“Ну тогда все напились, но он дааа, согласен. Чего же вы то все молчали, если считали, что он отстой?”
“…” “Кстати, я их вместе один раз видел” — грит … —
“Они вдвоем и еще Макс косой что-то делали на Петрашке, а мы с … куда-то ехали и встречались там. Мы тогда не стали подходить. Мне даже как-то неприятно было, что Димка там был с ним и без тебя”.
“Так бля! Почему ты мне это сейчас говоришь, а не в тот день вечером по телефону?”
“…”
“Когда это было? Неделю назад?”
“Да нет, недели три, наверное. Давно уже…”
“Я знаю, что Димка как-то Макса туда возил, но на Петрашке то что им вместе делать? Тем более днем? Еслиб вечером я б понял — Стас их провожал… Ладно, хер знает, Димка сегодня приедет — я спрошу”.
Часов в 5 все разъезжаемся…
09 июля 2000. Вечер.
Звоню Димке, подходит его кузина:
“Добрый день, а Дима приехал? Можно его?”
“Нет. Он отдыхает. Наверное в августе приедет.”
“!?!!!!?????? А куда он уехал?”
“На море”.
“………”
Что за бред? На какое такое море? Пиздец….. Я в дауне….
10 июля 2000.
Пошел в парикмахерскую и постригся почти на лысо — стрижка “спортивная”. Смотреть жутко. Но отражает мое мироощущение — я жутко зол. Но не может же быть никакого моря!? Откуда деньги!? Димкина мать ничего такого не говорила… Бред! Вчера я был в таком шоке, что даже не попросил ее к телефону. Надо перезвонить вечером и поговорить с ней. Хуйня какая-то…
Звоню вечером — ее нет.
Все-таки я начинаю присматривать дачи. Наверняка девчонка просто что-то перепутала, он все еще в деревне…
11 июля 2000.
Ее нет.
12 июля 2000.
Вечером встретились с … Сидим в макдональдсе на Пушке. Я рассказываю.
“А может он со Стасом на море уехал? Я же тебе говорил тогда еще — фигля ты ребенка так отпускаешь?”
“Я ему верю. Да нет, не выходит, Димка уехал 2-го утром рано, а я часов в 12 с Рокеном разговаривал… Не сходится!”
“Надо просто проверить есть ли он в Москве. Позвони ему”.
“У меня только сотовый его. А если у него есть роуминг, то я ничего не узнаю. Ща лучше еще раз позвоню Димкиной матери!”
Звоню. Она дома!
“Да, Илюш, какое море?! На даче он, на даче! В это воскресенье приедет!”
“А есть с ним какая-нибудь связь? Я в субботу – воскресенье буду дачи смотреть, хочу чтоб он поучаствовал”.
“Они завтра будут звонить, я передам!”
“Ладно. Если сумеет приехать раньше, то пусть сразу меня находит”.
“Хорошо”.
Ну вот, все разъяснилось. Слава богу…
16 июля 2000.
За неделю нашел пару вариантов с дачей. Один по объявлениям, другой знакомый подкинул. Пожалуй, к знакомым лучше будет — по крайней мере не придется объяснять кем мне Димка приходится. Я отказываюсь от газетного варианта. В 10 утра должна позвонить хозяйка дачи, и поеду смотреть. Жду. От Димки тоже ни слуху ни духу… Звонит часа в 2 хозяйка — извини, Илюш, у меня еще родственники есть и вот у них туды-сюды другие планы на эту дачу…. БЛЯ!!! А раньше нельзя было?! Вот и связывайся после этого с бабами — всегда так! Надо поднимать тот вариант, от которого сам уже отказался… Ладно, сегодня все равно уже не успею поехать смотреть, так что можно позвонить и завтра. Главное чтоб Димка приехал, без него зачем мне дача?
16 июля 2000. Вечер.
Звоню. Димкиной матери нет, Димки нет, подходит его тетя и повторяет про море. Пытаюсь выяснить, где Димкина мать. Она не ночует дома и поймать ее сложно… ОК.
“Передайте, что ей Илья звонил и очень хотел переговорить. Мой телефон она знает.”
“Ааааа, Илья, зашли бы познакомиться что ли, а то я уже голос узнаю, а в живую еще и не видела. Приходите часов в 6 вечера в гости завтра — так ее легче выловить. Она после работы заходит обычно”.
“Спасибо. Может быть зайду”.
Все-таки море. Неужели действительно со Стасом? Вечером того дня? Уехали?! Звоню этому ублюдку. “Абонент не отвечает или временно недоступен”. И так весь вечер. Похоже его действительно нет в Москве…
17 июля 2000.
