и со здоровыми ногами попробуй пройди по лесным чащобам и сухостою, продерись сквозь переплетенные ветви ивняка или орешника. А уж если каждый шаг приносит дикую боль...
Только волчица терпеливо сносила все передышки и заминки, садилась рядышком и ждала, высунув язык и поглядывая на мальчика.
А Винса посещали самые разные думы: «Уж не надумала ли она меня вывести из леса? Вот было бы здорово! Я бы тогда к Стефану вернулся, а потом... А потом он помог бы домой добраться... Как же домой хочется... Как там они без меня, мама, отец, братья? Скучают ли?..»

И все же любая дорога рано или поздно куда-нибудь да приведет. Вот лесные невидимые тропки и привели волчицу и мальчика к длинному извилистому оврагу, глубокому, поросшему высохшей желтой травой и мхом. Под кряжистой корягой Винс увидал узкий черный лаз. Так вот оно что! Наконец мальчик понял, куда вела его волчица - к своей норе!
Винс присел рядом, а волчица нырнула в дыру. Внутри послышался писк, возня, радостные повизгивания. Тут и без слов понятно - волчата дождались свою мать. Она успокоила детенышей и выскочила. А потом принялась тащить Винса к этому отверстию.
Мальчишка отбивался как мог - она что, совсем спятила? Да не полезет он в эту нору, что он там забыл? Волчица не унималась, ухватила за одежду и потащила, раздраженно рыча.
Винс совсем растерялся. Ну ладно, так и быть, он попробует.
Сунув голову в темную дыру, он ощутил запах сырой земли, молока и прелости. Но влезть не сумел - плечи мешали.
- Ну не могу я, не видишь, что ли? - не выдержал Винс и попытался обьяснить волчице очевидное, забыв, что она не любит человеческую речь.
Однако волчица уже не испугалась, а только сказала что-то на своем, на волчьем языке, короткое и малопонятное. И вернулась к волчатам, оставив Винса в покое.
Он устало привалился к мягкой земляной стенке и закрыл глаза - силы совсем покинули его, ногу трясло, как от лихорадки. И очень хотелось пить...

Глава двадцать шестая

Наступал вечер... Он приходил почти незаметно, мягко завоевывая и без того сумрачные лесные дебри. Просто стало немного темнее, немного холоднее, чем днем - и все различие.
Винс холода не чувствовал, наоборот - все его тело раскалилось, словно от печки, пылало жаром. Мальчик понял, что необходимо разыскать воду, иначе придется совсем туго. Он прислушался, не журчит ли где ручеек. Нет, кроме треска веток, шелеста листьев да гомона птиц, ничего.
Делать нечего, надо идти. Винс подобрал свою палку, привстал и стал выбираться из оврага.
Тут же к нему подскочила волчица, выбравшаяся из своей норы на шум. Она заскулила, стала хватать мальчика за одежду, не отпуская.
- Я пить хочу! - жалобно отмахивался он. -Ты понимаешь? Я воду должен найти, воду! Понимаешь? Мне надо рану промыть, иначе там загноится все, что я делать буду? Отстань, ну отстань же, я прошу!

Волчица упрямо преграждала ему путь, но мальчик не сдавался. Наконец все решилось миром - они оба отправились на поиски. Но где же разыскать воду? Земля местами была сырая, как после дождя, хоть колодец копай, но на это сил уж точно не достанет.
Побродив немного вокруг логова, Винс буквально наткнулся на родник - провалился по колено в яму, наполненную холодной-прехолодной водой. Мальчик вылез, сделал несколько глотков, хоть сразу заныли зубы, а потом раскрутил пояс и сбросил штаны. Рана представляла собой страшное зрелище - синий влажный шрам длиной с ладонь. Сморщившись, Винс принялся его омывать прозрачной водой, осторожно, еле касаясь. Боль постепенно утихала, превращаясь в тупые пульсирующие толчки.
Когда мальчик вконец замерз, он решил, что достаточно, и быстро оделся.
- Ну вот, - сказал он сидевшей рядышком волчице, - теперь я еще сто лет проживу!
Зверь широко зевнул, словно говоря - да живи, кто ж тебе мешает. Только пошли уже обратно, дети там одни.

Вернулись к норе и волчица немедленно исчезла в ней, а мальчишка снова улегся рядом. Ему было чуть полегче, хотя жар не спадал. И он по-прежнему не знал, что делать дальше. Надо как-то выбираться из леса и возвращаться к Стефану, но в таком состоянии Винс не проделает и мили...
Что-то заурчало. Винс прислушался - не идет ли еще какой зверь? Лишь потом мальчик понял, что это у него в животе, от голода. А ведь и вправду, он не ел с самого утра, пора бы и отужинать.
Словно услыхав его мысли, появилась волчица. Она уже накормила малышей молоком, дождалась, пока они уснут и теперь собиралась на охоту, чтобы не остался голодным еще один новоявленный «детеныш»
Винс проводил ее взглядом, хотел подняться, но уже не сумел - закружилась голова, тело перестало подчиняться. Он впал в забытье, погрузился в туман начинающейся лихорадки..
Он не видел, что волчица вернулась ни с чем, обозленная и расстроенная - зверье разбежалось и попряталось по норам, а на более крупную дичь охотиться надо было всей стаей, а не в одиночку.

Когда мальчик пришел в себя, вокруг было уже темно хоть глаз выколи. Ни луна, ни звезды не могли пробиться сквозь густую крону деревьев, пусть даже и весьма прореженную осенним листопадом.
Жажда, голод, лихорадка, ночной холод, страх - все это навалилось на хрупкие детские плечи тяжким грузом и Винс не выдержал. Он заплакал вголос и потянулся к невидимой в ночи норе, словно к окошку в утраченном родном доме. Протиснулся в дыру, застрял, но желание попасть в теплое жилище было очень сильным. Мальчик вытянулся в струнку, сжался, как только мог, оттолкнулся здоровой ногой. И оказался внутри!
Ему немедленно облизали лицо. Щенята запищали, затыкались в его ладони холодными носиками, обнюхивая свалившееся на них чудище. Страха в них не было, поскольку рядом находилась спокойная мать, которая никогда не даст их в обиду.
Винс свернулся в комок, подтянув ноги и вобрав голову в плечи - только так он сумел поместиться в небольшой пещерке. Волчица прижалась к нему теплым мохнатым боком, согрела и подарила сон...

Проснулся Винс от голода. Раскрыл глаза, потер их грязными ладонями. Зевая, принялся разглядывать соседей. В дыру проникал рассеяный утренний свет и мальчик разглядел несколько пушистых комочков у себя под боком. Сколько их там, раз, два, три... пятеро волчат. А мамаши не было, очевидно, снова убежала за пропитанием.
Волчата спали и Винс осторожно погладил ближнего пальцем по пушистой спинке. Волчонок заворочался, заурчал, смешно засучил лапками, но не проснулся.
Однако Винсу становилось не до игр - нога подавала опасные сигналы, вместе с хозяином просыпалась и боль. Да еще все тело свело от тесноты.
И мальчик решил выбираться наружу. Оказалось, это не так просто. Чтобы не раздавить волчат, Винс полез ногами вперед, нащупывая опору, и снова застрял. Он испугался, что придется торчать здесь, как пробка в бутылке, и принялся извиваться, как змея. Через минуту-другую мальчишка свалился на дно оврага, отдуваясь и приходя в себя.
Утро выдалось туманным, пасмурным, на редкость прохладным. Винс посидел немного, потом поднялся и выбрался из оврага. Опираясь на свою палку, он захромал к роднику, найденному накануне, напился.
Но где же искать еду? Это Винс знал - в любом лесу найдутся грибы или ягоды, тем более в таком диком и густом, как этот.
Мальчишка брел меж мощных стволов, заглядывая под каждый куст. Вот и первая добыча - под листом притаился крепкий рыжик. Винс осторожно выдернул его из земли, нанизал на прутик, хотя хотелось съесть его сырым, настолько вкусно рыжик выглядел. Эти грибы обычно растут семьями, и через несколько минут на прутике уже красовалась целая гроздь в полдюжины. Для завтрака этого вполне хватало, но Винс заприметил невдалеке красные шарики у самой земли. И конечно же, не мог он не узнать такую знаменитую ягоду, как клюква.
Обрадовавшись, словно старой приятельнице, Винс бросился к ней, как только позволяла больная нога. Про то, что эта ягода обычно растет на болотах, мальчик от возбуждения позабыл. За что и был немедленно наказан - с природой шутки плохи.
Ступив на плотный зеленый бугорок, Винс почувствовал, что почва плывет из-под ног. Мальчик отпрянул, но было поздно - он провалился в черную холодную жижу, сразу по пояс.
В первый момент он даже не успел испугаться, словно это происходило не с ним. Схватился руками за траву, однако пальцы лишь скользнули по мокрым стеблям и в ладонях остался жалкий пучок. Тогда Винс по-настоящему перепугался. Ноги затягивало все сильнее, на них словно привесили чугунные гири. Вот он уже ушел по грудь, еще несколько мгновений - и все, не спастись...
- Помогите!!! - закричал мальчик во все горло, подняв глаза к небу, что синими лоскутами проглядывало сквозь крону деревьев. - Да помогите же кто-нибудь!!!
Лишь звонкие трескучие крики сорок были ему ответом...

Глава двадцать седьмая

Зеленоватые пятнышки ряски разбежались в стороны, раскрывая непроглядно-черное пятно, в котором барахтался Винсент. Вода уже у подбородка, но руками он продолжал упорно хвататься за ломкие стебли.

