Автобус, подъехавший к платформе донецкого автовокзала, был проезжающий. С него, полностью заполненного, сошло совсем мало людей, и потому пассажирам, купившим только что билеты, садиться пришлось на редкие свободные места.
Саша оказался рядом с мальчиком, который тоже был в шортах. Сашину сестру родители повели дальше, сели раздельно и только махали сзади Саше. Саша выглянул в проход и быстро помахал в ответ. Суматоха утихла, автобус закрыл дверь и поплыл через городские окраины.
Саша напряжённо смотрел прямо, боясь себя выдать как-нибудь, что краем глаза он рассматривает незнакомого мальчика у окна, белокурого, мускулистого и уверенного.
- Сколько раз подтягиваешься? - спросил он, заглянув Саше в лицо.
- Да я отжимаюсь только.
Саша мельком посмотрел в тёмные глаза своего соседа и сосредоточился на красной спинке расположенного впереди сиденья.
Мальчик слегка улыбнулся как бы с сожалением и сказал, что едет до самого моря.
- Я тоже, - горячо воскликнул Саша.
Мальчик у окна удивлялся, как легко новый мальчик радовался. Но он всё же, соблюдая мальчишеский кодекс, хладнокровно поинтересовался, за какую команду болеет его новый знакомый.
Саша, смущаясь, объяснил, что за футболом не очень-то следит. Он смущался, но одновременно и радовался, что с ним ведут беседу, и оттого рад был предложить свои чувства в ответ, открыть себя, хотя бы и в невыгодном свете.
- Меня Женя зовут, - сказал наконец мальчик озадаченно. Он пытался встроить Сашу в уже знакомые образы друзей и товарищей и врагов, но пока это ему удавалось не слишком.
Между тем донецкие уличные розы остались позади, потянулись широкие и яркие поля некогда Дикой степи. Мальчики узнали, что закончили один и тот же класс, Саша с отличием, а Женя без троек.
Саша удивлял Женю всё больше.
- Слышишь, на четвёртую переключился, - говорил, к примеру, Женя, а Саша, растерянно помолчав, откликался:
- Кто? Кресло?
- Какое кресло?
- Ну, спинку у кресла назад откинули?
- Мотор, - произносил Женя раздельно, угрожающе и сурово, думая, что его разыгрывают, и обдумывая кару.
Однако Саша столь непосредственно восклицал «ах, мотор!», что Женя вместо унижения принимался объяснять для доверчивых голубых глаз принцип действия коробки передач.
Когда же Женя вытащил бутылку с пенящимся тархуном, осторожно открыл её и предложил Саше из-за жары и из-за того, что тархун надо было выпить, пока он совсем не нагрелся, - Саша, приподняв бутылку, стал с восторгом смотреть сквозь изумрудную зелень на солнце. Потом выяснилось, что Саша не умеет пить без стакана: он впился губами в бутылочное горлышко, горлышко звонко чмокнуло, а Саша тщетно сосал образовавшийся вакуум. Это было и смешно, и необычно, и ещё Женя вдруг ощутил внутри себя какое-то далёкое и тонкое волнение, как от мыслей про еблю. Он даже не придал значения этому нежному веянию, пока учил Сашу приоткрывать губы при питье, и вблизи видел его смуглую шею под смоляными локонами и смуглые запястья и тонкие пальцы. Но чем больше он занимался тем, чем обычно занимался с друзьями, тем волнение в нём усиливалось, и он даже уже мог определить, где это волнение в нём сосредотачивается всё больше и больше, потому что его шорты стали ему тесны. Тогда он испугался, бросил Сашу с бутылкой, сцепил пальцы рук, закрывая вставшую письку.
Но Саша ничего не замечал, благодарно болтал о какой-то ерунде. Тогда Жене пришла спасительная мысль.
- Да; ещё ехать и ехать нам до вечера, - сказал он, деланно зевая и щурясь на светлые бретельки сашиной майки. - Придётся рассказывать.
- Давай, - с готовностью согласился Саша.
- Только не простые рассказы, а давай такие, знаешь... - и Женя, не расцепляя пальцев, подмигнул.