Прозваниваю сотовый. Все то же. Пытаюсь выловить Димкину мать во дворе — “в гости” чего-то идти не хочется… Бесполезняк. Пытаюсь сидеть днем в сети. Обе аськи моего врага мертвы. Зато нахожу …, который грит, что Стас действительно в начале месяца свалил отдыхать. Когда? Он точно не знает…
Вечером звонит …:
“Привет, Ну как, вы с Симбой сняли дачу?”
“Нет, его нет в Москве и вообще какая-то хуйня творится…”
“Жаль… Мне тут нужно мальчишку пристроить, думал ты его с собой мог бы взять”.
“А че за мальчишка?”
“Пацан из дома сбежал, и возвращаться отказывается напрочь, а у себя я его могу максимум на день оставить”.
“Сколько лет?”
“Тринадцать”.
“Я его знаю?”
“Да — Санечка”.
“Ах этот… Хороший мальчик. Но не могу. Некуда. Ехали б на дачу, взял бы”.
“Я понял. А кому-нибудь еще не можешь пристроить?”
“Я подумаю”.
“Если надумаешь — звони на сотовый”.
“ОК”.
18 июля 2000. 02:30.
Случайно нашел к кому пристроить ребенка. Звоню …, говорю что все окей, звоните утром в 8, договоримся.
18 июля 2000. 08:00.
Разлепляю глаза. Звенит зараза. Не, не будильник — телефон. Какого хуя!? Ах да, я сам назначил. — Алло? Договариваемся о встрече…
Но сначала — другое дело. Еду на Юго-Запад. Где живет эта зараза, я знаю. Надо только выяснить точный адрес, а там пробить по базе домашний телефон. Приехал. С домом все ясно, подъезд закрыт, но квартиру можно вычислить. Стоять и ждать пока кто-то войдет не охота. Если Стасик в Москве, то встречаться нам абсолютно незачем. Посчитаем… Хм. Не очень сходится, там же вроде на первом этаже меньше квартир… Ну да ладно. Номер ясен. Теперь можно ехать за ребенком.
Санька почти не опаздывает.
“Куда пойдем?”
“Наверх, посидим покушаем, тут недалеко приятная кафешка. Есть хочешь?”
“Да не так чтобы”.
“Ну посмотрим, может чего захочешь. А я голоден и пообедаю вдоволь”.
Заходим, я заказываю хавать.
“А когда мы к … поедем?”
“Вечером. Когда он работать закончит. Это ж я в отпуске… Я просто хотел с тобой немного погулять. Надеюсь ты не против?”
“Да, давай погуляем по городу”.
“Куда?”
“Ну… Ну на плешку сходим…”
;-).
“Лучше расскажи, чего ты из дома ушел?”
“Ушел и ушел. И вообще я не сам ушел, меня выгнали”.
“Кто?”
“Мать”.
“С какой радости?”
“Ну у нас дома у телефона рычажок западает”.
“И что?”
“Телефон звонит, трубку берешь, он звонить продолжает. Ну вот, она трубку берет, телефон звонит. Она мне — Что ты урод с телефоном сделал? И хрясь меня им по голове. И говорит — проваливай. Я и ушел”
….
“Скажи, а меня там ебать будут?”
“Ну в принципе у … есть кого ебать, только его сейчас в Москве нет. Не знаю…”
“Значит будут!”
“Ну и что? Что, тебя не ебали? Тебе ж не привыкать”.
“Ну да, но я просто, где ночевать ищу, а не с кем жить. Утром ушел, вечером пришел… Работу хочу себе найти”.
“Например?”
“Денежную какую-нибудь. Например, сутенером”.
;-))))))))))))))).
Короче мы поехали в Серебряный Бор кататься на лодке. Погода — то солнце, то тучи. Взяли лодку, отплыли от станции по извилистой протоке, и на тебе — ливень. Проливной. Зонта у меня нету, у ребенка тоже. Изо всех сил гребем к мостику, чтоб под ним спрятаться. Подплываем к свае. Санька хватается одной рукой за железную скобу и подтягивает лодку. Я сижу, он стоит в центре. В какой-то момент Саня наклоняется, образуется момент, и лодка начинает отдаляться от сваи. Получается, что Санька, держась рукой вверху за железяку, сам все больше отталкивает лодку ногами, вместо того, чтобы оттолкнуться от сваи и удержать равновесие. Я хватаю весло, начинаю грести обратно, но тщетно, мы отходим, и пацан провисает между лодкой и столбом. Одна рука держится за сваю, другая по-собачьи подгребает в воде. Он орет: “Греби сюда! Не смогу долго!” Но грести, как я уже понял, без мазы. Единственный способ подтянуть лодку к свае за его ноги. Что я и делаю. Ребенок охуевает — он чувствует, что я тяну его за ноги — отрываю от столба, и начинает орать благим матом. Хотя… Почему благим? В итоге я закидываю его в лодку, но брюхом он уже искупался. Немного очухавшись, мы ржем . Раздеваемся, складываем одежду под мостки и вперед — плавать под дождем. Народ, собравшийся на берегу под тентом забегаловки, показывает на нас пальцем и смеется. Саньке нравится, и на станцию возвращаться он не хочет — сел на весла и наяривает кругами. Пакета взять с собой одежду у нас нет. Ребята собравшиеся под тентом тоже не богаты целофаном. В итоге оставляем одежду под мостом, едем сдаем лодку, прибегаем обратно в одних плавках. Фууууууух…. Не сперли! Санька одевается сразу, я предпочитаю дойти до троллейбуса. От метро звоним … и едем встречаться. Я сдаю ценный груз с рук на руки, и просто замечательно, что меня подвозят домой — голова после такой мокрой прогулки раскалывается .