- Кто тут пищит?.. - раздался над головой чей-то приглушенный голос. - Держи, парень, хватайся покрепче!

В руки мальчику ткнулась его палка, что валялась неподалеку, но до которой было не достать. Винс немедленно ухватил ее и судорожно сжал. Кто-то начал медленно тянуть. Конечно, вязкая жижа вовсе не собиралась так легко отпускать свою жертву. Болото цеплялось за одежду, стягивало обувь, стремилось утащить на глубину.
Винс уже мало что понимал, кроме одного - ни в коем случае не отпустить палку, хоть с руками пусть отрывается!
И мало-помалу он стал выбираться на сухое. Под конец незнакомец схватил мальчика за ворот и выдернул из грязи. Винс выполз на твердое место, растянулся, закашлялся, отплевываясь от ненароком проглоченной очень противной воды.
- Ты откуда здесь такой взялся? - спасший его человек присел рядом.
Винс поглядел на него с благодарностью и сказал:
- Спасибо вам огромное, если бы не вы... Я уж думал, не выберусь...
- Отдышался? Некогда мне тут с тобой... Ты что в лесу делаешь? От ближнего жилья не один час пешком... Заблудился?
- Да... Нет... То есть... Это долго рассказывать, я лучше потом... Помогите мне дорогу найти, пожалуйста! А вы охотник, да?

Мужчина в неприметном и простом костюме, скорее походивший на селянина, с грубым и столь же простым лицом, ответил:
- Охотник, охотник... Лесоруб и плотник... Живу я тут неподалеку, понятно? И если бы не одно дельце, я бы сюда и не сунулся сегодня. Так что считай, тебе крупно повезло, парень. Ну, долго лежать собираешься? Встать можешь?

Винс попытался встать и, к своему удивлению, это получилось даже без палки. Очевидно, встряска пошла ему на пользу.
- Вот и славно! Шагай за мной, да не отставай, я ждать не намерен.

Винс все же подобрал палку, с которой уже просто боялся расстаться, после того, как обрел с ее помощью спасение.
Он замешкался - болото все же утянуло один башмак, пришлось замотать ногу куском ткани, что Винс оторвал от пояса. Да еще выжимал насквозь промокшую одежду, дрожа от холода.
На все это ушло не больше пяти минут, так он торопился не потерять из виду незнакомца. И Винс бросился догонять.
А, вот он! Но что он делает?
Мальчик подошел поближе и увидал поразившую его картину: этот человек стял на четвереньках перед волчьей норой и доставал оттуда волчат, одного за другим!
Не обращая внимания на отчаянное сопротивление, он клал детенышей в большую холщовую сумку, что висела на поясе.
- Что вы делаете?! - возмущенно вскрикнул Винс. - оставьте их в покое! Отпустите немедленно!

- Тебе какое до этого дело? Сиди помалкивай, - даже не обернувшись, буркнул «охотник» - Иди лучше вымойся где-нибудь, болотом так и несет...
- Зачем они вам? - не унимался Винс, - Отпустите, ну пожалуйста! Пусть себе живут!

- Ты меня лучше не зли. Знаешь, сколько я эту нору искал? Насилу удалось выследить старую волчицу. Я бы еще на прошлой неделе пришел, да все недосуг было. А нынче, видишь как все совпало удачно - и тебя спас, и волчицы нет поблизости. Снесу ее последышей на рынок, продам детишкам поиграть. А не купит никто, так и потоплю, дело нехитрое.
- Я вам очень благодарен, что вы меня спасли, - выдохнул Винс, - но послушайте... Вы сможете заработать гораздо больше!
- Что ты там несешь? Как это я смогу заработать? - слегка заинтересовался мужик.
- Вы знаете, где имение воеводы Сендинежа?
- Это который? Что убитый недавно? Знаю, да кто ж его не знает.
- Так вот, помогите мне туда добраться. Его сын, Стефан, будет очень рад меня видеть и даст вам много денег, честное слово!

«Охотник» вынул последнего щенка, сунул его в ходившую ходуном сумку. И сказал:
- Да что ты мне тут врешь! Будет такой именитый шляхтич деньги платить за нищебродину какого-то? Ты меня за дурака принимаешь?
- Нет-нет! - заторопился Винс, - Правда, он будет очень рад! Вот увидите!

Мужик заколебался, но все еще был в сомнениях, стоит ли доверять этому оборвышу. Но тут Винс увидел, что у него странно остекленели глаза. Лицо вытянулось, изменилось. А взгляд был направлен куда-то сквозь мальчика, ему за спину. Винс медленно обернулся...
В двух шагах от него стояла волчица. Она уже изготовилась к прыжку, припала на передние лапы, беззвучно, яростно сверкая желтыми глазами.
- Погоди... - прошептал ей мальчик. - Я его уже почти уговорил... Он сейчас отпустит твоих волчат, правда... Подожди минутку...

Винс был готов поклясться, что волчица поняла его. Шерсть на загривке чуть улеглась, но во всем облике читалась готовность к смертельной схватке. Тем не менее, она ждала.
- Отдайте волчат скорее... - шепнул Винс окаменевшему «охотнику» - Ну, хотите... Хотите, я буду у вас целый год работать! Забесплатно! Если Стефан не даст денег...

Смелый на словах, но слегка струсивший перед хищным волчьим оскалом, мужик был рад убраться поскорей. Он вытряхнул волчат из сумки и попятился, не оборачиваясь спиной. Винс проводил его взглядом и принялся укладывать скуливших волчат обратно в логово. Волчица вертелась рядом, с волнением облизывая детенышей. А потом нырнула вслед за ними.
Мальчик сказал негромко, обращаясь к черному отверстию волчьей норы:
- Прости, но я должен идти. Спасибо тебе за все, я всегда буду помнить. Прощай... И спрячь волчат в другое место, здесь уже опасно...
На сердце было тяжко, не хотелось уходить, но и оставаться он не мог. И Винс отправился вслед за мужиком, что хотел поскорее убраться отсюда, из этого волчьего края.

Глава двадцать восьмая

- Постойте, я же не успеваю!.. - крикнул Винс, выбиваясь из сил.
Они шли уже второй, а то и третий час, делая лишь краткие остановки на несколько минут. «Охотник» шел быстрым пружинистым шагом, легко перескакивая через бурелом и валежник, почти не обращая внимания на плетущегося позади мальчишку.
- Шевелись, - бурчал он, бросая обрывки слов через плечо. - Я не намерен тащить тебя на своей спине.
- Дайте хоть чуть-чуть хлеба, я со вчера не ел!
- Размечтался... Хлеб, он денег стоит. Впрочем, ладно, уговорил. На вот, да и хватит. Пусть тебя твой Стефан кормит.
Мужик бросил мальчику кусок черствой лепешки, но Винс с радостью принял и этот подарок.
- Ну, хватит отдыхать, вставай да пошли, уже недалеко...
Действительно, лес поредел, стало светлее и просторнее, а вскоре деревья и вовсе расступились и путники вышли на широкую опушку.
- Вон там моя деревня, рукой подать. Пойдем, пойдем, не то здесь и останешься, - подгонял мужик Винса, что уже совсем валился с ног. Мальчик ковылял так медленно, что улитка бы обогнала. Да еще от болотной грязи разболелась рана, ногу словно окунули в расплавленное олово. Скорей бы отдых!..

Чем ближе подходили к деревеньке, тем мрачнее становился мужик. Он искоса поглядывал на мальчишку, что увязался за ним, и темные думы обуревали его. На околице он остановился.
- Ты погоди здесь, а я схожу запрягу телегу. Свезу тебя в имение воеводы, чтоб быстрей было. К вечеру уж там будешь. Покажут тебя лекарю, накормят, вымоют, а мне недосуг за тобой присматривать. Да и деньги увидать хочется, о которых ты мне песни пел.

С этими словами мужик ушел, а Винс сел прямо на землю - стоять уже не было никакой возможности. Он огляделся вокруг, разглядывая простые деревенские хаты, похожие на те, что были в его селении. Прикрыл глаза. Все его внимание соединилось на пылающем бедре, мальчик пытался заговорить боль, хоть на капельку приуменьшить ее.

- Это тебя наш Пшеслав притащил из лесу? - послышался звонкий голосок, дрожащий от любопытства.
Винс открыл глаза, посмотрел в ту сторону. Из-за невысокой ограды на него смотрели с нескрываемым интересом два маленьких мальчика, лет восьми на вид, совершенно одинаковые, как две капли воды. Светлоголовые, зеленоглазые, с россыпью веснушек на розовых щечках.
- Меня, - ответил Винс. - А что?
- Так... Ничего... Тебя сейчас наши мужики убивать прибегут! - поделился один из мальчишек радостной вестью.
- За что?! - вскочил на ноги Винс. - Что я им сделал?!

Мальчишки рассмеялись, потом второй спросил:
- А ты правда волкулак?
- Кто?
- Волкулак! Ну, оборотень. Дядька Пшеслав рассказывает, что из лесу оборотня привел, все по домам побежали, за кольями да рогатинами. А мы огородами прямо сюда, поглядеть, как тебя забивать будут! Уж скоро!
На Винс было тяжело смотреть - он побледнел, зашатался, растерянно заоглядывался.
- Я не оборотень, правда! Я же только...
Близняшки переглянулись.
- А хочешь, мы тебя спрячем? Только ты по правде не волкулак? А то мы тогда убежим лучше!
- Да правда же! Придумал ваш дядька все, придумал!
- Лезь сюда, здесь доска оторвана!
Винс быстренько протиснулся в отверстие и встал рядом с мальчиками.
- Теперь за нами, только быстро! Вон, слышишь, мужики уже сюда бегут!
По грядкам, через кусты, по рассаде, мальчишки помчались куда-то за хаты, пригинаясь к земле. За спиной слышались громкие крики, ругань, лай собак, истошные женские вопли.