Саша вновь запутался в обычной мальчишеской беседе, и Женю это вновь взволновало. Он с недвижными руками двинулся в кресле, приблизился к Саше и начал шептать ему в вежливо подставленное ухо:
- Раз, короче, одна девочка пошла в карьер. Пришла, разделась, загорает в купальнике на песке. А пацаны в это время купались. Она и говорит: «Вам ни за что не спрыгнуть с маленького камня.» Ну, хули, пацаны залезли на этот камень, спрыгнули, нырнули, выплыли на берег. Девочка развязала бретельку на левом плече и говорит: «Вам ни за что не спрыгнуть со среднего камня!» Чё за хуйня! пацаны на средний камень залезли, спрыгнули, вынырнули, подходят к ней, а она развязывает бретельку на правой сиське и говорит: «Вам ни за что не спрыгнуть с большого камня!» Ебать! Пацаны спрыгнули и с большого камня, приплывают, а девочка уже все бретельки развязала и с голыми сиськами лежит. Ну, хули, они с неё трусы стащили и скинули её голышом с большого камня. От этого случилась физическая аномалия, и девочка вынырнула уже в другом измерении. Выходит она голая на берег, а там никого нет, ни одежды, ни людей, одни роботы. Ну, роботы её выебали в жопу железными хуями и забросили обратно в аномалию. Девочка вернулась уже беременная, от экзаменов её освободили, так что пришлось ей в ПТУ идти после восьмого класса.
Женя довольно отстранился от покрасневшего уха и перестал закрывать своё возбуждение, имея теперь на это законное пацанское право.
Саша же был в замешательстве.
- А как же она забеременела? - сформулировал он анатомический вопрос, обойдя подробности, которые ему казались непроизносимыми.
- Да хуй её знает, - беспечно протянул Женя, закидывая руки за голову, - Это же в другом измерении было. Ты лучше сам расскажи теперь.
Женя полуприкрыл глаза. Он не ждал от Саши историй. Саша всё же чувствовал себя обязанным продолжить повествование, и потому решительно прислонился к Жене и начал шептать ему с травяным терпким запахом:
- Однажды в одном летнем лагере мальчики ночью собрались лезть в палату к девочкам.
Женя почувствовал, что пьянеет; его шорты мучительно зашевелились вновь. Тогда он повернулся сам, перебивая Сашу, чтобы установить ещё более строгое условие их ебической дуэли, но его шепчущие губы попали прямо в сашины сладкие губы, и языки обоих мальчиков скользко и щекочуще соединились. Блядь! Женя взлохматил себе волосы, потёр кулаками глаза, сильно ущипнул украдкой себя за бок и сурово и хрипло зашептал Саше:
- Чур, у кого писька сильнее всех встанет, тому сосут.
- Что? - переспросил Саша, но потом промолвил, - Да-да, конечно. Ну вот, решили они полезть туда, а пока обходили корпус, вдруг стала светить луна. Что ты будешь делать! Всё видно, все подходы к женской половине дома. А там воспиталка дежурила. Тогда мальчики свернули в лес, чтобы их за деревьями не было видно. Ну вот, идут они по лесу, а там стояла старая дача. Совсем заброшенная, чёрная. Мальчики вошли на старую дачу, а там — большие мальчишки из старшего отряда. Большие мальчишки поймали мальчиков и приказали им раздеться догола. Ну, мальчики разделись, а большие мальчишки и говорят им: «Читайте считалку!» Мальчики стали считаться: «Шла машина тёмным лесом, за каким-то интересом...»
- Нет, это совсем детсадовская считалка, - перебил Женя, вновь быстро столкнувшись губами к губам с Сашей. - У нас в младших классах такая была: «Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана. Буду резать, буду бить, всё равно тебе водить!»
- Да они всё равно несколько раз считались, можно и так, - покладисто продолжал Саша. - Вот стоят они голые посреди дачи, а большие мальчишки спрашивают: «Ну что, посчитались?» «Посчитались», отвечают. «Тогда тот, кого посчитали, у нас хуй сосёт, а вы дальше считайте.» Поставили они этого мальчика на колени и заставили им хуй сосать по очереди. Пока он по одному кругу им отсосал, уже следующего мальчика посчитали. Тогда первого в угол поставили, а второго пустили по кругу. Потом третьего посчитали. И так эти мальчики на коленях сосали хуй у больших мальчишек, пока друг за другом не оказались все голые в углу. «Ну что, все сосали?», спрашивают большие мальчишки. «Да, все.» «Понравилось?» «Да, очень понравилось.» «Тогда берите свою одежду и идите отсюда нафиг к вашим девочкам, и чтоб мы вас больше на старой даче не видели!»