Чтож, Санечка, я надеюсь тебе будет хорошо! В тебе есть что-то такое, за что хочется сделать тебя счастливым. Удачи тебе!
Я захожу в квартиру, раздеваюсь, и с таблеткой анальгина в руке бухаюсь в постель. Ухххх… спать… меня ни для кого нет.
19 июля 2000.
Утром получаю полный разгром от … Ну да, я козел, я действительно не позвонил и не рассказал как все прошло. И Санька не позвонил. Пацаны, они такие … забывчивые…
Надо вызванивать Стаса и надо находить Димкину мать. Но не с домашнего телефона — там определитель. Звоню из автомата — никого. Это не плохо. Если не берут трубку, то может Rocken вдвоем с матерью уехал? Тогда Димка не с ним…
С Димкиной матерью сложнее. Если дома ее не найти, попробую на работе. Что я знаю? — расположение овощебазы и чем она там занимается — разгрузка и переборка овощей. Иду туда. На входе спрашиваю охрану, где у них тут отдел кадров, объясняю проблему. — Да через отдел кадров ты ни в жизнь ничего не найдешь! У нас большинство по паспорту работает. Овощи? 4-й или 5-й цех попробуй… Где-то час обхожу 2 цеха. 4 или 5 этажей, огромные ангары и каждый знает лишь 2-3 человек, что работают рядом… Хуй найдешь. Я зык уже отсох спрашивать: “Скажите, пожалуйста, у вас работает …” Все-таки надо через отдел кадров. Возвращаюсь на проходную, охранник уже сменился — этот вообще грит: “Кааааааакой такой павлин – мавлин…” т.е. какой такой отдел кадров — разогнали их давно, кто был тех уволили — сокращение штатов… — А как же если я на работу приду устроиться? — Ну так и приходи с паспортом…
Вечером принимаю приглашение Димкиной тетки — приходится. Прихожу в дом, там еще его дядя, купил пива на троих, посидели, выпили… — Да нету ее несколько дней. — А в каком месте на базе она работает? — А мы знаем? Приходи завтра…
Опять звоню Стасу из автомата. Опять никто не подходит — впрочем его мать сутками работает…
20 июля 2000. Утро.
В 8 утра стою на проходной овощебазы. Не мытьем так катаньем я ее выстою! Проходящие женщины здороваются — Ну как, нашел свою родственницу? — Неа, вот стою… Стою 2 часа — до 10. Хуй!
Звоню из автомата… Стаса? Здесь такие не живут! Ни хера себе! Я таки просчитался с квартирами. Бегу домой, вывожу на дисплей все телефоны его дома. Ну да. Действительно. Есть там еще 2 квартиры на 1-м этаже. Блин, как я не догадался! Звонил все это время в квартиру с определенной фамилией владельца. А у него же коммуналка! Вот, через 2 номера “К Ж” — коммунальное жилье. Выбегаю вниз, к автомату — никого. Ну ладно.
20 июля 2000. 17:00.
Я опять у Димки дома. Опять болтаю с его теткой. Информацию из нее надо вытаскивать клещами. Можно общаться три дня на одну и ту же тему и в третий день узнать много нового — она вспоминает, что назывался даже город, куда поехал Димка — Геленджик. Теперь все, теперь все сложилось. В Геленджик на лето у нас отдыхать ездит Стас. Прямо оттуда я звоню по раскопанному номеру, хрен с ним с определителем — и трубку берут:
“Стаса? А его нет, он нынче отдыхает. Вы по поводу интернета?”
“Да, я подключиться хотел… Вроде мы с ним недавно говорили, когда ж он успел?”
“Еще 2-го числа уехал в Геленджик”.
“И когда теперь его можно будет поймать?”
“Если Вы позвоните 26-го числа, то наверное, поговорите”.
“Спасибо.”
ДИМА, ЗА ЧТОООООО?!?!
20 июля 2000. 20:00.