- Сюда! - крикнул один из мальчишек, ныряя в небольшой сарайчик, что стоял особняком на краю деревни.
- Здесь тебя ни в жизнь не отыщут. Мы завсегда тут прячемся, когда нас пороть собираются.

Сарайчик был небольшой, набитый сеном, на котором с удовольствием растянулся запыхавшийся Винс.
- У них собаки... - беспокойно произнес он, когда восстановилось сбившееся дыхание.
- Да ну, брось, это ж такие ленивые кобели, им бы только погавкать да пожрать. А чтоб найти кого-то, так ни в жизнь. Их даже на охоту не хотят брать, только зверье распугивают, - махнул рукой один из мальчишек.
Чтобы хоть как-то их различать, Винс спросил:
- А вас как зовут?
- Я Стась, а он Славой. Да ты все равно запутаешься! - рассмеялся Стась. - Нас все путают!
- А меня зовут Винсент. Ну, или просто Винс...
- Ой, в сено зарывайтесь, идут! - пискнул Славой и первым спрятался в сене с головой.

За стеной сарайчика послышался шум погони - подходили люди.
- Здесь поглядите! - крикнул кто-то. - Больше ему некуда подеваться!
Дверь распахнулась и в полумрак ворвались солнечные лучи.
- Вилами в сено потыкайте, - посоветовал другой.
- Да нет здесь никого, не видно, что ли, - зевнул устало третий. - Он уже давно в нетопыря обратился да и улетел.

Лениво поворошив сено у самого входа, мужики вышли. Разговор продолжился за закрытой дверью:
- Пшеслав, а ты откуда взял, что он волкулак?
- Ха, ты видал бы, как он с волчицей обнимался! На ухо ей шептал чего-то, она кивала в ответ. Ну, разве же не оборотень? Да я рад, что ноги оттуда унес! Нет, надо его кольями побить, иначе не будет нам житья, детей всех поворует!
- А пойдем еще поглядим понад речкой, может в камышах схоронился?
- Пошли!
Голоса стали отдаляться и мальчишки высунулись из сена, отчаянно сдерживая пальцами носы. Только убедившись, что возле сарая никого не осталось, они дружно расчихались.

- Рассказывай быстрей, кто ты такой и откуда взялся! - потребовал Стась, который оказался чуть побойчее, чем брат.
- Я с радостью, да только... - Винс вздохнул, - я слишком голоден, второй день ничего не ел, кроме куска хлеба. Вы бы принесли чего-нибудь, а?
- Ой, что ж ты молчал? Я мигом! - Стась кувыркнулся на сене и пополз к выходу. Потом обернулся и потребовал: - Ты только без меня ничего не рассказывай! И гляди, в волка не оборачивайся, а то я тебе задам!
- Ладно...
Мальчик выбрался из сарайчика, оставив Винса наедине с братишкой.

Глава двадцать девятая

Малыш по имени Славой оказался менее разговорчивым, чем его брат. Он взял соломинку и, сунув ее в рот, принялся разглядывать уставшего гостя, словно какую-то заморскую диковину. Винса тяготило молчание, потому он спросил, чтобы разрядить тишину:
- Далеко от вашей деревни поместье воеводы?
- Ага! - с готовностью ответил Славой. - Наш папка как уедет туда, так целый день нету!
- А зачем он туда ездит?
Мальчик пожал плечами:
- Да, просто возит еду всякую, капусту там, кур, корову если кто зарежет, так мясо везет. А то и дрова погрузим на телегу и в имении продаем.
- Ты тоже ездил?
- Не-а, говорят - мы еще малые. Только это все вранье, я уже большой!
Винс поневоле усмехнулся, хоть от боли не находил себе места. Он закусил губу, чтобы не застонать и не напугать мальчика, а сам попробовал лечь поудобней.
- У вас в деревне что, все мужики такие злые, как этот ваш Пшеслав, или как там его. С чего он на меня взъелся...
Славой придвинулся поближе и почти зашептал:
- Он очень нехороший. Он за волками охотиться ходит, потом шкуры продает. Он вообще всех зверей бьет, хоть и не позволяют хозяева. Но его еще никто поймать не смог, вот он и ходит в лес.
- Ну да, он так и говорил, когда волчат забирал, что продавать их будет.
Славой помедлил, решая, стоит ли доверять этому странному незнакомцу, в грязной рваной одежде, но потом все же сказал:
- А знаешь, что он в прошлом году сделал? Нам со Стаськой батя рассказывал, по большому секрету! Ты тоже никому не проболтайся.
Винс кивнул и малыш продолжил:
- Представляешь, он вот так же, как нынче, нашел логово, но волчат не стал забирать, а скрутил им лапы проволокой. Вот гад! А потом, когда они подросли, просто пошел и перебил всех. Они же не могли бегать, у них лапы покалечены были... Мы со Стаськой потом всю ночь ревели... Его никто не любит у нас, дядьку этого, злой он. Вот увидишь, он так просто не успокоится, будет тебя по всей округе искать.

Ну, успокоил, нечего сказать... Винс и без того был не в лучшем расположении духа, а теперь и вовсе расстроился. Попал он, не пан Лещинский добьет, так этот волчатник. Что ж так не везет-то все время?!

Вернулся Стась, запыхавшийся, довольный.
- Вот, я принес тебе хлеба и молока! Ешь!
Винс схватил крынку с молоком, выпил сразу чуть не половину, потом откусил от теплой ароматной горбушки кусок, прожевал и лишь затем сказал:
- Спасибо! Вы меня очень выручили, я не забуду... Стась, что там в деревне? Успокоилось?
- Ха, успокоилось! Бабы у колодца собрались, руками машут, языками мелют. А мужики по всем дворам тебя ищут, в каждую щель заглядывают, в каждый погреб. Их дядька Пшеслав так настрополил, что теперь до утра искать будут. Он уже такого напридумывал про тебя... Я подслушал, пока возле них крутился - чуть ли не сотня волков уже за вами гналась, хотела тебя отбить. Врет он, да? А мужики все уши развесили, верят каждому слову! И папка наш там.

Стась рассказывал новости возбужденно, размахивая руками, захлебываясь и перескакивая с одной мысли на другую. Винс хмурился все больше, уже и есть перехотелось.
- Что же мне делать... Они сюда доберутся рано или поздно... Мне надо уехать в усадьбу воеводы. Вы дорогу знаете туда?
- Нет, мы никогда там не были, - повторил Стась слова брата. - Вот если бы тебя наш батя свозить взялся.
- Ты что! Ему нельзя говорить! - прервал его Славой. - А если он всем расскажет?
- Не расскажет! Мы сперва с ним договоримся, он нам поверит.
- Да он и слушать не станет, сразу за хворостину!

Винс слушал их перепалку, но ничего путного в голову не приходило. Пешком он уйти далеко не сумеет, нужна лошадь.
- Побежали! Прямо сейчас и позовем его!
Стась снова подскочил, словно он на ежика присел, но брат его осадил:
- Хитрый какой! Теперь моя очередь, я и побегу, а ты здесь побудь, поохраняй!

Славой выскользнул из сарайчика, а Стась принялся развлекать Винса, что даже такому шустрому мальчишке удавалось с большим трудом, настолько Винс был измотан и опустошен. Стаська что-то весело лопотал, но Винсент был далеко - чернота разливалась перед его глазами, увлекая за собой и обволакивая липкой паутиной подступающей вновь лихорадки.

- Да ты меня и не слушаешь совсем! - обиделся наконец Стась. - Я спрашиваю, спрашиваю, а ты молчишь и молчишь!
- Что ты спрашиваешь? - слабо переспросил Винс.
- Ну это, откуда ты в лесу появился? Ты там живешь, да?
- Нет конечно, - шевельнул губами в еле заметной улыбке Винс. - Я далеко живу, очень далеко, на севере. Только все никак домой не доберусь, все время мешают...
- Мы не мешаем! - испугался Стась. - Мы наоборот даже!... Вот сейчас батя прийдет, и отвезем тебя к твоему Стефану. А вы с ним друзья, да? Вот здорово! А почему ты такой грязный?
- В болото провалился... Меня Пшеслав вытащил...
- Да-а? - Стась удивился, даже приоткрыл рот. - А почему же теперь он на тебя такое наговаривает? Сперва вытащил, теперь погубить хочет.
- Я и сам не пойму...
- Может его и вправду укусил кто?
- Да, бешеные ежики покусали...
Стась расхохотался, представив себе эту картину. Потом вдруг резко умолк, прислушался:
- Тшш... Идет кто-то... Наверное, это Славой воротился с папкой!
Винсент насторожился, но даже приподняться не было сил, все тело налилось свинцовой тяжестью. Так он и ждал, пока не отворилась дверь...
- Эй, кто здесь! А ну, вылазь!
Негромкий настороженный голос звучал требовательно, ослушаться было невозможно. Но Винс, даже если б и хотел, выйти не смог. Стась сидел рядом, перепуганный, до странности молчаливый, только и сумел, что шепнуть:
- Это батя... Злой какой... Что ему Славой наболтал?
- Я долго ждать буду? Сейчас сарай подожгу! Ты что с моим сыном сделал? Где Стась?
- П-а-п, я здесь...
Стаська стал выкарабкиваться из сена, пробираясь на голос.
- Живой? Он тебя не сожрал еще? Вот и славно, давай сюда! А ты что молчишь? Эй, как там тебя, волкулак! У меня рогатина, пришибу!
- Па-а-п, не трогай его, он не оборотень никакой. Он хороший! - слышался слабый голосок Стаськи.
- Ишь, нашелся защитник! Одному я всыпал уже, в погреб запер, тоже сюда рвался! Ты чем моих детей опоил?!
- Ничем он нас не пои-ил!... - плакал Стась, но отец продолжал кричать, ничуть не сбавляя тон.