Женя не открывал глаза. Ему не хотелось, чтобы рассказ заканчивался, и он словно бы удерживал томление внутри себя, охранял его от дневных ослепляющих лучей. Шорты его оставались набухшими.
Подъехали к Волновахе. Почувствовав замедление, Женя встрепенулся и скомандовал:
- Пошли в туалет!
Саша коротко поговорил с родителями, вышедшими вместе со всеми пассажирами на платформу, и побежал догонять Женю. Тот открыл дверцу в самом углу вокзального туалета и обернулся:
- Заходи; давай вместе.
Саша зашёл и остановился, прислонившись к стенке. Женя полустянул шорты, вытащил из трусов распухшую письку и кивнул на неё Саше:
- Видишь, какая стоячая? Теперь ты.
Саша покраснел, но стянул до колен шорты вместе с трусами. Висит писька как писька, не то что у Жени торчала наперевес.
Женя совсем не стеснялся своей наготы и своего возбуждения.
- Уговор помнишь? - сказал он.
Саша смешался, он не мог вспомнить никакого договора, но в то же время чувствовал, что какой-то договор есть между ними, но Саша как-то пропустил, не понял этот уговор и его важность. Женя тоже понял это и произнёс:
- Я тебе сказал: «у кого сильнее встанет, тому сосут».
- А мне послышалось, «сосуд». Ну, типа бутылка с тархуном, - говорил Саша с круглыми глазами. - Я не думал, что мы взаправду будем это самое...
- Индюк тоже думал, - заявил Женя. - У меня встало, а у тебя нет. У меня теперь писька больше твоей. Соси давай.
Саша стал совсем красный. У него глаза налились слезами, но он не хотел, чтобы его новый знакомый это заметил, и потому, не одеваясь, спешно присел на корточки и в тесноте приблизил лицо к  смятым шортам Жени. Он хотел было спросить у Жени, как это делается, но слёзы уже ползли по щекам, и чтобы их скрыть, он порывисто потянулся к Жене, всхлипнув, и ощутил губами, как подскакивает вверх напряжённая залупившаяся писька. Он приоткрыл рот, и вдруг Женя толкнулся бёдрами и его писька проскочила Саше внутрь. Саша опустил язык, сглотнул, закашлялся, но Женя уже подался назад, и его писька изо рта пропала. Через мгновение она появилась снова, скользнула по языку и вернулась к губам. Так Саша понял, что от него требуется, и уже ловил письку губами и споро подкладывал под неё язык.
- Ух ты, хорошо сосёшь как, - простонал Женя, наклонился, нащупал в сумраке сашины руки и положил их себе на бёдра; Саша перестал стесняться своих слёз.
Саша теперь держался за полускатанные женины шорты, отчего ему удобнее было подстраиваться под движения Жени. Кто-то дёрнул их дверцу, и у Саши всё сладко сжалось от страха внутри, где-то внизу живота, у самой попы. Он сильно втянул в себя воздух, и вдруг писька стала дрожать у него между зубов, и в рот брызнуло что-то густое и горячее. Женя остановил свои движения, прижал голову Саши и оба в тишине слышали голоса на улице: «Водитель, скоро отправляемся?» «Отправляемся! Отправляемся!» Саша сделал глоток, и Женя отпустил его.
Оба заторопились, стали подтягивать шорты, и Женя, взъерошив спутнику волосы на макушке, присвистнул:
- Сашка, да у тебя тоже теперь стояк!
Саша вытер губы ладонью, побежал вслед за Женей и в своём кресле не мог никак устроиться, шорты натянулись и давили со всех сторон.
Мальчики молчали. Женя думал про то, что Саша очень красивый, а потом сказал:
- Я теперь буду за тебя отвечать, если кто к тебе полезет.
- Спасибо, - ответил Саша и тотчас понял, что опять что-то не совсем то сказал.
Но Женя только улыбнулся, махнул рукой и отвернулся к окну, где под вечереющим небом переливались бескрайние поля.

Маша из Кунцева©