Как узок круг людей, с которыми сейчас хочется говорить… Всего пятеро. В Москве сейчас только один. Но не говорить нельзя, даже писать — уже не то, иначе можно сойти с ума. Счастливы волки — у них есть Луна, и они думают, что она светит лишь им. Им есть на что выть. Я звоню, говорю что мне плохо, но он занят, очень. Да он перезвонит, обязательно… Я буду ждать долго — лишь часа в 3 ночи он извинится по аське, что не смог…
21 июля 2000. 02:00.
Хорошо, что есть Инет. Я успеваю. Через несколько мгновений он бы уже ушёл. Я еду в Питер, да, я еду в Питер. Там есть еще один человек, который сможет понять. Билеты возьму утром. Переночевать 2 ночи? – да, найдём… ВАУ! Еще один, далекий и много раз ушедший, потерянный в моей аське на новом компе. Как хорошо, что он есть. Мы говорим…. Я говорю… Он отступает, этот ужас, я чувствую как он отступает… Да, да, “позитивное мышление”, да, побеждают лишь те, кто относится к неудачам лишь как к бесценному опыту о том, как не надо делать, да, конечно, я знаю… Я должен понять почему он уехал с ним, а не со мной.
“Если пацану с ним хорошо - порадуйся, что ему может быть лучше чем с тобой (возможно) и тогда просто подумай, что ты сделал не так, чтобы в следующий раз такого не произошло...”
Нет… Так я не могу… Я не могу радоваться за него сейчас… Наверное я больший эгоист чем ты… “Я знаю что никогда не смогу простить этого ребенку, поэтому о возвращении назад не говорю... Но дать сдачи человеку, который увел у меня любовника считаю необходимым.”
“И всё же я думаю, что эмоции схлынут и ты по новому посмотришь на эту ситуацию, а потом обязательно поговори с Димкой. С ним - первым... И уж в зависимости от результата этого разговора - со Стасом.”
“Я завтра пойду к Димке домой - он вечером будет туда звонить.... и поговорю - задам ему всего лишь один вопрос- почему ты меня предал? за что?“
“Не торопись. По телефону так не поговоришь, как хочешь, лучше всё же дождись возвращения.”
“Ты думаешь что мне надо его простить? Если он попросит? … Я боюсь что не смогу…” Глупости, он не попросит. Он сделал свой выбор еще когда уезжал. Тогда зачем надоумил мать врать мне? Или это ее инициатива? Не понимаю… Но все равно не попросит. Он слишком гордый. Гордость — это то, что нас губит.
“Ладно, Илюш... Пошёл я спать. Не психуй. Всё ещё может измениться... Буду в Москве - позвоню.... Я думаю - да.... И ты сможешь…”
Этот разговор… Он что-то мне очень напоминает. Это похоже на уговоры маленького ребенка. Я вспомнил, 2 недели назад я говорил так с Аликом. Мне стыдно …
Еще один разговор:
“Наверное, Димка от меня устал... Но я не мог спокойно относиться к его прогулам в школе, например... А Стасик может... Я знаю...”
“Cтасик - это кто?”
“Рокенбой. Я вполне спокойно всегда относился что Димка может поехать к кому-нибудь из моих знакомых, единственно в мае, когда мы ругались из-за того переходить ему в 7-й класс или не переходить, я попросил Стаса Димку не пускать, ежели припрется. Стас пустил.”
“И он там и остался…”
“Ну да... Только через месяц....”
Еще:
“А чего завидуешь? Ты же тут хвастался что собираешься отпуск весело проводить? ”
“Я на всю жизнь запомню этот отпуск“
“Чего случилось?”
“Симба меня бросил :(“
“:(((“
“Он уехал в Геленджик с Рокенбоем 2-го числа, а меня все это время Димкина мать кормила сказками что он в деревне у ее подруги и вернется через 2 дня.”
“Хм... Интересное кино... :-(((((“
“Я убью эту жирную скотину!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!”
“Кого????”
“Не Димку естессно.”
“Если действительно хочешь вернуть Димку, ты лучше когда успокоишься, обмозгуй почему он с ним уехал а не с тобой... Это самое верное решение...”
Вам очень хорошо это говорить уважаемый …! А помнишь свое настроение, когда твоего пацана должны были отправить не в подмосковье, а в …? Что-то ты другие песенки тогда пел! А всего-то пацан бы был далеко, пусть и близко к …, но зато с ним бы не было никакого дяди, который бы его каждый день трахал 24 дня подряд! Усекаешь!? Вот представь, что Стас уволок бы куда-нибудь твоего?! Вы же общаетесь (с моей легкой руки, бля), это легко представить! Ну как? Все эти советы хороши лишь когда ты далеко-далеко… от всего… (Алик, мне опять стыдно).
С иностранцами говорить об этом вообще бессмысленно. У них совсем другой подход к жизни:
— Still busy?
— Hi! how are you?
— Very good, and you?