На шум стал собираться народ...

Глава тридцатая

Винсент с тревогой вслушивался во все нарастающий гул за стеной сарайчика. Крики становились все громче, все возбужденней, все злее.
- Да здесь он, здесь! Вон, сыновья мои видели, разговаривали с ним! Стась, что он вам наплел?! Отвечай!
Стаська ревел, отвечал что-то неразборчиво, да его и не слушал уже никто.
- Слышишь, ты, оборотень! Я кому говорю - вылазь живо!! - кричал отец близняшек, заглядывая в дверь. Но войти он все еще не решался.
- Надо его выманить оттуда! Кто пойдет?
Этот глас остался без ответа, никто не хотел рисковать своей жизнью. Но тут появился Пшеслав-волчатник, замешкавшийся где-то по дороге. Он сразу понял, что к чему и деловито сказал:
- Забоялись поди? Расступись, сам пойду. Мне терять нечего, ни жены, ни детей, за вас пострадаю, сельчане!
Крики стихли, как отрезало. Народ отхлынул от сарая, освобождая дорогу. Пшеслав сжал покрепче палку с веревочной петлей на конце, которой он ловил волчат-переярков, и вошел в дверь. Он ссутулился, постоял, привыкая к полумраку.
- Ну, где ты, голос подай! Все одно отыщу.

- Здесь я... - хрипло произнес Винс. Им овладело безразличие к собственной судьбе, пусть делают что хотят... Голова по-прежнему была налита чугунной тяжестью, к горлу подступала тошнота. Все тело было похоже на печеную репу - такое же горячее, податливое, полуживое...

Пшеслав подошел, с хрустом вминая прелое сено.
- Поднимайся! - велел он, брезгливо скривив рот. - Думал, обманешь меня? Думал, купишь? Нет, просчитался ты, чертово отродье! Вставай, сказал!
- Я не могу... - слабо шевельнул рукой мальчик.
Пшеслав оглядел его, потом завел петлю на шею и дернул:
- Вставай, вставай, сможешь! Не то придушу!..
Винс перевернулся на живот и пополз к выходу. Колкие стебли царапали ладони, но мальчик этого не замечал.
Когда он показался снаружи, по толпе прокатилось громкое «Охх!» Грязный, потерявший человеческий облик, в крови и соломенной трухе, Винс и вправду походил на неведомое чудище.
Пшеслав встал с ним рядом, довольный и гордый собою. Он держал палку навесу, готовый в любой момент затянуть петлю.
- Ну, вот он! Решайте, что делать будем?
- Да вздернуть его!
На парня, что крикнул это, зашикали соседи и он примолк.
- Нет, вешать не годится. Оборотня этим не убить, - со знанием дела сказал Пшеслав. - Он оживет запросто. Только огонь и справится, они огня боятся. Эй, хлопцы, а ну, тащите сюда хворосту, да побольше! Разведем кострище!..
- А ты погоди, погоди, быстрый какой... - сказал вдруг отец близняшек. Винс сразу решил, что это именно он, потому как заплаканный Стась замер у его ноги и не решался отойти даже на шаг. - Что-то не больно он на волкулака похож... Слишком быстро ты его скрутил, так бы тебе оборотень и дался в руки!
- Потому и скрутил, что он уже подраненый кем-то! - разгорячился Пшеслав и ткнул Винса сапогом в больное бедро.
Мальчик вскрикнул от резкой боли, упал на землю, рискуя сломать шею петлей.
Стась бросился к нему, но тяжелая родительская длань отбросила его назад.
- Я не... обороте... - простонал Винс, глядя на собравшийся люд. Но мало кто выражал сочувствие, большинство были слишком запуганы. Им было достаточно лишь подать пример, чтобы участь мальчика была решена.
- А пусть перекрестится, если не оборотень, - угрюмо предложил мужик с рогатиной в руках.
Винс поднял руку и неловко осенил себя крестом. Но второпях перепутал плечи, потому как непривычно ему это, только у Стефана и научился, но не присматривался.
- А, что я говорил! - обрадовался Пшеслав. - Видите, не умеет он! Ведьмак, не иначе! А ведь до ночи уже всего ничего осталось, тогда его время придет. Наберет силу да и погрызет нас всех! Чего ждете-то, а? Тащите хворост!
Он говорил с такой уверенностью и напором, что ослушаться просто не смогли даже самые недоверчивые. Мальчишки постарше сорвались с места и помчались за сушняком. Воротились с полными охапками и замерли в ожидании.
- Вон туда кидайте! - командовал Пшеслав. - Чтобы подальше, чтоб искры на хаты не понесло!
Он потащил Винса на небольшой лысый пятачок, где даже трава не росла, все было вытоптано и где теперь собирались разжечь большое кострище.
Винс уже ничего не понимал, он смирился и только покорно делал, что ему велели.
Кто-то сбегал до ближней хаты, выгреб из печи уголья и приволок сюда...
- Ему надо кол осиновый забить... - зачарованно глядя на лежащего навзничь Винса, сказал какой-то щуплый мальчишка.
- Ну так принеси, - позволил ему Пшеслав. Он стоял рядом с Винсом, держа его на привязи, и взирал на разворачивающиеся работы с явным удовлетворением.
Тем временем хворост разложили в три вязанки, составив их одну к другой.
Люди стояли полукругом, на отдалении, негромко перешептываясь, в предвкушении жуткого, но захватывающего зрелища. По тем временам жечь колдунов и ведьм было делом обыденным и вместе с тем весьма таинственным и страшным.
Мальчик, умчавшийся за осиновым колом, вернулся на удивление быстро. Словно этот самый кол был у него заготовлен давным-давно и только ждал удобного случая.
- Вот, я принес! - довольно воскликнул он, протягивая гладко струганную деревяшку дядьке Пшеславу.
- Сам забьешь или как? - спросил тот.
- Сам! А можно?
- Давай, чего уж тут. Я придержу...
Пшеслав-волчатник распластал Винса, крепко разведя ему руки и не давая шевельнуться. А мальчишка пошарил вокруг, отыскал большой камень - вот растяпа, забыл молоток захватить - приставил кол острием к груди «оборотня» Поднял камень... Да и обмер...
Он встретился взглядом с полными страха и отчаяния глазами Винсента и не смог ударить. Выронив и камень и кол, мальчик попятился:
- Я н-н-не могу... Я...
- Да что с тобой? Никак испугался? - насмешливо спросил Пшеслав. - Э-э, герой... Дай-ка я сам! Ну, кто подержит?
Руки Винсента перехватил какой-то один мужик, а волчатник уверенным жестом снова приставил кол. Он широко размахнулся, занося камень, но ударить не успел, хоть и очень хотелось.
Ему помешал уверенный властный окрик, донесшийся откуда-то из-за спин молчаливой толпы:
- Что здесь за сборище? Сегодня что, праздник и я о нем позабыл? Чего собрались, спрашиваю?

Глава тридцать первая

Винс узнал бы этот голос из тысячи. Раньше он вызывал лишь ненависть, но только не сегодня! Барон Лещинский собственной персоной! Мальчик воспрянул духом, вот кто ему поможет! Поможет ли?..

Тем временем Пшеслав поклонился подъехавшим всадникам и ответил со всей почтительностью:
- Ваша светлость, вот, ведьмака изловили, оборотня. Теперь ему пятки поджарим, вот и костер развели.
Барон Лещинский издали оглядел лежавшего на земле мальчика, сказал в сторонку, своей верной троице - Кшиштофу, Збигневу и Войцеху:
- Ишь ты, такой мелкий, а уже оборотень...
И, вновь обращаясь к Пшеславу:
- Ну так что остановились, продолжайте!
В наступивших сумерках он не узнал Винса, но мальчик закричал, теряя остаток сил:
- Пан Лещинский! Умоляю, спасите меня!! Это я, Винсент!! Я не виновен!!
Лещинский, собравшийся было уезжать, обернулся и подъехал поближе. Он вгляделся в лицо мальчика, затем спешился и встал на колено возле него:
- Вот так встреча! - ухмыльнулся он. - Я уж было решил, что и косточки твои волки по норам растащили, а ты жив-здоров! Так что тут за история с оборотнями?
Винс повертел головой - веревка врезалась в горло. Через силу проговорил:
- Они думают, что я волкулак какой-то, а я и не знаю, кто это... Скажите им, что я не виноват ни в чем...
- Кхм, с какой радости я должен тебе помогать? Помнится, ты меня и сам прикончить собирался? А-а, вспомнил, то-то же... - барон откровенно насмехался над мальчишкой, - Теперь ты видишь, как все неоднозначно - смертельный враг может спасти тебе жизнь!.. Это тебе урок, Винсент, запомни его.

Он поднялся и строго взглянул на растерявшегося немного Пшеслава:
- С чего же ты взял, что это волкулак? Отвечай! Где вы его отыскали?
- Ваша светлость! - заторопился тот, - Я нашел его в лесу. Он там с волчицей разговаривал! Клянусь Езусом Христом, это правда!
- Разговаривал с волчицей?! - Лещинский опешил и перевел взгляд на Винса. - Что за бред?!
- Да... - потерянно подтвердил мальчик. - Она все-все понимала... Я сам не знаю, почему...
Барон умолк, пытаясь обдумать сказанное.
- Хорошо... Было это или не было, к делу не относится. Однако, что же с тобой делать?.. Мне уже не хочется видеть тебя в слугах, как постоянное напоминание о происшедшей неудаче.
- Отдайте меня Стефану! - невольно вырвалось у Винса.
Лещинский поморщился, услыхав столь ненавистное имя, потом произнес, более суровым тоном, оглядывая безмолвную толпу:
- Слушайте меня! Я запрещаю вам сжигать этого мальчика! Более того, повелеваю отвезти его в поместье пана Сендинежа-младшего, пусть он распоряжается судьбой этого щенка по своему умсотрению. И запомните - если он умрет, я буду весьма, повторяю, весьма розочарован!!
Пшеслав принял сказанное на свой счет и потерянно свесил руки - эх... такое развлечение пропало зря... Но он не посмел перечить.
А барон склонился к Винсу и сказал еле слышно:
- Передай своему дружку Стефану, что я никогда и ничего не забываю. Ты понял? Пусть только немного подрастет, я все ему припомню. И в особенности мое унижение...
- Благодарю вас, пан барон... - прошептал Винс, пытаясь проглотить комок, вставший в горле, то ли от веревки, то ли от слез. - Но как же вы оказались здесь? Ведь вы... Вы уезжали...
- Ты еще не понял? - удивленно спросил Лещинский. - Это же моя деревня! Дела были кой-какие, решил заглянуть по пути. И, как видишь, весьма вовремя! Ну все, хватит болтовни! Поднимайте его, кладите на телегу и везите!
Отдав приказ, он вскочил на коня, тронул повод и уехал прочь, даже не оглянувшись.
По толпе прокатился гул - кто сожалел об отмененной казни, кто наоборот, радовался за спасенную жизнь.
К Винсу подбежал счастливый донельзя Стась, обнял его и поцеловал в обе щеки:
- Я так рад! Прости меня, прости! И брата моего прости! Мы хотели помочь, правда! Он не знал, что так получится!
Винс приподнял ладонь, хотел погладить лохматую макушку Стаськи, но не сумел - силы таяли с каждым новым мгновением.
- Я не сержусь... - только и прошептал он.

Отец близнецов подогнал телегу. Он чувствовал себя виноватым за то, что поддался уговорам Пшеслава. Осторожно переложил в нее Винса, а сам взялся за вожжи.
- Пап! Можно мне с вами? - спросил Стась, что крутился рядом.
- Нет, ступай домой! Скажи мамке, чтобы выпустила Славоя, а то замерзнет в погребе.
- Винс! Прощай! Ты приезжай к нам, ладно?! - закричал Стась вдогонку тронувшейся телеге, но Винс уже не мог ничего ответить. Он наконец-то потерял сознание...
Спохватился Пшеслав, видя, что может остаться и без денег также. Он подбежал к телеге и запрыгнул в нее, бросив на ходу:
- Пожалуй, проедусь с вами. Хочу убедиться, что с мальчишкой все будет в порядке.
Такая двуличность могла покоробить кого угодно, только не односельчан, прекрасно знавших его натуру.
К «оборотню» уже был потерян интерес, когда оказалось, что обвинения ошибочны. Только малыш Стаська бежал рядом с колесом, провожая телегу за околицу, надеясь, что отец передумает и все же возьмет его с собой. Но отец шуганул мальчишку, ведь уже вечер, еще заблудится.
Лошадка выбралась на проселочную дорогу и побрела, сонно понурив голову...

Выезжать из деревни на ночь глядя было очень опрометчиво. По дорогам шныряли лихие люди, сбившиеся в разбойничьи шайки, от которых не было спасения запоздавшему путнику. Но судьба должно быть решила, что на долю Винса выпало уже достаточно злоключений и до усадьбы Стефана мальчика довезли благополучно.
У ворот вышла небольшая заминка - после недавних событий стража была усилена и телегу пропускать не хотели. Помогло то, что отец близняшек часто привозил сюда продукты и его признал кто-то из стражников.
- Проезжай! - махнул рукой старший и телега проскрипела в раскрытые ворота.
Кто-то сбегал к маленькому хозяину, сообщил о гостях. И Стефан вышел во двор. Он не спеша подошел к телеге, не теряя достоинства; заглянул... Его глаза раскрылись, донельзя удивленные. Потом он громко воскликнул, не скрывая радости:
- Винсент! Ты здесь! Живой!
Он подбежал, схватил Винса за руку, затряс ее. И лишь теперь заметил, что его друг безмолвен и неподвижен.
- Что с ним? - спросил Стефан у Пшеслава, стоявшего рядом. - Что вы с ним сделали?
Пшеслав кашлянул, собираясь с мыслями, и ответил:
- У него рана на ноге, должно быть уже и загноилась. Лекарь нужен...
- Да, да, лекарь, ну конечно! Живо, лекаря сюда! Разыщите, где бы ни был!
Слуги помчались на поиски, а Винса было велено перенести в уже знакомую ему комнатку, под присмотр доброй девушки Марты. Вот уж она обрадовалась!
Стефан не отходил и на минуту от постели друга. А Винс ничего этого не слышал, он витал где-то далеко-далеко, в черной непроглядной глубине, отчаянно сопротивляясь смертельной лихорадке.

Глава тридцать вторая

- Вот беда... - сокрушалась Марта, смывая с безжизненного тела мальчика болотную грязь и присохшую кровь. - За что же ему, бедному, такие мучения? Кто ж над ним так поизмывался?..
Стефан сидел в углу комнаты и винил себя на все лады:
- Это я, я во всем виноват! Не надо было отпускать его с бароном! Ну зачем я согласился? Надо было ворота гвоздями заколотить намертво, но не выпустить!
Появился взволнованный лекарь и сразу подступил к Винсу, попутно расспрашивая Стефана:
- Что с ним? А, вижу, вижу... Ишь ты, как рана воспалилась... Кто его так, пан Стефан?
- Не знаю... - угрюмо ответил мальчик. - Думаю, что барон Лещинский...
- Эх, второй раз приходится за жизнь вашего найденыша бороться. Но на этот раз... Кхм... Дело хуже, чем я надеялся...
- Что, что там? - подскочил Стефан. - Он не умрет?!
Лекарь не отвечал, ощупывая тонкими пальцами рану. Его лицо было мрачным, ничем не мог он порадовать.
- Марта, ты закончила? - спросил он.
- Да, пан лекарь, я его отмыла.
- Тогда давай перенесем его в постель.
Они взялись вдвоем за мальчишку, хотя весу в нем было - одной рукой поднять можно. Положив Винса на чистые льняные простыни, лекарь вновь взялся за тщательный осмотр.
- Ну что, что? - едва не плакал Стефан. - Скажите же что-нибудь!
Лекарь выпрямился, вытер руки рушником, и сказал:
- Я должен очистить рану. Велите принести сюда побольше ламп, да пусть не жалеют масла. Жаль, что ночь на дворе, днем было бы посветлее. Но тянуть нельзя, каждая минута на счету. Марта, согрей воду, ведра два.
С этими словами лекарь поставил свой сундучок на стол и стал перебирать блестящие инструменты. Стефану стало немного жутковато, когда он услыхал их металлический скрежет, но вместе с тем, его разобрало любопытство и он подошел поближе.
- Я могу помочь? - спросил он, с жадностью разглядывая замысловатые вещицы, больше походившие на орудия пыток.
- Не думаю... - хмуро ответил лекарь, не отвлекаясь. - Впрочем, его надо будет привязать к кровати. Наверняка будет больно...
Стефана передернуло, но он мужественно держался.
- Марта! Позови кого-нибудь из слуг, пусть принесут веревки и привяжут Винса - велел он.
Девушка вернулась со здоровенным парнем в лакейской ливрее. Он ловко справился с заданием, так что Винс не смог бы шевельнуться даже при всем желании.
- Вода нагрелась? - спросил лекарь у Марты. Девушка кивнула. - Налей в таз и добавь холодной...
А сам наклонился над обнаженным телом Винсента. Рана на ноге имела отвратительный вид в неярком свете масляных ламп, Стефану стало не по себе и он отвернулся. Но даже это не помогло, к горлу подступила тошнота и мальчик выбежал из комнаты, не в силах вынести столь неприглядное зрелище. Бедный Винс, а ему-то каково...

Во дворе Стефан увидел телегу с двумя мужиками и удивился:
- А вы почему еще здесь? Я думал, вы уж уехали давно!
Пшеслав подхватился и сказал подобострастно:
- Пресветлый пан... Мальчик так много говорил о вашей щедрости, что мы просто не могли уехать, не попрощавшись. Я подумал, не захочется ли вам узнать подробности...
- Какие еще подробности? - не понял Стефан.
- Это ведь я разыскал его в лесу. Можно сказать, спас от волков, вывел к деревне. Да и из болота его вытащил, когда уж совсем смерть в двух шагах была...
- Ах, вот ка-ак! Я весьма тебе благодарен! Пожалуй, ты достоин вознаграждения!
Пшеслав именно этого и добивался, но лишь молча поклонился, не выдавая свою радость.
Стефан подозвал к себе нового управляющего усадьбой, что был поставлен вместо погибшего Станислава, и повелел:
- Выдай этим славным людям по десяти золотых, да не скупись, отсчитай все в точности. За спасение моего Винса и этого мало! А вы, достопочтенные панове, - обратился Стефан к мужикам, - можете остаться на ночь в моем доме, вам приготовят достойное угощение и прекрасный ночлег.