— Not busy … but..... very sad :(((
— Why?....what happened?
— Simba left me :(. He left with another boylover at the seaside
— What did he offer Simba then?
Вот так вот сразу….
….
— And don't worry too much about Simba, these things just happen....
Ну да, ну да…
21 июля 2000. 05:00.
Усталость разливается по всему телу… Наконец-то! Может я смогу заснуть!? И не будет так болеть сердце!?
21 июля 2000. 07:00.
Наивный.
21 июля 2000. 09:00.
Я еду за билетами. Хотя этим летом улицы Москвы превратились в каналы Венеции, они жгут мне ноги пуще геены огненной. Подальше от Москвы, подальше!!!! Поезд отходит в час ночи, в 10 буду в северной столице. Но еще… еще одно дело…
21 июля 2000. 17:00.
Итак я опять иду к Димке домой — он обещал сегодня позвонить. Сказали, что обычно это происходит часов в 6 или 7, но я иду пораньше…
Сижу там несколько часов, но звонка нет.
22 июля 2000. 02:00.
Я уезжаю в Питер. Мой поезд — номер 119 АД. Я уезжаю из ада или еду в ад? Неважно. По-моему и то и другое. Свой ад я везу с собой.
P.S. ЗНАЕТЕ ЧТО САМОЕ СТРАШНОЕ ВО ВСЕМ ЭТОМ? — Я ДО СИХ ПОР ЛЮБЛЮ ДИМКУ…
P.P.S. И Я ПРОЩУ ЕГО, ЕСЛИ ОН ОТВЕТИТ — ПОЧЕМУ????????????
ЧАСТЬ ВТОРАЯ: “ЛЮБОВЬ”.
Такое чувство как ЛЮБОВЬ
Было, есть и будет вновь.
Simba.
22 июля 2000. 02:00.
Я уезжаю в Питер. Мой поезд — номер 119 АД. Я уезжаю из ада или еду в ад? Неважно. По-моему и то и другое. Свой ад я везу с собой.
22 июля 2000.
На вокзале меня встречает … . … нет. Пока доезжаем до квартиры, я успеваю мысленно проверить на жесткость несколько светофоров и столбов… Заезжаем за … . … сам звонит в машину и извиняется, что проспал. Днем мы гуляем с … по Питеру. Он показывает мне город, с легкостью переходя от исторических памятников к тематическим и обратно. Остается впечатление, что весь Питер одна большая древняя плешка с торчащими тут и там памятниками. Я рассказываю всю историю, последние недели… Собственно за этим я приехал. Приехал спросить совета. Просить совета у человека, который попал в подобную ситуацию и проиграл. Приехал учиться на его ошибках. Я НАМЕРЕН ВЕРНУТЬ ДИМКУ. ЭТО МОЕ РЕШЕНИЕ. Тем более, что здесь у меня есть возможность выслушать и вторую сторону — ушедшего пацана. Мне жалко его. Я говорю ему об этом, но он не понимает. Уже не понимает. У него был выбор между человеком, который его безумно любил, и человеком, который может много ему дать в этот момент. Он не сумел оценить любовь. Я говорю ему, что понимаю тот выбор, но сам бы на его месте, с точки зрения моих 25 лет, выбрал бы любовь (хотя не знаю, что выбрал бы в 12). Все остальное придет со временем. Всего можно достичь. А любовь — редкая гостья в наших жизнях.
Мы спорим и с тем, к кому он ушел. Хотя ситуация не совсем описывается этими словами… Пацан действительно ушел, но с другой стороны нельзя сказать, что его “взяли к себе”… нет, ему просто “позволили быть рядом”. Так точнее.
Ночью разговариваю по аське еще с одним человеком. В разговоре проскакивает фраза — “А пацанам и не нужна наша любовь, им нужна хорошая машина, стена за которую можно спрятаться…” Нда… Нда, господа БОЙЛАВЕРЫ. Нет уж! МЕНЯ кличьте ПЕДОФИЛОМ, пожалуйста! Впрочем я солидарен с …, как-то сказавшим, что БОЙЛАВЕР — ЭТО ПЕДОФИЛ, ИМЕЮЩИЙ ПОДКЛЮЧЕНИЕ К ИНТЕРНЕТУ…
23 июля 2000.
В воскресенье едем купаться на озеро. Я чуть-чуть прихожу к жизни и запасаюсь злостью, злостью, которая понадобится мне в Москве. Злостью, с помощью которой можно выиграть битву. Выиграть битву после проигрыша сражения.
Перед отходом поезда мы еще раз обговариваем, как именно мне следует вести себя с ребенком, как именно устроить так, чтобы он меня выслушал. Дальнейшее непредсказуемо. Что произошло на юге за эти дни? КТО приедет в Москву? С КЕМ мне придется разговаривать? Но, не создав саму возможность разговора, бессмысленно на что-то надеяться.
Перед тем как выйти из привокзальной кафешки … говорит, что все это похоже на сон, что все это уже было. Дежавю. Он помнит этот разговор в кафе совершенно отчетливо. Я спрашиваю — А ты случайно не помнишь, мы с Димой приедем к тебе в Питер? Мы вымученно улыбаемся. Оба. — По-моему да. Но ты же понимаешь, чтоб я это вспомнил, оно должно произойти. Дежавю. — Кстати, ты не боишься, что проиграешь в сравнении между тремя неделями на море и 10 днями на даче под Питером? — Нет, не боюсь. Ведь эти 10 дней МЫ БУДЕМ ВМЕСТЕ.
Теперь мне нужно найти мать Димки. Найти ДО его приезда. Это главное.
Я уезжаю в Москву. Я ГОТОВ.
24 июля 2000.
Где-то в 11 утра я стучусь в твою квартиру. Выходит Надя. Что интересно, сегодня она сама любезность. — Когда приедет Дима? Я не знаю, мне говорили 29-го… — Ладно, я еще вечером зайду…
Окей, все идет по плану. Скорее всего ты приедешь или 25-го или 26-го… Пока я успеваю… Значит надо заняться другим важным делом. Я звоню людям, звонить которым патологически не люблю, традиционно уклоняюсь от встречи, но выясняю главное — сколько будет стоить перелом одной ноги, второй, руки… перелом третьего шейного позвонка с дальнейшим закапыванием… Что ж, Стасик. Я найду эти деньги. Если потребуется.
Вечером звоню …, прошу о встрече. Быть может совет еще одного человека мне не помешает… А лучше двух… Но забытый всеми … гуляет, когда я пытаюсь побеспокоить его уединение.
Мы встречаемся на Лубянке, садимся на лавочке в скверике.
“Если ты думаешь, что я смогу посоветовать тебе что-нибудь новое, то навряд ли. От тебя сейчас мало что зависит. Быть может он приедет и кинется тебе на шею, кто знает? Наверное, прав был …, который говорил — Они так быстро вырастают, что бессмысленно заводить сколько-нибудь длительные отношения… Что бы я тебе сейчас посоветовал — нарезаться и снять кого-нибудь — благо всё удовольствие в двух шагах…”
НЕТ, НЕ СОГЛАСЕН, ОТ МЕНЯ МНОГО ЧТО ЗАВИСИТ. СЕЙЧАС ОТ МЕНЯ ЗАВИСИТ ВСЁ.
25 июля 2000.
С самого утра сижу на остановке у твоего дома. Она должна подойти утром. Надеюсь, твои родственнички не врут. Потому что ты можешь приехать сегодня. В 11 с хуем захожу в дом. — Илюш, а она заходила в 10, и убежала, сказала, что на вокзал, Димка звонил, разговаривал с Вовкой и тот ей сказал, что сегодня приезжают…. А мне вчера говорил, что завтра, он пьяный был, так что не понятно. Она еще зашла и сказала, что тебя видела на остановке. Я думала она вышла, и вы вместе и поехали, как ты ее просмотрел!
БЛЯ!!!! Я пишу записку с телефоном и просьбой СРОЧНО мне позвонить. Неужели не успею? Говорю, что буду ждать дома. Прихожу домой… С другой стороны она пришла, ей в 10 сказали, причем какой поезд не ясно… Есть возможность поговорить перед поездом на вокзале, если повезет. Выбегаю, ловлю тачку до Казанского вокзала… Через полчаса я уже там. Справочная. — Геленджик? Это Вам надо смотреть поезда из Новороссийска. Ежедневно приходит 2 поезда — 19:14 и 19:47. ФУХ…. Еще пока есть надежда. Срочно обратно. — Не пришла? — Неа. Звоню в 18:00. — Была? — Нет. Что ж, ничего не поделаешь, надо ехать встречать. Табло прибытия на Казанском вокзале расположено очень удобно. Встав чуть вдалеке, можно обозреть всех встречающих. Я встретил оба этих поезда. Никого. Значит завтра. Ошибок повторять не буду. Сяду утром прямо под дверью.
26 июля 2000. Утро.
Прихожу в 8 утра и сажусь под дверью. Наконец мне везет! 10:00 — прибытие.
“Добрый день!”
“Привет, Илюш!”
“Наконец-то я Вас поймал! Мне очень надо с Вами поговорить до приезда Димки”.
“А он еще не приехал?”
“Ну, я встречал вчера 2 поезда…”
“Мы тоже оба вечерних встречали”.
“Да? Странно, что не пересеклись! Там под этим табло трудно не встретиться”.
“А я в здании самом была, а мужики на улице под табло”.
“Тогда ясно”.