Но Пшеслав поспешил отказаться. Он вовсе не намерен был ночевать здесь. Не ровен час, Винс придет в себя и расскажет, как его собирались поджарить на костре. Тогда и без денег можно остаться, и без головы. А отец близняшек так и не подал голос - он давно уяснил, что от панов надо держаться подальше, от их милости один шаг до гнева. Потому он сделал вид, что занят своей лошадкой и здесь он совершенно случайно.
Получив деньги, селяне поспешили уехать, а Стефан и не настаивал - пора было возвратиться к Винсу...

Когда он вернулся, Винс уже был укрыт, а лекарь промывал инструменты. Стефан спросил с надеждой в голосе:
- Ну как он?
- Сложно сказать... Я прочистил рану, наложил жгут, теперь все зависит от воли Господа. Я использовал смесь скипидара, розового масла и желтков, изобретение великого Амбруаза Парэ, и добавил некоторые порошки. Однако состояние мальчика весьма тяжело, боюсь, что...
- Говори!
- Боюсь, он не дотянет до утра...
Стефан замахнулся на него кулаком, но тут же бессильно опустил руку и сел.
- Я не верю... Он сильный... слышишь, лекарь? Он очень сильный!
Мальчик вскочил и бросился на колени перед спящим Винсентом, разыскал под покрывалом холодную ладонь и сжал ее.
- Пан Стефан, - сказал смущенно лекарь, - теперь мое искусство ничем не поможет, остается только ждать... Я осмелюсь попросить, чтобы с мальчиком кто-нибудь сидел в эту ночь. Марта, ты останешься?
- Нет! - резко прервал его Стефан. - Я сам буду у его постели! А ты ступай в дом, пусть приготовят комнату для ночлега. Если ему станет хуже, я велю прислать за тобой.
Он сел прямо на пол, не сводя глаз с бледного спокойного лица друга.
- Пан Стефан, - сказал с порога лекарь, - я дал ему отвар маковых семян, это поможет мальчику провести ночь без боли. И вот еще что, ни в коем случае не давайте ему пить, это опасно. Можно лишь смачивать губы.
- Может, я все же останусь? - нерешительно спросила Марта, но Стефан отослал и ее. Он не хотел, чтобы его видели плачущим... А к горлу уже подступал удушливый комок и Стефан сдерживался из последних сил.
Он погасил все светильники, кроме одного. В комнатке стало тихо-тихо, только за стеной было слышно стрекотание сверчка-полуночника...
И Стефан стал молиться, со всей горячностью потерявшего родителей ребенка, от которого теперь уходит названный брат - единственный, кого он полюбил всей душой...

Глава тридцать третья

Ночь... Глубокая ночь... Все вокруг спят, видят интересные сны, в которых происходят самые невероятные чудеса... Рядом с постелью приткнулся Стефан, положил голову на локоть. Он тоже спит...
Но от Винса сон убежал. Мальчик крутнулся, оживляя занемевшее тело, открыл глаза. Было темно, даже лунный свет казался тусклым и нереальным. В голове было пусто, она звенела, как хрустальный колокольчик, затронутый ногтем.
И вдруг...
О нет! Винс с отчетливой ясностью увидал, как изо всех щелей, с потолка, меж досок пола на него поползли страшные лохматые чудовища... Они тянули к мальчику свои острые блестящие жвалы, щелкали ими, размахивали изломанными лапами... И как горели у этих чудищ глаза... Ярко-красные, словно уголья...
Винс сжался, задрожал... Он ничего не понимал - откуда взялась вся эта нечисть?! Что они собираются с ним сделать?! Впрочем, он быстро сообразил, что оставаться на месте - самое худшее, что можно придумать.

Винс вскочил, превозмогая боль, перепрыгнул через ближний копошащийся ряд мохнатых уродцев и вылетел в дверь. Оказавшись на улице, он помчался, не разбирая дороги. Но чудища были столь же стремительны, хоть и казались увальнями. Они подгоняли мальчика своим яростным рычанием, а он летел, как никогда в жизни.
Он не узнавал местности - откуда-то взялся густой непроглядный лес (и это посреди пустого ранее двора?!) Винс бежал меж толстых столетних грабов, пытаясь оторваться от преследования. Дыхание у него сбилось, закололо в боку, ноги перестали слушаться. На свое счастье, мальчик запрыгнул в какую-то вставшую на дороге дверь и захлопнул ее за собой. Только теперь ему удалось чуть отдышаться.
Однако что это? Кажется, злоключения продолжаются... Рядом с кроватью пристроился... сам Дьявол!!! В точности такой, как о нем рассказывал кто-то из слуг.
Винс сразу его узнал - он был черен, рогат, покрыт густой лаковой шерстью... Он оскалил чудовищную пасть и заворчал, открывая налитые злобой желтые глаза.
Винсент похолодел... Пришла его смерть... Но мальчику очень хотелось жить, он схватил деревянный табурет, размахнулся и собрался было метнуть его в голову Вельзевула, как услышал свое имя из его уст. Дьявол приказывал мальчику поставить табурет и успокоиться.
Винс медленно приходил в себя - очертания комнаты становились более четкими, а сам Дьявол... превращался в Стефана.
Тяжелый табурет выпал из рук мальчишки и стукнул его по ноге. Это окончательно привело Винса в чувство и вместе с тем - лишило чувств. Он растянулся на полу, теряя сознание...

Стефан утер пот. Вот уж не думал, что Винсу привидится плохой сон и он начнет буйствовать! Хорошо еще, что удалось его усмирить простым словом, а то ведь пришлось бы связать. Только бы рана не открылась. Это ж надо было придумать - кидаться на него с табуретом наперевес!
Стефану даже стало немного смешно, но нельзя было мешкать - мальчик приподнял упавшего на пол друга и, поднатужившись, воротил его в постель. Винс снова погрузился в сон, тут же позабыв о случившемся.
А Стефан решил на всякий случай позвать лекаря - пусть поглядит, не стало бы хуже. Он выглянул за дверь - глухая темень, ни души, и послать за лекарем некого. Хоть сам иди... но не решился оставить Винса, вдруг ему еще что примерещится. Да и до утра уж недалеко, скоро рассветет. И Стефан воротился обратно, зябко передернул плечами - все же прохладно на дворе.
Он вновь присел рядом с Винсом. Лицо друга, освещенное лунными бликами, было так красиво... А еще оно очень походило на лик ангела с иконы. Стефан даже осенил себя крестом, будто снизошло нечто поднебесное...
- Живи, только живи... - прошептал Стефан и закрыл глаза.

* * *

Едва забрезжил рассвет, в комнатку заглянул лекарь. Он беспокоился о своем юном пациенте, поскольку понимал, что от этого зависит и благорасположение Сендинежа-младшего.
Лекарь подошел к спящему Винсу, пощупал лоб, удовлетворенно хмыкнул. Влажный, но в меру. Похоже, что ночной кризис не доставил мальчику особых забот. Дыхание было слегка учащенным, губы приобрели синеватый оттенок - нехорошие признаки, но вполне допустимые.
Шевельнулся во сне Стефан, заерзал - ну еще бы, провести несколько часов на холодном полу, как бы тоже не захворал. Лекарь покачал головой - упрямый мальчишка, шел бы себе спать, так ведь нет. «Буду, говорит, рядом»
Ну да ладно, пусть спят. Сон ведь лучшее лекарство... И лекарь тихонько удалился, прикрыв за собою дверь.

* * *

Все вернулось на круги своя... Снова Вннс в роли больного, а Стефан за ним присматривает. Словно и не было приезда барона Лещинского, не было устроенной им кровавой бойни, не было лесных приключений и бесед с волками, не было костра...

Но на этот раз Винс оклемался не так быстро. Рана не хотела затягиваться и лекарь каждый день делал перевязки, накладывая изготовленные им мази. Стефан перебросил все свои дела по вхождению в наследство на плечи нового управляющего, пусть покрутится. А сам все дни напролет просиживал рядом с Винсентом, развлекая его разговорами. Винс смотрел на шляхтича с сожалением, он ведь понимал, что Стефан и сам еще не оправился от своих ран, но держался мужественно.