Мы заходим в квартиру. Димки нет. Слава богу, двойной разговор в мои планы не входит. Проходим на кухню.
“…, Вы знаете, меня в жизни никто так не наебывал как сейчас. Я в жутком гневе. Помните, как мы разговаривали с Вами второго числа? Я говорил тогда, что хочу взять с собой Димку на дачу на 3 недели. С ним тоже задолго еще договаривался. И если честно, то отпуск в июле я взял специально под эту поездку. Поездку с ним — одному мне скучно. Я работаю сразу в 3 местах, и уйти на отдых одновременно везде достаточно сложно. Я сумел. И что же? Мало того, что Димка уехал, не предупредив меня, так и Вы тоже вешали мне лапшу на уши. И о том, что Дима в Геленджике, я узнаю уже в середине своего отпуска и по своим каналам!
Я очень люблю Димку, и я многое могу для него сделать. Со школой в частности. Я же в июне договорился с учителями по основным предметам, чтобы они дали возможность Диме в течение каникул досдать все хвосты и перейти таки в 7 класс. Но при этом предполагалось, что июль месяц он проведет со мной, и я буду с ним заниматься.
Понимаете, мне очень трудно что-то для него сделать, если Вы не будете мне помогать. Ну или не мешайте хотя бы! Не обманывайте! Хотя если честно, то сейчас мне уже ничего не хочется. Потому что, прежде всего, меня кинул именно Дима. А я уже говорил, что ТАК меня НИКОГДА не кидали. И я из-за этого уже почти неделю в прединфарктном состоянии — с четверга таблетки глотаю. Потому что получается, что Дима послал меня куда подальше, так уехав… Ну и человек с которым он уехал — человек которого я считал своим другом — прекрасно зная обо всех моих планах, забрал с собой ребенка, и мне ничего не сказал…”
“Илюш, я если честно сама не ожидала, что так получится. И ты зря думаешь, что Дима к тебе плохо относится. Он к тебе ОЧЕНЬ хорошо относится, как редко к кому. Он очень сомневался, когда уезжал. Даже в последний день, когда мы уже ехали к поезду, он все спрашивал — Мам, может мне не ехать?”
Ага, узнаю Диму — неугасимое стремление перекинуть ответственность на других. Чтобы за него решали.
“Стас пригласил его с собой всего на 10 дней. А Димке этот климат как раз очень полезен, врачи рекомендовали его на море возить, поэтому я была не против. Дима тоже согласился. А мне сказал — Мам, мы всего на недельку или на 10 дней, ты, пожалуйста, Илье ничего только не говори — мы с ним договорились на дачу ехать, и он очень огорчится, если узнает, что я уехал. А как приеду — сразу на дачу. Я ж не знала, что все так затянется!?”
“А как он объяснил, что затянулось?”
“Илюш, ты же знаешь, что я здесь почти не живу. Мы по телефону один раз говорили — на первой неделе — он позвонил, сказал что устроились, и все. А потом он только с братом разговаривал — у меня все хорошо — а меня не было ни разу, когда он звонил”.
“Мне вот эти три недели вместо одной, если честно, совершенно непонятны! (Понятно все, конечно. Если у ребенка хватило ПОДЛОСТИ уехать… то уж продлить себе УДОВОЛЬСТВИЕ…) Может ему Стас что-то наговорил про меня!? Мало того, что уехал не сказавши… Давайте разберемся. Давайте вместе
разберемся. Помогите мне, пожалуйста. Мне сейчас очень нужна Ваша помощь. Давайте поедем встречать Диму ВМЕСТЕ”.
“Давай”.
“Я так понял, что ни номера поезда, ни тем более вагона Вы не знаете”.
“Ну да”.
“Я звонил домой Стасу и мне сказали, что он приезжает сегодня. Но подробностей я тоже не знаю”.
“А я даже не знала его телефона, чтоб позвонить”.
Ну еще бы. Кто б его дал. Был бы милый разговорчик мамы Димы и мамы Стаса. — А когда приедут мальчики? — Какие мальчики?
“А вот мне очень интересно, просто из спортивного любопытства. Вот, допустим, Дима не приехал. И меня тут тоже нет. Он не приехал сегодня, не приехал завтра, его нет до конца недели — куда бы Вы кинулись?”
“Поехала бы к Стасу домой — мы же там были, в тот день, когда они уезжали”.
“Аааааа. А вообще так просто отпустить Димку с человеком, которого видели пару раз, это считается нормально?”
“Ну он же твой друг, и с нами он один раз как-то на пляж ездил. Мы с Димой как раз собрались загорать, вышли, а он тут ходил искал кого-то. Мы вместе и поехали”.
Когда же ты все это успел, ублюдок!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
“Понятно. К сожалению, я думаю, что здесь в Москве, мы с Димкой так и не сможем выяснить отношения. Если ему Стас что-то наговорил про меня, то ему будет достаточно просто позвонить Диме и сказать еще что-то… Я ездил в Питер на пару дней. И там меня ждет дача моего друга. У меня осталось 10 дней от отпуска. Если бы Димка согласился поехать со мной в Питер, я уверен, мы все поставили бы на свои места. Мы могли бы взять билеты прям сразу. Ведь казанский вокзал прямо напротив ленинградского. Взять сразу билеты на следующий вечер. Только… Только я боюсь, что теперь Дима не поедет со мной”.
“Поедет. Я уверена. Я с ним поговорю”.
“Тогда… Тогда еще одно. Мы встретим его, Вы пойдете вместе в сторону ленинградского — все равно там удобнее машину ловить — а я пару минут поговорю со Стасом. Мне важно их разделить, чтобы говорить с Димой без посторонних. И… И на ночь я заберу его к себе — по той же причине”.
“Хорошо. Это даже будет здорово. Нечего ему тут ночевать с этими…”
“Тогда договорились. Я зайду в половину шестого. Пойдем на рынок, купим чего-нибудь пожрать на вечер, занесем сюда, а потом тормозим тачку и на вокзал”.
“Окей”.
ФУУУУУУУУУУУУУУУУХХХХ… Меньшая половина сделана. Большая — вечером. И пусть мне повезет! Я помню, что за меня держит кулачки друг в Москве. И друг в Питере. И еще один человек, которого я не могу назвать своим другом, но я знаю, что он держит.
26 июля 2000. День.
В середине дня звонит беленький Санечка. Он забыл у меня в кармане свои блокнот и портмоне в тот день, когда мы “катались на лодках” в Серебряном. Они ему очень нужны, и никаких отговорок, что я совершенно занят, он слушать не хочет. И вообще, у него кончается карточка и денег нет. Договариваемся минут через 40 на Петрашке. У “цветов”.
Приезжаю к метро, спускаюсь вниз по эскалатору, вдруг окрик с эскалатора вверх — Илюха!.. Паршивец, чего он вверх то поехал, мы же внизу договаривались! — Я ща подымусь — кричу. Подымаюсь, у эскалатора его нет. Может вниз поехал? Нет, скорее вышел на улицу. Выхожу. Он уже с какими-то пацанами отношения выясняет. Не минуты покоя — насыщенная жизнь… Отдаю вещи, слушаю рассказ про то как он устроился…
“Ну, куда пойдем? Мне полшестого встречаться с Димкиной матерью, а потом мы поедем к 7 на казанский. Хочешь со мной?”
“Оки, а там разбежимся”.
“Вот тока пару часиков надо где-то помотаться. А то тебе ко мне нельзя — бабка. Хотя… хотя давай попробуем”.
В тот момент когда выходим из автобуса, начинается проливной ливень. Мы смеемся — когда мы вдвоем небо сходит с ума. Но на этот раз зонтик есть! По дороге покупаем арбуз. На лестничной клетке читаю ребенку лекцию — Пока не минуем коридор, ты забудь про все свои прибабахи. Тебе будут говорить, что ты козел и проститутка — не отвечай, мило улыбайся и проходи в комнату. Заваливаемся ко мне. Удивительно, но ребенка пропускают без традиционных набрасываний. Только мне шипёж — Ты знаешь, что делаешь? (Знаю, знаю, сука.)
Часик учу Саньку играть в Heroes — единственную игрушку, что у меня стоит. Он только втягивается, когда уже пора уходить. Приходится применять силовые методы — обесточивать комп. Иначе опоздаем. Зато на выходе нас ждет концерт. Одеваем ботинки под речитатив — И-больше-сюда-не-приходи-а-то-милицию-вызову! Хм. Не на того напала. У этого язык без костей. И точно. — Вызывайте! У меня папа в милиции работает! — Ну… (с меньшей уверенностью в голосе) Значит, познакомимся с папой…
Подходим к Димкиному дому, меня уже ждут на остановке.
“А чего здесь?”
“Да я сестре ключи отдала, а ее нету”.
“Ладно. Поехали на рынок. Это Саня, знакомьтесь”.
Закупаемся всякими персиками, карбонатом, вином и прочими радостями желудка.
“Тогда ко мне все несем”.
“Да”.
Доносим. Саня не прочь зайти со мной — “продолжить беседу”. Нет уж. На хер. Ловим тачку и без четверти 7 мы на вокзале. Прощаемся с Санькой. Он звонит кому-то из автомата по моей карточке и исчезает в арке метро. Удачи, беленький чертенок! Удачи в твоих странствиях!
Показываю переход.
“Тогда Вы с Димой идите сюда и здесь ждите меня”.
“Хорошо, Илюш”.
Меня начинает бить предстартовый мандраж. Трясет.