Когда Винс сумел разговаривать без особых усилий и напряжения, он рассказал, что именно с ним происходило в эти дни. Стефан только вставлял междометия, то гневные, то удивленные.
- Ну, я ожидал нечто подобное, - подытожил Стефан, когда Винс завершил рассказ. - От моего дорогого дядюшки можно ждать все что угодно. Сперва он оставил тебя умирать, на радость лесному зверью, а потом спас тебе жизнь, избавив от сожжения на костре.
- А еще... Еще он сказал... - добавил Винсент, - что непременно с тобой поквитается, когда ты подрастешь...
- Вот, а я что говорил? У него мстительная натура, не любит проигрывать! Но я тоже не буду сидеть сложа руки. Эх, жаль, что уехал полковник Шенсный, он дал бы мне хороший совет.
- А почему он уехал? - спросил Винс. - В такой опасный момент, вдруг барон передумает и вернется уже нынче?
- Ну, что значит «почему уехал», - вздохнул Стефан. - Война ведь еще не завершена... А мы здесь и сами справимся. Я нанял новых рекрутов, охрана поместья будет получше старой. Да и к тому же, теперь я знаю, откуда ждать беды. Но оставим это. Ты лучше скажи, что с тобой делать будем?
Винс приподнял брови:
- А что со мной делать?
- Ты ведь домой хочешь? Или уже нет?
- Хочу конечно!
- Во-от... Значит, нам нужно определить, где он находится.
- Ага, нужно... А как? Я ведь только название деревни и знаю...
- Этого маловато... Вот что, я позову моего учителя, а ты ему расскажешь, что у вас там есть, реки, леса, море - ну, в общем, все, что вспомнишь. Он ведь знает географию, посмотрит по картам, в атласе. Договорились?
Винс радостно закивал, преданно глядя на Стефана. Неужели и вправду получится найти дорогу домой? И вместе с тем, стало немного грустно - близилось расставание. Мальчики примолкли - обоих коснулось это щемящее душу чувство.
- Но ты ведь еще вернешься, правда? - спросил Стефан после неловкой паузы.
Винс не ответил, глаза снова предательски заблестели. Снова эти девчоночьи повадки, как невовремя! Стефан понял его и без слов, подхватился и убежал за учителем.

Винсент отхлебнул поданое Мартой молоко, задумался, вспоминая подробности своего путешествия, чтобы рассказ получился как можно более полным. Но увы, помнил он слишком мало.
За воспоминаниями он и не заметил, как пробежало время. Воротился Стефан и пропустил вперед себя немолодого мужчину в строгом черном костюме с белым кружевным воротником. В его руках Винс с интересом углядел увесистую трость с массивным набалдашником. Должно быть, он ею лупит нерадивых учеников - мелькнула в голове мальчика шальная мысль.

- Знакомьтесь, вот это и есть тот самый Винсент, - указал на мальчика Стефан.
- Да-да, вижу. Ну и меня уж представь заодно, - учитель придвинул поближе табурет и присел на него, рассматривая Винса с неменьшим интересом.
- О, простите, пан учитель! - спохватился Стефан. - Винс, познакомься. Это самый лучший из всех учителей, что у меня были. Пан Тадеуш Клачек, профессор.

Винс приподнялся на локтях и церемонно склонил голову:
- Весьма рад, - сказал он, улыбнувшись.
- И я рад. Наконец я увидал мальчика, о котором Стефан мне столько рассказывал. На каждом занятии только и разговоров было, что о тебе. Какой ты славный да замечательный, сколько всего на твою долю выпало. Хм... Признаться, я представлял тебя совсем иначе, более взрослым. Однако не будем терять времени. Поведай мне, юноша, о своем родном крае, а я попытаюсь определить, где же он расположен.

Винс несколько замешкался, собираясь с мыслями:
- Я даже не знаю, с чего начать... Ну, там есть речка... Много лесов...
- Постой, постой, не торопись, - прервал его пан Клачек. - Давай по порядку. Какие ты помнишь названия? Как река называется, к примеру?
- Река? Да просто, Ахтымка, да и все.
- Большая?
- Ага! Ее вплавь не всякий мужик переплывет. А быстрая какая!
- Стефан что-то рассказывал о том, как тебя похищали. Ну-ка вспомни поподробней. Что видел, когда от берегов отходили, какие скалы, может вулкан какой есть поблизости?
- Я ничего не видел, пан учитель. Меня как связали, так я и просидел не выглядывая до самого утра.

Винс помрачнел, вспомнив начало своего путешествия, злобное одноглазое лицо конунга Харальда Торвальдсена. Потом продолжил:
- А горы и вправду есть, но далеко от моей деревни. К ним не пройти, там болота сплошные.
- Болота, так-так... А у вас там холодно летом? Или жара стоит?
- Нет, пожалуй не холодно, - вспоминал мальчик. - Мошкары много по вечерам, и прохладно.

Стефан внимательно вслушивался в их разговор, не выдержал и спросил в свою очередь:
- Винс, ты расскажи, какие там города есть поблизости, ну хоть что-то!
- Да нет там никаких городов, - Винс пожал плечами. - Одна наша деревушка на десятки миль. Если кто и забредет ненароком, так это охотники, а они народ неразговорчивый, слова не вытянешь.
- Какой-то дикий край просто, - сокрушенно сказал пан Клачек. - Я теряюсь в догадках. У вас в деревне костел есть?
- Что?
- Костел, церковь, кирха.
- Нет, нету, а что это такое?
- У-у, - протянул Стефан. - Это не просто дикий край, это я даже не знаю что... Должно быть, там край света находится! Правда, Винс, ты на краю света живешь?
- Стефан, перестань смеяться, он же не виноват, - осадил насмешника учитель. - Я вот тут принес атлас, поглядим северные земли, может что и отыщем.

Он положил на кровать большую книгу в кожаном переплете, раскрыл ее и оба мальчика придвинулись поближе. Конечно, Винс ничего не понимал в этих замысловатых рисунках. Какие-то синие, коричневые, черные извилистые линии, зеленые пятна, фигурки парусников, разбросанные по синему полю. Но чем-то эти рисунки завораживали.
- Как красиво... - не сдержался Винс.
- Понравилось? А ты понимаешь, что здесь нарисовано? - спросил учитель.
- Не-а!
- Здесь изображены страны, которые расположены поблизости от нас. Я думаю, что везли тебя вот по этому морю, - пан Клачек провел пальцем по синему полю. - И скорее всего вот отсюда. Если судить по твоему говору, то ты из славянского рода. Но церквей у вас нет, значит слишком далеко от Московии. Пожалуй, я укажу лишь одну такую местность, где еще сохранились варварские обычаи. Твой род ведь поклоняется идолам, так?
- Ну-у... Да... За околицей стоят деревянные идолища. Но я туда боюсь ходить, очень уж они страшные. Только старики туда захаживают, подарки приносят.
- Ну так вот, Стефан. Вот сюда и надо корабль снаряжать. Да только сторожевые крепости там во множестве, как бы не потопили.

Стефан поглядел, куда указывал учитель. Покачал головой - далековато... Но чтобы не расстраивать Винса, сказал:
- Вот закончу с делами, и займусь подготовкой к походу. Да и тебе, Винс, не мешает сил поднабраться. Слаб ты еще.

Винс благодарно вздохнул. Он был счастлив - дорога домой превращалась в реальность.

Глава тридцать четвертая

Дни летели за днями, исчезая без следа. Винсент выздоравливал, радуя своим звонким смехом всех, кто находился с ним рядом - лекаря, Марту и, конечно же, Стефана. Лучезарная улыбка сходила с лица Винса лишь когда он спал или был занят едой. А Стефан придумавал все новые развлечения, чтобы его дружок не заскучал. Он перетащил в комнатку к Винсу чуть ли не половину библиотеки и принялся с жаром обучать основам всевозможных наук, которые и сам еще толком не освоил. Но тут уже на помощь приходил учитель пан Клачек. Он устраивал занятия для обоих учеников, и находил такое соседство весьма полезным. Если раньше Стефан учился нерадиво, то теперь он стремился блеснуть знаниями перед Винсентом.
Но учиться целыми днями не смог бы даже самый заядлый школяр. И мальчишки выбегали во двор, бродили по аллеям парка, хрустя опавшей листвой, и болтали о всякой всячине. Бегать Винс смог лишь спустя две недели, и уж тогда ребятишки взяли свое! В ход пошли и игра в кольца, и бои на деревянных шпагах, и простые догонялки, да мало ли что еще приходило в их «просветленные» умы. Челядь сбилась с ног, пытаясь уследить за юным хозяином.
С большим трудом удавалось управляющему призвать Стефана к делам насущным. И мальчик удалялся в отцовский кабинет, читать письма, подписывать счета и прочие бумаги.
Так прошел сентябрь...

А в начале октября Стефан пришел к Винсу поутру, темнее тучи и смурнее ночи.
- Что стряслось? - перепугался Винсент. - Еще какая-то беда?
- Нет, не беда. Наоборот... - вздохнул Стефан и отвел глаза. - Я узнал, что в порту Гданьска собирается торговый караван в три корабля. Купцы отправляются в твои земли. Вот так, Винс... Это для тебя лучшая возможность попасть домой... Сегодня я отвезу тебя и куплю место. Собирайся...

Винс отшатнулся, широко раскрыл глаза. Неужели все свершится столь быстро? Но как неожиданно... Противоречивые чувства захлестнули мальчика. Очень хотелось домой и очень не хотелось уезжать. Душа словно разорвалась надвое.
- Если ты велишь, я останусь. Я ведь все еще твой слуга! - с грустью усмехнулся он. Как хотелось, чтобы его судьбу решил кто-то другой.
- Прекрати... Мне так же плохо, как и тебе, - сухо отвечал Стефан. - Но я очень хорошо знаю, как жить без родителей и не желаю тебе такую судьбу. Ты едешь домой и это решено.

У Винса отлегло от сердца.
- Благодарю тебя за все, что ты для меня сделал, - сказал он, приблизившись и встав на колено. Он разыскал руку Стефана и прижал ее к губам.
- Ты непременно вернешься, я в это верю, - тихо сказал Стефан и отвернулся, не в силах совладать с собою.

* * *

В Гданьск карета прибыла через три дня и сразу, без отдыха, Стефан повел Винса в гавань. Шум, грохот, плеск волн сразу оглушили обоих. Глаза разбегались при виде больших крутобоких кораблей, на которые грузили товары. Холопы, раздетые по пояс, катили по деревянным сходням просмоленные бочки, носили тюки с тканями, большие тяжеленные мешки. Мальчики лавировали меж заполонившими все пространство товарами, пытаясь не попасть под руку, пока Стефан не разыскал корабль, с капитаном которого следовало вести переговоры.

Это был трехмачтовый когг Ганзы, как и два остальных. Паруса были спущены, но погрузка уже была близка к завершению, если судить по ленивым покрикиваниям, что доносились с палубы. Все устали и, должно быть, команде не терпелось покинуть порт.

Стефан остановился у кромки причала, поглядел на черную воду, потом подозвал Винса.
- Ну вот, сейчас я посажу тебя на корабль и мы расстанемся... Ты хоть будешь меня вспоминать?

Винс посмотрел ему прямо в глаза:
- Ну что за глупости ты говоришь, право. Да разве я смогу тебя забыть? После всего, что ты для меня сделал? Сколько раз ты спасал мне жизнь, я уж и со счета сбился! Послушай! А может, и ты со мной, а? Ну правда, поплыли вместе! Вернешься через месяц-другой, зато побываешь у меня дома!

Винс придумал это только что и загорелся идеей. Но Стефан его не поддержал. Он ответил мягко, не желая обидеть:
- Нет, это никак не возможно... Ну сам подумай, как я могу оставить все хозяйство? Я ведь теперь один и должен за всем уследить. Ты знаешь, сколько у меня теперь появится врагов, что позарятся на легкую добычу? Один барон Лещинский чего стоит... Нет, Винс, поезжай один. А на тот год возвращайся, приму как родного брата. Ни в чем не будет отказа!
Винс опустил глаза.
- Послушайте, милейший! Будьте добры вызвать капитана этого славного корабля! - обратился Стефан к проходившему мимо матросу.

Через несколько минут спустился капитан.
- Добрый день, господин капитан, - вежливо поздоровался Стефан. - Я имел честь договориться с вами несколько дней назад письмом. Вот этот мальчик, о котором я хлопочу.
- Приветствую вас, пан Сендинеж, - склонил голову невысокий полноватый мужчина в парике. - Я готов взять на борт пассажира. Но вы не сообщали мне, куда именно его доставить. Мы идем в Ругодив или, как еще называют, в Нарву. Это земли московитов. Впрочем, вам это наверняка известно.
Стефан кивнул и в свою очередь сказал:
- Я бы просил вас взять курс немного северней, к устью реки Ахтымки. Слышали о такой?
Капитан наморщился, пытаясь вспомнить. Нет, название было ему незнакомо.
- Признаться, первый раз слышу. Где находятся эти земли?
Стефан вынул свернутую вчетверо бумагу.
- Здесь я нарисовал подробную схему пути. Думаю, будет сложно заблудиться. Взгляните.

Капитан скептически усмехнулся, глядя на чернильный набросок. Потом вгляделся и сказал с долей уважения:
- Однако, у вас талант картографа, сударь. Все действительно подробно и понятно. Вот в этом месте мы возьмем севернее, а здесь повернем на восток. Путь станет длиннее на три-пять дней, но вы, полагаю, добавите к оплате несколько золотых?
- Ну конечно! Не беспокойтесь, все выплачу сполна, прямо сейчас.
Стефан отстегнул от пояса черный кожаный кошель и отдал его в руки капитану, даже не заглядывая внутрь. Зато капитан не только заглянул, но и тщательно пересчитал монеты. Лишь затем он удовлетворенно кивнул и впервые обратился к Винсу:
- Я приветствую вас, сударь, и приглашаю вступить на борт моего корабля. Через несколько дней я буду иметь честь доставить вас к месту назначения.
Винс неловко поклонился, сказал еле слышно:
- Благодарю...
Он не знал, что теперь делать. Просто не было сил первым повернуться к Стефану спиной. И Стефан его выручил. Он приблизился к Винсу, привлек его к себе, расцеловал, сунул в руку заранее припасенный второй кошель, сказал:
- Прощай!
И поскорее ушел к карете, чтобы не расстроиться вконец.
Винсент проводил его тоскливым взглядом и поднялся вслед за капитаном на палубу.

Путешествие началось через несколько часов, когда солнце лишь собиралось уйти на покой, но было еще светло...

ЭПИЛОГ

Винсент стоял на палубе и рассеянно наблюдал, как высокие волны переваливаются с боку на бок, похожие на тюленье стадо. Волны лениво швыряли корабль, с трудом усмиряя свою невероятную мощь, скрывая ее до поры. Мальчик представлял себя повелителем волн, он протягивал руку - и вода превращалась в покорную шелковую скатерть. Так ему казалось в мечтах, на самом же деле он прекрасно понимал, что нет преград этой стихии, и человек может лишь полагаться на ее милость.

Корабль шел уже вторую неделю, не заходя никуда по пути. Один раз пришлось отстреливаться от лихих людишек, что пытались преградить путь каравану, да не тут-то было.
Винс видел, как разнесли в щепки шлюп с дюжиной нападавших, а остальные на всех парусах поспешили убраться прочь. Через пару дней корабль обстреляли из прибрежной крепости, но ядра шлепались в воду не долетая и вреда не принесли.
Больше особых неприятностей путешествие не доставило, было скучноватым. Винс сам себе искал развлечений, излазав все закоулки и заглянув в каждую дыру на корабле. Матросы его не обижали, поскольку капитан заявил мальчика как почетного пассажира.
И вот теперь, на исходе семнадцатого октября, было обьявлено, что уже цель в нескольких милях прямо по курсу. Винс уже стоял почти час, глотая холодный северный ветер, просоленный, как вяленая треска.
А земли все нет как нет.
Мальчик заскучал, стал гадать, уж не подшутил ли над ним капитан, объявляя о скором прибытии.

Но нет! Впередсмотрящий закричал с верхушки мачты:
- Земля!!
На палубе сразу началась беготня, послышались громкие уверенные команды, и корабль направился к выраставшему в морских волнах берегу. Винс смотрел до рези в глазах, пытаясь определить, действительно ли он попал в родные края. И когда высокие скалы уже приобрели отчетливые очертания, мальчик понял - он дома... Не зрением, не знанием, но душой и сердцем он узнавал родину.

Когг входил в устье реки, преодолевая довольно сильное течение. Хорошо, что ветер был попутный, иначе пришлось бы туго.
- Я не буду идти к самому порогу твоего дома, мальчик, - сказал Винсу подошедший капитан. - Я и так затратил уйму времени. Сейчас мы развернемся, и тебя высадят на берег. Дойдешь пешком, не заробеешь?
- Ну конечно! - воскликнул Винс. - Я безмерно благодарен вам, господин капитан! Здесь уже рукой подать, добегу за полдня!

Спустили на воду шлюпку и мальчика мигом домчали до пологого берега.
Винс проводил глазами корму корабля, махнул на прощание рукой и посмотрел по сторонам. С наслаждением вдохнул терпкий хвойный аромат, окинул взглядом верхушки вековых сосен.
Мальчик решил добираться к дому по берегу реки. Так он меньше рисковал заблудиться или попасть в болотную топь.
Путь был нелегок - каменистые склоны; заросли острой, как бритва, осоки; провалы, заполненные водой; вышедший на водопой громадный медведь... Мальчик преодолевал все препятствия с завидным упорством, удивляясь самому себе.
Он шел, раздирая одежду в хлам, сбивая пятки, расцарапывая руки и лицо, но совсем не обращал на это внимания.
Голодный, уставший, продрогший - Винс наконец увидал тонкую струйку дыма, что поднималась над лесом. Это придало ему свежие силы и вскоре он появился на краю своей родной деревушки.
В груди защемило, как никогда, и Винс припустился бегом, готовый закричать, заорать во все горло, чтобы его поскорей увидали родные.

Люди, что повстречались на пути, останавливались. Удивленно глядя на мальчика, невесть откуда взявшегося в их глухом уголке, они смотрели ему вслед и, пожимая плечами, шли дальше, по своим делам. Мальчика никто не узнавал, словно прошло не три месяца, а по меньшей мере лет десять.

- Мама! Я здесь! Я вернулся! - закричал наконец Винсент, распахивая дверь в своем доме.

За столом сидели двое его братьев, отец и мама. Они обедали.
- Не может быть... Винсент... Мальчик мой... - конечно же, мама не могла не узнать своего сына. Она бросилась к нему, обняла и заплакала, прижимая к себе так сильно, что чуть не задушила ненаглядное сокровище. - Да где ж ты был... Мы ведь тебя схоронили уже...
Подошел отец, неловко кашлянул. У него тоже были влажные глаза, но он старался не показывать своих чувств.
- И вправду, где бродил, сынок родимый? - строго спросил он. - Вот уж отстегаю тебя, век помнить будешь. В лесу заплутал, должно быть?

Винс не отвечал ни отцу, ни маме. Он просто млел от нахлынувшего на него счастья, совсем потерял голову. Да пусть секут, пусть, главное - он дома!

- Знаешь, отец, - сказал мальчик, когда справился с собою, - Я уже понял, кем хочу стать.
- Вот как? - удивился отец. - И кем же, если не секрет?
- Я не знаю, как это называется... Вот только хочу повидать чужие страны, как подрасту. Если бы вы только знали, сколько на земле интересного...
Больше Винсент ничего не стал обьяснять. У них еще будет время на долгие разговоры и он расскажет обо всем, что с ним приключилось.

* * *

А утром Винс сбегает к старику Който и доделает свою табуретку...

©Кирилл

страница 1 2

© COPYRIGHT 2008 ALL RIGHT RESERVED BL-LIT